Точки зрения историков на реформы столыпина

Оценка деятельности Столыпина, дававшаяся и его современниками, и историками, никогда не была однозначной: по словам одних Столыпин являлся талантливым гос.деятелем, не только предложившим уникальную для своего времени программу реформ, но и стремившимся к их проведению наиболее «мягкими средствами», по словам других Столыпин — «душитель и вешатель», «проводник политики, вошедшей в историю под именем столыпинской реакции».

Аврех А.Я. утверждал что «Просто сказать, что указ 9 ноября 1906 г. был главным делом жизни Столыпина, будет явно мало. Это был символ веры всего народа, великая и последняя надежда, одержимость, его настоящее и будущее — великое, если реформа удастся; катастрофическое, если ее ждет провал.»[1.c.48]

В.И. Ленин в статье «Что делается в народничестве и что делается в деревне?» привел отрывок из рассказа одного сельского священника, опубликованного в народническом «Русском богатстве» в конце 1912 г., повествовавшего о настроениях деревни.

«Такая злоба выросла в деревне, такая злоба, — писал он, — что, кажется, теперь весь воздух насыщен ею. Нож, дубина, красный петух. Очевидность бессилия, жгучие, неотомщенные обиды, междоусобная брань, ненависть без разбора, зависть ко всему благополучному, уютному, имущему». И прежде были зависть и злоба, но люди «верили. и находили силу терпеть в уповании на загробную награду. Нынче этой веры уже нет. Нынче там вера такая: мы — поработители, они — порабощенные».

Из рассказа священника, делает вывод В.И. Ленин, «ясно видно, что «хулиганство» есть внесенное крепостниками понятие». То, что в действительности происходит в деревне, совсем иное:«Глубокий разрыв с старым, безнадежно-реакционным миросозерцанием, глубокое усвоение именно того учения о «порабощенных», которое является залогом не мертвого сна, а живой жизни»[7. c. 367].

Творцы и сторонники нового аграрного курса могли бы возразить, что дело было не в его ошибочности, он был правильным, а дело в том, что не хватало времени для его реализации. Нужно было не восемь-девять лет, какие отпустила реформе история, а, скажем, 20, которые просил Столыпин, и она бы увенчалась полным успехом. Война и революция этому помешали.

Атак же Николай II одобрил реформу, но не был ее двигателем. Двигателем был сам Столыпин (это, кстати, отличается от ситуации 18-19 века, когда инициаторами реформ выступали императоры) Коль скоро очаг преобразований находился не на ее вершине, то энергия тратилась не только на преобразования сверху вниз, но и на “работу с начальством”. Возникает борьба на два фронта, которая отвлекает ресурсы и изматывает силы. И даже гигантская энергия Столыпина не выдерживала такого порядка проведения реформ.

Эйдельман считал, что «Идея внешне простая; вместо того чтобы наделить крестьян помещичьей землей, предлагается обогатить одних крестьян за счет других, а для того распустить общину, облегчить переход того, что принадлежало беднякам, в собственность зажиточных мужиков; бедноту же должен принять, во-первых, город, его фабрики и заводы, а во-вторых, окраины страны, куда организуется массовое переселение.

Дворянство очень ревниво отнеслось к поощрению “чумазых лендлордов”; к 1-й мировой войне, как известно, из общины вышло около четверти крестьян — торжеству фермерства с разных сторон препятствовал консерватизм как помещичьего, так и мелкокрестьянского хозяйства; и тем не менее нужно с вниманием отнестись к знаменитой формуле Столыпина, что ему надо 20 лет для преобразования России!

То была серьезная, последняя альтернатива старого мира, попытка избавиться от взрыва снизу путем “революции сверху” и создания новой массовой опоры режиму. По мнению Ленина, столыпинское аграрное законодательство, хотя обеспечивает лишь “самое медленное, самое узкое, наиболее отягченное следами крепостничества капиталистическое развитие”, тем не менее “прогрессивно в научно-экономическом смысле”, ибо Россия страдает и от капитализма, и от недостатка капитализма.

Действительно, если бы Столыпин имел 20 лет, то эти перемены, возможно, оказались бы серьезнейшим явлением. Теоретически это было возможно, вероятность длительной столыпинщины допускали, между прочим, и большевики.»[10.c.166]

Доля истины здесь есть — с десятилетиями процесс сделался бы действительно необратимым. Но вопрос надо ставить иначе: почему история не дала этих 20 лет? А не дала потому, что страна (и деревня в том числе) уже больше не могла жить в условиях архаичного политического и аграрного строя, несмотря на проводимую политику укрепления и разверстания. Крах столыпинской реформы был обусловлен главным объективным фактором — тем, что она проводилась в условиях сохранения помещичьего землевладения и для сохранения этого землевладения. В этом коренился изначальный порок политики аграрного бонапартизма, приведшего в конечном итоге к новой революции и превращению всей земли в общенародную собственность.

Помещичье землевладение и подлинный быстрый экономический прогресс деревни были несовместимы. Осуществление второго требовало в качестве непременного предварительного условия уничтожения первого.

Спрашивается, почему? В.И. Ленин на основании простого расчета доказывал, что за счет ликвидации помещичьей земли 10 млн крестьянских дворов могли увеличить свое землевладение ровно вдвое — с 7 до 15 десятин на двор. На самом деле этого не произошло.

Здесь Аврех А.Я. замечает «После Октябрьской революции раздел помещичьей земли по разным причинам: социальным, демографическим, политическим и иным — не дал такой прибавки. А затем в ходе резкого увеличения числа крестьянских дворов вновь возникла проблема нехватки земли. Так что утверждение, что раздел помещичьих земель крестьянам ничего не дает, ибо прибавка будет в несколько лет съедена ростом населения, как будто бы оправдалось. Тем не менее это не так. Экономическое развитие деревни в годы нэпа показало, что уничтожение помещичьего землевладения оказалось огромной силы оздоровляющим фактором. Основной порок помещичьего землевладения заключался даже не в крестьянском малоземелье и безземелье, а в том, что оно непомерным грузом давило на психологию мужика, сковывало его предприимчивость, приучало к сознанию своей второсортности, примиряло с бесправностью положения — одним словом, культивировало в нем психологию кнехта, а не фермера. Сохранение помещичьего сословия с его привилегиями означало сохранение бесправного крестьянского сословия с его обычным правом, волостным судом, властью «мира» и т. д.

В этом — корень крестьянской ненависти к помещику. Это была самая сильная крестьянская традиция, уходившая корнями в глубь веков. Из поколения в поколение в крестьянском сознании господствовала одна ведущая идея: земля принадлежит народу, т. е. крестьянству, а не помещику. Она была дана последнему вместе с крестьянами за военную службу, т. е. временно. Теперь этой службы с земли нет и земля должна вернуться к тем, кто ее обрабатывает своим трудом. Это, повторяем, была генеральная идея крестьянства, основанная на его исторической памяти, и пока она жила, столыпинский аграрный курс имел мало шансов на успех, что и доказала жизнь.»[1.c.93]

Г. Попов рассматривает сущность столыпинской аграрной реформы и, следовательно, сущность ее основных нормативных актов, по- иному. Вот ход его рассуждений. «Еще Ленин считал, что реформа Столыпина- прусский путь развития капитализма, нечто, выгодное помещикам. Но ведь опора прусского пути- юнкера, помещичьи хозяйства. Столыпин же искал опору среди богатого крестьянства. Ленин допустил ту же ошибку, что и Чернышевский, который считал реформу 1861 года помещичьей. На самом деле все конкретные решения реформы 1861 года отвечали в первую очередь интересам сохранения царя и его бюрократии. И Столыпин тоже думал о сохранении бюрократии, в широком смысле слова — о сохранении российского государства. В 1861 году с этой целью отвергли и помещичий вариант реформы(освободить крестьян без земли) и крестьянский вариант(освободить, отдав крестьянам всю землю). Выбрали общинный вариант освобождения. Именно он позволил сохранить государственную машину России и Российскую империю. Уже тогда стало ясно, что царя больше интересует российское государство, чем помещики. Столыпин тоже искал путь сохранения прежде всего российского государство, которое он отождествлял с правительством и царем. Столыпин ближе не к юнкерскому, а к американскому пути. В США Линкольн открыл дорогу на запад всем, желавшим стать фермерами. Почти то же пытался сделать Столыпин, только дорогу он открыл на Восток. По существу он пытался соединить американский путь развития экономики капитализма с сохранением аппарата бюрократии самодержавия.» [12.с.46]

Разные исследователи дают различную сущностную характеристику этих реформ. Так, согласно концепции А. Я. Авреха, реформа «обеспечивала прогресс по худшему, прусскому образцу, тогда как революционный путь открывал «зеленую улицу» «американскому», фермерскому пути, максимально эффективному и быстрому, в рамках буржуазного общества» [1.с.86].

Скажем, к слову, что этот спор актуален и сегодня, спустя почти век. Теснейшая связь экономики и политики не дает достичь положительных результатов реформирования одной общественной сферы без изменения другой. По мнению Г. Попова современные реформы тоже начинались «с курса на новое государство. А теперь мы видим, как на его лице растет хорошо нам знакомая щетина авторитарного бюрократизма. Да ничем иным аппарат быть и не может, пока он всевластен, и если нет в стране, говоря словами Столыпина, самостоятельных собственников.»[12.c.44]

Допустим, весь перечень реформ был бы целиком осуществлен. Уменьшилась бы от этого политическая власть царизма? А. Я. Аврех считает,что «Ответ очевиден. И в самом деле, с какой стороны мог ущемить права и власть короны новый полицейский устав или отмена волостных судов и даже упразднение земских начальников? Наоборот, в обычных условиях они бы только укрепили режим и на это укрепление и были рассчитаны. Правые это отлично понимали. Очевидно, дело было не в самих этих куцых реформах, а в том, что они даже в отдаленной степени не соответствовали потребностям и задачам страны. Социально-экономические, политические и другие противоречия, как показала революция 1905 — 1907 гг., оказались так глубоки, режим настолько изжит, судьба и будущее страны так зависели от разрешения этих противоречий, что требовались не «реформы», а «Реформа» — радикальное обновление всех политических и других институтов страны. Иными словами, страна и в годы столыпинской реакции и столыпинских «реформ» переживала не конституционный, а революционный кризис.

В такой ситуации столыпинские «реформы» становились невозможными потому, что расширяли плацдарм для борьбы за подлинные кардинальные преобразования. В то же время стояние на месте, отказ от каких-либо «реформ» также приводили к росту недовольства в стране, усилению революционных настроений, кризису всей третьеиюньской системы, крутившейся на холостых оборотах. Вот эта ситуация заколдованного круга и была подлинной причиной конфликта «верхов» со Столыпиным. В условиях самодержавного режима этот конфликт мог выражать себя именно в тех формах, в которых происходило изничтожение несостоявшегося Бисмарка. В доказательство можно сослаться на судьбу Коковцова, сменившего Столыпина на посту главы правительства. В отличие от своего предшественника, это был бюрократ старой школы, без всяких ораторских и актерских претензий, твердо усвоивший науку «не высовываться». И тем не менее его также очень скоро съели те же силы, что и Столыпина, притом по тем же мотивам заигрывания с Думой и либералами, хотя новый премьер и не пытался вести свою какую-то особую линию в духе Столыпина.»[1.c.262.]

Образно говоря, политическая смерть Столыпина как реформатора наступила гораздо раньше, чем Д.Г. Богров смертельно ранил его 1 сентября 1911г. в Киевском оперном театре. Об этом свидетельствует тот факт, что «пребывание премьер-министра в Киеве начались с оскорблений ему явно давали понять, что он здесь лишний и его не ждали Столыпину не нашлось места в автомобилях в которых следовали царь и его свита. Ему не дали казенного автомобиля председателю Совета министров пришлось искать извозчика» [ 2.c.339]. Трагедия Столыпина как реформатора состояла в том, что они не захотели иметь «приказчика, превосходящего их по личным качествам», — с этими словами трудно не согласиться.

П. А. Столыпин вошел в историю России как один из наиболее заметных

политических деятелей начала ХХ века, наряду с Витте, Родзянко, Милюковым.

Его деятельность на посту министра внутренних дел, получавшая в устах и

современников, и историков весьма неоднозначные оценки, была направлена на

сохранение существовавшего государственного строя и стабилизацию ситуации в

стране, особенно в деревне, путем проведения умеренных реформ.

Приход на пост председателя Совета министров П. А. Столыпина вызвал у С. Ю. Витте на первых порах одобрение и надежды на успех переговоров о вхождении либеральной оппозиции в кабинет . По деятельности П. А. Столыпина, С. Ю. Витте был о нем хорошего мнения .

Руководители Совета объединенного дворянства видели в П. А. Столыпине человека, способного спасти от уничтожения систему землевладения . Октябристы и другие умеренные сторонники конституции , напуганные революционными крайностями , ухватились за П. А. Столыпина , как утопающий хватается за соломинку . Они приветствовали его программу , видя в ней стремление укрепить связи правительства с представителями умеренно-либеральных и умеренно-консервативных кругов , что , в свою очередь , способствовало бы укреплению конституционной монархии и окончательной ликвидации революционного движения .

В аграрной реформе реформе были заложены идеи Валуева , Барятинского, Бунге и др. (это еще XIX веке) . В начале XX века С. Ю.Витте считал , что выход из общины может быть только добровольным , поэтому результат еще будет виден очень и очень не скоро . Еще весной 1905 года Кривошеин А. В. ( министр земледелия в правительстве П. А. Столыпина ) предупреждал , что очень нужный переход к хуторам и отрубам — » задача нескольких поколений «.

Немецкий эксперт по аграрному вопросу профессор Ауфхаген позже писал: » Своей земельной реформой П. А. Столыпин разжег в деревне пламя гражданской войны . «

Оценки реформы В. И. Лениным уточнялись по мере того , как она разворачивалась и становились более зримы ее перспективы . В 1907 году В. И. Ленин подчеркивал , что нельзя недооценивать это правительственное мероприятие , что » это вовсе не мираж. , -это — реальность экономического прогресса на почве сохранения помещичьей власти и помещичьих интересов . Это путь невероятно медленный и невероятно мучительный для самых широких масс крестьянства и для пролетариата , но этот путь есть единственно возможный путь для капиталистической России , если не победит крестьянская аграрная революция «. Внимательно наблюдая за обстановкой в России, В. И. Ленин уже в 1911 году подчеркивал , что столыпинский план буржуазного аграрного строя » не вытанцовывается » . А в начале 1912 года В. И. Ленин пришел к выводу о бесперспективности столыпинской реформы : » настоящая голодовка лишний раз подтверждает неуспех правительственной аграрной политики и невозможность обеспечить сколько — нибудь нормальное буржуазное развитие России при направлении ее политики вообще и земельной политики в частности классом крепостников – помещиков , царящих в виде правых партий , и в III Думе и а Государственном совете и в придворных сферах Николая II. » .

Главный урок столыпинской аграрной реформы , по словам В. И. Ленина , состоял в следующем : » Только сами крестьяне могут решить какая форма землепользования и землевладения удобнее в той или иной местности . Всякое вмешательство закона или администрации в свободное распоряжение крестьян землей есть остаток крепостного права . Ничего , кроме вреда для дела , кроме унижения и оскорбления крестьянина от такого вмешательства быть не может «.

П. Зырянов считает, что хуторизация, проводившаяся зачастую под бесцеремонным

давлением властей, тормозила развитие крестьянской агрикультуры, подавляла

порожденные самой жизнью пути.

По мнению ряда историков и современников, Столыпин сам не имея

твердых взглядов на будущее страны, став министром, позаимствовал их из

отложенных проектов своих предшественников. (В кругу государственных

начинаний ни одна мера не принадлежала лично П. А., хотя он умел их

осваивать и придавать им личный отпечаток. Он брал, что наплывало, и во

многом снял пенки с трудов своих предшественников,(—пишет С. Е.

Крыжановский. Действительно, мысль о необходимости разрушения общины была

не нова, но не надо забывать о том, что свою позицию он формулировал еще

будучи гродненским губернатором, т.е. если он и заимствовал уже имеющиеся

наработки и проекты, то на основе твердых и давних личных убеждений. Мне

по мнению М. Камитаки, богатые урожаи периода 1909-1913 гг. нельзя приписывать только

климатическим условиям. Он указывает на рост агрономической помощи

крестьянству, на становление кооперативного движения, которые тоже были

последствиями аграрной реформы, на усиление внимания к сельскому хозяйству.

По мнению М. Румянцева, Столыпину в ходе реформы (удалось не только

вывести сельское хозяйство из кризиса, но и превратить его в доминанту

экономического развития России(, и хотя (темпы роста производительности

труда в сельском хозяйстве были сравнительно медленными(, (в

рассматриваемый период были созданы социально-экономические условия для

перехода к новому этапу аграрных преобразований — к превращению сельского

хозяйства в капиталоемкий, технологически прогрессивный сектор экономики(.

П.А.Столыпин, по некоторым свидетельствам, терял расположение царя, и вызывал своей

активностью неудовольствие императрицы Александры. Она считала, что своей

деятельностью Столыпин “заслоняет” царя, и к тому же о нем двусмысленно

отзывался Распутин: «Хотя Бог на нем почиет, но чего-то в нем недостает».

Некоторые аспекты современной историографии столыпинской аграрной реформы

Дата публикации: 03.03.2014 2014-03-03

Статья просмотрена: 2807 раз

Библиографическое описание:

Аверяскина О. С., Панякина Т. В. Некоторые аспекты современной историографии столыпинской аграрной реформы // Молодой ученый. — 2014. — №3. — С. 687-689. — URL https://moluch.ru/archive/62/9546/ (дата обращения: 29.04.2019).

«Российский университет кооперации» Саранский кооперативный институт (филиал)

В статье исследуются основные тенденции оценок столыпинской аграрной реформы. На основе анализа научной исторической литературы последних двух десятилетий, авторы выявляют основные направления изучения различных аспектов столыпинской аграрной реформы российскими историками.

Ключевые слова: историография, крестьянское хозяйство, община, П.А. Столыпин, российская деревня, столыпинская аграрная реформа.

История Российской империи начала ХХ века традиционно является объектом значительного внимания исследователей: историков, экономистов, политологов и юристов. В то же самое время интерес большинства исследователей направлен на изучение состояния сельскохозяйственного производства и положение занятых им людей в социальной структуре общества. Эти аспекты, в определенные исторические периоды, могли стать существенным фактором реформаторских либо революционных сдвигов в развитии целого государства.

Указывая на актуальность изучения аграрного сектора экономики России начала ХХ века, необходимо отметить преобладание среди работ ряда региональных исследований. В силу этих объективных причин процесс столыпинского аграрного реформирования привлекает внимание не только историков, опубликовавших значительное количество новых работ конкретно исторического плана, но и вызвало появление аналитических историографических исследований [1; 2; 3; 4; 5.].

К современной историографической традиции, довольно условно, следует отнести период, начиная с 1993 года: именно с этого времени начинается активная и поляризационная дискуссия по поводу целей, задач, проведению и реализации реформы, а так же ее итогах в начале ХХ века. Мнения профессиональных исследователей расходятся диаметрально по всем вышеозначенным аспектам. Различные точки зрения в историографии обусловлены неоднозначностью оценки социально-экономического и политического развития дореволюционной России.

На наш взгляд, взвешенной и в этом отношении ценной, представляется точка зрения известного историка-аграрника В.П. Данилова, обратившего внимание на то, что столыпинские преобразования безнадежно запоздали [6; 7]. Рассматривая процессы реформирования в длительном временном континууме, он обращал внимание на низкую эффективность процесса реформирования: «Столыпин говорил, что для преобразования России нужны, по крайней мере, двадцать лет «покоя». Этого срока было бы явно недостаточно: за десять лет реформы из общины уходило, по самым щедрым расчетам, по 1 % крестьянских дворов в год. Общая численность крестьян-подворников выросла с 23 % в 1905 г. до 30–33 % в 1916 г. При всем возможном ускорении времени на реформу потребовалось бы намного больше. Да и «покой» был невозможен, ибо Россия не могла не участвовать в Первой мировой войне…» [8, С. 317]. Являясь ведущей мировой, и тем более европейской державой, Российская империя просто не имела права не участвовать в мировой войне.

В современной историографии изучения аграрной реформы под руководством П.А. Столыпина широко утвердилась точка зрения согласно которой, реформирование аграрного сектора экономики явилось запоздалой мерой. Такое утверждение находит свое обоснование в исследовании С.Б. Котлярова, который полагает, что в 1906 – 1907 гг. было слишком поздно для начала реформ в системе землевладения и землепользования [9].

С этой постановкой вопроса, что формы владения и распоряжения землей в годы реформы жестко навязывались крестьянам без учета их мнения солидарен А.П. Корелин. Историк высказывает убеждение, что эволюционное развитие деревни после 1861 г. все время тормозилось и деформировалось аграрной политикой правительства. В столыпинское время все основные проекты аграрных реформ, которые давно, порой десятилетиями разрабатывались в ведомствах, безнадежно запаздывали с внедрением, а когда уже невозможно было затягивать, внедрялись бюрократическими методами, лихорадочно с постоянной оглядкой назад, с готовностью повернуть вспять [10].

В.П. Данилов также подчеркивает, что по своей главной сути осуществлявшиеся столыпинским правительством мероприятия по решению аграрного вопроса берут начало в проектах и программах реформаторов прежних лет. Основное направление реформирования деревни в общем и целом было ясно и понятно наиболее прогрессивным людям века XIX задолго до «аграрных беспорядков» начала XX века. Другим аспектом этой проблемы было то, что у правящих кругов было достаточно инструментов влияния, чтобы не давать хода назревшим реформам при достаточной близорукости, чтобы не предвидеть приближавшихся социальных катаклизмов. «Все эти меры, – пишет В.П. Данилов, – могли бы изменить ситуацию в России, будь они проведены лет на 20–25 раньше (когда их предлагал Н.Х. Бунге). Но после 1905 г. было уже поздно. Столыпинская реформа слишком откровенно была направлена на сохранение помещичьего землевладения… Слишком откровенным был при этом административный нажим на крестьян» [11, С. 13].

Противоположной точки зрения на проблему аграрного реформирования сельскохозяйственного уклада крестьян-общинников придерживается исследователь К. Мацузато: подчеркивая экономические проблемы в сельском хозяйстве он пишет, что невозможно объяснить тридцатилетнюю паузу после реформы 1861 г. лишь инерцией правительства и господствующего класса: «Только с окончанием мирового аграрного кризиса и в результате подъема уровня грамотности среди крестьян в силу распространения земских школ и проникновение в среду крестьянства понятия «улучшение хозяйства» впервые для передовых крестьян появилась возможность выйти из общины» [12, С. 194]. Последняя позиция находит поддержку в среде российских ученых [13, С. 194].

Следует отметить, что тема развития и функционирования кооперативного сектора экономики в современной историографии стала междисциплинарной [14]. Кооперация рассматривается и как важный фактор модернизации среднего и мелкого производства аграрного сектора экономики [15; 16].

Аграрное реформирование начала ХХ века, в дальнейшем получившее название столыпинская реформа, одним из самых актуальных на сегодняшний день имело направление связанное с изучением функционирования учреждений государственного и местного управления. Суть аграрной реформы заключалась в закреплении правового статуса крестьянского сословия через личную земельную собственность. Реформа предполагала превратить крестьянина в собственника земли путем серии мероприятий по ликвидации архаичных крепостнических методов ведения сельского хозяйства, высвобождению крестьянской инициативы из пут общины. Предполагалось, что экономическое укрепление крестьянского хозяйства, создание слоя зажиточных крестьян укрепит и политический строй России. Для этого необходимо было, по мнению П. А. Столыпина, повысить товарность крестьянского хозяйства, поднять покупную способность крестьян, ускорить процесс дифференциации крестьянства путем экономической конкуренции, увеличить приток рабочей силы в город из деревни, расширить емкость внутреннего рынка и ускорить темпы развития индивидуального землепользования. По указу П. А. Столыпина от 9 ноября 1906 г. (который стал законом 14 июня 1910 г.) все крестьяне делились на две категории: там, где не было передела общинной земли 24 года, крестьяне могли требовать предоставление ее в личную собственность в любое время; там, где был передел земли за последние 24 года, крестьянину по его заявлению о выходе из общины, предоставлялась та земля, которою он имел после последнего передела.

Главное в аграрной реформе Столыпина заключалось в том, что крестьянин становился личным собственником земли, следовательно, от того, как он ею распоряжался, зависело его благосостояние. Столыпин рассматривал крестьянскую реформу с социальной точки зрения, так как считал, что политическая реформа может осуществиться только в сочетании с социально-аграрной. Улучшение положения большинства населения России помогло бы, как представлялось П. А. Столыпину, стабилизировать сначала экономику, а затем и социально-политическую ситуацию в стране. Он был против национализации земли, считая, что любая программа национализации приведет к великим социальным потрясениям, от которых будет трудно оправиться.

Подводя итог современному историографическому периоду в целом, необходимо отметить, что проблема Столыпинской аграрной реформы активно разрабатывалась как на центральном, так и на местном уровнях. Современный историографический обзор столыпинской аграрной реформы характеризуется, прежде всего, резким расширением «пространства» исследований, углубленным изучением местных архивных фондов и региональной статистики, что позволяет более основательно проводить теоретический анализ, реконструировать сложные процессы землеустройства, развития региональных аграрных рынков, технологической и социальной модернизации в российской деревне.

Оценки столыпинской аграрной реформы по-прежнему неоднозначны. Являясь узловой проблемой в исследовании аграрного сектора экономики России, она привлекает пристальное внимание не только профессионального сообщества ученых, но и журналистов, политических деятелей, что, несомненно, сказывается на характере дискуссий. В заключении нам представляется важным отметить необходимость дальнейшего изучения модернизирующего воздействия аграрного реформирования и дальнейшего уточнения исторического знания в процессе региональных исследований. В целом изучение аграрного реформирования требует дальнейшего уточнения динамики аграрного развития России, что позволит дать качественную оценку влияния столыпинской агарной реформы на социально-экономическую ситуацию в стране.

1. Каршин В.Ю. Реформы П.А. Столыпина: перекрестки мнений современных историков // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2007. № 2. С. 3-9.

2. Рогалина Н.Л. Столыпинская аграрная реформа: современная историографическая ситуация // Уральский исторический вестник. 2008. № 2 (19). С. 25-31.

3. Зоркова Н.Н. Столыпинская аграрная реформа: история изучения // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2010. № 2. С. 64–72.

4. Видяйкин С. В., Котляров С. Б. Деятельность Крестьянского Поземельного банка в Симбирской губернии в процессе реализации столыпинской аграрной реформы // Вестник НИИ Гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2010. № 2. С. 72 – 77.

5. Котляров С. Б. Правовые особенности столыпинских аграрных преобразований начала ХХ века // Черные дыры в российском законодательстве. 2013. № 6. С. 36.

6. Данилов В.П. Аграрная реформа и аграрная революция // Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире. М.: «Прогресс» – «Прогресс-Академия», 1992. С. 310-321.

7. Данилов В.П. Аграрные реформы и аграрные революции России: в 2 Т. М.: Наука, 2002. Т. 1. С. 20-37.

8. Данилов В.П. Великая крестьянская революция // Октябрь 1917: смысл и значение. Материалы круглого стола, состоявшегося в Горбачев-Фонде 30 октября 1997 г. М.: Апрель-95, 1998. С. 9-17.

9. Котляров С.Б. Столыпинская аграрная реформа в Симбирской губернии (1906 – 1917): дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Саранск, 2005.

10. Корелин А.П. Кооперация и кооперативное движение в России 1860–1917 гг. М.: РОССПЭН, 2009. 391 с.

11. Данилов В.П. Аграрные реформы и аграрные революции России: в 2 Т. М.: Наука, 2002. Т. 1.

12. Мацузато К. Индивидуалистические коллективисты или коллективистские индивидуалисты? Новейшая историография по российским крестьянским общинам // Новый мир истории России. М.: Аиро ХХ, 2001.

13. Котляров С.Б. Столыпинская аграрная реформа в Симбирской губернии (1906 -1917): дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Саранск, 2005.

14. Видяйкин С.В., Котляров С.Б. К вопросу о переселенческой политике в начале ХХ в. (по материалам Симбирской губернии) // Вестник НИИ гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия. 2009. Т. 12. № 2. С. 64-69.

15. Колоколова Е. О. Кооперация как форма самоорганизации населения // Теория и практика общественного развития. 2010. № 3. С. 20.

16. Елизаров С. В. Исторический компонент механизма формирования имиджа региона // Регионология. 2007. № 4. С. 31-37.

russia_xx

РОССИЙСКОЕ ГОСУДАРСТВО СЕГОДНЯ: ЛЕГИТИМНОСТЬ И ИСТОРИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

семинар в ИНИОН РАН

В связи со столетием со дня убийства Петра Столыпина публикуем раздел о Петре Аркадьевиче из нашей книги.

П.А. Столыпин и политическая стабилизация

П.А.Столыпин по своему мировоззрению являлся сторонником решительных, но постепенных экономических преобразований и осторожного созидания правового общественного строя с опорой на силу самодержавной власти. Как гражданский долг и смысл своего существования осознавал он служение России: «Родина требует себе служения настолько жертвенно-чистого, что малейшая мысль о личной выгоде омрачает душу и парализует всю работу» — говорил он дочери Марии в 1906 г.
Петр Столыпин в письме Льву Толстому (23 октября 1907 г.) так раскрывал цели своей деятельности: «Я про себя скромного мнения. Меня вынесла наверх волна событий – вероятно на один миг. Я хочу всё же этот миг использовать по мере моих сил, пониманий и чувств на благо людей и моей родины, которую люблю, как любили ее в старину, как же я буду делать не то, что думаю и сознаю добром. Поверьте, что, ощущая часто возможность близкой смерти, нельзя не задумываться над этими вопросами, и путь мой мне кажется прямым путем».

Мнение историка:
«Столыпин … был без сомнения самым выдающимся государственным деятелем Императорской России. Единственным его соперникам – Сперанскому и Витте – при всех их несомненных талантах, недоставало присущего Столыпину сочетания кругозора государственного деятеля с искусством политика. Вовсе не оригинальный в своих начинаниях – большинство его идей были предначертаны ранее другими политиками, — Столыпин поражал и русских и иностранцев силой духа и цельностью характера; сэр Артур Николсон, британский посланник в России, считал его не более не менее как ˝самой замечательной фигурой в Европе˝. И то, что его усилия не увенчались успехом, свидетельствовало о непримиримости российских разногласий и о том, что стране трудно было избежать крушения»
Ричард Пайпс. Русская Революция. М.,2005. Т.1. Стр.228.

Петр Аркадьевич Столыпин родился 2 апреля 1862 г. в родовитой дворянской семье сына коменданта московского Кремля и жил в имениях под Москвой и Ковно (Каунасом). С отличием окончил физико-математический факультет Петербургского университета. Служил в Министерстве земледелия и государственных имуществ, стал предводителем дворянства Ковенской губернии. В 1902 г. назначен Гродненским, а в 1903 г. Саратовским губернатором. Во время Первой революции не раз выходил без охраны навстречу разъяренной крестьянской толпе, заставлял себя слушать и утишал бунт. Но он же отдал приказ открыть огонь по погромщикам в Саратове, когда не осталось других средств восстановить порядок.
Волевой, энергичный, честный и умный молодой губернатор был замечен Императором Николаем II и премьер-министром И.Л.Горемыкиным. По рекомендации последнего Столыпин был назначен в апреле 1906 г. министром внутренних дел, а в июле — и Председателем Совета министров.
Столыпин отказывался от высокого назначения, ссылаясь на неопытность, но Государь прервал: «Нет, Петр Аркадьевич, вот образ, перед каким я часто молюсь. Осените себя крестным знамением и помолимся, чтобы Господь помог нам обоим в трудную, быть может историческую минуту». Россия обрела самого молодого премьер-министра, который вскоре ответил словами: «Жизнь моя принадлежит Вам, Государь, все помыслы мои, стремления мои – благо России; молитва моя ко Всевышнему – даровать мне высшее счастье: помочь Вашему Величеству вывести несчастную Россию на путь законности, спокойствия и порядка» (13.08.1906).

«Всем своим обликом Столыпин закреплял как-то брошенные им с трибуны слова: — ˝Не запугаете!˝ Высокий, статный, с красивым, мужественным лицом это был барин по осанке и по манерам и интонациям. Говорил он ясно и горячо. Дума сразу насторожилась. В первый раз из министерской ложи на думскую трибуну поднялся министр, который не уступал в умении выражать свои мысли думским ораторам. Столыпин был прирожденный оратор. Его речи волновали. В них была твёрдость. В них звучало стойкое понимание прав и обязанностей власти. С Думой говорил уже не чиновник, а государственный человек. Крупность Столыпина раздражала оппозицию. Горький где-то сказал, что приятно видеть своих врагов уродами. Оппозиция точно обиделась, что Царь назначил премьером человека, которого ни в каком отношении нельзя было назвать уродом» — писала видный деятель оппозиции А. Тыркова-Вильямс. — На путях к свободе. — С.316-17.

В то время революционеры, прежде всего эсеры, развязали террористическую войну против носителей власти. Как ранее на Александра II, так теперь на премьер-министра началась настоящая охота: Столыпин пережил не менее 10 покушений, включая взрыв бомбы во время приема посетителей 12 августа 1906 г. В 1908-1910 гг. террор продолжался. За эти годы было совершено 20 тысяч террористических актов и экспроприаций.
Правительство Столыпина действовало решительно. «Злодейства должны пресекаться без колебаний. Если государство не даст им действительного отпора, то теряется самый смысл государственности. Поэтому Правительство, не колеблясь, противопоставит насилию силу. Долг государства остановить поднявшуюся кверху волну дикого произвола, стремящегося сделать господами положения всеуничтожающие противообщественные элементы» — объявлял Столыпин в своей первой декларации на посту премьер-министра. «К горю и сраму нашему лишь казнь немногих предотвратит моря крови» — пишет он Государю 3 декабря 1906 г.
Правительство ответило военно-полевыми судами для террористов, участников вооруженных нападений, пойманных с поличным. Учрежденные суды существовали на Кавказе и в Польше до 1909 г., а в остальной части Российской Империи заменены военно-окружными судами в 1907 г. По приговорам военно-полевых и военно-окружных судов было казнено свыше 2800 человек. Иногда судопроизводство за 48 часов и последующий расстрел в течение 24 часов оборачивались трагическими ошибками. Так, в Одесском военном округе казнили двух невиновных юношей, потом нашли настоящих преступников – тоже расстреляли.
Правительство прилагало силы к тому, чтобы разложить террористические организации изнутри. В группы боевиков засылались агенты полиции, революционеров активно вербовало Отделение охраны МВД. Это была эффективная, но опасная работа. И к тому же часто было неясно, кому в действительности служат агенты – Правительству или революционерам. Часто они вполне цинично служили только себе. Так, руководитель с 1903 г. военной организации ПСР Евно Азеф был платным агентом Охраны и одновременно «гением террора». Он, в тайне от своих начальников в МВД организовал убийства Плеве и Великого князя Сергея Александровича, и он же выдавал террористов полиции, получая премии за каждую выдачу. Платным агентом полиции был и Мордехай Богров, убивший 1 сентября 1911 г. самого Столыпина. По чьему приказу действовали такие агенты – сводили ли они свои личные счеты, исполняли ли приказ террористической организации или руку террористов-убийц направляли враги убитых в высших правительственных сферах – это не известно и по сей день.
Применение силы Столыпиным в борьбе с террором быстро принесло плоды. С 1907-го и особенно с 1910 г. удалось сбить волну революционного насилия. Подавление экстремистов способствовало экономическому подъему, прекращению массового забастовочного движения и снижению популярности социалистических партий. На каторгу отправлено было более 26 тысяч политических преступников; в 1909 г. насчитывалось 17102 ссыльных и 1909 административно высланных. Эсеров предпочитали отправлять на каторгу, а большевиков, которые не казались столь опасными, — в ссылку. Как свидетельствует эсерка и террористка Спиридонова, «нравы на каторге вообще в первые годы (1906-1909) были патриархальными, и иногда свирепый на вид начальник… обживался с политическим коллективом на славу, оставляя при себе неотъемлемым качеством только способность воровать». Даже на самой суровой Нерчинской каторге революционерам разрешалось свободно ходить из камеры в камеру, уходить на прогулки в лес и жить с супругами в соседней деревне. Несколько ранее арестованного Ленина лечили в тюрьме молоком и минеральными водами.
В русском обществе в то время скорее выражали симпатию казнимым и отправляемым на каторгу революционерам, чем власти, пытавшейся обезопасить общество от их губительной деятельности. Депутаты II Думы, в том числе и главенствующая в Думе фракция КДП, не только отказались осудить террор, но и отклонили просьбу правительства снять депутатскую неприкосновенность с 55 депутатов социалистов, которые подозревались полицией в осуществлении подрывной пропаганды, в том числе и в войсках, и в тесных связях с террористами. Пресса открыто бравировала выражениями «столыпин» — арестантский вагон, «столыпинские качели» — виселица, «столыпинский галстук» — петля. Причем последнее выражение употребил не террорист, а конституционный демократ Федор Родичев в Государственной Думе в ноябре 1907 г. Премьер-министр вызвал заговорившегося депутата на дуэль. Родичев предпочел извиниться, но газеты растиражировали оскорбительное выражение. Всячески опорочивать и только критиковать представителей власти и, в результате, саму власть было модным, считалось чуть ли не подвигом; о последствиях такого употребления свободы слова многие не задумывались.
Свои политические принципы Столыпин коротко определил в речи, произнесенной в III Думе 16 ноября 1907 г.:
«Неуклонная приверженность к русским историческим началам в противовес беспочвенному социализму. Страстное желание обновить, просветить и возвеличить родину, в противность тем людям, которые хотят её распада. Наконец, преданность не на жизнь, а на смерть Царю, олицетворяющему Россию».
П.А. Столыпин был уверен, что успокоение страны не цель, а только необходимое условие для осуществления созидательной деятельности, направленной на расширение общественного основания власти и на повышение сознательной гражданской ответственности самого русского общества. Пресса приписывала Столыпину слова — «сначала успокоение, а потом реформы». Однако это было очень далеко от его убеждений. Он считал, что «реформы во время революции необходимы, так как революцию породили в большой мере недостатки внутреннего уклада», «где правительство побеждало революцию (Пруссия, Австрия), оно успевало не исключительно физическою силою, а тем, что, опираясь на силу, само становилось во главе реформ. Обращать всё творчество Правительства на полицейские мероприятия — признание бессилия правящей власти».
Выступая во II Государственной Думе 6 марта 1907 г. Столыпин объявил положительную программу его правительства, которую и старался осуществлять все пять лет своего руководства Россией. Основные пункты его программы следующие:
— Достижение действительной свободы вероисповеданья. Проведение Всероссийского поместного церковного Собора.
— Достижение гражданского равноправия в смысле устранения ограничений и стеснений отдельных групп населения; Равноправие крестьян с другими сословиями, устранение ограничений для евреев и иных инородцев.
— Неприкосновенность личности: «Отечество наше должно превратиться в государство правовое, так как пока писаный закон не определит обязанностей и не оградит прав отдельных русских подданных, права эти и обязанности будут находиться в зависимости от толкования и воли отдельных лиц, то есть не будут прочно установлены».
— Улучшение крестьянского землевладения с разрешением свободного перехода от общинного землевладения к частному. Государственная поддержка в освоении безземельными крестьянами пустующих удобных земель на востоке и юге России. Мелиорация неудобных земель.
— Реформа местного управления, предполагающая установление непосредственной связи между губернской и уездной администрацией Правительства и преобразованными на принципах всесословности органами земского самоуправления. Введение мелкой (волостной) земской единицы.
— Реформа местного судопроизводства. Передача судебной власти на местах в руки мировых судей, избираемых населением.
— Введение земского самоуправления в Балтийском Крае, в Северо-Западном и Юго-Западном краях; введение земского и городского самоуправления в губерниях Царства Польского.
— Улучшение быта рабочих, в том числе и государственное их страхование на случай болезни, увечий, инвалидности и старости; легализация профессиональных союзов, ненаказуемость экономических стачек; сокращение рабочего времени.
— Школьная реформа, общедоступность и, впоследствии, обязательность начального образования.
— Финансовая реформа: «облегчение налогового бремени народных масс и введение подоходного налога».
— Полицейская реформа. Слияние общей и гражданской полиции. Объединение всех видов чрезвычайной государственной Охраны в одном законе, полностью известном обществу и утвержденному Думой.
Эти широкие реформы, в случае их осуществления, совершенно меняли Россию, превращали страну, жившую два последних столетия для узкого правящего слоя в действительно общенациональное государство, в благополучии которого крестьяне, рабочие, инородцы, иноверцы, земская интеллигенция заинтересованы не меньше, чем дворяне, богатые предприниматели и землевладельцы. Россия при этом менялась не революционно, не через разрушение «до основания», но эволюционно, через постепенное, хотя и быстрое перераспределение общественных благ, и воспитание народа. «Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!» Эти слова Столыпина, сказанные в Думе 10 мая 1907 г. стали девизом всей его деятельности. Подавляющее большинство депутатов II Думы не поддержали программы премьер-министра, одержимые идеей ниспровержения существующего порядка, находясь во власти принципа «чтобы изменить хоть что-то надо прежде разрушить всё».
Новая Дума, готовая работать с Правительством, была необходима Столыпину именно для претворения в жизнь намеченных им реформ. Он не считал возможным действовать по старинке, используя только рычаг самодержавной власти. Полагая жизненно необходимым подвести широкий социальный фундамент под здание российской государственности, он само подведение этого фундамента желал осуществлять вместе с обществом, с избранными его представителями в земствах и в Думе. Без такого сотрудничества Правительства с обществом прочное общественное основание России не создать, и любое серьезное потрясение – война ли, которой Столыпин так опасался, или иное что – приведет к обрушению огромного, но не соединенного воедино народной волей государства: «Главное это то, что Россия с каждым годом зреет: у нас складывается и самосознание, и общественное мнение. – Пишет Столыпин за месяц до смерти русскому послу в Париже Александру Извольскому. — Нельзя осмеивать наши представительные учреждения. Как они ни плохи, но под влиянием их Россия в пять лет изменилась в корне и, когда придет час, встретит врага сознательно. Россия выдержит и выйдет победительницею только из народной войны» (28.07.1911). Столыпин жаждал иметь впереди двадцать мирных лет. За два десятилетия он надеялся превратить Россию дворянскую, «элитную», в Россию общенародную.
Без парламента сделать это было невозможно. С членами Думы Столыпин общался как с товарищами и коллегами. Он не был поклонником демократии, не верил, что парламент может управлять страной, но рассматривал Думу как важнейшее средство контроля самодержавной власти Царя волей народа. В этом Столыпин был похож на знаменитого германского рейхс-канцлера Отто фон Бисмарка, который заявил в Рейхстаге в 1884 г. – «Я вовсе не поклонник абсолютистского правления. Я считаю парламентское сотрудничество, верно примененное, столь же нужным и полезным, сколь парламентское же правление – вредоносным и невозможным».
Известность Столыпина, как чрезвычайно талантливого государственного деятеля и верного Царю патриота России далеко вышла за границы Империи. Честолюбивый Германский Император Вильгельм II мечтал поближе познакомиться с русским премьером. Случай представился в 1909 г. во время встречи русского и германского императоров в Бьёрке. За завтраком на императорской яхте «Штандарт» Вильгельм сидел между Императрицей Александрой Федоровной и П.А.Столыпиным. Пренебрегая правилами хорошего тона, Германский Император весь завтрак, более часа, просидел в пол оборота от Императрицы, беседуя с русским премьером. Александра Федоровна негодовала от такой бестактности, а сам Вильгельм, совершенно потрясенный умом и благородством Петра Аркадиевича, после завтрака сказал генерал-адьютанту Илье Татищеву (позднее погибшему в Екатеринбурге вместе с Императором) – «Проговорил со Столыпиным весь завтрак. Вот человек! Был бы у меня такой министр, на какую бы высоту мы подняли Германию». М.П.Бок. П.А.Столыпин. Воспоминания о моем отце. М.,1992-С.307.
П.А.Столыпин полагал, что на проведение реформ потребно «двадцать лет покоя». Когда он провозгласил в Думе свой план, ему еще не исполнилось и 45. Столыпин верил в свои силы и в помощь Божию. Все эти двадцать лет он мог бы, как Бисмарк в Германии, находиться у штурвала русского корабля. Но вышло иначе. Через четыре с половиной года он пал от руки полицейского агента Богрова, застрелившего его в упор 1 сентября 1911 г. в Киевском театре на глазах Императора, которого премьер-министр, истекая кровью, еще успел осенить крестом. 5 сентября смертельно раненый Петр Столыпин умер в лечебнице на руках у жены. В завещании он, предчувствуя свою трагическую кончину, просил похоронить его в том городе, где его убьют. Столыпин был предан земле в Киево-Печерской Лавре. Вскоре в Киеве был установлен и монументальный памятник Столыпину. В годы советского режима памятник был уничтожен, надгробье снято и могила закатана асфальтом. В начале 1990-х гг. могила П.А.Столыпина восстановлена.
Некоторые обстоятельства гибели Столыпина бросали тень на высшие сферы Империи. Относительно Столыпина в царской семье был раскол. Дядья Царя и его мать, вдовствующая Императрица Мария Федоровна уважали премьер-министра и считали его спасителем России. Они настаивали самым решительным образом, чтобы Государь ни в коем случае не увольнял Столыпина в отставку. С другой стороны, Императрица Александра Федоровна, чем дальше, тем больше ненавидела Столыпина. Причиной ненависти было твердое неприятие Столыпиным «друга» царской семьи Григория Распутина, которого премьер считал грязным авантюристом, порочащим имя русского Царя. Распутин, имевший к 1911 г. полное влияние на Императрицу, видел в Столыпине своего злейшего врага. Заместитель министра внутренних дел генерал Курлов, отвечавший за охрану высших чинов Империи, был близок с Распутиным, входил в его круг. Именно его агентом был убийца Богров — несостоявшийся юрист, увлекавшийся анархо-коммунистической и эсеровской литературой, поддерживавший связи с революционерами, которых за деньги выдавал тайной полиции.
Жена Столыпина – Ольга Борисовна – не пустила Императора к умирающему мужу. Сам Царь и его семья в Киеве, узнав о смерти премьер-министра, пришли только на панихиду, но не остались на похороны, а уехали в Севастополь. «Тут я отдыхаю хорошо и сплю много, потому что в Киеве сна не хватало: поздно ложился и рано вставал» — сообщает Николай II матери 10 сентября. Императрица Александра, по словам того же письма, восприняла убийство Столыпина «спокойно». «Он умер, потому что Провидение судило, что в этот день его не станет. Не говорите о нём больше никогда…» — сказала она как-то заместившему Столыпина на посту Председателя Совета министров В.Н.Коковцову. А вскоре после убийства объясняла ему: «Мне кажется, что Вы очень чтите его память и придаете слишком много значения его деятельности и его личности. Верьте мне, не надо так жалеть тех, кого не стало… Я уверена, что каждый исполняет свою роль и свое предназначение, и если кого нет среди нас, то это потому, что он уже окончил свою роль и должен стушеваться, так как ему нечего больше исполнять… Я уверена, что Столыпин умер, чтобы уступить Вам место, и что это для блага России». В.Н.Коковцов. Из моего прошлого (1903-1919). Минск, 2004. С.441-442.
Богров был повешен очень поспешно, без проведения исчерпывающих допросов. Начавшееся Судебное следствие в отношении Курлова и трех других высокопоставленных чинов Охраны, было прекращено по личному повелению Императора, который «хотел каким-нибудь добрым делом ознаменовать» исцеление Распутиным сына – цесаревича Алексея, от смертельно опасного приступа гемофилии.
Среди бесчисленных отзывов на гибель Столыпина, полных горя и скорби, тревог за будущее России и высокой оценки трудов погибшего премьера, два, о которых мир узнал позже, звучат резким диссонансом:
«Столыпин был человеком с большим темпераментом, человеком храбрым, и пока ум и душа его не помутились властью, он был человеком честным. Но Столыпин погиб … как погибают сотни государственных деятелей, которые употребляют данную им власть не на пользу государства и народа, но в пользу своего личного положения…» – С.Ю.Витте. Воспоминания. Т.3. – С.530.
«Умерщвление обер-вешателя Столыпина… очень маловажное само по себе, вновь ставит на очередь вопрос о содержании и значении нашей контрреволюции… Погромщик Столыпин подготовил себя к министерской должности именно так, как только и могли готовиться царские губернаторы: истязанием крестьян, устройством погромов, умением прикрывать эту ˝азиатскую˝ практику – лоском и фразой, позой и жестами, подделанными под ˝европейские˝» — В.И.Ленин. Полн.собр.соч. Т.20, с.324-33.
Реформы, начатые Столыпиным, продолжались и после его смерти, но уже не с той широтой и энергией, что при нём. Отставка верного соратника Столыпина Владимира Николаевича Коковцова с поста премьера в январе 1914 г. и вскоре начавшаяся Мировая война, еще более затормозили их. А через шесть лет после убийства Столыпина Россия рухнула в бездну революционной смуты, от которой он всеми силами старался уберечь её.
П.А.Столыпин. Переписка. Москва, 2004.
П.А.Столыпин. Жизнь и смерть / Сост. Г.П.Сидоровнин. Саратов, 1997.
Б.Г. Федоров. Петр Аркадьевич Столыпин. Биография. М., 2003.
Г.П. П.А. Сидоровнин. Столыпин: Жизнь за Отечество. Жизнеописание (1862-1911). Саратов, 2002;
П.С.Кабытов. П.А. Столыпин: последний реформатор Российской империи. Самара, 2006.