Все точки зрения в отношениях с украиной

Политический курс, проводившийся предшественником Владимира Зеленского, не только не изменил своих базовых параметров, но, похоже, его конфронтационный элемент будет усилен. Наверно, ничего более — извините за определение, но более точного я подыскать не могу — идиотского будущий правитель Украины не мог сделать, нежели написать письмо-отклик на заявление Владимира Путина, разместив его на своей странице в Facebook. Нет, сам по себе жанр послания нейтрален — в данном случае речь идет о содержательной части словесного демарша Зеленского.

Когда шоумен до выборов, между турами и после окончательного подсчета голосов делал заявления о своем желании наладить диалог с Россией, многие полагали, что, несмотря на вполне дежурную риторику о российской агрессии и необходимости переформатировать Минские соглашения, Зеленский просто вынужден действовать в рамках политической повестки, жестко навязанной Украине США и их союзниками. Но предполагалось, что он в состоянии постепенно скорректировать конфронтационную стилистику и попытаться, сохранив в неприкосновенности главные идеологемы российской политики, все же пойти на переговоры. Владимир Зеленский. Справка

Разговор с Москвой мог в принципе получиться хотя бы за счет того, что будущий президент избавился от хамской манеры, в которой говорил о России и ее руководстве Петр Порошенко. То есть понятно, что согласие между сторонами едва ли было бы достигнуто, но сам по себе прямой контакт с президентом России — это уже серьезная политическая победа, которая, несомненно, очень укрепила бы рейтинг Зеленского в глазах соотечественников.

Что в результате делает наш герой? Его спичрайтеры составляют послание, которое исполнено нелепого гражданского пафоса, невообразимого вранья и игривости низкопробного скетча. Картина происходящего в России нарисована Зеленским такими же хамскими мазками, которые с подачи Порошенко стали общим местом в медийном пространстве Украины. По словам комика, иметь российский паспорт — «это право быть арестованным за мирный протест. Это право не иметь свободных и конкурентных выборов. Это право вообще забыть о наличии естественных прав и свобод человека». Украина: страна торжествующей демократии

Когда представители российского либерального сообщества предъявляют властям РФ аналогичные обвинения, это выглядит нормально и логично. Никто из них не планирует договариваться с Владимиром Путиным на предмет решения жизненно важных проблем. Они бичуют «кровавый режим», не считая необходимым вступать с ним даже в подобие диалога.

Когда то же самое делал Петр Порошенко, это тоже было абсолютно понятно. Москва давно уже исключила его из списка политиков, с которыми допустимо вести переговоры, хотя в этой теме у Владимира Путина наблюдается очень значительный люфт. Недавние встречи российского президента с премьер-министром Норвегии и президентом Эстонии показывают, что глава российского государства вполне в состоянии закрыть глаза на вздор и нелепицу, которые звучали из уст этих политиков ранее. Но политическая непристойность имеет пределы, за которыми контакт с перешедшим барьер становится невозможен. Зеленский, еще не вступив в должность, уже сумел блистательно заехать за красную линию, позволив себе охарактеризовать Россию как «империю зла» и поставить ей в пример Украину, где якобы процветают свободы и соблюдаются права человека. Порошенко укусил Зеленского. Новый украинский президент будет таким же, как старый

Уже много написано об украинских свободах — и в СМИ, и в политике, о политических репрессиях и убийствах — поэтому я коснусь этой проблемы лишь вскользь. В этом смысле украинская ситуация даже хуже, чем в свое время грузинская, когда власть декларирует приверженность демократическим ценностям, а потом выясняется, что на самом деле страна усилиями своего правителя превращена в полицейское государство латиноамериканского типа со всеми его прелестями — физическим устранением политических оппонентов, пытками в тюрьмах, гонениями на свободное слово и прочее. Украина уже успела зайти на этом пути гораздо дальше, чем Грузия. Конечно, в России есть проблемы — идеальных форм государственного быта вообще не существует в природе. Но политические права там вполне обеспечены — есть оппозиционная пресса, свободно собираются на свои форумы и конференции представители либерального сообщества, считающие власть своим непримиримым идейным врагом. Ничего этого на Украине нет и в помине.

Но дело даже не в этом. В своем письме — исполненном, кстати, в духе шалманных, крайне поверхностных выпадов самой оголтелой части либерального российского пула — Зеленский затрагивает крайне важную тему. Обмен военнопленными — это то, что получалось делать. Это то, что важно и для Украины, и для России, над гражданами которой издеваются в украинских тюрьмах, важно это и для Донбасса. Договориться хотя бы по этому вопросу означало бы продемонстрировать своей стране реальное желание нащупать какие-то точки соприкосновения, пусть даже их можно пересчитать по пальцам. Зеленский же единым махом рубит вероятность переговоров и контактов с Москвой. Я ничуть не сомневаюсь, что многие голосовавшие за него люди, прочитав письмо, в ужасе схватились за голову. Они рассчитывали на хотя бы минимальное улучшение отношений с Россией, а на сцене вновь появился все тот же Петр Порошенко, помолодевший и сменивший внешность и имя. Но все так же полный энергии и антироссийского задора.

Сегодня мы поговорим об острой сквозной теме «Россия и Украина: история взаимоотношений». Надеюсь, из рассмотрения этой темы вы получите четкое представление об истории взаимоотношений этих стран. В конце темы Вас ожидает тест по теме.

Тема «Россия и Украина» актуальна еще и тем, что сегодня становится абсолютно понятно всем здравомыслящим людям: история реально может быть орудием массового поражения. Поскольку именно в настоящее время наиболее острые политические вопросы связаны с прошлым как никогда. Такая актуальность истории ещё раз подтверждает точку зрения Б. Кроче, что нет истории неактуальной. Мы это также на этом уже останавливались в прошлых статьях: например сморите статью Россия и Крым .

Итак, корни и России и Украины уходят в седую древность. Древняя Русь — государство, располагавшееся на территории Восточно-европейской равнины и объединявшая львиную долю восточных славян. Территория Древней Руси включала в себя как территорию современной России, так и территорию современной Украины. Столицей Древней Руси был город Киев.

Какое-то время назад слышал такую байку, будто бы украинские историки считают Древнюю Русь — древней Украиной и прародиной всех россиян, белорусов и собственно украинцев. Я далек от мнения, что любой ученый, не важно какой он национальной принадлежности, не будет настаивать на объективности.

Между тем, объективно нельзя сказать, что Древняя Русь прародина какой-то одной страны: Украины ли, Белоруссии ли, России ли. Лингвистический анализ языка, общего уклада материальной и духовной культуры говорит о том, что Древняя Русь прародина всех трех сегодня существующих государств: России, Украины и Белоруссии. А славянский язык — прадедушка украинского, русского и белорусского языков. Это надо четко усвоить, дорогие друзья. Прошлое оно — ничье. Оно — общее.

Итак, в Древней Руси не было русских, украинцев и белорусов — все славяне воспринимали территорию, где они жили как общую Русскую землю, впоследствии (к 12 веку) раздробившуюся на ряд земель: Новгородскую, Киевскую, Владимиро-Суздальскую, Черниговскую, Рязанскую и прочую. Кому ныжны подробности: закачайте мой видеокурс «Древняя Русь. Подготовка к ЕГЭ» .

Дальше произошло вот что. Раздробленная Русь была разорена и захвачена татаро-монголами. Параллельно борьбе Русских земель за независимость шел другой процесс: консолидации их в одно государство. Не буду рассказывать здесь все тонкости и наюансы, которые однако следует знать.

На объединение земель претендовало несколько княжеств: Новгородское, Тверское, Московское и Литовское. Если три первых: восточно-славянские. То Литва — это тоже славяне, но западные. Именно Литва в начале 14 века захватила киевскую землю, черниговскую, и галицко-волынскую. Именно эти земли и составили основную часть территории современной Украины.

Однако население этих захваченных Литвой земель было восточными славянами, было православным и сохраняло много общего с другими восточно-славянскими землями. Эти (будем теперь их называть украинскими) земли лишь с течением столетий приобрели своеобразные самобытные черты, которые и сегодня имеют много общего с русской и белорусской народными культурами.

Украинские земли были в составе Литвы, а затем и Польши (Речи Посполитой) с 14 по 17/18 века. Поэтому отношения России и Украины были неразрывно связаны с Литвой и Польшей. Украина была в составе этих государств три-четыре века. Разумеется, за это время, вероятно, и сложился украинский язык, который вобрал в себя множество слов из польского и литовского языков.

Есть и другая точка зрения на украинский язык, которая выражена в романе Глеба Боброва «Эпоха Мертворожденных»: «Украинский язык — это сознательно исковерканный русский с массированной примесью инородных слов». Я не лингвист, окончательный вывод, наверное, за ними.

Однако с 14 же столетия начинается сближение Литвы и Польши. Окончательное их объединение произошло в 1569 году, когда по Люблинской унии эти два государства образовали новое — Речь Посполитую. Как Вы понимаете украинские земли теперь, как часть Литвы, вошли в это объединение.

И вот дальше началась жесть: поляки стали проводить политику ополячивая Украины. Насаждать католичество вместо православия, польский язык и что, наверное, самое страшное — польское крепостное право. В ответ на такое начинается борьба украинского народа за независимость. Начал эту борьбу казак Богдан Хмельницкий. Однако обстоятельства в итоге сложились не в пользу Украины.

И тогда украинская верхушка обратилась к Московскому царству с просьбой помочь: принять в состав Московии. Собственно это, вероятно, первый факт, указывающий на начало взаимоотношений России и Украины. Между тем московиты не сразу это сделали. Сначала надобно было хорошо подумать, чем грозит такое мероприятие. А грозит оно войной с Речью Посполитой. Ну представьте себе одна часть государства просит другое государство принять ее в свой состав! Это нарушение суверенитета! Но В Москве посчитали иначе: Украинские земли, хоть и пробыли 3 столетия в составе Литвы, а затем и Польши, всё-таки представляют не просто родственные земли, а родственная часть, которая просит о помощи.

И в 1654 году Украина стала частью Московии с правами автономии: своими языком и укладом и со своей политической верхушкой. С этого же года начинается длительная война с Польшей (Речью Посполитой). Война длилась с 1654 года по 1667 год. И завершилась Андрусовским перемирием, по которому Польша признала отторжение от себя левобережной Украины с Киевом. Остальная часть Украины оставалась в составе Польши до последней четверти 18 века.

Таким образом, изначально если и говорить об Украине, то она с 1654 года входила в состав Московского государства. Это было самостоятельное образование, имевшее свой язык, культуру и самосознание, но не имевшее ресурсов для независимости. Иначе бы Украинская верхушка не просила бы Московию о помощи, причем такой радикальной!

Остальная часть Украины, вместе с территорией современной Белоруссии, вошла в состав уже Российской империи окончательно в ходе третьего раздела Польши в 1795 году. Разделы Польши надо знать от и до.

До 1917 года Украина входила в состав Российской империи. Далее в ходе Брест-литовского мирного договора с Германией ( 3 марта 1918 года), эти земли получили независимость от России. Германия предполагала, что все отторгнутые от России территории станут германскими протекторами. Однако этому не суждено было сбыться, так как осенью 1918 же года в самой Германии начинается революция. В результате, земли, отторгнутые от России по Брест-литовскому мирному договору стали независимыми. Но ненадолго.

В 1922 году на карте Мира образовалось новое государство СССР, куда первоначально вошли 4 республики: РСФСР, Украинская ССР, Белорусская ССР и Закавказская ССР. Почему они образовали СССР? Потому что между этими территориями в рамках Российской Империи за 300 лет сложилось объективно много общего: язык, культура, экономические связи и пр.

Далее 8 декабря 1991 года, Украина, Белоруссия и Россия объявили о прекращении союзного договора 1922 года. Образовались независимые государства.

Таким образом, у Украины, как и у других народов и государств, безусловно есть право на независимость и этого права никто не оспаривал. Вопрос войти ей в Евросоюз или нет — также ее суверенное право. Сейчас же, на момент написания этой статьи, на Украине идет гражданская война, которая может выльется в новую мировую войну.

Надо понимать эту опасность. Между тем, из всего вышесказанного явствует то, что Украина была независимой страной всегда очень недолгое время. Это было в силу слабости власти, а также в силу отсутствия экономических и политических ресурсов для суверенитета. Лично я предполагаю, что Украина всё равно войдет в состав какого-то политического образования. Судя по телодвижения современной политической элиты Украины -это будет Евросоюз. Даст ли Евросоюз такие ресурсы, чтобы Украина могла быть независимой? Вопрос будущего.

Лента публикаций:

Почему не сбываются прогнозы

Прогнозирование – вещь неблагодарная. Особенно что касается общественно-политических событий. Аналитики, политологи и экономисты годы подряд пророчат: доллар рухнет, Америка обанкротится, Украина распадётся, Россия развалится, нефть закончится, Гольфстрим остановится и Европа замёрзнет – но ничего подобного не происходит. Почему так получается?

Дело в том, что прогнозисты, как правило, исходят из одной, облюбованной ими тенденции, развивая её в своём воображении до бесконечности. В то время, как в реальном мире действует множество взаимосвязанных факторов и тенденций.

Например, сторонники теории «пика нефти» (истощения её запасов) не учли снижения темпов роста потребления нефти в мире, разработки новых классических и, особенно, сланцевых месторождений. Из-за этого нефтяной кризис отсрочился, возможно на десятилетия. Хотя в главном сторонники «пика нефти» правы – когда-то она всё же закончится.

Как делаются прогнозы

Кроме астрологов и гадателей, предсказывающих общественные события по звёздам или иными мистическими способами, прогнозисты используют логические методы: интуитивные и формализованные.

Первые – это мнения экспертов. Авторитетные в разных областях люди просто высказывают своё мнение, основываясь на своих знаниях и опыте. Этот метод хорошо работает, только если тем или иным способом суммированы мнения достаточно многих экспертов (опрос, анкетирование, интервью, мозговой штурм и пр.). Недаром говорят: ум – хорошо, а два (или больше) – лучше. На практике же отдельные эксперты, экономисты или политологи часто выдают свои интуитивные догадки за результат научного прогноза. Из-за этого большинство предсказаний и не сбываются.

Формализованные методы – это проведение логических, а иногда и математических, операций с данными. Например, экстраполяция – мысленное продление существующей тенденции. Так, экономисты предсказывали, что рост государственного долга США до некоторого указанного ими объёма приведёт к потере доверия к доллару и утрате им статуса мировой резервной валюты. Однако они не учли политических факторов: международный вес Америки поддерживает авторитет доллара, несмотря на преодоление госдолгом США уже многих критических (по мнению прогнозистов) отметок.

Используются также методы аналогии, построения сценариев, моделей и многие другие. Все они неточные. Более точные – математические или численные – методы прогнозирования в общественно-политическом дискурсе применяются очень ограниченно. Например, обоснованно предполагая, что с 2020 года Украина утратит 2 миллиарда долларов от уменьшения газового транзита, можно достаточно точно предсказать снижение доходов государственного бюджета и, следовательно, ухудшение в стране социальных параметров.

Главные тенденции

Чтобы получить сколько-нибудь достоверный прогноз нужно правильно определить тенденции. Они уже есть – важно только их увидеть. Яснее всего видны глобальные, стратегические тенденции. Они существуют объективно, независимо от воли отдельных, даже самых влиятельных, личностей, скрыть их невозможно.

Например, на геополитическом уровне для Украины имеет значение противостояние России и Запада, в котором ей отведена роль антироссийского инструмента. Следствием этого является другая тенденция – русофобия как определяющий фактор официальной внешней и внутренней политики Украины.

Сложнее всего прогнозировать процессы на среднем уровне. Здесь многое зависит от решений конкретных общественно-политических институтов, организаций и государственных деятелей. К примеру, у политологов есть масса догадок относительно планов президента Петра Порошенко по избранию на второй срок: от отказа от участия в президентской кампании до введения военного положения с целью отмены выборов. Очевидно, что решение зависит от воли Порошенко, и чтобы дать правильный прогноз – его нужно знать. Без этого все прогнозы по данной теме – простое угадывание.

Проще всего предсказывать исход частных, локальных событий на тактическом общественно-политическом уровне, наподобие результата конкретных выборов. Здесь в распоряжении прогнозиста оказывается много данных, пригодных для объективного исследования. Также легче получить инсайд. Например, исход выборов президента России в марте 2018 года был вполне очевиден. А многие политтехнологи правильно предсказали и распределение результатов других кандидатов.

Теперь попробуем, как получится, применить рассмотренную методику для прогнозирования событий в Украине, России и вообще на постсоветском пространстве на ближайшие несколько лет. При этом допускается, что не произойдёт каких-то глобальных неконтролируемых процессов – большой войны, катастрофического финансового кризиса или пандемии неизлечимого заболевания.

Внешняя политика и экономика

Тенденция. Антироссийский курс Украины, очевидно, в 2018 году и позже будет продолжен. В стране нет политических сил, способных его отменить. Официальная оппозиция пошла на соглашательство со властью. Неантироссийские политические проекты вроде партии «За життя» не имеют серьёзных шансов. По сути они – политические пустышки. Пророссийские проекты не могут подняться с маргинального уровня.

Следствия. Уже в 2018 году могут быть поставлены вопросы об экспроприации российской собственности на территории Украины и разрыве украино-российских дипломатических отношений. Разрыв отношений более вероятен к концу 2018 года или в 2019 году – к президентским выборам в Украине. Первые практические шаги по экспроприации российской собственности под видом национализации скорее всего начнутся после президентских выборов-2019. Информационно тема будет раздуваться уже в текущем году.

Также это может спровоцировать дальнейший разрыв торгово-экономических отношений, в 2017 году впервые показавших позитивную динамику после обвала 2014-2015 гг.

Тенденция. Консолидированный Запад продолжит политическую поддержку Украины и давление на Россию (включая санкции) в вопросах Донбасса и Крыма. Заключения большой сделки между РФ и США в том смысле, как её понимают некоторые российские и пророссийские политологи, не будет. Америка добровольно не уступит России влияние на Украину, даже частично. Главным образом потому, что США убедились в готовности России идти на односторонние уступки.

Следствия. Включения отдельных районов Донецкой и Луганской областей в состав Украины с особым статусом по сценарию Минских соглашений не произойдёт. Это не устраивает США и Украину.

Миротворческая вооружённая миссия на Донбасс и Луганщину в 2018-2019 годах введена тоже не будет. Это не устраивает ЛДНР и Россию.

Вероятнее всего, администрация Владимира Путина будет пытаться заморозить конфликт до окончания текущего президентства в 2024 году. Соответственно отложится и вопрос установления мира.

Возможность принуждения России к согласию на миротворцев увеличится в 2020 году и позже – с нарастанием в стране внутренних социально-экономических проблем (см.ниже). При этом Запад будет использовать свою традиционную тактику «степ бай степ» – принуждения к небольшим уступкам, каждая из которых не критична. Например, сначала миротворцы зайдут только на линию разграничения, потом потребуют частичного разоружения сил ЛДНР и т.п.

В общем, к 2024 году Донбасс и Луганщина будут в составе Украины, в отличие от Крыма.

Хотя перспектив признания Крыма российским, пусть только де-факто, в сложившейся системе международно-правовых отношений нет. Санкционное давление Запада на Россию за Крым будет нарастать. Украина будет использовать международный правовой инструментарий: подавать иски на компенсации и контрибуции, демонстративно использовать территориальные воды Крыма как свои и т.д.

Значительные подвижки в вопросе Крыма возможны после 2024 года – с вероятной сменой президента РФ (см. ниже).

Тенденция. В 2020 году войдут в эксплуатацию обходные по отношению к Украине газопроводы «Северный поток-2» и «Турецкой поток».

Следствия. Украина может потерять от 2 до 3 миллиардов долларов в год валютных поступлений от «Газпрома». Однако, скорее всего, в 2020 году Германия вынудит Россию ещё сохранить часть транзита через Украину.

В 2020 или 2021 году ЕС поставит вопрос продажи российского газа независимым трейдерам на границе, ссылаясь на европейские энергопакеты. «Газпром» будет вынужден согласиться.

Тенденция. Продолжится политическое наступление Запада на постсоветском пространстве.

Следствия. Казахстан и Беларусь усилят политический дрейф от России в сторону Запада. До 2020 года РФ выведет военную базу из Армении. Российское военное присутствие в СНГ сохранится только в Киргизстане и Таджикистане. Что не исключает в 2020-2024 годах попыток государственных переворотов в этих странах, инспирированных США.

Но даже если этого не произойдёт, обе страны не имеют общих границ с РФ. С учётом этого, к 2024 году или даже раньше Россия на северо-западе, западе, юго-западе и юге постсоветского пространства окажется полностью окружена буферными враждебными или подчёркнуто нейтральными государствами.

В 2020-2024 годах усилится давление Запада на Россию в вопросе пророссийских анклавов в Абхазии, Северной Осетии и Приднестровье. В более отдалённой перспективе вырисовывается возможность реинтеграции ПМР в состав Республики Молдова. Молдавское правительство уже сейчас постепенно переходит к политике пряника по отношению к отложившимся районам и через 5-7 лет этот курс может принести первые плоды.

Внутренняя политика, экономика, социальная сфера и культура

Тенденция. Русофобия и национализм останутся главными идеологическими составляющими официальной внутренней политики Украины.

Следствия. На президентских выборах 2019 года победит самый антироссийский кандидат, будет ли это Пётр Порошенко, Юлия Тимошенко или кто-то с американской скамейки запасных (Анатолий Гриценко, Святослав Вакарчук или Юрий Зеленский). Впрочем, американский проект вряд ли пройдёт – американцы недооценивают украинскую жажду власти. Пётр Порошенко скорее объявит военное положение и пойдёт на конфликт с посольством США, чем согласиться на выборы без гарантии успеха.

Парламент IX созыва 2019 года избрания будет не слишком сильно отличаться от нынешнего. Возможно перераспределение мест в пользу «Батькивщины». Электоральный успех сегодняшних партий власти будет зависеть от президентства Порошенко: если он останется – старые фигуры всё равно пройдут в объединённой политсиле, пусть и в несколько меньшем составе. Вероятно увеличение численности фракций националистических партий. Не русофобские партии, независимо от численности депутатов, будут и дальше занимать второстепенное положение, не влияя на законотворческий процесс.

Тенденция. В Украине продолжится дерусификация и десоветизация.

Следствия. К 2024 году образование в Украине полностью перейдёт на украинский язык обучения. Небольшие исключения будут сделаны для национальных меньшинств стран ЕС, но не для русских граждан Украины. Во взрослом возрасте большая часть поколения первоклассников 2020-х годов не будет чувствовать почти никакой связи с русской культурой. Этому же будет способствовать украинизация телевидения, СМИ и кинопроката, сфер обслуживания и официальной жизни.

В течение ближайших 6 лет будут отменены праздничные дни 9 мая (перенесён на 8 мая) и 8 Марта.

Тенденция. В Украине нарастает недовольство действующей властью и общественно-политическим курсом страны вообще. Националистический дискурс достигнет предела развития.

Следствия. Для большинства населения незападных регионов, независимо от отношения к России, уже сейчас идеология украинского интегрального национализма под знамёнами Бандеры-Шухевича выглядит непривлекательной и примитивной, не способной стать основой развития страны. В ближайшие годы эта тенденция усилится. Становится возможным появление сначала общественных, неформальных, а затем и структурированных политических ненационалистических движений.

Эта же тенденция открывает возможности для развития небандеровского национализма – вроде «Национального корпуса» и движения «Азов». В 2019 году «Корпус» пройдёт в парламент. С другой стороны, новые ненационалистичекие движения пройти в Раду не смогут.

Тенденция. Продолжатся либеральные реформы в экономике и сотрудничество с МВФ.

Следствия. В условиях Ассоциации Украины с ЕС это будет означать дальнейшую деиндустриализацию и неограниченную приватизацию. С 2019 года начнётся приватизация стратегических госкомпаний. К 2024 году все они, включая «Нафтогаз» и морские порты, будут приватизированы, частично корпоратизированы или взяты в концессии.

Следующий созыв Верховной Рады Украины отменит мораторий на продажу сельхозземель. Лучшие чернозёмы будут куплены иностранными агрокорпорациями.

Прогнозы МВФ и других экспертных структур относительно роста ВВП Украины до 2024 года не оправдаются, как они не оправдывались по 2017 год включительно. Экономика будет находиться в постоянной стагнации.

В 2020 году возникнет угроза сильнейшего финансового кризиса: уменьшатся или прекратятся валютные поступления от газового транзита, настанет пик выплат по кредитам МВФ. Кроме этого, по условиям реструктуризации долга от 2016 года Украина начнёт отдавать кредиторам средства с превышения роста ВВП больше 4% в год. Последствия будут самыми катастрофическими: кризис неплатежей, гиперинфляция, коллапс банковской сферы и т.д.

Тенденция. Правительство продолжит антисоциальные реформы.

Следствия. К 2024 году половина населения страны уже будет полностью лишена доступа к сложной медицинской помощи, например – операциям. Смертность возрастёт, рождаемость уменьшится. К 2024 году 10-15% людей пенсионного возраста не будут получать пенсии. К 2028 году этот процент увеличится до 25-30%.

Усилится депопуляция – население будет стремительно уменьшаться как из-за увеличения эмиграции, так и из-за естественных факторов.

Россия (выборочно)

К 2020 или 2021 году Россия исчерпает валютные резервы Фонда национального благосостояния, что вызовет проблемы с финансированием бюджетных затрат.

В 2024 году в России сменится президент – Владимир Путин не сможет по закону выдвинуть свою кандидатуру на выборы. С большой вероятностью новым президентом станет Дмитрий Медведев – как компромиссная фигура. Операция «преемник» с приходом к власти президента из силового блока маловероятна.

Во время текущего срока Путина в России будут проводиться либеральные и антисоциальные реформы. Вероятно увеличение пенсионного возраста и увеличение налогового бремени для граждан, мелкого и среднего бизнеса. В то же время, для крупного бизнеса и приближённых к власти олигархов будет продолжен режим наибольшего благоприятствования.

В 2018-2024 годах в России будут усилены меры по контролю за Интернетом. Возможно блокирование некоторых общемировых Интернет-ресурсов и введение системы обязательной аутентификации пользователей сети.

К 2024 году Российская армия закончит перевооружение. 75% техники будут новыми образцами. Во Владивостоке начнут постройку нового атомного авианосца.

Послесловие

Описанные варианты будущих событий выбраны из множества других, тоже возможных. Однако они взяты не с потолка, как во многих других прогнозах, а получены путём продления существющих явлений или тенденций при условии их сохранения. Для наглядности тенденции тоже явно указаны. Не все актуальные темы и важные сферы общественной жизни упомянуты — их слишком много для формата статьи. Не все прогнозы обязательно должны сбыться. Они построены по принципу наибольшей вероятности, но, как говорилось в начале, жизнь часто вносит в предсказания свои неожиданные коррективы.

Не подлежит сомнению главная тенденция постсоветского пространства – распад системы советского жизнеустройства, который ещё не совсем окончен. А распад глобальных обществ всегда сопровождается войнами, кризисами, экономическими спадами и культурной деградацией. Что и происходит, и продолжится ещё некоторое время — большое по меркам человеческой жизни.

К сожалению, в границах бывшего СССР сейчас нет созидательных сил. Россия по факту сознательно отказалась от роли центра притяжения, согласившись с положением крупнейшего осколка Советского Союза – в ряду прочих.

К 2028 году утилизация советского наследия будет завершена. И если не появится ничего нового, то картина постсоветских стран будет представлять очень непривлекательное зрелище.

Война России с Украиной: четыре сценария ближайшего будущего

Что ждет украинско-российские отношения в ближайшие годы

Аннексия Крыма и война на Донбассе еще не один десяток лет будут отравлять российско-украинские отношения. Но после любой войны когда-нибудь наступает мир, и Украине с Россией в будущем придется выстраивать диалог, ведь полностью отгородиться от северного соседа не удастся. Другой вопрос, на каких условиях будет строиться сотрудничество, и возможно ли оно при власти Путина в России и Порошенко в Украине. Старший аналитик Международного центра перспективных исследований Анатолий Октисюк считает наиболее вероятными четыре сценария дальнейшего развития отношений Украины и РФ.

Хищническая политика России по отношению к Украине вынудила Киев развернуться в сторону Запада. Однако резкий геополитический маневр оказался очень болезненным для постсоветской Украины, которая на протяжении 20 лет так и не смогла выйти из тупика гибридности, рентной экономики и политической коррупции.

За последние два года украинская власть практически исчерпала антироссийскую модель поведения, которая активно использовалась для мобилизации международной поддержки и одобрения определенных государственных решений на уровне украинского обывателя.

Теперь же, на бытовом уровне в обществе фиксируются тенденции, направленные на нормализацию российско-украинских отношений. Данные идеи в ограниченном интеллектуальном пространстве циркулируют и в определенной среде крупного бизнеса, общественности и политикума, который чувствует ослабление антироссийского маятника и наблюдает за тем, как президент и выстроенная им архитектура власти становится «токсичной». Во многом этому способствуют также и западные партнеры, которые используют Украину в качестве инструмента для выстраивания своих отношений с Кремлем.

Это все происходит на фоне общественного разочарования постмайданной властью, обнищания и ухудшения уровня жизни, и во многом – на фоне кризиса в Европейском Союзе, который рассматривался как конечная точка назначения украинского государства.

И пока это все не политизируется отдельными ключевыми игроками, ситуация кажется вполне прогнозируемой и контролируемой. Месседжы же о российско-украинской нормализации, которые исходит от дискредитированных политиков и спикеров, не воспринимаются украинским обществом либо имеют негативный политический шлейф. Поэтому Банковая не видит в этом большой опасности, да и сама власть уже привыкла использовать клише «если кто-то не согласен — значит, пособник Путина».

Сама идея прагматичной и взвешенной политики Украины к РФ не проработана на достаточно интеллектуальном уровне, и вообще данная тема в украинском медиапространстве под запретом. Оно и понятно, ведь в стране идет война с российским агрессором, который оккупировал Крым и часть Донбасса. Но это отнюдь не значит, что вопрос не надо обсуждать и прорабатывать, поскольку в условиях скоротечной международной геополитической конъюнктуры и нестабильной внутриполитической ситуации в Украине курс может измениться кардинальным образом.

Не исключено, что в Украине может сработать грузинский сценарий прагматичной политики, который наступил после смены власти в Тбилиси и ухода Саакаашвили. Или сценарий Молдовы, которую в Брюсселе считают «отличником» на постсоветском пространстве, но в ЕС все же не принимают, поэтому страна уходит в зону влияния Кремля, о чем ранее писал «Апостроф».

В Украине также есть ряд влиятельных политических партий, которые открыто смотрят в сторону Москвы, либо даже ведут с ним сепаратные переговоры о сотрудничестве и поддержке. Они ждут удобного момента, дабы продемонстрировать свою договороспособность с Кремлем и Западом.

В данном случае, важно отметить активизацию представителей команды «политических эмигрантов» времен Януковича в Украине. Все они готовят почву для возвращения, активно инвестируют средства в экспертное сообщество, партийные и общественные проекты. Например, Александр Клименко развивает партию «Успешная страна», которая проводит большое количество мероприятий на Донбассе. Анна Герман стала вести телевизионную программу о политике на канале «NewsOne», где также главный упор сделан на Донбасс. Леонид Кожара развивает партийный проект «Социалисты», и, кроме того, работает в Институте мира, который продвигает в Украине процессы реинтеграции и мирного урегулирования. По имеющейся информации, другие представители команды Януковича также ведут и спонсируют активную деятельность в Украине.

Поэтому незаметно, медленно и уверенно информационное поле уже подготавливается к тому, что «лучше с Россией торговать, а не воевать». Об этом в кулуарах намекают и многие западные дипломаты, которые указывают на вялотекущие реформы в стране, коррупцию и не желание самой украинского правящего истеблишмента рушить рентную систему власти и монополий.

Однозначно можно сказать, что второе полугодие 2016 года и ближайшие годы будет очень сложным, и, в зависимости от развития политической ситуации в стране, возможны следующие сценарии:

1. Сближение с западными структурами. Интеграция Украины в институты ЕС и НАТО.

Данный сценарий является маловероятным, поскольку нынешнее украинское руководство само не заинтересовано в институциональном строительстве и переходе на европейский уровень государственного управления. Президенту удобно работать в условиях ослабленных коррупцией и неформальной политикой институтов власти, используя приемы клиентелизма и давления со стороны правоохранительной системы. К тому же, существуют и объективные факторы в самом ЕС – это и нелегальная миграция, падение экономического развития, выход Великобритании из ЕС, рост национализма и экстремизма. Конечно, рост евроскептицизма в Евросоюзе, кризис еврозоны, и опасения по поводу массовой миграции вряд ли поставят вопрос о расширении ЕС на повестку дня в ближайшем десятилетии. А последний саммит НАТО в Варшаве и вовсе показал, что Украина рассматривается все более отчетливо как театр потенциальных военных действий между НАТО и РФ.

2. Нормализации отношений с РФ – возвращение Украины к политике многовекторности.

Второй сценарий развития ситуации возможен при достижении геополитического консенсуса между РФ и Западом, в результате которого Вашингтон и Брюссель будут играть по новым правилам, признают право РФ влиять на постсоветское пространство, в том числе и на Украину. В таком случае, вопрос с аннексией Крыма Россией будет закрыт, а конфликт на Донбассе будет урегулирован по Боснийскому сценарию (это приведет к федерализации страны, чего так добивается Кремль). В нынешних условиях, РФ и Запад пока что далеки от выработки консенсуса, и с учетом смены власти в Вашингтоне, какими будут подходы к решению украинского кризиса новой администрации США – еще не ясно. Стоит отметить тот факт, что в нормализации отношений заинтересованы «экономические двигатели» ЕС – Германия и Франция. В частности, посольства ФРГ и Франции, а также немецкие партийные фонды открыли ряд программ по сотрудничеству и диалогу между российскими и украинскими молодежными организациями, лидерами общественного мнения. С российской стороны также уже запущены программы по выработке диалога с украинскими партнерами, и они направлены на работу в экспертной среде.

В нынешних условиях, это один из вероятных сценариев развития ситуации, который поможет Президенту Порошенко отодвинуть на задний план экономические проблемы и проблемы с реформами. Но, с другой стороны, активизация боевых действий ударит по имиджу Порошенко и его договороспособности с западными партнерами, у которых также наблюдается желание начать зарабатывать на России. Именно экономические издержки, вызванные санкциями против России, и вынуждают западных лоббистов и российских агентов влияния более жестко давить на национальные правительства и украинских представителей.

4. Грузинский сценарий — победа пророссийских политических сил.

Сценарий возможен через несколько электоральных циклов, поскольку на данном этапе пророссийская оппозиция разрозненна, ослаблена внутрипартийной конкуренцией и отсутствием новых лиц. Другие политические силы, которые в латентной форме симпатизируют Кремлю, будут нацелены на досрочные выборы в парламенте, дабы усилить свои позиции и представительство в структурах власти. В целом, откат в сторону России может произойти из-за медленного реформирования страны, которое очень часто происходит под давлением западных партнеров и кредиторов. В кулуарах от западных дипломатов можно услышать, что в Украине за полтора года научились очень хорошо разговаривать языком реформ, но на самом деле реального продвижения очень мало.

Сложная экономическая ситуация создает условия для протестных настроений в обществе. На этом фоне возможен рост не только радикальных и популистских партий, но и партий прагматичного толка, пропагандирующих восстановление торговых и других отношений с РФ. Приход оппозиции к власти в Грузии во многом был основан на выработке прагматичной экономической политики со всеми партнерами, включая и Россию.

И, наконец, слабая дипломатия, которая не смогла в полном объёме конвертировать в интересах государства консолидированную позицию Запада (один из немногих примеров — провал безвизового режима с ЕС). В условиях изменения геополитической повестки Украина рискует остаться один на один с Кремлем, который будет проталкивать сценарий создания федеративной Украины в посткрымских границах.

Российско-украинские отношения. Что дальше?

О дальнейших перспективах межгосударственных отношений России и Украины сейчас можно говорить лишь с высокой долей условности. Слишком много неизвестных и слишком большая турбулентность как между Россией и Западом, таки и внутри самой Украины, чтобы перейти от спекулятивных рассуждений к содержательному сценарному прогнозированию.

Давая характеристику текущему моменту, можно остановиться на формулировке, что отношения развиваются по инерции. Их траекторию определяет в основном груз тех решений, которые были приняты политическим руководством обеих стран и другими заинтересованными игроками в период начала конфликта в 2013-2014 годы.

По прошествии четырех лет ни у Москвы, ни у Киева так и не появилось никакой стратегии двусторонних отношений, которая, что важно, приводила бы в соответствие политическую повестку с масштабом происшедших перемен. Вместе с тем, это накапливающееся несоответствие все больше мешает формулированию реалистичной политики.

Конечной целью всей украинской внешней политики является восстановление статус-кво образца февраля 2014 года, когда Крымский полуостров входил в состав Украины, а на Донбассе не было народных республик. При этом Киев исходит из того, что теми радикальными переменами, которые произошли за это время как в Крыму, так и в Донбассе (реальные масштабы которых внутри Украины также предпочитают не обсуждать), можно пренебречь и что они не могут помешать возвращению в желаемое исходное состояние.

Российскую политику в отношении Украины продолжают во многом определять те допущения, которые были выдвинуты в условиях революционной весны 2014 года. Тогда самой влиятельной была точка зрения, что украинская государственность находится на грани полного коллапса, а страна вот-вот расколется по исторической границе вдоль Днепра, отделив преимущественно русскоязычные регионы от преимущественно украиноязычных. Единое и жизнеспособное украинское государство может существовать только как федерация или даже конфедерация – со слабой центральной властью и сильными регионами, которые могут иметь блокирующий голос вплоть до вопросов внешней политики. Этот подход, однако, также игнорирует те изменения, которые произошли за последние четыре года в Киеве. Сецессионизм так и не вышел за пределы Донбасса, а языковой и макрорегиональный расколы не приобрели политический характер и их значение в целом оказалось преувеличенным. В результате постановка вопроса о «федерализации» сейчас не находит поддержку в украинском обществе и в политическом классе.

Тем не менее объективная ситуация, в которой находятся в настоящий момент Россия и Украина, задает вполне определенную «дорожную карту» рассуждения о будущем двусторонних отношений.

Во-первых, если Киев и Москва не смогут урегулировать конфликт в Донбассе, то в среднесрочной перспективе вообще не имеет никакого смысла говорить о перспективах нормализации двусторонних отношений. Проблема Донбасса не может быть вынесена за скобки ни Украиной, ни Россией. Поэтому, если конфликт в Донбассе будет продолжаться, то остается лишь анализировать различные сценарии развития конфликта между Россией и Украиной, в том числе не исключая сценарии прямого военного столкновения или опосредованной войны.

Влияние внешних факторов на отношения России и Украины всегда было значительным. Однако сейчас их роль становится еще более заметной. Лица, принимающие решения на Украине, считают, что Кремль рассматривает их страну как арену противостояния с Западом и Соединенными Штатами, в частности. Со своей стороны, российское общественное мнение поддерживается в убеждении, что за политикой украинских властей стоят направленные против России интересы Запада. Поэтому, если отношения между Россией и Западом находятся на нисходящей стадии или стремительно деградируют, как сейчас, это серьезно влияет на оценку перспектив восстановления двусторонних отношений как в Москве, так и в Киеве.

Более того, текущий уровень отношений России и Запада делает политически невозможными взаимные уступки и компромиссы, в том числе по Украине. Такие уступки и компромиссы могут быть просто не поняты и не приняты общественным мнением и политическими оппонентами. Поэтому в условиях обострения конфликта между Россией и Западом украинским властям выгодно двигаться в общем русле, показывая себе еще большими «ястребами», чем их европейские соседи, и подчеркивая важность консолидированного противостояния российским интересам именно на Украине.

Во-вторых, принципиально важно, как будет урегулирован конфликт в Донбассе – на основании Минских соглашений или каких-либо других договоренностей, который могут быть заключены в будущем.

В российской правящей элите имеются резонные опасения относительно того, что, если Украина сможет добиться иного, кроме Минска, способа восстановить суверенитет над Донбассом, украинские власти используют это для того, чтобы искусственно завысить неотложность проблемы Крыма, сохранить антироссийскую коалицию и требовать еще большего расширения давления, чтобы закрыть вопрос полуострова. То есть успех в Донбассе будет аргументом в пользу усиления политического и санкционного прессинга в отношении России, чтобы как можно быстрее закрепить успех.

В то же время имплементация Минских соглашений потребует от двух стран ускоренной отмены взаимных санкций, например, хотя бы для того, чтобы гарантировать в соответствии с Примечаниями к пункту 11 минского Комплекса мер «содействие со стороны центральных органов власти трансграничному сотрудничеству в отдельных районах Донецкой и Луганской областей с регионами Российской Федерации».

В-третьих, если предположить, что Россия и Украина все-таки решают проблему Донбасса, возможна ли нормализация двусторонних отношений при условии, что вопрос о Крыме так и останется подвешенным. Другими словами, может ли Крым перестать быть триггером взаимного напряжения и готов ли будет Киев перейти к конструктивному диалогу с Москвой по другим проблемам, вынося за скобки вопрос о статусе полуострова, саму постановку которого Россия не признает и вряд ли признает в какой-либо осязаемой перспективе. Россия разделяет истории Крыма и Донбасса. Важным условием нормализации будет готовность украинских политиков также провести свою границу между ними.

Наконец, четвертое и не менее важное условие — готов ли Запад, если не де-юре (например, в виде нового международного договора о безопасности в Европе), то де-факто признать статус-кво на континенте, при котором Россия сохранит контроль над Крымом, и при этом конструктивно взаимодействовать с Кремлем по широкому кругу вопросов безопасности, признавая, а не маргинализируя российские интересы. Если посмотреть на эту проблему с точки зрения Запада — готовы ли Россия и Запад достичь договоренности, которую все будут считать надежной, что случай Крыма останется в истории как исключительно локальное решение, не служащее прецедентом для будущей политики на постсоветском пространстве.

Это последнее условие является, пожалуй, самым сложным. Слишком много параметров, о которых нужно будет договориться и само рассмотрение которых сейчас может казаться нереальным по политическим соображениям.

Как и для Украины, оптимальное решение для Запада – вернуться к ситуации февраля 2014 года, то есть реинтегрировать Донбасс, не ослабляя, а, напротив, усиливая, украинскую государственность, и либо вернуть Крым Украине, либо вынудить Россию перевести полуостров под международный контроль до достижения компромисса между Москвой и Киевом. В таком случае ничего не придется менять, поскольку система безопасности, которая функционировала после завершения Холодной войны, будет восстановлена. Постановка вопроса о признании нового статус-кво, таким образом, вообще здесь не имеет смысла.

В России, в свою очередь, делают вид, что уверены, что ничего особенного не произошло и что присоединение Крыма не создало прецедента для пересмотра принципов безопасности в Европе. Кроме того, Кремль продолжает признавать актуальность решения всего того круга проблем с Западом, которые имели место до начала конфликта, — как то расширение НАТО и нежелание Евросоюза согласовывать свою политику расширения с Москвой. С точки зрения российской внешней политики, эти проблемы остаются вписанными в урегулирование украинского кейса. Однако следует также признать, что после украинского конфликта, жестких противоречий по Сирии и дела Скрипаля Запад совершенно не готов не только к их обсуждению, но и к самому внесению в повестку переговоров.

В итоге, и Россия, и Запад вместо креативной дипломатии предпочитают занимать выжидательную позицию. Они действуют от случая к случаю. В одних случаях – сохраняя приверженность старым правилам игры, которые работали до 2014 года. В других случаях – создавая новые прецеденты взаимной конфронтации. Все это лишь усиливает неопределенность в отношении будущего и подозрение касательно шагов и истинных мотивов противоположной стороны.

*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

trim_c

Эти перспективы на РС обсуждает украинский политолог Евгений Магда с ведущим Михаилом Соколовым.
С моей украинской точки зрения Магда говорит вещи верные, но банальные и всем известные.
Однако россиянам они могут показаться внове, как некоторым жителям ЮВ, которым тяжело оторваться от российского экрана — привычка, панимаешь

Изменения в международной политике в отношении гибридного российско-украинского конфликта происходят, но они происходят не так быстро, как нам этого хочется в Киеве, но и не настолько медленно, как этого хотят в Кремле.

Есть один простой фактор, есть известная книжка бывшего украинского президента Леонида Кучмы «Украина не Россия». Я думаю, все присутствующие в этом полностью окончательно убедились. Мы (Россия и Украина) не братья, не сестры, мы даже не кузены – мы соседи с двухтысячекилометровой границей, очень продолжительной. Нам будет очень непросто восстанавливать эти отношения. Я боюсь, что восстановление добрососедства между Россией и Украиной застанут только очень молодые люди. Более десяти тысяч смертей граждан Украины и более 300 тысяч украинцев, воевавших на востоке, – это серьезный фактор для внутренней политики даже для государства, в котором несколько десятков миллионов граждан, как это есть в Украине.

Я не верю, что, условно говоря, с уходом господина Путина от штурвала российского государства изменится. Я наблюдаю, по крайней мере краем глаза, за происходящим в российской властной элите и понимаю, что дело не в Путине – дело в идеологии нынешней России.
Но основой новых отношений станет понимание факта, что мы не родственники – мы соседи.

Вы, наверное, сами стали свидетелями, возможно, кто-то из вас поневоле стал участником того, как изменились отношения по разные стороны российско-украинской границы даже между родственниками. Я бы даже сказал, что они меняются снизу вверх, сначала просто на семейном, дружеском уровне, а уже только сейчас доходит на уровень государственный взаимных санкций, взаимных конкретных претензий и актов агрессии. Прекрасно понимая, что никто из присутствующих не несет ответственности за действия российской власти, я просто говорю об этом как о факте, который является реперной точкой, поскольку был гибридный конфликт, а 25 ноября впервые военные под российским флагом напали на военных под украинским флагом и не скрывали этого, не пытались как-то найти оправдания, а наоборот, как я читал, Государственная дума собирается их наградить. Какой сценарий будущего?

Безусловно, я попытаюсь в хронологическом порядке, это уход России из Донбасса. Это сложный вызов в том числе и для России. Потому что десятки, даже несколько десятков тысяч вооруженных людей, научившихся и умеющих в основном воевать, это проблема в том числе и для российской внутренней политики, исходя из близости Донбасса к Северному Кавказу. Это является, безусловно, важным моментом.

Это возвращение Крыма. Я знаю, что в российской конституции нет пункта о выходе субъекта Федерации из состава Федерации. Я опять-таки понимаю, что как Запад в 1991 году не хотел распада Советского Союза, так он сейчас опасается распада Российской Федерации. Например, как только заходит о чем-то подобном речь, мы, например, даже в Украине видим, как появляется неожиданно господин Кадыров и звучат намеки о его президентских амбициях. Очень все предсказуемо.

Еще один элемент, который важный: России придется в отношениях с Украиной разрядить энергетическое оружие, которое используется с начала 2000-х годов /Магда очевидно имеет в виду газовый шантаж прежде всего, хотя были и иные поползновения -В.Т./ .
Убрать пропаганду, тот фактор соотечественников, о котором я говорил. Нам придется выстраивать во многом двусторонние отношения с нуля.

Михаил Соколов:Что ждать в краткосрочной перспективе в будущем?

Евгений Магда: Я думаю, если не будет эскалации со стороны России, то военное положение закончится в конце декабря. 31 декабря в Украине начнется президентская кампания, которая 31 марта выйдет на президентские выборы, а в октябре будут выборы парламентские, если мы говорим о кратко– и среднесрочном прогнозе. На мой взгляд, независимо от результатов выборов люди, которые придут к власти или сохранят власть, они не смогут вести такой диалог с Россией, какой видит желательным Кремль, потому что подобный диалог в силу ряда причин будет не воспринят значительной частью украинского общества, проактивной частью. Это просто приведет к очередному политическому кризису как минимум.

Я хотел бы напомнить, что Украина в 2014-15 годах прошла полный избирательный цикл, она прошла президентские выборы, парламентские и местные выборы. То есть она тем самым торпедировала слова о «киевской хунте». Сегодня она тоже заинтересована в том, чтобы провести выборы. С другой стороны, я думаю, Россия точно так же рассматривает именно выборы как возможность повлиять на ситуацию, потому что влияние на выборы позволит ей избегать новых санкций Запада и обвинений в том, что она действует против Украины. То есть на самом деле это воздействие носит достаточно биполярный характер. Обе стороны заинтересованы в выборах, но каждая из них по-своему.

Михаил Соколов: Но все-таки у России какие возможности вмешаться в украинские выборы сейчас? Есть кандидаты, которые нужны Кремлю, есть возможность экономически их поддержать или есть возможность какими-то силовыми акциями напугать народ и сказать: да бог с ним, с Крымом, с Донбассом и так далее?

Евгений Магда: Напугать народ не получится, мы уже пуганые. Будет человеческий фактор. Я не исключаю, например, того, что кому-то из кандидатов могут передать одного, двух, пятерых украинских пленных, и это будет восприниматься как жест доброй воли, пас без каких-то ярких пророссийских заявлений. Российское руководство, на мой взгляд, готовит «бюро добрых услуг» для ряда кандидатов в президенты.

В 1994-2014 годах Россия постоянно принимала участие опосредованное в президентских и парламентских выборах.
Если господин Путин заявил, что он не хочет принимать участия в избирательной кампании Порошенко, то это означает только одно, что он заинтересован в других кандидатах. Я не могу сегодня сказать конкретно – в ком, потому что официально президентская кампания не стартовала. Но «бюро добрых услуг» предполагает, что кандидаты в президенты будут расшатывать внутриукраинскую ситуацию, сомневаться в украинской государственности, делать заявления и ходы, которые вписываются в концепт Украины как фейл-стейт, который постоянно продвигает Кремль. Этот факт будет достаточно заметным, его Россия будет постоянно использовать. Повторю, что через выборы привести более удобных кандидатов – это гораздо более выгодный сценарий, чем военное наступление на Донбассе, на юге Украины, где угодно.

Михаил Соколов: Нет ли соблазна у российской власти, предположим, когда она увидит, что она проигрывает кампанию выборов, просто смахнуть все с доски, пуститься во все тяжкие, в большую войну, в военную операцию?

Евгений Магда: Я думаю, что в России в том самом Генеральном штабе не дураки, они понимают, что Украина военным положением повысила свою обороноспособность. Украинские вооруженные силы – это не то, что было в 2014 году, это гораздо более подготовленная, гораздо более эффективная армия, способная защищать свою родину. Сегодня мы говорили о том, что украинцы готовы умирать за свою страну так, как мы это видели в советском пропагандистском кино, – это действительно реальные факты. И по-моему, это был самый большой сюрприз для России, что в Украине есть люди, готовые умирать за свою страну, за сине-желтый флаг, за трезубец, просто за Украину как таковую. Это то, что в руководстве России, по-моему, не воспринимается вообще.

Михаил Соколов: Все-таки что бы вы ответили на бесконечную российскую пропаганду, которая работает по одной схеме: в Украине развал, в Украине ужас, не надо никакого Майдана, не надо Украины, живете, как получилось здесь, в России?

Евгений Магда: Действительно у нас есть проблема в том, что история украинского народа длительнее, чем история украинской государственности. Но это проблема не исключительно Украины – это проблема Италии, это проблема Германии. Украина на протяжение длительного периода была соседом России и соседом достаточно лояльным. Теперь Россия получила фактически враждебное себе государство, поэтому она пытается его дискредитировать. Здесь с точки зрения России логично, но непонятно, зачем создавать себе такую большую проблему в виде самого крупного европейского государства. Украина сохранилась и в 2014 году избежала расчленения – это необходимо понимать. Россия, Кремль хотели расчленить Украину, часть предлагали, Европейскому союзу. Этот фокус не прошел.

В Украине не ходят медведи в ушанках по улицам, в Украине не едят людей, как это было в организованном Сталиным Голодоморе в 1932–33 годах. Нацизма, фашизма, в Украине нет, не убивают за то, что люди говорят на русском языке – это все неправда.

Михаил Соколов: Россияне не осознают, что они живут в воюющей с соседями стране, можно ли что-то с этим сделать – спросил я украинского публициста Айдера Муждабаева.

Айдер Муждабаев: Огромное преступление Путина и людей, которые его поддерживают, в том, что они переместили большинство русских людей в другую реальность, в тоталитарную, абсолютно искаженную реальность, в которой очень трудно контактировать.
Мне кажется, что это Рубикон перейден. Мне кажется, что время, когда возможна была терапия какая-то, антипропаганда, оно закончилось, все разошлись по углам. Кто-то встроился в режим, кто-то его поддерживает, кто-то молчит. Мне кажется, что сейчас повлиять на Россию может только внешнее воздействие – санкции, что угодно. В России я бы советовал людям, может быть, уже не протестовать, потому что реально опасно для них. Там построен Рейх 1940 года. Изменить Россию изнутри, на мой взгляд, можете проверить через пять лет, невозможно.

Магда выражается очень сдержанно, я бы сказал, что он изо всех сил старается быть политкорректным.
Но если говорить попросту, то Магда озвучивает несколько очень простых мыслей.

1. Наши народы не братья, даже не кузены и мы вообще не родственники, мы соседи

2. Нормализация отношений может быть только на основе безусловного признания этого факта. И столь же безусловного признания факта.ч то Украина отедльное и независимое от России государство.

3. Упомянутые выше факты Путин крайне не хочет признавать ибо и его политика и его пропаганда основывалась как раз на них; путинское стремление сохранить облик вечноправого и всегдавсехпереигравшего — главное препятствие к нормализации наших отношений. Нона ином основании нормализовать их не удастся.

4. По изложенным выше причинам а также в силу следствий войны между нашими державами (в частности и в силу восторга, который регулярно выражает русский народ по поводу безнаказанной стрельбы по украинцам) — избрание политиков, вполне лояльных Кремлю в Украине крайне затруднено и в обозримой перспективе это не изменится: всякую лояльность Кремлю общество будет встречать в штыки. И минимальное улучшение отношений возможно лишь после осознания и принятия в Кремле этого факта.

5. Даже в российском Генштабе понимают — большая война против Украины будет чрезвычайно кровавой, в том числе и для России.

Я позволил себе включить и ответ Муджабаева на вопрос Соколова.
Я не согласен с тем, что построен в России новый рейх, это не соответствует действительности, скорее построен новый брежневизм.
Однако в восприятии внешнеполитических вопросов русские действительно на 90% зависимы от пропаганды, это реальный факт.

К тому же историческая ментальность русских сложилась так, что им очень нравятся захваты и убийства, особенно против более слабых в военном отношении народов, что отмечал еще известнейший русский националист Шафаревич. И этот факт прекрасно известен русским властям, которые строят на этом свою популярность: когда она падает нужна «маленькая победоносная война».

Но на сегодня профессионалам понятно — маленькой победоносной с Украиной не получится, более тоо — и Донбасс и Крым нужно возвращать.

Таковы тезисы Магды, и для большинства украинцев все это вещи очевидные и потому почти не обсуждаемые — ну как в России превосходство русских над хохлами