Зло с христианской точки зрения является

С библейской точки зрения зло является результатом греха. Грех же является результатом свободной воли человека. Таким образом, проблема зла (самая трудная проблема религиозной философии) упирается в проблему свободной воли человека. Решение этих проблем представляет собой огромные затруднения для человеческого ума.

Слово «грех», по объяснению замечательного русского богослова Рождественского, «обозначает или собственно личный проступок человека, противный законам Божественной правды, или общее превратное отношение человечества к Богу, возникшее из первоначального нарушения закона, предписанного человеку. Но ни тем, ни другим определением не обнимается и не исчерпывается вполне библейско-христианское понятие о грехе. Грех, по христианскому воззрению, не есть одно только нарушение Божественного закона или беззаконие, хотя, без сомнения, он есть и это; но он не есть только это, не есть только, так сказать, юридическое зло. Грех есть не только оскорбление Божественной правды, но вместе и измена Божественной любви со стороны человека, нарушение им верности в отношении к Богу, произвольное попрание священного союза с Богом. Через грех человечество в глубине своей свободной воли восстало против Бога, Творца своего, одарившего человека всеми благами и важнейшим из них – образом и подобием Божиим. Из такого взгляда на грех вытекает библейское учение о чрезвычайной преступности греха и крайней тяжести его последствий для судьбы человечества».

Библейское учение резко отличается от религиозных и философских учений о грехе, относящихся к последнему часто весьма снисходительно, как к явлению, обусловленному несовершенством человеческой природы. По библейскому учению, грех есть не только нравственное, но и религиозное преступление, оскорбляющее Божественную правду и Божественную любовь. При таком понимании греха он является причиной не только нравственного, но и всякого физического зла.

Мир, сотворенный Богом, представлял собой полную гармонию красоты и блага. Дух, нарушивший закон Божественной правды, изменнически отпавший от Божественной любви и ставший в состояние вражды с Богом, претерпевает страдание, которое невозможно было при условии исполнения Божественной воли. Ибо воля эта – благо для всех. Грех порождает зло, а зло порождает страдание.

Отсутствие страдания как следствия совершённого греха было бы величайшей логической нелепостью, величайшей безнравственностью (нравственной несправедливостью) и величайшим нравственным злом!

Само понятие зла имеет несколько уровней:

1) Метафизический уровень. Подразумевается, что зло существует изначально. Особенно четко это выразилось в дуалистических системах. Зло в данном случае является противопоставлением добру, полярной силой, одновременно сосуществующей добру. В некоторых системах под злом подразумевают материю. В какой- то степени этому соответствует идея вечных мук, т. е. утверждается то, что в конечном счете, будет вечно существовать добро, Бог и рай, и зло – дьявол со всеми теми, кто будет пребывать в аду. Здесь утверждается, хотя не изначальное, но окончательно метафизическое существование зла, т. е. дуализм.

2) Духовно – нравственный уровень.Зло понимается как искание добра, обусловленное неверным осуществлением свободы личности. Зло – это такие поступки и деяния, которые противоречат нравам, обычаям, законам, заповедям.

3) Социальный уровень. Под злом понимаются общественные установления, политический строй, законы, которые противоречат известным нравственным нормам. Под злом понимается политическое неустройство, несправедливые и защищающие безнравственность законы, социальное неравенство.

4) Органический уровень. Это болезни, страдания, вызванные повреждением организма. Это в конечном счете – смерть.

Что же является злом с христианской точки зрения?

Бог есть природа всего сущего, бог есть благо. Зло, с христианской точки зрения не имеет сущности, т. е. не имеет отдельного существования. Т. е. христианство отрицает метафизическое зло. Зло как 2-го начала не существует. Начало только одно – Бог. Злом же является ни что иное, как искажение добра, происшедшее в результате свободы личности. Зло и грех относятся не природе по существу, а к личности, ипостаси.

Диадох Антиохийский писал: «Зло не существует, разве только в момент его совершения».

Прп. Иоанн Дамаскин: «Зло не сообщительно, не подвижно, не созидательно».

Что же является добродетелью? Обычно добродетелью называют все то, что соответствует установлениям (общественным), нормам закона и заповедям религии. Таким образом, деяния человека, соответствующие этим установлениям закона и заповедям являются добродетелью. Христианство не утверждает, что добродетелью или добром (поскольку добро есть сам Бог) является только то, что соответствует свойствам Божиим. Но это уже полнота добродетели. В падшем человеке добром называется стремление к добру, осознание того, что не соответствует Богу как зло, с одной стороны, и стремление к добру, с другой. Христианство обращает внимание не на внешний акт исполнения, а на внутреннее состояние души и утверждает, что более добродетельным является тот, кто искренне раскаивается в совершенном зле, нежели тот, кто исполняет все внешние предписания религии.

Весь Ветхий Завет исполнен идеей о праведности как исполнении внешнего закона. По мере развития христианство все более приближается к этому ветхозаветному пониманию.

Цель человеческой жизни – в единении с Богом, а не в получении чего-то от Бога. Прп. Серафим Саровский говорил, что цель христианской жизни заключается в стяжании Духа Святого, а средствами этого стяжания являются пост, бдение, милостыня, молитва и всякое Христа ради дело доброе. Средства хороши только тогда, когда употребляются правильно, в противном случае они приносят человеку вред. Приобщает Богу только то, что осуществляется в результате познания себя и от сюда приобретенному смирению. Где нет смирения, там нет Бога.

Происхождение души.

Существует несколько точек по этому вопросу.

1) Предсуществование души – т. е. все души заранее сотворены.

2) Каждый раз душа творится Богом, дается Им при зачатии или рождении человека.

3) Душа нераздельна от тела, в какой бы стадии развития она не находилась. Т. е. душа и тело развиваются совместно, как единый человек.

1. Точка зрения о предсуществовании души языческая, дохристианская. Она развивалась Оригеном и была осуждена на V Вселенском соборе.

2. Точка зрения очень живучая. Преобладает она в католицизме. Душа каждый раз дается Богом, а когда дается? – указываются разные сроки: через 3-и недели; 1,5 месяца и т. д. В чем тут ошибка? Если мы признаем, что душа каждый раз дается, следовательно, мы утверждаем или то, что нам дается неповрежденный образ Божий, что прямо противоречит учению Церкви от начала и фактическому состоянию ребенка, или же что Бог дает поврежденную душу. Тогда возникает вопрос: откуда Он дает ее поврежденной? Значит она уже существовала, уже где-то согрешила? Т. е. мы возвращаемся к вопросу о предсуществовании души, что противоречит Церковному учению.

3. Единственной Православной точкой зрения будет следующая: душа проходит вместе с человеком все стадии развития – от самого элементарного клеточного до своей цельности. Душа зачинается как и тело.

Свт. Игнатий (Брянчанинов): «Духом называется словесная сила души человеческой, в которой запечатлен образ Божий. Именем духа обозначается разумная часть человека: ум, его мысль, его словесные сердечные ощущения, кстати, чуждые естеству зверей».

Прп. Макарий Египетский: «Отцы рождают чад от своего естества, тела своего и души своей» (30 беседа).

О телесности или духовности человеческой души.

Свт. Игнатий (Брянчанинов) говорит, что душа имеет (подобно природе ангелов) тончайшую материальность – эфир. В ответ свт. Феофан (Говоров) написал брошюру: «Душа и ангелы не тело, а дух». Здесь утверждалось, что душа абсолютна духовна. Споры по этому поводу продолжаются вплоть до наших дней.

Свт. Игнатий, когда писал это, не думал, что будет дискуссия. В любой дискуссии важно договориться о содержании тех понятий, которые будут использоваться в дискуссии, договориться о первичных понятиях, что мы понимаем под духом и что под материей. Свт. Феофан апеллирует доводами, которые опирались на чувства. (Один англ. Философ кон. XVI–нач.XVIIвв. говорил, что материальность обладает упругостью, а упругость – это сила, а сила – понятие духовное, т. е. материи не существует.)

Второе замечание. Свт. Игнатий подчеркивает – дух, есть Бог, следовательно, все прочее не есть дух, ибо по христианскому вероучению Творец принципиально отличается от творения. Сват. Афанасий Великий говорил: «Дух Святой отличен от единосущия всего тварного бытия», т. е. все тварное имеет одну сущность отличную от сущности Бога.

3-й аспект, почему мы не приписываем термин «дух» ко всему видимому и не видимому тварному бытию есть то, что Дух Божий вездесущ, Он не ограничен пространством и временем. Все прочее ограничено. Никакой ангел не может находиться одновременно в нескольких местах.

4-й аспект. Свт. Игнатий (Брянчанинов) приводит десятки примеров опыта отцов, где говорится об их видении духов. Они говорят, что душа подобна человеческому телу. Таким образом, душа имеет некую материальность.

Почему падение было необходимо для обожения? Состояние Адама было «падательным» — говорят свв. отцы. Бог сотворил человека совершенным по природе, а не по личности. Личность человеку нужно было развивать самому. Бог не мог дать человеку опыт необходимости жизни с Ним, Бог не мог дать человеку опыта, кто он есть без Бога. Этот опыт человек должен был приобрести сам. Он склонился на приобретение этого опыта методом личного познания добра и зла.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Религиозная философия о проблеме зла в мире.

С точки зрения религиозной средневековой философии, самой важной жизненной проблемой является проблема зла.

Опыт. Каждый из нас в своей жизни сталкивался со злом, и сам делал нечто злое, испытывал злые намерения. Как говорит христианство, наш мир во зле лежит.

Добро и зло очень трудно определить в общем виде. Добро есть нечто положительное, и оно связано с бытием. Зло есть нечто по существу отрицательное, и оно связано с небытием. В самом деле, кража, например, — это лишение имущества для законного владельца, смерть – лишение, отнятие жизни и пр.

С точки зрения христианской средневековой философии существует три основных вида зла.

Первый вид – метафизическое зло. Это общее несовершенство творения, поскольку мир создан из ничего.

Второй вид – физическое зло. Это деформации тела, болезни, телесные страдания и смерть.

Третий вид – моральное зло. Это пороки человека, его злая воля, направленная ко греху. Грех – это действие против Бога. Главным видом зла является именно моральное зло.

Согласно христианству, человек обладает свободой воли – способностью свободно выбирать между добром и злом. Человеческий род в лице перволюдей – Адама и Евы добровольно совершил грех, и, поэтому, подпал под власть зла. Вместе с человеком весь мир теперь подвержен злу. Человечество уже не может спастись, освободиться от зла самостоятельно. Поэтому Бог воплощается в человека, чтобы просветлить человеческую природу изнутри. На Землю для спасения человечества является Иисус Христос – Богочеловек. В нем объединены две природы – бессмертная, божественная и смертная, человеческая. Иисус Христос – одновременно Бог, и совершенный человек.

Иисус Христос просветляет мир, лечит больных, оживляет умерших, изгоняет бесов, проповедует Благую весть о возможности спасения души и обретения жизни вечной. Иисус Христос добровольно пошел на крестные муки и смерть во имя человечества. Он умер, как и всякий другой человек, но воскрес – преодолел смерть. Тем самым он показал путь, по которому должны идти люди. Иисус Христос, по преданию, вознесся на небеса, но после себя оставил церковь.

Церковь – это тело Христово на Земле, общность душ истинно верующих. Церковь строится не добродетелью человеческой, а благодатью божией. Это означает, что от Иисуса Христа идет благодать, божественная энергия, помогающая человеку выстоять в борьбе со злом внутри себя и, тем самым, спасти свою душу. Эту благодать И. Христос передал своим ученикам, а те, в свою очередь, передали следующим поколениям священников через обряд рукоположения. И верующий в церкви, участвуя в таинствах, приобщается к благодати, к божественной энергии. По мнению христиан, тот человек, который не ведет воцерковленную жизнь, и не получает благодати, не сможет побороть в себе зло и спасти свою душу. Его душа попадет в ад, а душа праведника – в рай.

В Евангелии предсказано, что в конце времен произойдет последняя битва добра и зла – армагеддон. Добро победит, зло из мира исчезнет. Мир будет преображен, в нем будут жить праведники в просветленных телах. Не будет никакого зла: болезней, конфликтов, смерти и пр. Будет второе пришествие Иисуса Христа и Страшный суд над всеми людьми, которые будут оживлены, «восстанут из гроба». Грешникам суждены вечные муки в аду, а праведникам – вечное блаженство в раю. Некоторые богословы считают, что будет апокатастасис (дословно «восстановление всяческих). Все грешники через страдания искупят свои грехи и тоже достигнут просветления. С их точки зрения любящий Бог не совместим с вечным адом.

Таким образом, добро сильнее зла, и, в конечном счете, добро победит. Средневековый философ Фома Аквинский сравнивал добро, и зло и пришел к выводу, что добро преобладает над злом. 1) В самом деле, абсолютное добро мыслимо и может существовать. А абсолютное зло немыслимо и не может существовать. Зло отрицательно. Абсолютное зло отрицательно по отношению ко всему, в том числе, и по отношению к себе. Абсолютное зло само себя уничтожает. 2) Зло, по существу отрицательно, связано с небытием. Однако, чтобы проявить свое действие ему необходимо что-то положительное. Зло – это порча чего-то хорошего. Отсюда, зло – это «паразит добра», и без добра не может существовать. А добро без зла – может. Таким образом, нет равновесия добра и зла, добро сильнее.

Очень серьезной проблемой в теологии является проблема теодицеи – богооправдания. Как совместить факт существования Бога как абсолютного добра и существования нашего мира, полного зла? Раз Бог создал наш мир, не лежит ли на нем вина, за все проявления зла, которые в нем происходят?

С точки зрения христианской средневековой философии, зло не создано Богом, оно – «не сеяная трава». Бог не творит зла, но допускает зло. Иначе у человека не было бы свободы воли. Подробнее о различных попытках решения проблемы теодицеи можно почитать в учебном пособии.

С точки зрения материалистов, причинами зла являются природные процессы и несовершенство социальной организации общества.

Зло в мире. Христианское истолкование зла. Почему допущено зло? Протоиерей Василий Зеньковский

Из книги «Апологетика»

Грехопадение прародителей. Поврежденность природы вследствие грехопадения прародителей. Зло в мире. Тема о зле в человеке. Объяснение зла из неведения. Объяснение зла из тяжких социальных условий. Дуалистическое решение темы зла. Христианское истолкование зла. Почему допущено зло?

… В дальнейшем библейском повествовании мы находим еще добавочные, очень важные указания о мире и человеке: прежде всего рассказ о грехопадении прародителей и изгнании их из рая, — а затем рассказ о потопе.

Что касается первого, то вот что мы находим в 3-й главе Библии. Тут рассказывается, что змей, искушая Еву, спросил ее, могут ли она и Адам есть все плоды в раю, — на что Ева ответила, что они могут вкушать плоды со всех деревьев, кроме дерева познания добра и зла, так как, если они его вкусят, то умрут. На это змей сказал — нет, вы не умрете, если вкусите этого плода, но станете сами как Бог. Ева, прельщенная красотой плодов дерева познания добра и зла и соблазненная словами змея, взяла плод, съела его, дала съесть и Адаму. Тогда, как повествует Библия, у них обоих открылись глаза, они устыдились своей наготы, а когда услышали голос Бога, то скрылись от Него. На вопрос Бога, отчего они скрылись и не ели ли они плодов от дерева добра и зла, Адам рассказал все… Нарушение заповеди Божией, данной людям для воспитания в них послушания, столь необходимого, чтобы дар свободы восполнялся всегда благодатью свыше, — привело к изгнанию Адама и Евы из рая. Грех прародителей изменил то высокое положение, какое Господь дал людям в мире, — и вместо царственного владычества над землей человек стал рабом природы, должен был подчиняться ее законам. Смерть вошла в мир…

Этот библейский рассказ дает ключ к пониманию зла. Христианство, развивая учение Библии, выработало понятие «первородного греха»; это понятие выражает то изменение в самой природе человека, в силу которого действие образа Божия в человеке постоянно ослабляется проявлениями греховности, гнездящейся уже в природе человека (в силу первородного греха). Это учение христианства дает разрешение труднейшего вопроса, который всегда волнует людей, — о смысле и происхождении зла. Сущность зла, по христианскому учению, заключается лишь в отходе от Бога, в разрыве с Ним. Конечно, и невежество, и тяжелые социальные условия толкают людей на злые дела, причиняющие страдания, но источник зла в самом человеке, в его воле, в свободном избрании им пути жизни, т. е. в выборе того, быть ли ему с Богом или без Него, или даже против Него. Эта «склонность к греху» присуща даже малым детям, у которых еще не развито сознание, не раскрылись личность и ее волевая сила, — и это значит, что корень зла не в самой личности, а в нашей природе, в вошедшей в нашу природу греховности, — т. е. в следовании не тому, что от Бога, а тому, что рождается из противления Его воле.

Зло началось в ангельском мире. Библейские тексты мало говорят о падении Денницы, но ко времени пришествия Господа на землю в ветхозаветном сознании уже со всей ясностью определилось учение о сатане и ангелах, последовавших за ним. Отсюда очень ранняя склонность у христианских писателей толковать искушение, которое испытала Ева от змея, как искушение от сатаны, через змея соблазнившего Еву. В драматическом прологе к книге Иова уже с полной силой выступает сознание, что сатане дана Богом пока некая власть, которой он пользуется для искушения людей. А в Евангельском рассказе об искушениях Господа, когда Он после крещения пребывал в пустыне 40 дней (Матф. 4: 1-11; Марк 1: 13, Лука 4: 1-13), еще сильнее выступает то, что Бог допускает до времени действия диавола среди людей.

Падение сатаны и других ангелов создало не зло, а носителей зла. Мы хотим этим сказать: зло не существует, с христианской точки зрения, как нечто само по себе сущее, но есть злые существа (диавол и его «воинство»), сами отошедшие от Бога и стремящиеся отвратить от Бога и род человеческий. Греховность, вошедшая в природу человека через первородный грех, создает возможность искушения, — так что то, что у Адама и Евы было чистым проявлением их свободы, в человечестве осложняется этой живущей в человеке склонностью к греху. Человеческая природа стала, по церковному выражению, «удобопревратной»; человеческая воля ныне слаба, свобода часто действует не при полном свете сознания. Нужна постоянная борьба со склонностью к греху, чтобы человек овладел своей свободой и смог бы противиться соблазнам. Часто только лишь после больших падений и тяжких грехов люди «приходят в себя» и начинают борьбу с собой. В человеке действительно всегда идет борьба добрых и злых движений, и на эту «невидимую брань» указывает Сам Господь, говоря, что только «употребляющие усилия» могут «восхитить Царство Божие» (Матф. 3: 12).

Евангелие заключает в себе очень много указаний Господа на эту борьбу добра и зла. Особенно важно для понимания зла в человеке притча о том, как на поле, на котором была посеяна пшеница, «врагом», т. е. диаволом ночью (в темноте, при отсутствии света, сознания у людей) были посеяны плевелы (Матф. 13: 24-30). Не входя в анализ этой замечательной притчи, обращаем лишь внимание на нее — она объясняет, отчего Господь допускает злу до времени распространяться в мире.

Поврежденность природы вследствие грехопадения прародителей

Но христианское учение о зле, с совершенно исключительной глубиной освещающее эту страшную и мучительную тему, включает в себя еще одно дополнительное учение, выраженное впервые ап. Павлом (Римл. 8:20-23). Вот что мы читаем в указанном месте: «Тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, — в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне; и не только она, но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего». В этих кратких словах начертана ап. Павлом необычайно глубокая идея о зле в природе, — и тут прежде всего надо отметить указание на то, что «вся тварь совокупно», т. е. мир в целом, мир, как целое, «стенает и мучится». Это есть факт мирового страдания, болезни мира. Мир «покорился суете», т. е. всякой неправде, мир заболел «не добровольно», т. е. не по своей воле. Страдания мира, болезни его — от грехопадения прародителей. Грех их, приведший к тому, что они утеряли свое царственное положение в мире и покорились суете, замутил и всю природу («всю тварь»): природа с грехопадением прародителей утеряла своего земного царя и управителя. Человек, который до грехопадения владел природой (что так глубоко выражено в Библии в указании, что Бог «привел к человеку» все живые существа, и человек «нарек имена» всему живому — Бытие 2: 19-20), перестал быть ее «хозяином», и природа, утеряв его, «покорилась суете», т. е. смерти и тлению, «по воле покорившего ее». Но (Римл. 8: 19) «тварь с надеждой ожидает откровения сынов Божиих». Спасение людей будет спасением всей твари, всей природы, которая ожидает, что она «будет освобождена от рабства тлению» (суеты) «в свободу славы детей Божиих».

Итак, зло, вошедшее в мир через падение ангелов, через замутнение духа у прародителей благодаря искушению, тем самым подчинило и всю природу «рабству тлению». Как глубока эта идея, освещающая нам факт «поврежденности» природы вследствие греха прародителей!

Тема о зле в человеке

Зло существует во всем мире — страдания, жестокая борьба, смерть, — все это царит в мире, но только в человеке мы находим устремление к злу, как таковому. Это устремление постепенно доходит до идеи зла, — и среди людей мы нередко находим потребность к совершению зла. Это, конечно, есть некая болезнь духа, но она настолько связана с самой природой человека, настолько она повсеместна и захватывает все эпохи в истории, все возрасты людей, что встает вопрос, почему человек жаждет творить зло, ищет того, чтобы расстраивать чужую жизнь, прибегает к насилию, к уничтожению других людей?

Вопрос этот болезненно ущемляет и наше религиозное сознание. Почему Бог, источник жизни и всякого блага, допускает страшное развитие зла, терпит те ужасы, которые от убийства Авеля Каином до наших дней наполняют смятением нашу душу? Где причина непостижимого развития именно у людей жажды зла, — чего мы не находим в дочеловеческой природе? Борьба за существование, беспощадная и жестокая, идет, правда, в дочеловеческой природе, но здесь она является только борьбой за само существование, а не определяется никаким инстинктом разрушения или жаждой зла. Только человек может испытывать наслаждение от самого разрушения, переживать странную потребность сеять страдания. Именно в этой наклонности ко злу, в потребности творить зло, человек резко и глубоко отличается от всего дочеловеческого мира. При объяснении «загадки» человека мы не можем обойти этого вопроса — тем более, что пока мы не объясним для себя страсти разрушения у человека, мы не проникнем в тайну человека. С другой стороны, наше религиозное сознание, которое видит в Боге не только Творца вселенной, но и Промыслителя, мучительно переживает то, что с развитием исторической жизни зло не только не ослабевает, но, наоборот, увеличивается, становясь все более утонченным и страшным. Рассмотрим различные попытки объяснения зла в человеке.

Объяснение зла из неведения

Наиболее упрощенным пониманием зла является то, которое исходит из мысли, что человек всегда ищет только добра и если совершает зло, то только по неведению. Эта точка зрения, которая носит название «этического интеллектуализма», впервые была с полной ясностью выражена еще Сократом, по учению которого зло никогда не является целью деятельности человека; только благодаря нашей ограниченности, неумению все предвидеть, учесть заранее последствия нашего поведения, мы, согласно этой теории, совершаем поступки, которые причиняют страдания другим людям. С этой точки зрения, для устранения зла необходимо развитие интеллекта, рост просвещения — и тогда зло исчезнет. Такой оптимизм часто встречается и в наше время.

Что сказать на это? Прежде всего, надо признать, что отчасти сведение злых движений к неведению в том смысле верно, что если бы все люди могли предвидеть те печальные результаты, какие могут получиться от тех или иных наших действий, то многого бы люди не делали (даже имея желание причинить кому-нибудь зло). Сколько в этом смысле на свете неожиданных, никому не нужных страданий, сколько напрасных, нами же создаваемых тяжестей! Лишние слова, насмешки, прямое причинение боли, даже насилие не имели бы, может быть, места, если бы люди наперед знали, чем все это кончится. Но, увы, как часто, даже предвидя все то горе, какое принесут людям те или иные слова, действия, многие все же идут на это, — предвидение только увеличивает их злую радость. В том-то и суть, что источник злых движений заключается в нашей воле — как это впервые, с потрясающей силой показал блаж. Августин (V в.). Можно знать заранее все недобрые последствия наших слов или действий, и все же именно потому на это идти. Тут мы имеем дело с чистым желанием зла, с какой-то извращенной жаждой причинять страдания, даже убивать — в глубинах нашей воли, т. е. в нашем свободном решении зреет это желание зла, которое часто в том смысле может быть названо «бескорыстным», т. е. что мы не ждем никакой пользы для себя, а жаждем зла как такового.

А с другой стороны, рост просвещения, развитие культуры несомненно сопровождается не уменьшением, а ростом преступности. Современный прогресс открывает такие тонкие по своей технической стороне возможности зла, каких не знало прежнее время. Люди просвещенные, образованные не совершают мелкого воровства, прямого насилия — тут им мешает как раз их «культурность», но тем страшнее, тем утонченнее формы зла, которыми так богато наше время. Вообще зло в человеке происходит не от неведения, а из того темного корня, где вспыхивает желание зла. Раскольников (герой романа Достоевского «Преступление и наказание») был человек безукоризненной честности в житейских отношениях, и в то же время преступная идея убийства богатой ростовщицы, зародившись в глубине его души, зрела долго и закончилась тем, что он убил эту ростовщицу.

Объяснение зла из тяжких социальных условий

Теория этического интеллектуализма, сводящая зло в человеке к слабости или ограниченности ума, редко кем защищается в наше время, — было бы слишком наивно думать, что корень зла в неведении. Гораздо распространеннее (и в наши дни) учение, согласно которому зло в истории, в человеческих действиях проистекает из тяжелых социальных условий, в которых живет огромное большинство людей. Нищета и вечная нужда, невозможность обеспечить самые скромные условия жизни, часто настоящий голод, болезни, развивающиеся вследствие тяжких условий жизни (когда, напр., в одной комнате ютится целая семья в 3-5 человек), создают постоянное раздражение, озлобленность, желание чем-нибудь «ущемить» тех, кому живется легче, — все это питает и развивает злые движения у людей. Во всем этом очень много правды, — и отсюда у всех, кто отдает себе в этом отчет, вырастает потребность способствовать социальным реформам, потребность существенного и серьезного изменения социального строя. На этой почве вырастали и вырастают различные утопические планы, нередко переходящие в революционную программу (напр., в марксизме), — все для того, чтобы исчезла нищета, эксплуатация бедных и темных людей, чтобы перед всеми был открыт путь просвещения, чтобы все люди одинаково могли бы пользоваться, в случае болезни, самыми высшими достижениями медицины. Этот гуманизм, эта забота о тех, чья судьба сложилась неблагоприятно, живет верой, что при улучшении социальных условий исчезнут постепенно ненависть и злоба, зависть и потребность причинять страдания. Но так ли это? И живой наш опыт, и прямое рассуждение показывают всю зыбкость такого оптимизма, вскрывают недостаточно глубокое понимание зла. Прежде всего, оказывается, что в зажиточных и даже богатых условиях жизни тоже цветут «цветы зла», т. е. развивается тоже потребность причинять страдания или даже убивать, как это возможно у тех, кто живет в тяжелых социальных условиях. Конечно, никто из богатых людей не будет красть хлеб, как это сделал Jean Valjean (в романе V. Hugo — «Les Miserables» — «Отверженные»), но помимо того, что у богатых людей часто развивается жадность, в силу которой они эксплуатируют рабочих, — люди, живущие в прекрасных условиях жизни, часто испытывают потребность таких «развлечений» и удовольствий, которые причиняют чрезвычайные страдания другим. Преступления, вытекающие из тяжких условий жизни (нищета, голод и т. д.), становятся по мере развития социальных реформ все реже, но одно явление гангстеров, зародившееся в Америке и ныне уже распространенное всюду, похищение детей у богатых родителей, чтобы получить большой «выкуп», и т. д., все это вовсе не слабеет, а растет. Очевидно, в человеческой душе есть какой-то источник или проводник злых движений, которые, конечно, зреют легко, когда человеку живется тяжело, но которые вовсе не исчезают у тех, кому живется не тяжело. Преступность не проистекает только от тяжелых социальных условий, — она в тяжких условиях легче и быстрее проявляет себя, — но она, бесспорно, живет в душах и тогда, когда условия жизни вовсе не обременяют человека. Именно в последнем случае особенно ясно, что корень зла в человеческой душе сидит очень глубоко. Возникает вопрос — почему человек может находить наслаждение в зле? Как возможно зло — не в порядке каких-то извращений, которыми может быть одержим человек, а в порядке обычных форм душевной жизни? Почему человек постоянно стоит перед возможностью зла, т. е. перед искушениями, которые он должен подавлять в себе? Не нужно впадать в излишний пессимизм о человеческой природе, но, в самом деле, нельзя отвергать факта «невидимой брани», внутренней борьбы, которую должен вести в себе всякий человек. Даже те, кто достигал высшей святости, стояли перед искушениями, для преодоления которых они должны были иметь много духовной силы. Именно это и ставит вопрос о какой-то сверхчеловеческой силе зла, которая стоит над людьми и посылает в мир постоянные излучения зла. Так родилась — яснее всего в персидском религиозном сознании за 1000-2000 лет до Р. Х. — идея, что зло обладает божественной силой. Обратимся к этому учению о зле.

Дуалистическое решение темы зла

Ариман, злое божество в персидских верованиях, есть постоянный противник бога добра — Ормузда. Хотя в конце нынешнего периода Ормузд победит Аримана, и на земле воцарится лишь добро, по персидскому верованию, но пока Ариман обладает достаточной силой, чтобы сеять зло и разрушать все доброе. Это верование персов достойно внимания в том отношении, что зло мыслится здесь как сверхчеловеческая, космическая сила, как божественный источник зла. Это есть система дуализма; раздвоение добра и зла, столь распространенное среди людей, оказывается лишь отражением в людях более глубокого космического раздвоения. Но зло не обладает и в персидском религиозном сознании творческой силой, его стихия только состоит в разрушении, и это значит, что зло (в этом понимании) предполагает наличность добра (ибо без этого в чем бы могла проявиться разрушительная стихия зла?). Иначе говоря, в этом учении зло не первично, а вторично — оно не обладает первичностью, изначальностью. В том же персидском религиозном сознании Ариман выступает как сила лишь тогда, когда уже начала действовать сила добра.

Доведенный до конца дуализм все же не может быть удержан, и действительно в персидском сознании Ариман в конце нынешнего «эона» будет побежден Ормуздом, т. е. зло исчезнет. В таком случае, как же оно могло возникнуть? Божество, которому предстоит быть побежденным, не есть, очевидно, божество в точном смысле слова. Добро же не могло само из себя родить зло, и то, что зло будет побеждено добром, показывает, что в таком понимании зла нет надлежащей правды. Если верно то, что зло овладевает человеком в порядке искушения, т. е. что зло есть что-то надчеловеческое и сверхчеловеческое, если, с другой стороны, оно не могло бы возникнуть из недр добра, то в этой всей системе дуализма есть какая-то неясность. Если же мыслить зло как действительно божественную (в точном смысле слова) силу, то все же зло все время ведет борьбу с добром, т. е. нет в божественной сфере равновесия, обеспечивающего ей вечность. Борьба зла с добром должна, очевидно, кончиться победой одного или другого начала, т. е. будет или одно добро, или одно зло — последнее означало бы постепенное разрушение всего, т. е. превращение бытия в ничто.

Все эти недоумения также неразрешимы, т. е. тема зла в мире так же остается неразъясненной в учении дуализма, как и в предыдущих попытках разобраться в теме зла. Заметим только, что в истории христианских народов был не раз возврат к системе дуализма — таково все манихейство, возникшее в III в., проникшее затем в IX в. в Европу, «богомилы» в Болгарии, позже «катары» в Швейцарии, на юге Франции — напомним альбигойские войны. Это проявляется в том, что источником и проводником зла в мире признается материя (тело), — откуда идет гнушение телом (вплоть до гнушения браком, что было сурово осуждено уже в раннем христианстве).

Христианское истолкование зла

Единственное удовлетворительное решение темы о зле дает христианство. Вот основы христианского понимания зла:

a) Зло не существует как некое особое бытие или сущность; есть злые существа (злые духи, злые люди), но нет зла самого по себе. Суть же зла состоит в разрыве с Богом; этот разрыв есть акт свободы (у ангелов и у людей).

b) Зло впервые возникло (т. е. появились злые существа) в ангельском мире; один из высших ангелов (Денница), обладая свободой и той силой, которую Господь дал ангелам, захотел отделиться от Бога, т. е. начал бунт. За Денницей последовали еще другие ангелы, — так возникло «царство сатаны». До времени Господь попускает их существование.

c) Не имея плоти, т. е. будучи чисто духовными существами, злые ангелы (сатана и его служители) не могли замутить все бытие, но когда Господь создал человека, имеющего плоть и одаренного, с другой стороны, свободой, перед злыми духами открылась возможность соблазнять людей — и уже через людей внести расстройство в природу. О поврежденности природы вследствие того, что прародители, согрешив, утеряли свое царственное положение, и мир остался «без хозяина» (каким должен был быть человек, каким он и был, о чем говорится во 2-й главе книги Бытия), мы уже говорили выше.

d) Господь запретил первым людям вкушать от древа познания добра и зла. Господь не закрыл пути познания вообще, а только закрыл пути «познания добра и зла»; поскольку зло могло состоять лишь в разрыве с Богом, Бог закрыл самый путь для этого. Мысль о разрыве с Богом и не возникла у самих людей, — их соблазнил сатана, предложивший не следовать указаниям Бога, т. е. разорвать с Ним связь. Свобода, дарованная людям, открывала возможность для этого, — и в этом объективная причина, что люди вступили на путь зла.

e) Поступив вопреки прямому повелению Господа, люди тем самым нарушили свою сыновнюю связь с Ним, вследствие чего утеряли свое царственное положение в мире. Господь предупреждал Адама, что если он «вкусит плод от познания добра и зла», то «смертью умрет» (ст. 17). И действительно, разорвав с Богом связь, люди утеряли свою основу в Боге, и смерть вошла в их природу.

f) Этим природа человеческая оторвалась от прямой связи с Богом; как говорит ап. Павел (Римл. 5: 12), «одним человеком грех (т. е. отрыв от Бога) вошел в мир и грехом смерть». Изменилась человеческая природа и ослабела; в ней остались ее дары, образ Божий и дар свободы остались в ней, но природа человека стала «удобопревратной», т. е. она стала подвержена соблазнам. Как говорит ап. Павел (Римл. 7: 15-23), «Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю… уж не я делаю, но живущий во мне грех. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. По внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием, но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного».

В этих словах ап. Павла дано яркое описание того, что мы видим у людей; в человеке, кроме образа Божьего, через который всегда струятся лучи свыше, несущие Божью правду нашей душе, т. е. уму и сердцу, совести, — образовался в самой природе человек второй центр его существа — начало греховности. Теперь уже навсегда закрылся перед людьми рай, теперь только «употребляющие усилие восхищают Царство Божие» (Матф. 11: 12), ибо «невозможно не придти соблазнам», сказал Господь (Луки 17: 1).

То, что грех вошел в человеческую природу, и в ней образовался центр греховности, есть следствие изменения в человеческой природе от греха прародителей. Это есть «первородный грех»; начало греховности, создающее возможность соблазнов (со стороны сатаны и его служителей), не зависит уже только от нашей воли, так как это начало греховности вошло в нашу природу. Однако от каждого из нас зависит, поддаваться или не поддаваться соблазнам. Путь человека и есть борьба за добро, за жизнь в Боге; совокупность всего того труда, который нам приходится нести в этой борьбе, составляет содержание аскетики (что значит «упражнений»).

g) Грех человека замутил и всю дочеловеческую природу. Мы уже приводили (гл. I, § 5) слова ап. Павла о поврежденности всей природы.

Таково христианское объяснение реальности и силы зла. Но тут нередко у людей возникает вопрос — неужели Бог, Который предвидел падение Денницы и грех прародителей, не мог создать ангелов и людей с такими свойствами, чтобы грех и зло не могли бы возникнуть? И второй вопрос, уже другого порядка, но связанный с темой зла и постоянно смущающий людей: почему Бог терпит такое страшное развитие зла на земле, какое мы наблюдаем сейчас, почему Он не прекращает его?

Что касается первого вопроса, то ответ на него заключается в понятии свободы. Без свободы человек не мог бы быть человеком в полноте и силе его свойств, — он мог бы быть лишь высшим животным, живущим по инстинктам; лишь в свободе раскрывается наша воля, лишь на просторах свободы зреет в духе творчество идей, развиваются художественные, моральные, религиозные движения. Но свобода только тогда и свобода, когда она безгранична — в этом ее богоподобие. Но в тварном существе, каким является человек, дар свободы должен пройти через испытания, чтобы окрепнуть в своей преданности Богу. Именно потому, что человек обладает свободой, он может оторваться от Бога; только пройдя через испытания он может окончательно утвердиться в свободном стоянии перед Богом. Это сочетание безграничной свободы, доходящей до того, что человек дерзает спорить с Богом, бороться с Ним (как в Ветхом Завете Иаков), — и той немощи, ограниченности, бессилия, которые со всех сторон давят на человека, напоминают ему, что он только тварное существо, зависящее от Бога, зависящее и от внешних условий жизни, — это сочетание высокого дара свободы с ограниченностью тварного существа и ведет нас к чувству бесконечной преданности Тому, Кто есть наш Отец небесный.

Бог мог вообще не создавать человека (хотя бесспорно, что весь план творения был связан с тем, чтобы создать человека), но создать его Он мог лишь таким, каков он есть — с неизбежностью испытаний и искушений. Не беседовал ли Господь в раю с прародителями, не наставлял ли Он их во всем? Но когда змей соблазнил Еву, Адам не обратился к Богу, чтобы получить от Него разъяснение, он лукаво последовал за Евой. План «воспитания» прародителей в раю оборвался благодаря им же, — но в предвидении этого еще до сотворения мира Господь предусмотрел послать Сына Божия для спасения людей (у Петра читаем в 1: 2 — что Сын Божий был «предназначен» быть Агнцем «прежде создания мира»).

Что касается второго вопроса о том, почему Бог терпит такие ужасы на земле, такое страшное распространение зла повсюду, какое мы сейчас наблюдаем, должно сказать, что это вопрос понимания смысла истории и ее путей. В истории, как и в жизни отдельных людей, действует Промысел Божий; Господь долготерпит, ожидая, что несчастья и страдания образумят людей, обратят их сердца к правде и добру.

Оба вопроса составляют тему т. н. «теодицеи» — «оправдания» Бога. Бог, конечно, не нуждается в «оправдании», но чем больше мы любим Бога, как Источник правды и добра, тем важнее нам согласовать это с теми тяжкими и скорбными недоумениями, которые терзают наш ум. Надо только помнить, что в час, какой изберет Господь, придет конец нынешнему миру, кончится вся трагедия человеческой истории, Сын Человеческий придет снова на землю во славе, — и тогда будет, по слову в Апокалипсисе (Апок. 21: 1), «новое небо и новая земля».

Добро и зло

Эти понятия очень часто представляют собой некие стандарты, по которым мы оцениваем поступки и мотив поведения людей и других сознательных существ — духовных существ (ангелов, бесов). Понятие «добро» выражает положительную оценку, понятие «зло» — отрицательную. Мы говорим: «Этот поступок добр», имея и виду, что он правильный, положительный. Мы также говорим: «Этот поступок зол» и имеем при этом в виду, что он неправильный, предосудительный, отрицательный.

Кроме того, понятиями добра и зла мы обозначаем сами поступки, оцениваемые, соответственно, как добрые и злые. Именно это имел в виду «святой доктор» Федор Петрович Гааз (1780–1853), когда говорил: «Спешите делать добро». Именно об этом говорит наш Спаситель Иисус Христос словами: «По плодам их узнаете ИХ. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые: не Может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:16–18).

И истории человечества, начиная с древних времен, прослеживается два противоположных варианта понимания добра и зла. Первый вариант — материалистический. Он ориентирован на преходящие, временные «ценности» материального, вещественного мира и связывает понятия о добре и зле с узко, «приземленно» понимаемыми человеческими материальными потребностями и интересами. С такой точки зрения добро — это вещественное богатство, приобретения, здоровье, теми пая красота… А зло — это материальные лишения, нищета, болезнь, телесная неказистость… Именно об этой позиции говорит наш Спаситель в притче: «У одного богатого человека был хороший урожай в поле; И он рассуждал сам с собою: что мне делать? Некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое. И скажу душе моей: душа! Много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк. 12:16–21).

Второй же вариант понимания добра и зла — религиозный. Религиозное понимание ориентировано на непреходящие, высшие ценности — на Бога и Его заповеди. Религиозные учения о зле, как правило, тесно связаны с теми или иными представлениями о дьяволе, о сатане, о злой темной силе, враждующей с Богом — тщетно враждующей, ибо «Бог поругаем не бывает» (Гал 6:7).

Однако в рамках религиозных взглядов с древности и до настоящего времени существуют и такие представления, согласно которым злое начало («злой бог») борется с Добрым Началом (с «добрым Богом») как бы «на равных»…

Такова, например, манихейская доктрина, которая получила свое название по имени перса Мани, жившего в III в. Согласно этой доктрине, существуют два вечных начала — добро и зло. Они борются друг с другом в душе человека. Когда человек совершает злой поступок, то это — не что иное, как победа злого начала над добрым, а сам человек оказывается как бы ни при чем, Он, так сказать, представляет собой лишь «поле битвы». Таким образом, с человека снимается ответственность за его поступки.

Один из великих учителей христианства Августин Аврелий, живший в IV–V вв. по Р.Х., прежде чем стать осужденным христианином, долгое время был манихеем. Но в конце концов он отошел от этой доктрины, увидев ее ложность именно в том, что она снимает ответственность с человека. В этой связи он пишет, что, когда был манихеем, он «не считал себя грешником, и Ты, Всемомогущий Боже, — обращается он к Богу, — вопреки Твоему всемогуществу, являлся как бы побежденным по мне… Моей гордости нравилось слагать вину с себя на что-то другое», то есть на злое начало.

Единственную твердую религиозную опору в представлениях о добре и зле дает лишь христианское учение, основанное на вере в Бога и абсолютность Его заповедей. Если этой веры нет, то логически неизбежны безнравственность, мнение, что любые нравственные нормы «относительны», то есть то, что представляется добром или злом в одно время и одним людям, вполне Может и не быть таковым в другое время и для других модой. Подобная позиция называется релятивизмом в сфере нравственности, в области морали, в области учений о том, «что такое хорошо, и что такое плохо».

Характерным примером нравственного релятивизма является марксистско-ленинское понимание нравственности, о котором Ленин сказал такие слова: «Для Коммуниста нравственность это то, что служит разрушению старого эксплуататорского общества и объединению всех трудящихся вокруг пролетариата, созидающего новое общество коммунистов». Такое понимание нравственности предполагает зыбкий, условный подход к явлениям, которые подлежат нравственной оценке. Поэтому марксисты-ленинцы считают, например, что если заниматься вооруженным грабежом нехорошо (является злом), то «экспроприировать экспроприаторов», то есть «грабить награбленное», особенно если требуются деньги на партийные нужды, — дело хорошее (добро)…

Христиане же считают Божьи заповеди, определяющие что есть добро, а что — зло, абсолютными, твердыми, безусловными. Библия говорит о Божьих заповедях, в частности, такими словами: «И изрек Бог (к Моисею) все слова сии, говоря: … Не убивай. Не прелюбодействуй. Не кради» (Исх. 1,13–15). Эти и другие заповеди тверды и абсолютны.

Добрая, добродетельная жизнь — это жизнь в соответствии с замыслом Бога о мире и человеке, жизнь в соответствии с Его заветами, жизнь, приближающая людей к Богу. Зло же — это все то, что удаляет нас от Бога, прежде всего — наши грехи.

Зло исходит не от Бога, а от сатанинских сил и от человека, употребляющего свободу своей воли во зло. А отнять свободу Бог у нас не может, поскольку она представляет собой Его высший дар своим творениям, наделенным разумом.

Уже упоминавшийся выше Августин Аврелий утверждал, что зло имеет всецело отрицательную природу, Зло — это всего лишь неполнота, несовершенство, недостаточность бытия, отрицание добра, а не какая-нибудь самостоятельная отрицательная сила во вселенной. Августин связывает понятие зла как отрицания добра, отклонение от него, извращение воли творений, связанной с произвольным отпадением сатанинских сил и человека от Бога, — с идеей нравственного беспорядка, нарушения божественной гармонии. Причем зло, в конечном счете, влечет за собой не только страдание того существа, по отношению к которому совершен злой поступок, но и возмездие тому существу, которое совершило злой поступок. Можно сказать, что возмездие, по замыслу Бога, «встроено» в механизм греха: грех содержит в себе самонаказание! Злой поступок, конечном счете, обязательно будет наказан: причиняющий страдания другим и сам будет страдать!

Философ Лейбниц, живший в XVIII в., пришел к выводу, что в мире существуют три вида зла, которые с необходимостью присущи миру, созданному Творцом.

Первый вид он назвал метафизическим злом. В данном случае под злом понимается подверженность тварей страданию, связанная с их конечностью в пространстве и времени, то есть с тем, что они занимают небольшие объемы пространства и живут недолго.

Второй вид зла Лейбниц назвал физическим злом. Мод ним он понимает страдание разумных существ, подвергающихся наказанию как воспитательному мероприятию.

И наконец, третий вид зла — зло в собственном смысле слова — Лейбниц назвал нравственным злом. Под ним он понимает грех, сознательное нарушение Божьих заповедей.

Очень часто атеисты, выражая сомнение в христианском объяснении зла, говорят: ладно, пусть часть происходящего в мире зла объяснима действиями людей и демонов, употребляющих Божий дар свободы их воли во зло. Возможно, бедствия, происходящие с людьми, Могут быть «списаны» на наследуемый людьми первородный грех — «отцы вкусили запретный плод, а у потомком оскомина…».

«Но как вы оправдаете, — обращаются атеисты к христианам, — землетрясения, тайфуны и тому подобные бедствия, в которых гибнут и получают увечья невинные животные? Последние, кстати сказать, не обладают свободой воли, не совершили „первородного греха“ — за что же они-то страдают. Огромное количество бедствий, происходящих с живыми существами, нельзя подвести ни под один из указанных Лейбницем видов зла, в том числе и под метафизическое зло: разнообразные животные, проживающие в определенной местности, достаточно страдают от своих немощей, связанных с их ограниченностью в пространстве и времени. За что же им посылаются дополнительные бессмысленные страдания и преждевременная, до исчерпания запаса их жизненных сил, гибель в результате, скажем, извержения находящегося поблизости от их местопребывания вулкана? За что. »

На этот вопрос нужно ответить словами Бога, сказанными Им нашему первопредку Адаму после вкушения последним запретного плода. «…Проклята земля за тебя», — сказал Господь Адаму (Быт. 3:17). Эти слова указывают на то, что наш фундаментальный первородный грех (ибо все мы согрешили во Адаме) послужил началом катастрофической порчи вселенной. И не нужно удивляться, что в такой — пораженной нашим первородным грехом — вселенной возможны и случаются и тайфуны, и извержения вулканов, и многое другое, несущее увечья и гибель… «Вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим. 8:22) по нашей вине!