Своя точка зрения в единственном числе

В нашей жизни очень многое зависит от точки зрения. Точка зрения — это жизненная позиция человека, на основании которой он строит свои мнения.

Точка зрения, фото jplus.ru

Можно разделить всех людей на три вида: пессимист, оптимист и реалист. Вот тут как раз и можно поговорить про зависимости уровня жизни от точки зрения.

Пессимистам живется хуже всего, они предвидят худшее и получают его. В этот момент он достигает некоторого удовлетворения: «Говорил же я вам. » Окружающим постоянно хочется размазать пессимиста по стенке. Жить с ними невыносимо тяжело. И их почему-то никто не любит.

Оптимистам тоже приходится нелегко. Они надеются на лучшее, но жизнь их часто обламывает, что может довести до отчаяния и до превращения оптимиста в пессимиста.

Реалистом, наверное, быть предпочтительнее: твердо стоять на земле, не ждать чего-то слишком хорошего (возможны сюрпризы!), и главное, не морочить голову окружающим.

У каждого своя точка зрения, фото photoprikol.net

Различные точки зрения на проблему, фото marketing-ua.com

Основная точка зрения + дополнительная, фото way9.ru

«Дополнительная точка зрения» играет определенную роль в восприятии тех впечатлений, которые не осознаются нами, но она всегда находиться за пределами нашего обычного сознания. То есть мы даже не подозреваем о ее существовании. Но если мы изменим привычное направление взгляда на противоположное, то все впечатления, вся информация, поступающая в эту часть сетчатки глаз станет постепенно осознаваться нами. Мы действительно увидим иную реальность.

С точки зрения вечности. фото skravchenko.ru

Здесь приведена схема возможных точек зрения с разных времен.

Точка зрения мужчины и женщины, фото kotomatrix.ru

Даже отношения в семье зависят от точки зрения. С точки зрения влюбленной женщины: «мой сладкий сидит в одном носке напротив телевизора», а с точки зрения нелюбящей жены: «вот придурок, опять в одном носке сидит, козел!». Причем, это может быть одна и та же женщина с разницей в несколько лет.

Выхода нет, фото goldwebmaster.net

Как всегда всё хорошо, что в меру. Поменяйте точку зрения и, возможно, всё будет не так страшно.

Правильная точка зрения. фото demotivators.ru

Проверено экспертом

1) Нет, т.к существительные имеют род, число, падеж, склонение, бывают одушевленные, неодушевленные, собственные и нарицательные, а прилагательные имеют разряд (относительные, притяжательные, качественные), согласуются с сущ. (в роде, числе, падеже), форма(полная, неполная), степень сравнения(только у качественных прилаг.) (сравнительная, превосходная)

2) Только качественные прилагательные имеют к. ф., а притяжательные и относительные нет.

3)Верно, (маленький-меньше, лучший-лучше)

4) Да. Мальчик меньше (сказуемое) меня. Наилучший(определение) день.

5) Нет, т.к они не имеют окончаний, поэтому не изменяются.

6)Да, уже обсуждался этот вопрос.

7) Нет, прилагтельные в сравнительной простой не изменяются и не имеют окончания.

8) Верно. Наиболее мягкий, наиболее мягкое, наиболее мягкие

9) Да, краткую форму имеют только качественные прилагательные.

Своя точка зрения в единственном числе

Милославский И.Г. Морфологические категории русского языка. — М., 1981. — Глава III. Имя существительное. II. Морфологическая категория числа существительных. — С. 58-69.

II. МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ ЧИСЛА СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ

§1. Число как номинативный элемент значения

Среди имен существительных имеются словоформы со значением множественности. Под множественностью в грамматике понимается любое количество большее, чем один. Дом, город, день, дорога — это словоформы, указывающие на один предмет. Дома, города, дни, дороги — словоформы, которые могут указывать на 2, 3, . 10 . 100 . И далее до бесконечности Поскольку число выражает номинативный элемент значения, для его грамматичности необходимы обязательность и регулярность. Номинативный элемент значения, связанный с числом, не является обязательным. В самом деле, если рассматривать содержательную сторону словоформ русских существительных, выясняется, что некоторые из них вообще чужды идее счета. Здесь можно усмотреть некоторые семантические группировки. Одна группа — названия веществ, материалов (молоко, сливки, тес, духи, одеколон). Другую группу образуют словоформы существительных со значением собирательности, нерасчлененной совокупности (студенчество, листва, джунгли, финансы, деньги). Третья группа — словоформы имен

существительных, имеющие значение действий или состояний (паника, хлопоты). Четвертую группу могли бы составить названия игр (преферанс, казаки-разбойники, пряталки, футбол, регби), пятую — собственные наименования (Черемушки, Бирюлево, Сочи, Таллин). Уже приведенных наблюдений достаточно для того, чтобы не считать число морфологической категорией с номинативным значением. Можно также обнаружить, что среди словоформ, не чуждых идее счета, может не быть противопоставления существительных со значением единственного и множественного числа: детишки, девчата, ребята.

§2. Возможности содержательного и формального противопоставления по числу у лексем разных родов

Существительные, чуждые идее счета, могут принадлежать к любому из четырех родов: мужскому, женскому, среднему и парному. Последнее — возможность принадлежать к парному роду — особенно существенно. Традиционное название лексем парного рода — pluralia tantum — дает основание думать, что эти лексемы имеют значение только реальной множественности. На самом деле это не так: традиционные pluralia tantum могут иметь значение реальной единичности, реальной множественности, а также быть вовсе не связанными с идеей числа. Так, существительные брюки, ворота, сани и под., относимые обычно к pluralia tantum, вовсе не чужды идее счета. На содержательном уровне можно говорить об одном предмете, называемом брюками, санями или воротами, и о любом количестве предметов, называемых таким же образом. Другое дело, существительные типа сливки, духи, хлопоты и т.п. Эти существительные вовсе не выражают никаких представлений, связанных с числом обозначаемых ими предметов. Таким образом, можно утверждать, что среди так называемых pluralia tantum имеются существительные как чуждые, так и не чуждые идее счета. Такая двойственность этих существительных обнаруживается и в их способности или неспособности сочетаться с числительными. По-русски можно сказать двое брюк, трое саней, несколько ворот, но не существует сочетаний «двое духов», «трое хлопот», «несколько финансов» 1 .

Такое понимание существительных pluralia tantum, обоснованное А.А.Зализняком, является косвенным аргументом в пользу признания парного рода равноправным членом системы родов русских существительных.

1 Словосочетания типа двое сливок в значении «две порции сливок» представляют собою обычный в разговорной речи эллипсис. Связано это со стремление к обозначению одного предмета, ясного из контекста, не словосочетанием, а одним словом; ср.: учиться на филологическом факультете и учиться на филологическом, доехать до станции «Проспект Вернадского» и доехать до Вернадского.

Среди существительных мужского рода также есть существительные, чуждые идее счета (футбол, тес, ажиотаж) и не чуждые этой идее (дом, город, топор). Таким же образом устроены существительные женского (ср. молодежь, лапта, паника, сметана и книга, тетрадь, комната) и среднего рода (ср. гнилье, сено, молоко, мужество и поле, окно, кольцо).

В формальном плане существительные, чуждые идее счета и принадлежащие к парному роду, противопоставляются всем остальным чуждым идее счета существительным. Чуждые идее счета существительные мужского, женского и среднего родов в своей парадигме и парадигме согласуемых слов совпадают со словоформами единственного числа тех существительных соответствующих родов, которые не чужды идее счета: дом и футбол, стена и паника, окно и мужество. Чуждые идее счета существительные парного рода совпадают в своей парадигме и парадигме согласуемых слов со словоформами существительных парного рода, не чуждых идее счета: сани и опилки, ножницы и хлопоты. Для обозначения одних «ворот», «брюк» или «саней» (существительные парного рода) используется та же самая парадигма существительных и согласуемых с ними слов, что и для обозначения большего количества «ворот», «брюк» или «саней».

Существительные непарного рода, не чуждые идее счета, выражают противопоставление по числу своими парадигмами и парадигмами согласуемых слов. Итак, по своей парадигме и по парадигме согласуемых слов существительные singularia tantum, всегда чуждые идее счета, сливаются со словоформами единственного числа «обычных» существительных мужского, женского или среднего рода, существительные pluraia tantum, как чуждые, так и не чуждые идее счета, совпадают со словоформами множественного числа «обычных» существительных мужского, женского или среднего рода.

§3. Число как морфологическая категория

Число у русских существительных имеет не только номинативный, но и синтаксический аспект значения. Подобный аспект значения уже встречался, когда речь шла о роде существительных. Существительные противопоставляются по родам на основании их различной способности соединяться с разными наборами согласуемых словоформ. Такое же различной способностью к сочетаемости с согласуемыми словами обладают и словоформы существительных в единственном и во множественном числе. Ср. дом — большой, был, он и дома — большие, были, они; дорога — большая, была, она и дороги — большие, были, они; кольцо — большое, было, оно и кольца — большие, были, они. Разумеется, различия в синтаксических элементах значения не охватывают всех различий, существующих между дом и дома, дорога и дороги, кольцо и кольца. Поэтому признание синтаксического элемента значения основой, на которой число существительных

выделяется как морфологическая категория, требует рассмотрения единственного и множественного числа существительных не в качестве форм одного слова, но в качестве разных слов. В таком случае число существительных выступает как классифицирующая, а не словоизменительная морфологическая категория. Для признания числа классифицирующей морфологической категорией необходимо только показать, что синтаксический элемент значения, связанный с числом, является для русских существительных обязательным. Это сделать чрезвычайно легко, поскольку не найдется таких существительных, которые не выражают принадлежность к единственному или множественному числу формами согласуемых слов. Даже слова парного рода не составляют при таком подходе исключения: их принадлежность ко множественному числу (синтаксическому, но совсем не обязательно содержательному!) не вызывает сомнений. Возможность сочетания таких существительных, как пальто, такси, мадам, с обеими формами согласуемых слов — и в единственном числе, и во множественном — не изменяет вывода о том, что синтаксический аспект выражения числа является обязательным ля словоформ русских существительных.

Предлагаемое понимание категории числа существительных ставит следующие вопросы. Во-первых, вопрос о соотношении между числом как морфологической категорией и числом в реальной действительности. Во-вторых, вопрос о связи мжду внешним обликом словоформ и выражаемым ими значением числа в грамматическом и содержательном виде.

§4. Число в грамматике и в реальной действительности

В русском языке немало таких существительных, которые по своему значению не чуждые идее счета, однако не выражают эту идею с своих словоформах. Можно выделить две группы таких существительных. Первая — не чуждые идее счета существительные 7-го согласовательного класса — сани, брюки, ворота, и т.д. Вторая — не чуждые идее счета существительные, т.е. существительные с парадигмой, включающей лишь одну словоформу. Это существительные пальто, такси, кенгуру и т.п. В самом деле, в предложениях Подъехали сани, Заскрипели ворота, Купил пальто и брюки, Увидел такси неясно, о каком количестве саней, ворот, брюк, пальто или такси идет речь. Ответить на этот вопрос можно только с привлечением более широкого контекста — лингвистического или экстралингвистического. Привлечение экстралингвистического контекста помогает понять, что куплены, по-видимому, одни брюки и одно пальто. В случае неединичности купленных предметов на это, как на явление весьма необычное, должно было бы быть

специальное указание в тексте: Купил двое брюк и три пальто.

Лингвистический контекст ещё более явно может указывать на количество (единичное или неединичное) предметов. Например, в предложении Мальчик сел на качели словоформа качели обозначает единичный предмет, а в предложении Мальчики сели на качели количество качелей остается неясным. Если мальчиков было, например, двое, то они могли разместиться и на одних качелях, и на двух качелях, хотя в предложении об этом и не говорится. Если мальчиков было, например, двадцать, то они заведомо не могли поместиться на одних качелях.

Все эти факты говорят лишь о том, что реальная единичность или неединичность предметов может не выражаться самою словоформою. Не обладая показателями числа как номинативного элемента значения, обе отмеченные выше группы счетных существительных обладают числом как синтаксическим элементом значения. Счетные существительные 7-го согласовательного класса относятся ко множественному числу (синтаксическому!), а неизменяемые счетные существительные к скрещённому — единственному и множественному синтаксическому числу.

Таким образом, с точки зрения реального противопоставления единичности-неединичности все словоформы русских существительных могут быть разделены на две группы: счетные и несчетные. В свою очередь, счетные могут быть поделены на словоформы со значением единственного числа, словоформы со значением множественного числа и словоформы с невыраженным значением числа — единственного или множественного. Это все может быть суммировано следующей таблицей 1 :

со значением реальной множественности

с невыраженным значением реального числа

С точки зрения числа как синтаксического элемента значения все словоформы русских существительных могут быть сгруппированы следующим образом: словоформы со значением синтаксического единственного числа, словоформы со значением

1 В таблице приведены словоформы именительного падежа, однако это совсем не обязательно. Здесь могли бы фигурировать и формы других падежей.

синтаксического множественного числа, словоформы со значением обоих чисел. На таблице это будет выглядеть так:

Единственное и множественное число

Следовательно, число как морфологическая категория, выделенная на основе синтаксического элемента значения, лишь частично пересекается с реальным противопоставлением предметов и явлений по числу. Пересечение это охватывает все словоформы существительных, за исключением несчетных существительных и счетных существительных 7-го согласовательного класса. Несчетные существительные с точки зрения реального противопоставления единичности-неединичности должны быть вовсе исключены из рассмотрения. С точки зрения числа как морфологической категории эти существительные распределяются между единственным (молоко, студенчество, листва, футбол) и множественным числом (сливки, хлопоты, опилки). Существительные 7-го согласовательного класса счетные относятся к группе существительных, о реальном числе которых ничего нельзя сказать. С точки зрения числа как морфологической категории эти существительные включаются во множественное число.

Таким образом, если мы говорим о каком-либо существительном, что оно есть существительное единственного или множественного числа, то это отнюдь не значит, что оно соответственно обозначает один (или больше, чем один) предмет. Точно так же указание на то, что в реальной действительности существует один (более, чем один) предмет, не влечет за собою утверждение, что его называют существительное единственного (множественного) числа. Такие соответствия являются довольно частым явлением, хотя они не универсальны.

§5. Число и внешний вид словоформы

В силу наличия в русском языке неизменяемых существительных типа пальто, такси, какаду оказывается затруднительным определить принадлежность существительного к тому или другому числу по словарной форме именительного падежа. Хотя подавляющее большинство существительных, словоформы которых оканчиваются в

именительном падеже на согласный или —о, принадлежит к единственному числу, утверждать это в качестве правила нельзя. Ведь существуют словоформы типа мадам, пальто, кимоно и др. Именительный, оканчивающийся на и, не всегда дает основания для вывода о множественном числе. Ведь существуют такси, визави, алиби и т.д. Тем более неинформативен для значения числа именительный на —а. Здесь будут и словоформы единственного числа женского и общего рода (стена, неряха) и словоформы множественного числа (города, леса), и неизменяемые существительные с невыраженным значением числа (антраша).

§6. Число и контекст

Уже не раз отмечалось, что грамматическое значение числа не может совпадать с реальным числовым значением у данной словоформы. Однако возможны и такие случаи, когда грамматическое и реальное значения числа совпадают, но в контексте словоформа получает совсем иное числовое значение. Например, словоформы студент или рыба имеют грамматическое значение единственного числа, обозначают единичные предметы. Однако в предложениях Студент разный бывает или Здесь рыба водится те же словоформы обозначают не единичные предметы, но множество предметов. Такое возникающее в контексте, обобщенное значение единственного числа давно было отмечено грамматистами. С учетом этих фактов и была построена теория, согласно которой реальное единственное и множественное число в русском языке образуют привативную оппозицию. Сильный член этой оппозиции — множественное число, оно всегда обозначает множество предметов. Единственное число — слабый член этой оппозиции. Оно называет и единичные предметы, и множество предметов. К сожалению, не удалось установить те типы контекстов, в которых происходит приобретение единственным числом обобщенного значения.

Эта концепция противопоставления значения по числу могла бы быть принята, если бы не значение реальной единичности, которое могут иметь в некоторых контекстах существительные множественного числа. Словоформа университетах, без сомнения, и в грамматике, и в объективной действительности обозначает множественное число. Однако в предложении Чему тебя только в университетах учили? Словоформа университетах явно имеет значение реальной единичности. Можно указать некоторые контексты, в которых словоформы множественного числа (в грамматическом смысле) могут не получать значения реальной множественности. Это, например, объект в конструкциях типа Вы все делаете нечто с неодобрительным значением (по театрам ходите, разговоры разговариваете, книги читаете и т.д.). В этих случаях во множественном числе могут выступать даже не счетные существительные (чаи

распиваете, по Лондонам и Парижам разъезжаете и т.д.) 1 .

В разговорной речи множественное число в самых обычных контекстах может получать значение реальной единичности: У нас гости: Саши приехал или У тебя родственники есть: к брату обратись. Таким образом, под влиянием контекста реальное единственное и множественное число словоформ может переосмысляться.

Особенности указанного контекстуального значения словоформ единственного и множественного числа навели некоторых исследователей на мысль, что таким образом в русском языке может передаваться значение определенности-неопределенности. Категория определенности-неопределенности, существующая во многих европейских языках, в русском отсутствует. Единственное число существительных может терять значение реальной единичности и получать значение множества неопределенных предметов, некую совокупность безликих единиц. Точно таким же образом грамматическое множественное число указывает на то, что обозначенный предмет неопределенен, неизвестен. Во всех приведенных примерах употребления грамматического множественного не в значении реальной множественности можно вставить перед соответствующим существительным подходящую словоформу лексемы какой-то. Таким образом, можно утверждать, что контекст увеличивает число несоответствий между грамматическим и реальным значением числа. Более того, в результате взаимодействия словоформы числа с контекстом может не только нарушаться соответствие между грамматикой и реальной действительностью, но и возникать новый элемент смысла, связанный определенностью-неопределенностью.

§7. Формальные средства выражения значения числа

Рассмотрение числа существительных как категории классифицирующей имеет важные последствия для понимания природы тех формальных показателей, которые выражают значение числа. Если число — словоизменительная морфологическая категория, то его значение передается флексиями. Если же число — классифицирующая морфологическая категория, то его значения передаются суффиксами. Однако в русском языке показатели числа одновременно являются и показателями падежа (читать эти же элементы показателями рода не следует, поскольку род выражается ими весьма непоследовательно). Совмещение в одном элементе структуры слова функций и флексии,

1 Нельзя в связи с этим не отметить, что несчетные существительные в единственном грамматическом числе оказываются потенциально содержащими большее количество словоформ, чем существительные во множественном числе. Даже в качестве окказионализма трудно представить существительное в единственном числе, производное от несчетных существительных с грамматическим значением множественного числа (сливки, финансы, Черемушки)

и суффикса, как известно, встречается в русском языке. Например, в лексемах кума и супруга послекорневая часть имеет значение и флексии, и суффикса, указывая одновременно и на грамматические признаки словоформ, и на пол лица. Словообразовательную и грамматическую информацию несут флексии и в таких лексемах, как шашлычная, заведующий, суточные и т.д. Строго говоря, такие «совместители» в структуре слова должны изучаться и в словообразовании, и в морфологии. Если применить эту мысль к показателям числа и падежа, то следует сделать вывод, что их падежная функция должна изучаться в морфологии, а числовая — в словообразовании.

В данном случае следовало бы исключить из рассмотрения вопросы, связанные с образованием множественного числа существительных, и перенести рассмотрение этих вопросов в словообразование. Однако, хотя морфологи и трактовали категорию существительных по-разному, авторы книг по словообразованию стремились не включать в свой раздел вопрос о числе существительных, считая его сферой грамматики. Причем это положение нельзя объяснить просто субъективными желаниями ученых.

Поскольку падеж и число неразрывно связаны в плане выражения, любое описание образования падежных форм есть уже описание и показателей того или иного числа. С другой стороны, описание показателей числа, если оно дается не только для словарной формы — именительного падежа, есть уже описание падежных показателей. Поэтому вопрос о форме выражения числовых значений рассматривается вместе с вопросом о падежных формах в разделе «Типы склонения существительных».

Необходимо, однако, упомянуть, что существительные, различающиеся на содержательном уровне только значением числа, могут различаться на уровне формы не только показателями числа и падежа. Формальные различия могут касаться и самой основы существительных. Возможны разные типы этих различий. Чередование по твердости-мягкости: сосед — соседи, черт — черти, колено — колени. Смягчение конечного согласного основы нельзя объяснить фонетически, перед нами — морфологическое чередование. Такое же явление наблюдается в некоторых формах множественного числа лексемы церкви: церквам, церквами, церквах. Основы существительных единственного и множественного числа могут различаться и качеством конечного согласного: око — очи, ухо — уши. Однако это необязательная характеристика основ, оканчивающихся в единственном числе на задненебный: колесико — колесики. Чередование можно усмотреть и в соотношениях такого типа, как бесенок — бесенята, козленок — козлята и т.п. или хозяин — хозяева. Основа лексемы множественного числа может представлять собою результат наращения на основу единственного числа: стул — стулья, брат — братья или кум — кумовья. Но возможно и явление, когда основа множественного числа представляет

собою результат усечения основы единственного числа: цветок — цветы, армянин — армяне, господин — господа (впрочем, в последнем случае происходит еще чередование конечного согласного по твердости — мягкости). Двойное изменение — чередование и наращение — представлено и в соотношениях типа клок — клочья, сук — сучья.

Наиболее распространенным является различие основ единственного и множественного числа на беглую гласную. Причем здесь может наблюдаться отличие всех словоформ множественного числа от некоторых словоформ единственного числа (отец, отца и отцы) или отличие одной словоформы множественного числа от всех словоформ единственного (песня, песням — песен; кухня, кухнями — кухонь; статья, статьи — статей; певунья, певуньи — певуний). Следует отметить, во-первых, что это чередование может сопровождаться и чередованием по твердости-мягкости (песня — песен), во-вторых, в качестве беглого гласного на буквенном уровне может выступать не только о и е, но и (певунья — певуний).

Некоторые существительные могут обладать основой единственного числа, совершенно отличной от основы множественного числа: человек — люди, ребенок — дети. С другой стороны, в русском языке известны факты, когда в формальном соотношении лексем можно усмотреть противопоставление по числу, но в действительности между лексемами представлены иные отношения. Это могут быть отношения действия и результата (посадка — посадки, посев — посевы), отношения веществ и видов вещества (масло — масла, вино — вина), отношения качества и предметов, обладающих этим качеством (емкость — емкости). Есть в русском языке и случаи, когда лексема единственного числа со множеством значений соотносится с несколькими лексемами множественного числа, закрепляя за каждой часть своих значений: зуб — зубы и зубья, лист — листы и листья.

Все эти факты служат ярким проявлением мысли об асимметричности плана выражения и плана содержания в языке. Совпадающие в плане выражения элементы могут иметь мало общего в плане содержания (посев — посевы). Не совпадающие в плане выражения элементы могут иметь содержательную общность (человек — люди). И наоборот, совпадение в содержании не влечет формального совпадения, содержательное различие не обязательно требует формальных различий. Эти же обстоятельства могут выступать как косвенные аргументы в пользу признания отношений между разными числами существительных отношениями словообразовательными.

§8. Другие подходы к интерпретации морфологической категории числа

Прежде чем закончить рассмотрение категории числа существительных, необходимо упомянуть об одной попытке по-новому взглянуть на эту морфологическую категорию. Под числом как под морфологической категорией понимается номинативный элемент значения. Однако этот элемент выражает не противопоставление единичности-неединичности объекта, а противопоставление по расчлененности-нерасчлененности объекта. Множественное число

представляет объект как расчлененный на части, единственное — как некую целостность. Такая точка зрения позволяет объяснить не только противопоставление по числу счетных существительных (дом — дома, стена — стены, лицо — лица), но и единственное число у собирательных существительных (студенчество, листва, молодежь), поскольку этими лексемами выражается нерасчлененная совокупность. Изложенный взгляд позволяет понять употребление единственного числа в значении обобщенного множества (ср.: На стройку привезли кирпич — со значением нерасчлененного множества и На стройку привезли кирпичи — множество расчленено). Таким образом, объяснительные возможности теории расчлененности-нерасчлененности оказываются более сильными, чем у теории единичности-множественности.

Тем не менее и теория расчлененности-нерасчлененности не в состоянии объяснить всех фактов употребления единственного и множественного числа. Вряд ли можно видеть расчлененность в счетных существительных типа сани, брюки, ворота, ножницы, хотя обозначаемые ими объекты и состоят из двух одинаковых частей. Еще более сомнительна расчлененность в несчетных существительных типа сливки или Черемушки. Вряд ли можно говорить о значении расчлененности у существительного множественного числа в предложении: У нас гости: Саша приехал. Однако отсутствуют примеры, когда существительное единственного числа указывает на расчлененность объекта. Поэтому теория расчлененности-нерасчлененности, по-видимому, объективно отражает факты русского языка при условии, если полагать данную оппозицию привативной. Сильным членом оппозиции является единственное число, оно указывает на нерасчлененность, целостность предмета. Множественное число — слабый член оппозиции, оно может выражать и расчлененность (дома, кирпичи, сады), и нерасчлененность предмета (сани, сливки).

Вообще подобный подход к грамматическим явлениям был характерен для некоторых направлений лингвистики, стремившихся увидеть за поверхностью (в данном случае за единичностью-множественностью) некое другое, не лежащее на поверхности явление 1 .

§9. Сходства и различия между морфологическими категориями рода и числа

Рассмотренные категории рода и числа существительных оказались во многом сходными. Во-первых, и та и другая категории являются классифицирующими, разделяющими не формы одной лексемы, но разные лексемы. Во-вторых, обе категории выделены на основании обязательных синтаксических (а не номинативных!) элементов значения. В-третьих, и та и другая морфологические категории связаны с единицами реальной действительности: число — с количеством, род — с полом. Однако этот номинативный аспект представлен не во всех словоформах. В-четвертых, синтаксический элемент значения и у одной, и у другой теории категории может приобретать номинативную ценность. Достаточно сравнить большая неряха и ужасный невежа, где согласованное прилагательное указывает пол существительных, и новое пальто или старая леди, где согласованное прилагательное указывает на число существительных. В-пятых, парадигма существительного не всегда определяет однозначно его род или число.

1 См.: Вопросы языкознания, 1961, № 1, с. 34-43.

Таковы качественные сходства морфологических категорий рода и числа существительных.

Однако третья и пятая характеристики представлены у обеих категорий по-разному количественно. Грамматический род связан с номинативным значением пола лишь у меньшей части существительных — у существительных личных и части одушевленных. Грамматическое число связано с номинативным значением коли… Продолжение »