Существует точка зрения согласно которой глобализация не может быть бесконфликтной

Так, отношение к глобализации весьма неоднозначно. В изу- чении и трактовке процессов глобализации в конце XX – начале XXI в. выделяют два основных подхода. «Первый характеризуется методологическим разрывом общества и земной биосферной при — роды, которая рассматривается как природное окружение обще — ства; и глобализация в связи с этим трактуется как сугубо обще — ственное явление, – считает Е. А.Дергачева. – Второй включает единство природного и социального в их поступательном эволю-

ционном развитии»97. То есть существует фактически два понима — ния глобализационных процессов: социально-экономическая гло — бализация и эволюционная социо-природная глобализация.

Причем в литературе по глобализации представлено широкое и узкое толкование этого понятия. Некоторые отечественные ис — следователи весьма расширенно понимают «глобализацию», при — меняя это понятие для описания процессов, которые фактически не связаны с реальной глобализацией (В. И.Пантин, Э. А.Азроянц, А. П.Назаретян и др.)98.

В отечественной литературе встречается и узкое понимание глобализации. Так, термин «глобализация» употребляется для обозначения свободного перемещения капитала и фактического подчинения национальных экономик глобальным финансовым рынкам и ТНК (Н. Н.Моисеев, А. И.Уткин и др.). В частности, академик Н. Н.Моисеев, отмечая, что за последние десятилетия возникло 37 тыс. ТНК, имеющих около 200 тыс. филиалов, ко — торые образуют фактически единую сеть на всей планете, пи — сал: «Локальные, национальные экономики постепенно стали терять потенцию саморазвития. Они стали интегрироваться в единый общепланетарный экономический организм с универ — сальной системой регулирования… Решающую роль в опреде — лении характера дальнейшего развития стали играть транснаци — ональные корпорации (ТНК): произошла транснационализация капитализма»99.

По определению А. И.Уткина, глобализация – это «слияние национальных экономик в единую, общемировую систему, осно — ванную на быстром перемещении капитала, новой информацион — ной открытости миру, технологической революции, привержен — ности развитых индустриальных стран либерализации движения товаров и капитала, коммуникационном сближении, планетарной научной революции; для нее характерны межнациональные дви — жения, новые виды транспорта, телекоммуникационные техноло — гии, интернациональная система образования»100. Термин «гло — бализация», считает автор, является метафорой придуманной для выяснения смысла и понимания природы современного ка — питализма. Глобализация это в возрастающей степени интенсив — ная интеграция как рынков товаров и услуг, так и капиталов101. А. И.Уткин пишет о двух глобализациях: «первой» (1885–1914),

опорой которой была Британская империя (ее промышленная база, финансы и военно-морской флот), и «второй», современ — ной, за которой стоят США102.

Ряд отечественных ученых выступает против этой точ — ки зрения (В. И.Данилов-Данильян, Э. В.Гирусов, А. С.Кацура, В. И.Толстых и др.), считая, что при таком понимании не учитыва — ются другие аспекты (социальный, политологический, социально- психологический, экологический, демографический, социокуль — турный, геополитический и др.) происходящих в современном мире процессов глобализации103.

Кроме того, глобализация понимается, в частности М. Г.Делягиным, как «процесс стремительного формирования единого общемирового финансово-информационного простран — ства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий. В этом ее отличие от интеграции, высшей стадией которой она является»104. При этом основными атрибутами глобализации, по мнению автора, являются глобальное телевидение, «финансовые цунами» спекулятивных капиталов, сметающие и воздвигающие национальные экономики, первый кризис глобальной экономики в 1997–1999 гг., Интернет, виртуальная реальность, интерактив — ность. Главное же – влияние новых, информационных технологий на общество, а шире, на человечество в целом.

Многие исследователи подчеркивают, что глобализация пред- ставляет собой естественно-историческое явление, отражающее определенный уровень развития современной цивилизации. Так, А. Н.Чумаков считает, что глобализация – «это многоаспектный естественно-исторический процесс становления в масштабах пла — неты целостных структур и связей…»105.

Некоторые философы, в частности В. И.Толстых, в понимании глобализации в концептуально-философском плане отдают пред — почтение идее единства мира, рассматривая ее в качестве глубин — ного принципа построения будущего глобального общества. По мнению Толстыха глобализация, будучи символом всеобщего в ее гуманистическом смысле и толковании, не имеет ничего общего с унификацией, стандартизацией и обезличиванием. Глобализация – это то, что свойственно и принадлежит всем, не требуя ни от кого отказа от своей индивидуальности и своеобразия. «В отличие от расхожей идеи неизбежности столкновения цивилизаций, – пишет

В. И.Толстых, – мы исходим из того, что существующее многооб- разие культур и цивилизаций есть исторически сложившийся спо — соб существования сожительства людей, народов, наций и стран с природой и друг с другом. Акцент делается на единстве в много — образии. Такой подход и взгляд представляется наиболее плодот — ворным для осмысления феномена глобализации. Научиться жить самим, давая жить другим, – в этом и заключается основная идея глобализации (в ее гуманистическом истолковании)»106. Иначе го — воря, эпоха глобального мира – это время и шанс претворить идею глобального всеединства в реальность.

И. А.Гобозов, напротив, подчеркивает, что до наступления гло- бализации в мире всегда имели место интеграционные процессы, когда народы и государства сотрудничали между собой, обменива — лись материальными и духовными ценностями, широко использо — вались торговые связи и т. д. Все это можно обозначить термином

«интернационализм». При этом в эпоху интернационализма каж- дое государство защищало в первую очередь свои национальные интересы, способствовало сохранению национальных традиций, обычаев, национального языка, вообще национальной идентич — ности. То есть всеми доступными ему средствами защищало свой национальный суверенитет. Глобализация же, представляя резкий рост интегративных процессов, охватывающих все сферы обще — ственной жизни: экономику, политику, культуру, информацию и др. в мировом масштабе, имея объективный характер «прежде всего, связана с тем, что по мере продвижения общества по пути социального прогресса человечество все больше и больше обоб — ществляется. Но в отличие от интернационализации глобализа — ция не признает никаких национальных границ, никакого права народа на самоопределение. Вместо этого предлагаются надна- циональные формы правления и принципы прав защиты чело — века. В этом глобализационном котле исчезают национальные культуры, национальные традиции, национальная идентичность, словом, все национальное. Глобализация приобретает космопо — литический характер»107.

Глобализация понимается и как универсализация западных не- олиберальных ценностей (С. Глазьев, А. А.Зиновьев, А. С.Панарин и др.). В этом случае глобализация оценивается как разрушитель — ная сила, свидетельствующая о формировании некоего глобаль-

ного «сверхобщества», которое существует практически за счет всего остального человечества. Она осуществляется, по мнению С. Глазьева, в интересах представителей «золотого миллиарда» во главе с США для «контроля над природными, демографическими и экономическими ресурсами других стран, …через закрепление ис — ключительной монополии на применение силы в международных делах за американской военно-дипломатической машиной…»108.

Согласно А. А.Зиновьеву, глобализация «есть лишь идеоло- гическая замаскированная установка западного мира, возглавляе — мого США, на покорение всей планеты и на установление своего господства над всем прочим человечеством»109.

Наиболее ярко эта позиция представлена в работах известного российского социального философа и политолога А. С.Панарина, который фактически отрицал объективный характер процессов глобализации110, утверждая, что «воспеваемый либеральными адептами открытого общества глобальный мир стал на глазах пре — вращаться в систему глобального геноцида»111.

И, наконец, существует точка зрения, согласно которой про- цессу глобализации вообще нельзя дать четкого определения. «На наш взгляд, – пишет В. Л.Иноземцев, – тот факт, что этого до сих пор не сделано, подчеркивает не столько сложность задачи, сколь — ко то, что решение ее просто не представляется необходимым»112.

В. Г.Федотова считает, что глобализация и модернизация – это процессы современных социальных трансформаций. По ее мнению, в условиях глобализации, представляющей новый всемирный процесс социальной трансформации, появились но — вые неклассические теории модернизации. В частности, теория устойчивого развития, согласно которой «перед опасностью все — мирной катастрофы страны должны признать успешным только то развитие, которое считается с необходимостью устойчивости, уменьшения экологических и прочих рисков»113. Другое дело, что сама концепция устойчивого развития в условиях глобализации претерпела значительные изменения и понимается различными исследователями по-разному.

Материал взят из: Меняющаяся социальность: новые формы модернизации и прогресса – Федотова В. Г.

разделяете ли вы точку зрения что в современном мире процесс глобализации по своей природе не может быть бесконфликтным. приведите три аргумента

этот прцесс не может быть бесконтрольным по несольким причинам:

1) сместились центры производства на земном шаре. национальные места работы как заводы по производству машин в америке и европы переехали в китай мексику и прочие бедные страны. производство телевизоров и прочей электроники перекочевали из японии в корею и китай.в одних странах народ потерял места работы, в других подорожало производство.страны потерявшие производство не довольны.

2) народы в бедных в прошлом странах стали жить лучше,так как стало больше лучшеоплачиваемой работы. они захотели лучше питаться, есть больше мяса. продукты питания поднялисб в цене и их стало нехватать. новые голодные не довольны.

3) в связи с улучшением экономического положения в прошлом бедных странах, улучшилось здоровье населения. население увеличилось.в то же время страны европы и америки теряют рабочие места, народ не хочет плодить бедноту, население уменьшается. население не хочет терять уровень жизни и не рожает.

4) народы африки и азии хотят уровень жизни как в европе и они хлынули туда. экономическое положение их улучшилось и они скоро станут большинством. это не может не вызывать антагонизма.

Три точки зрения на процессы глобализации

— оптимистическая позиция (её сторонники считают, что глобализация создаёт предпосылки для выравнивания уровней экономического и социального развития)

— реалистическая позиция (её сторонники считают, что за прошедшее время природа человека не изменилась, а человечество не выработало иммунитета против насилия и боли)

— пессимистическая позиция (её сторонники трактуют глобализацию как инструмент скрытой эксплуатации глобализации, игнорируют национальные интересы и традиции народа)

Различные формы антиглобализма (антиглобализационных движений):

На роль международной политической организации, которая пытается объединить всех антиглобалистов претендует всемирный социальный форум, который ставит цель осуществить широкий диалог различных организаций, которые стоят на антиглобалистской стороне.

Сегодня перед человечеством стоят важнейшие задачи:

— предотвращение мировой ядерной катастроф, прекращение гонки вооружений

— обеспечение международного сотрудничество и партнёрства в экологической, политической, экологической и духовно-культурной областях

— преодоление разрыва в уровне экономического роста между государствами развитыми и развивающимися

— ликвидация и уменьшение энерго-сырьевого, продовольственного, демографического кризисов, создание совместными усилиями приемлемых условий для выживания человека

— использования научно-технического прогресса для совершенствования здравоохранения, образования и т.д.

58.Государственно-конфессиональные отношения в РБ

РБ – светское государство, т.е. предоставлено право каждому гражданину исповедовать ту или иную религию или не исповедовать никакой религии. В светском государстве религиозные организации не выполняют государственных функций. Государственная система образования носит также светский характер. Церковь не вмешивается в дела государства, как и государство не должно вмешиваться в дела религии, если церковь не нарушает законы РБ. Несмотря на то, что РБ – светское государство, здесь существует 25 религиозных конфессий, которые официально зарегистрированы.

Считается, что 80% населения верующих относят себя к православным, 14% относят себя к католикам, 2% — протестанты. За последние 10 лет наиболее высокие темпы роста верующих отмечены не в православных, не в католических, а в протестантских общинах. Ведущие позиции в религиозной жизни занимает православная церковь, которая насчитывает 1500 общин. В православных приходах служит примерно 1500 священнослужателей. Православная церковь пользуется поддержкой со стороны государства по инициативе белорусской православной церкви в 2009 году создан общественный совет по нравственности, куда входят все представители белорусских конфессий.

Определённое влияние произвела римская католическая церковь. В католических общинах РБ – 414 человек. Из них 161 человек – иностранные граждане.

В РБ действует 997 протестантских общин. Протестанты – религиозное объединение, которое в 19 веке вышло из католицизма. Сегодня протестантская церковь – объединение христиан веры евангелиевской, протестантом веры баптистов, свидетелей Иеговы и т.д.

В РБ зарегистрированы также мусульманские общины и иудейские объединения.

Вопросы регулирования отношений с религиозными организациями раскрыты в Конституции РБ, а также в законе РБ. В 1992 году был принят закон о свободе вероисповедания и отношения к религиозным организациям. Сейчас он называется закон «О свободе совести и религиозных организациях».

Основные положения этого закона:

— закон определяет основы создания и деятельности религиозных организаций

— закон исходит из равенства всех религий перед законом

— каждый имеет право на свободу выбора атеистических и религиозных убеждений, а также самостоятельно определять своё отношение к религии

Идеология религиозных оргнизаций не может устанавливаться обязательно для граждан. Государство не возлагает на религиозные организации выполнение каких-то государственных функций, не вмешивается в деятельность религиозных организаций, но при условии, что она не противоречит законодательству РБ. Религиозные организации не принимают участия в деятельности политических партий.

Религиозные организации вправе участвовать в общественной жизни и могут использовать СМИ.

Образование носит светский характер, это значит, что в учреждениях образованиях не допускается создание религиозных организаций, но учреждения образования могут взаимодействовать во внеучебное время с зарегистрированными религиозными организациями.

Основой структур являются религиозная общины, которые создаются на территории определённого населённого пункта, а которые включают в себя не менее 20 граждан, достигших 18 лет.

Религиозные объединения образуются при наличии не менее 10-ти общин. Религиозные орагнизации и общины обязательно подлежат регистрации. Существует чёткий порядок регистрации общин и объединений, а ликвидация может происходить только по суду.

Религиозные организации обладают правом собственности на имущество (приобретённое или созданное за счёт собственных средств).

Запрещается создание религиозных организаций, деятельность которых направлена протоив президента РБ, против конституционного строя РБ.

Общие условия выбора системы дренажа: Система дренажа выбирается в зависимости от характера защищаемого.

Папиллярные узоры пальцев рук — маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни.

Поперечные профили набережных и береговой полосы: На городских территориях берегоукрепление проектируют с учетом технических и экономических требований, но особое значение придают эстетическим.

Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.

С 7. Разделяете ли вы точку зрения, что по своей природе процесс глобализации в современном мире не может быть бесконфликтным? Свою позицию аргументируйте.

Ответ:

С приведенной точкой зрения можно согласиться, поскольку существуют источники конфликтогенности.

Такими источниками являются: неравенство стартовых возможностей, предопределяющее распределение ролей, а также коренное различие в образе жизни, в отношении к различным сторонам бытия, в ценностных установках.

Сегодняшняя глобализация – в основном детище Запада. Поскольку западная цивилизация представляет собой небольшую часть населения Земли, многое в развитии глобализационных процессов вызывает справедливые протесты и нарекания остального мира

С 6. Информационная революция последней трети XX века привела к масштабным качественным изменениям всех сфер жизни общества. Укажите любые три направления изменений, каждое из которых проиллюстрировав примером.

Ответ:

1) изменение характера отношений между людьми в обществе (например, вместо вертикальных связей, долженствования и исполнительства, приходят связи горизонтальные, основанные на партнерском взаимодействии);

2) изменение характера экономики, экономических основ общества (например, появляется новый фактор производства – информация, ее производство, переработка, трансляция, возрастает значение человеческого фактора производства – интеллектуальной рабочей силы);

3) изменение отношений между государствами (например, посредством электронных сетей стираются границы между государствами, нациями, людьми, возникают наднациональные центры принятия решений).

С 6. На­зо­ви­те и про­ил­лю­стри­руй­те при­ме­ра­ми три по­ло­жи­тель­ных по­след­ствия про­цес­са гло­ба­ли­за­ции.

Ответ:

— Одним из самых по­ло­жи­тель­ных эф­фек­тов или по­след­ствий гло­ба­ли­за­ции — это улуч­шен­ное ка­че­ство то­ва­ров и услуг из-за уве­ли­че­ния кон­ку­рен­ции.

— Гло­ба­ли­за­ция имеет чи­стый по­ло­жи­тель­ный эф­фект на ми­ро­вую эко­но­ми­ку. Осво­бож­де­ние от пра­вил, ко­то­рые пре­пят­ству­ют гло­ба­ли­за­ции поз­во­лят день­гам дви­гать­ся более сво­бод­но.

— Общий уро­вень об­ра­зо­ва­ния уве­ли­чит­ся в связи с тре­бо­ва­ни­я­ми гло­ба­ли­за­ции. Ком­му­ни­ка­ци­он­ные тех­но­ло­гии де­ла­ют мир тес­нее.

— Гло­ба­ли­за­ция упро­ща­ет для людей до­ступ к ин­фор­ма­ции, од­но­вре­мен­но уве­ли­чи­вая ко­ли­че­ство новой, ин­те­ре­су­ю­щей, до­ступ­ной ин­фор­ма­ции для каж­до­го жи­те­ля пла­не­ты.

— Когда-то, огра­ни­чен­ная юрис­дик­ция была по­ме­хой в пре­сле­до­ва­нии пре­ступ­ни­ков на­хо­дя­щих­ся в дру­гой стра­не. Уже сей­час из-за меж­ду­на­род­ных судов, эти пре­ступ­ни­ки боль­ше не могут за­про­сить по­ли­ти­че­ско­го убе­жи­ща в за­ру­беж­ной стра­не, они будут вы­дво­ре­ны и стра­ны или предо­став­ле­ны пра­во­су­дию в ко­то­ром они со­вер­ши­ли пре­ступ­ле­ние.

Цивилизация

С5. Какой смысл вкладывают обществоведы в понятие «цивилизация»? Привлекая знания обществоведческого курса, составьте два предложения, содержащие информацию о цивилизации.

Ответ:

Понятие «цивилизация» используется в нескольких значениях:

1) Как ступень исторического развития человечества, следующая за варварством;

2) Как синоним культуры; 3) Как ступень развития того или иного региона, отдельного этноса;

4) Как определенная стадия в развитии локальных культур, стадия их деградации и упадка.

В современных условиях известны такие основные цивилизации, как западная, восточноевропейская, мусульманская, индийская, китайская, японская, латиноамериканская. Каждая цивилизация базируется на ценностях культуры, которые она выражает, развивает и воплощает в процессе жизненного цикла. Цивилизация является глубинной и длительной социальной общностью с точки зрения своей истории. Цивилизация не сводится лишь только к одному параметру развития общества, а включает другие компоненты, что обусловливает ее неповторимость и уникальность.

C5 Традиционные общества отличаются патриархальностью социальных отношений. Укажите любые три проявления патриархальных социальных отношений в традиционном обществе.

ОТВЕТ:

Проявленияпатриархального характера социальных отношений традиционных обществ, например:

1) господство патриархальности в семье, главенство мужчины и старших членов семьи;

2) ограниченность участия женщин в социальной жизни;

3) власть в сельской общине, составляющей основу общества, принадлежит и осуществляется старейшинами;

4) общины связаны с государством и воспринимают правителей как отцов отечества;

5) взаимоотношения людей, общин и власти не носят формализованного характера, опираясь на традиции и неписанные обычаи.

Природа и человек

С7. Ученые во все времена говорили о гармонии природы и человека. Многие сегодня считают, что она возможна лишь при условии минимального воздействия на природу, сохранения её в первозданном состоянии. Как вы относитесь к этой позиции? Свою точку зрения обоснуйте.

Ответ:

Вряд ли с предложенной точкой зрения можно согласиться. Представляется проблематичным, что преодолеть отсталость и повысить уровень жизни населения планеты будет возможно осуществить при минимальном воздействии на природу. Целесообразно в целях гармонизации природы и человека направить основные усилия на разработку «щадящих» технологий, способствующих преодолению противоречий между человеком и природой. Акцент следует перенести на приоритет экономической целесообразности и интересов выживания человечества.

Глобализация: понятие, этапы, противоречия, оценки

Многообразие определений глобализации.Термин «глобализация» появляется в 1980-е гг. в Гарвардской школе бизнеса и связывается с глобальной деятельностью транснациональных корпораций (ТНК). Экономическое основание рождение термина «глобализация» не случайно. Формирование глобального сообщества, действительно, начинается с динамичных изменений в экономической сфере. Активность в этой области настолько превосходит все другие, что нередко глобализация отождествляется со становлением глобальной экономики. Данный подход особенно характерен для ученых-экономистов. Так, отечественный экономист В. Оболенский, хотя и признает, что феномен глобализации выходит за чисто экономические рамки и оказывает влияние на все сферы общественной жизни, все же отмечает, что количественным показателем глобализации является опережающие динамику производства темпы роста международного обмена товарами, услугами, капиталом, а качественный показатель состоит в усилении взаимосвязи и взаимозависимости между национальными хозяйствами 12 .

В то же время глобализация включает в себя множество аспектов, среди которых — международная торговля, телекоммуникации, международные финансы, деятельность транснациональных корпораций, техническое и научное сотрудничество, культурный обмен новых типов и масштабов, миграция и потоки беженцев, отношения между бедными и богатыми странами мира и т.д. В связи с этим существует и много определений глобализации. Вот некоторые из них. «Чаще всего глобализацию связывают с качественно новыми условиями интегрированности, целостности и взаимозависимости мира… Во многом нынешний этап глобализации сводится к своеобразному дополнению взаимозависимости усиливающейся транснационализации хозяйственной, информационной и других видов деятельности» (Ю.Е.Федоров). Новое качество бытия обусловливает «понимание глобализации как комплексного геоэкономического, геополитического и геогуманитарного явления, оказывающего мощный демонстрационный эффект на все стороны жизнедеятельности вовлекаемых в этот процесс стран» (А.Г.Володин, Г.К.Широков). Есть и такая трактовка: «Глобализация – развитие экономической и политической взаимозависимости стран и регионов до такого уровня, на котором становится возможной и необходимой постановка вопроса о создании единого мирового правового поля и мировых органов экономического и политического управления» (В.В.Михеев). Наконец, «глобализация – процесс сочленения различных компонентов человечества в ходе его эволюции в противоположность процессу дифференциации человечества» (М.А.Чешков).

Если попытаться обобщить признаки глобализации как одной из ведущих тенденций мирового развития, то можно обозначить шесть основных взаимозамкнутых явлений и процессов:

1) объективное повышение проницаемости межгосударственных перегородок, выражающееся в феноменах «преодоления границ» и «экономического гражданства»;

2) резкое возрастание объемов и интенсивности трансгосударственных, транснациональных перетоков капиталов, информации, услуг и человеческих ресурсов;

3) массированное распространение западных стандартов потребления, быта, само- и мировосприятия на все другие части планеты;

4) усиление роли вне-, над-, транс-, и просто не-государственных регуляторов мировой экономики и международных отношений;

5) форсирование экспорта и вживление в политическую ткань разных стран мира тех или иных вариаций модели демократического государственного устройства;

6) формирование виртуального пространства электронно-коммуникационного общения, резко увеличивающего возможности для социализации личности, то есть для непосредственного приобщения индивида в пассивном и интерактивном качествах к общемировым информационным процессам, независимо от его местонахождения 13 .

В качестве общего знаменателя приведенных определений глобализации можно выделить ключевой термин, определяющий ее суть. Это — «взаимозависимость» государств и обществ. В свою очередь взаимозависимость подразумевает два явления – взаимосвязанность (переток капиталов, услуг, информации, человеческих ресурсов) и взаимоуязвимость (зависимость состояния одних стран и регионов от процессов, протекающих в других странах и регионах).

Общие характеристики глобализации. Простой обзор проявлений глобализации позволяет подразделить их на материальные (объективные) и виртуальные (манипуляционные). К первым относится все, что каcается реального движения финансовых потоков, трансферта технологий, товаров и услуг, массовых миграций, строительства глобальных информационных сетей и т.п. Ко вторым – содержательное наполнение этих сетей, формирование и продвижение предназначенных международному общественному мнению политико-психологических установок. К последним относятся западные ценности и образцы жизнедеятельности, что изначально предполагает наличие потенциала конфликтности в феномене глобализации. Таким образом, глобализация – «это не только то, что существует на самом деле, но и то, что людям предлагают думать и что они на самом деле думают по поводу происходящего и его перспектив» 14 . Очевидно, что последнее уточнение представляется чрезвычайно важным, учитывая, что процессы глобализации воспринимаются в мире неоднозначно. Если материальные проявления глобализации не вызывают сомнения, так как они ежечасно подтверждаются жизненной практикой, то апелляция к западной составляющей глобализации, созвучной с тезисом вестернизации (распростра

нения западных ценностей и образа жизни), не кажутся ни безупречными, ни единственно возможными вариантами понимания действительности.

Сопоставление теоретически обозначенных черт глобализации с реальной действительностью позволяет сделать вывод о том, что глобализация – это новое качественное состояние мира и в меньшей степени его количественная характеристика. Другими словами, те процессы, о которых говорится в определениях глобализации, в значительно большей степени касаются развитых регионов мира, в то время как они почти обошли стороной «глубокую Периферию». Глобализация – очень неравномерный процесс. Так, две соседние африканские страны зачастую имеют телефонную связь через Лондон или Париж. Иностранные инвестиции обходят эти государства стороной, а к населению не только не применимо понятие «глобальная социализация», но подчас оно совершенно не осведомлено о жизни в соседней стране, ограничивая рамки своего кругозора информацией о жизни соседних племен.

В условиях глобализации нация-государство перестает выступать в качестве единственного субъекта, монопольно интегрирующего интересы крупных общностей и представляющего их на международной сцене. ТНК с их полиэтническим персоналом, международные профессиональные сообщества, неправительственные организации, неформальные группы по интересам, возникающие на базе Интернета, играют возрастающую роль в мировой политике и экономике. В различных сферах деятельности стараниями наиболее энергичных и хорошо подготовленных людей появляются многочисленные формальные и неформальные объединения «граждан мира», которые полностью или частично ускользают из-под контроля «своего» государства.

Однако списывать со счетов нации-государства как основных субъектов мировой политики преждевременно. Утратив былую монополию в сфере международных отношений, они остаются ключевыми игроками на этом поле.

Что касается внутренней политики государств, то тут надо отметить, что меняются методы, с помощью которых они выполняют свои экономические и социальные функции. В условиях растущей взаимозависимости национальных экономик, информационной революции и либерализации трансграничных потоков товаров, услуг, капиталов и людей нарастающая экзогенная уязвимость требует повышенной защиты общенациональных интересов. Это противоречие находит свое решение в том, что наблюдавшееся в последние десятилетия «количество» государственного вмешательства в экономику сменилось повышением его «качества». В частности, правительства развитых, и (в меньшей степени) развивающихся стран переходят ко все более сложным методам макроэкономического регулирования, связанного, прежде всего, с внешнеэкономическими аспектами – валютным курсом, платежным балансом, таможенной политикой и т.д. Правительства развитых стран активно защищают деятельность своего капитала за рубежом.

Ахиллесова пята глобализации – система мироуправления, политические структуры. Не впадая в утопии вроде мирового правительства, можно смело сказать: даже первые шаги по пути глобализации требуют качественно более высокого уровня управляемости общественными процессами. Нельзя строить будущее с политическим инструментарием прошлого. Те средства контроля, координации, управления, которые веками создавались на национальном уровне, явно утрачивают эффективность в глобализирующемся мире. Для того чтобы совладать со стихией общественных процессов, их надо дополнить какими-то наднациональными системами управления. Пока же можно констатировать, что мир в условиях глобализации стал более хаотичным, чем в прошлом, в период стабильного существования Вестфальской государственно-центричной системы.

По своей природе процесс глобализации не может быть бесконфликтным. Один из источников противоречий, порождаемых глобализацией – большие перепады потенциалов отдельных участников. Неравенство стартовых возможностей, предопределяющее распределение ролей, закладывает семена будущих конфликтов между выигравшими и проигравшими от глобализации. Поляризующий эффект современной глобализации во многом обусловлен неолиберальной политикой западного мира. Сделав ставку на беспрепятственное перемещение капитала, неолиберализм закрепляет неравенство между регионами мира.

Другой источник конфликтогенности – коренное различие в образе жизни, в отношении к различным сторонам бытия, в ценностных установках. Сегодняшняя глобализация – в основном детище Запада, прежде всего США. Поскольку западная цивилизация представляет собой небольшую часть населения Земли, многое в развитии глобализационных процессов вызывает справедливые протесты и нарекания остального мира.

С какого времени можно говорить о выходе некоторых общественных связей и функций за пределы национальных государств как о феномене глобальном, а не просто международном? Является ли нынешняя глобализация прямым продолжением интернационализации капитала, начало которой отнесено французским историком Ф.Броделем к XVI-XVIIстолетиям и которую он назвал процессом создания «мировой экономики» вокруг некоторых центров становления европейского капитализма (Генуя, Голландия, Англия). Так считает, например, французский профессор-географ О.Дольфюс 15 . Схожей точки зрения придерживаются и некоторые другие ученые – Б.Бади 16 , В.И.Кузнецов. Последний пишет: «Глобализация – не линейный процесс. Она развивается волнообразно и прошла уже не один этап: от периода Великих географических открытий и создания испанской и португальской колониальных империй, от капиталистической колонизации мира вXIXстолетии до постсоциалистического преодоления последствий холодной войны» 17 . В данном рассуждении привлекает то, что его автор не рассматривает глобализацию как что-то принципиально новое в истории, рожденное событиями последних десятилетий, а также то, что процесс глобализации видится им как цикличный. Вот только возведение начала этого процесса к средним векам – довольно спорная позиция.

Pax Britannica – первый глобальный интеграционный цикл (середина XIX в. – 1914 г.). Более убедительной выглядит точка зрения, что «всемирная эпоха» в развитии цивилизации начала зарождаться с серединыXIXв., придя на смену «атлантической эпохе» 18 . Мировой рынок, действительно, начал складываться в эпоху Великих географических открытий, но только к началу 900-х гг. охватил весь мир. Практически весь мир оказался открытым для экономических связей. Европейский мир-экономика принял планетарный масштаб, он стал глобальным. В концеXIXв. сложилась система глобального капитализма 19 .

Экономические единство мира выросло из промышленной революции, в результате которой была создана первая в истории британская фабрично-заводская индустрия. Превращение Англии в «мастерскую мира» коренным образом изменило ее внешнеторговую политику. Анахронизмом стали пошлины на сырье и продукты питания – страна испытывала нехватку сырьевых ресурсов и продовольствия. С отменой хлебных законов в 1846 г. Великобритания, крупнейшая экономическая держава мира, отказалась от политики протекционизма. Началась эпоха «свободной торговли».

Снятие ограничений дало мощный толчок развитию всей международной торговли. Переход к «свободной торговле» даже называют первым в истории примером «шоковой терапии»: лишь за одно десятилетие сумма мирового товарооборота почти удвоилась, т.е. имело место скачкообразное ускорение роста мирового рынка. С середины XIXв. до начала Первой мировой войны в сфере международных экономических отношений преобладал либеральный мировой порядок. Мировая торговля росла в среднем на 3,4% в год, в то время как мировое производство – лишь на 2,1%. Если в 1850 г. доля экспорта из развитых стран (США, стран Западной Европы, Канады, Австралии) составляла чуть более 5% от их ВВП, то в 1913 г. – уже около 13%. Лозунги «интернационала» и «соединения» пролетариев всех стран, выдвинутые К.Марксом и Ф.Энгельсом в «Манифесте коммунистической партии» в 1848 г., отражали сущность новой эпохи.

С середины 1870-х гг. наряду с товарным экспортом, важное значение приобрел вывоз капитала. Переливы капитала из страны в страну стали одним из главных факторов мирового экономического развития. Так, до 10% населения Франции владело русскими облигациями. В России около трети акционерного капитала принадлежало иностранцам, в частности немцам. «Великая эпоха» международных заимствований закончилась в 1914г.

Показательно, что глобализационные фактор проявляли себя и в других сферах, кроме экономики. Исследования, проведенные К.Дойчем, показали, что доля международной корреспонденции относительно внутригосударственных почтовых отправлений в начале 1950-х гг. была значительно ниже, чем в 1913 г., и несколько ниже, чем в 1880 г., то есть во времена Карла Маркса 20 .

На гребне переселенческой волны, высоко поднявшейся в середине XIXв., мир вступил в новое столетие. В 1880-е гг. в США переехали 7% жителей Скандинавии, более 6% населения Италии переселилось сюда только в канун Первой мировой войны. Перед войной рабочие, родившиеся в США, не составляли и половины всего рабочего класса страны. Паспорта и разрешения на трудоустройство иностранцев не требовались.

Ощущение единства, целостности мира, присущее античности и эпохе Возрождения, вернулось к человеку 900-х гг. С 1896 г. проводятся Всемирные олимпийские игры. С 1901 г. присуждаются международные Нобелевские премии. В 1887 г. был создан язык международного общения – эсперанто. Своего расцвета система глобального капитализма достигла к 1910 г. Примерно 89% населения Земли проживало в странах с конвертируемой валютой. Мир был открыт для коммерсантов и путушественников. «Житель Лондона мог заказать по телефону…разнообразные товары со всего мира…, мог рискнуть своим состоянием, вложив день в природные ресурсы и предприятия в любом конце света… Ему был обеспечен недорогой, комфортабельный и беспрепятственный проезд в любую страну и природную зону…Но, самое главное, он считал такое положение вещей естественным, неизменным и постоянным. Интернационализация общественной и экономической жизни была абсолютной», — писал позднее Кейнс 21 . Август 1914 г. поставил точку в истории «PaxBritannica».

Глобальная дезинтеграция (1914 г. – 1945 г.).Всякая серьезная и продолжительная война, писал в концеXIXв. В.С.Соловьев, неизбежно сопровождается величайшими экономическими потрясениями, которые, при теперешней связи частей всего Земного шара, будут потрясениями всемирными. Развал системы свободной торговли начался в годы Первой мировой войны с введением ограничений, свойственных экономике военного времени, и усилением автаркических процессов. С точки зрения экономической историиXIXв. закончился в 1914 г.

Система международного разделения труда, начиная с 1914 г., подвергается сильнейшим потрясениям. Первая мировая война частью разорвала, частью дезорганизовала международные экономические связи. Их восстановление после войны протекало с величайшими трудностями. Великая Депрессия 1929-1933 гг. знаменовала начало новой дезорганизации мирового хозяйства. В торговой политике большинства государств резко усиливаются тенденции протекционизма, экономического национализма. Распространяется тенденция – возможно больше обходиться продуктами собственного производства, возможно меньше зависеть от импорта. В 1938 г. зависимость экономики развитых стран от внешней торговли была более чем в 1,5 раза ниже по сравнению с 1880 г. и лишь на 20% выше уровня 1850 г. В европейских странах была введена система выдачи разрешений для трудоустройства иностранцев, которая в целом имела запретительный характер. Для зарубежных поездок стали необходимы паспорта, распространенные прежде лишь в России и Оттоманской империи. Вторая мировая война расстроила мировые экономически связи еще в большей степени, чем Первая.

«Великий раскол» в мировом хозяйстве имел и глубинные причины, связанные со сменой технологических укладов. В старопромышленных странах (Великобритания, США, Германия, Дания, Нидерланды, Швейцария) закончилась эпоха железнодорожного строительства. В прошлое ушла целая эпоха, когда железные дороги были «наиболее наглядными показателями развития…буржуазно-демократической цивилизации» (В.И.Ленин). Новый циклический подъем мировой экономики Н.Д.Кондратьев связывал с автомобильной промышленностью, который, несмотря на то, что Фордовский конвейер заработал в 1913 г., начался значительно позже – после Второй мировой войны. Все это свидетельствовало о том, что в межвоенный период мировая экономика вступила в «переходный возраст», когда старые движущие силы развития и глобальной интеграции, порожденные первой промышленной революцией, себя исчерпали, а новые (в том числе автомобилизация, переход с угля на нефть и т.д.) еще не заработали в полную силу.

Британия перестала быть «менеджером» глобальной экономической системы, а Соединенные Штаты еще не были готовы взять на себя глобальное лидерство. Когда система начала распадаться в начале 1920-х гг., никто не чувствовал себя ответственным за происходящее и ничего не было сделано, чтобы предотвратить бедствия конца 1920-х – 1930-х гг.

Второй глобальный интеграционный цикл (с 1946 г.).Второй глобальный интеграционный цикл вырос из второй промышленной (технологической) революции, которая породила такие отрасли, как автомобилестроение, нефтедобыча и нефтепереработка, которые во второй половине ХХ в. стали главной движущей силой международного разделения труда. В конце ХХ в. сырая нефть, автомобили и нефтепродукты – три важнейшие товарные группы в мировой торговле, на которые приходилось около 25% мирового экспорта. Важнейшей основой современной глобализации стали также новейшие информационно-коммуникационные технологии, получившие широкое распространение начиная с 1990-х гг.

После Второй мировой войны многое в мировой экономике пришлось начинать с чистого листа. В конце XIXв. международные потоки товаров, капитала и рабочей силы были во многих отношениях более интенсивными, чем в 1950-е гг. В начале 1960-х гг. перспективы глобализации оценивались весьма пессиместично. По всей вероятности, мир уже не вернется к тому «нормальному» положению, которое существовало до 1914 г., писали в 1961 г. К.Дойч и А.Экстайн 22 .

Международное разделение труда и удельный вес внешней торговли в мировой экономике были восстановлены только в первой половине 1970-х гг. Промышленно развитые страны вернулись на уровень 1913 г. по доле товарного экспорта в ВВП. ТНК снова «вошли в моду» — их влияние на мировую экономику стало по-настоящему значимым. Показательно, что только в четвертом издании известной книги Ч.Киндльбергера «Международная экономика», вышедшем в 1968 г., автор впервые уделил внимание прямым иностранным инвестициям. В 1974 г. при ООН были созданы Комиссия по транснациональным корпорациям и Центр по ТНК, что стало свидетельством признания мировым сообществом растущей роли ТНК в мировой экономике. Впрочем, совокупный объем прямых иностранных инвестиций в процентах к валовому мировому продукты был восстановлен на уровне 1913 г. только в начале 1990-х гг.

«Менеджером» второй глобализационной волны стали Соединенные Штаты. Это не удивительно, если учитывать, что на их долю в середине ХХ в. приходилось 80% мирового товарооборота. Они инициировали массированную экономическую поддержку разоренной Второй мировой войной Западной Европе в рамках плана Маршалла, что позволило быстро активизировать экономические отношения между ними. По инициативе и при всяческой поддержке США были созданы глобальные экономические организации – ВТО, МВФ, Всемирный Банк, ставшие отличительной особенностью нынешнего этапа глобализации. Их создание явилось признанием того факта, что мировая торговля и мировые финансовые отношения достигли такого уровня развития, что нуждаются в глобальном регулировании.

Впрочем, роль США в качестве главного «глобализатора» не столь однозначна. Как это ни парадоксально, Соединенные Штаты в определенном смысле являются и тормозом глобализации. В конце ХХ в. четвертая часть мирового хозяйства «помещается» в США – наиболее экономически самодостаточной, «автаркичной» из развитых стран. По образному выражению П.Кругмана, «корпорация «USA» даже после глобализации продает почти 9/10 своей продукции собственным рабочим и акционерам».

Есть и другие ограничения, накладывающиеся на процесс глобализации. На предприятиях, контролируемых иностранным капиталом, в Японии производится менее 1% промышленной продукции страны. Наряду с США Япония имеет самые низкие среди высокоразвитых стран душевые показатели товарного экспорта и внешнеторгового оборота. Процессы регионализации мировой экономики также работают против глобализации. Экспорт товаров из ЕС (за вычетом внутрирегиональных поставок) равняется всего 9% его ВВП. Другими словами, «Соединенные Штаты Европы» в известном смысле являют собой пример такого же «автаркичного» образования, как США и Япония.

Таким образом, современная открытость мировой экономики не является уникальной и беспрецедентной. Лев Гумилев писал об «аберрации близости», нарушающей масштабность явлений, при которой недавние события представляются значительнее давнишних. Следует признать, что сегодня мир переживает «второе рождение» глобального капитализма и экономического (и не только) единства.

Однако, вполне вероятно, учитывая прошедшие циклы глобализации, что современная беспрецедентная открытость обществ и экономик обратима. «Перед всяким кризисом непременно бывает бум» (Дж. Сорос). Как было показано, периоды интеграции сменяются периодами дезинтеграции. Эти смены происходят в длительные временные сроки и, как правило, связаны с «генеральными» изменениями в характере развития экономики, вызванными, например, научно-технической революцией и связанными с ними коренными изменениями в характере производства или энергетического обеспечения нашего мира.

Социально-экономические противоречия. Большинство отечественных и многие зарубежные ученые соглашаются в том, что глобализация представляет собой крайне противоречивое явление, порождающее глубокие социально-негативные процессы в мировом социуме. В наиболее тяжелом положении в условиях современной глобализации оказались страны, отставшие в своем развитии. Российские авторы, говоря о громадной разнице в уровнях развития передовых и развивающихся стран, оперируют выразительным образом «расколотой цивилизации». «Итог ХХ столетия, почувствовавшего вкус земного изобилия, познавшего вкус «позолоченного века», века научно-технического прорыва и интенсивнейшего прорыва производительных сил общества, — пишет А.И.Неклесса, — итог этот в общем и целом все же неутешителен: на пороге третьего тысячелетия существования современной цивилизации социальное расслоение на планете Земля не уменьшается, а растет» 23 .

Характеризуя условия существования в бедных странах Третьего мира, ученый пишет, что около миллиарда людей там оторваны от производительного труда: 150 млн – безработные, более 700 млн – частично занятые, неопределенное, но значительное число вовлечено в криминальную деятельность. Миллиард – неграмотно (2/3 из них – женщины). Почти каждый третий житель Земли все еще не пользуется электричеством, 1,5 млрд не имеют доступа к безопасным источникам питьевой воды. Все это порождает социально-политическую напряженность. Количество эмигрантов и жертв межэтнических конфликтов стремительно возрасло с 8 млн человек в конце 1970-х гг. до 23 млн человек к середине 1990-х гг. Еще 26 млн человек являются временными переселенцами. Эти факты дают основание говорить об «органической недемократичности глобального универсума, его…сословности» 24 . Другой отечественный ученый В.Л.Иноземцев считает, что вопрос о влиянии глобализации на проблемы мирового неравенства, масштабы которого представляют собой едва ли не главную угрозу стабильности существующего мирового порядка, столь же значим для современных ученых, как и пресловутый основной вопрос философии.

Конечно, сама по себе глобализация не является причиной социально-экономического неравенства в мире и неравномерности развития регионов, которые существовали всегда и имеют непреходящий характер. Но нынешняя неолиберальнаямодель глобализации способствует консервации негативных тенденций в мировой экономике и их усилению. В обобщенном виде основные черты неолиберальной глобализации представляют собой следующее:

акцент на форсированной гомогенизации (на жесткой монетаристской основе) механизмов хозяйственного регулирования стран, входящих в мировое хозяйство;

провозглашение основным, если не единственным регулятором развития стихийного рыночного механизма;

рассмотрение национально-хозяйственного комплекса, суверенитета, отчасти даже государства как отмирающих категорий; их быстрейшее преодоление преподносится как залог успеха;

направление главных усилий на ослабление хозяйственной роли государства, на либерализацию и дерегулирование 25 .

Основная опасность неолиберализма заключается в том, что периферийные страны лишаются возможности государственными мерами защищать себя от деструктивных сил рыночной стихии, от экспансионистских поползновений более могущественных конкурентов, от разрушительных финансовых и экономических кризисов. Такая модель не может обеспечить устойчивого и рационального развития отсталых стран. Неолиберальная модель нарочито не считается с социально-экономической и политической средой, в которой предстоит существовать.

При этом характерной особенностью пропаганды и практики неолиберализма является двойной стандарт. Агенты неолиберализма навязывают развивающимся странам наиболее радикальные рыночные концепции, далеко не всегда считая их обязательными для себя. Вся предшествующая история говорит о том, что в случае разгула рыночной стихии западные общества вводили те или иные формы регулирования, которые делали рынок более цивилизованным, например, банковское и антитрестовское законодательство в США в конце XIXв., кейнсианские рецепты после кризиса 1929-1933 гг. и Второй мировой войны и т.д. В настоящее время при всех разговорах об ослаблении роли государства на деле в экономике западных стран наблюдаются совершенно иные процессы. Происходит не свертывание экономической роли государства, а изменение его хозяйственных функций в сторону более активного участия в борьбе за мирохозяйственные позиции. Характерно высказывание органа деловых кругов США журнала «Форчун»: «…когда американский бизнес говорит о капитализме, он имеет в виду свободные рынки у всех, кроме себя» 26 . Развивающимся же странам неолибералы отказывают в праве регулировать рыночную стихию. Такую модель глобализации можно назвать экстравертным либерализмом, который нацелен на либерализацию не собственного, а зарубежного рынка.

Чтобы лучше уяснить причины формирования именно такой модели глобализации, уместно вспомнить, что переход стран экономического авангарда в постиндустриальную фазу развития сопровождался замедлением темпов его роста, которое не приостановлено до сих пор. Если в 1960-е гг. на завершающей стадии индустриализации среднегодовые темпы прироста их совокупного ВВП составляли 5%, то в 1990-е гг. они снизились до 2,2 %. Выход из затянувшейся рецессии попытались найти на путях экономической либерализации мировой экономики, в том числе за счет «раскрытия» развивающихся экономик с их более дешевыми факторами производства (рабочая сила, ресурсы). Следовательно, глобализация – это и следствие падения прибыльности производства в развитых странах. Кроме того, важным фактором формирования неолиберальной модели глобализации явился фактор интересов транснационального капитала (ТНК), для деятельности которого сложились благоприятные политические условия после крушения колониальной системы. Экономические же интересы ТНК в этих условиях были связаны с «перешагиванием» через таможенные тарифы новых независимых государств – бывших колоний, чему как раз способствовали требования «капитанов» неолиберализма.

Идейными вдохновителями неолиберальной глобализации являются крупный капитал, правительства развитых западных стран, прежде всего, США, а ее исполнителями — перекомплектованные и доукомплектованные кадрами неолибералов МВФ, МБРР и ГАТТ/ ВТО.

Особенно показательна в этом плане политика МВФ. Вместо первоначальной ориентации на поддержку деятельности государств по возмещению «провалов» рынка, обусловленной уроками Великой Депрессии, в соответствии с так называемым Вашингтонским консенсусом (неформальное соглашение о принципах деятельности между МВФ, МБРР и американскими финансово-экономическими кругами) о «правильной» политике в отношении развивающихся стран, МВФ направил основные усилия на то, чтобы активизировать там процессы приватизации и либерализации. Этот пресловутый консенсус исходил из оценки ситуации, сложившейся в странах Латинской Америки, которая имела мало общего с положением дел в других регионах развивающегося мира, где частный капитал далеко не приобрел самостоятельности и силы. При этом Вашингтонский консенсус практически игнорировал опыт самих лидеров техногенной цивилизации. Ведь наиболее продвинутые страны, включая США, развивали свои экономики, опираясь на вдумчивую выборочную защиту некоторых отраслей до тех пор, пока те не набирали достаточной силы для конкуренции с иностранными компаниями. Не менее вдумчиво и осмотрительно, сообразуясь с реальной экономической ситуацией, устранялись затем и другие ограничители рыночной конкуренции. Так, либерализация рынков капитала в западноевропейских странах началась только в 1970-х гг. Подобным путем шли и наиболее успешные из развивающихся стран, так называемые «азиатские тигры» — Тайвань, Южная Корея, Сингапур, Гонконг, Малайзия, Таиланд.

Крен в деятельности МВФ в сторону форсированного открытия слаборазвитых экономик не обеспечил динамизации затухающего роста лидеров техногенной цивилизации, зато во много осложнил положение ее аутсайдеров. Отнюдь не случайно, что наименьшие экономические потери среди стран, непосредственно затронутых азиатским кризисом 1997-1998 гг., понесла Малайзия, наотрез отказавшаяся следовать предписаниям МВФ. Характерно и то, что от кризиса практически совсем не пострадали КНР и Тайвань. Если «неуязвимость» КНР объясняется прежде всего сохранением, несмотря на сильное внешнее давление, полного контроля государства над всеми внешнеэкономическими операциями, то Тайвань устоял благодаря тому, что при проведении финансовой либерализации своевременно озаботился созданием новых и модернизацией традиционных рычагов стратегического финансового регулирования.

Ответ на вопрос, почему большинство развивающихся стран принимает условия МВФ и крупного западного капитала в целом, прост: приватизация и либерализация в большинстве стран проводится в условиях структурных кризисов в обмен на необходимую финансовую поддержку в виде льготных кредитов, реструктуризации внешнего долга, гуманитарной помощи и т.д.

Нельзя сказать, что развивающиеся страны вообще не получили выгод от подключения к транснациональным промышленным комплексам. Конечно, получили и немалые. Но эти выгоды значительно скромнее, чем у лидеров неолиберальной глобализации. Основные выгоды от глобализации по рецептам Вашингтонского консенсуса получили сами «глобализаторы». Развивающимся же странам, оказавшимся в роли «глобализируемых», достались, по существу, крохи с барского стола по принципу «на тебе, Боже, что мне не гоже». И это не досужие домыслы антиглобалистов, а реальный факт современной истории, зафиксированный в фундаментальном исследовании ЮНКТАД, включенном в традиционный доклад этой организации о мировой торговле и развитии 27 .

В последние годы в отечественной литературе можно встретить любопытные сравнения первой фазы глобализации конца XIX– начала ХХ вв. и современного ее этапа под углом зрения роли той роли, которую сыграли «глобализаторы» по отношению к «глобализируемым» странам. По мнению В.Л.Иноземцева, для первого (европейского) этапа глобализации была характерна определенная забота развитого центра о периферии. Именно колонизаторы положили начало тем отраслям промышленности и сельского хозяйства, которые подчас и сегодня остаются важнейшими для экономик стран периферии. Разработка алмазов в Африке, металлов в Латинской Америке, даже возделывание чая еа Цейлоне и выращивание каучуковых деревьев в Малайзии – все это последствие вмешательства европейцев. Потоки технологий, товаров, финансовых ресурсов и людей двигались из Европы в направлении мировой периферии, а не наоборот, как сейчас. На протяжении десятков лет европейцы прилагали гигантские усилия по переустройству периферии. Они следовали по пути тонкого политического лавирования и образования союзов с периферийными народами. Не идеализируя времена европейского колониального владычества, Иноземцев утверждает, что к началу ХХ в. европейцы были более способны конструктивно взаимодействовать с представителями иных культурных традиций, чем жители любого континента в любой иной период истории.

Американцы в конце ХХ в. предложили миру собственное видение глобализации, основанное на присущей им трактовке свободы и непоколебимой вере в оптимальный характер рыночного регулирования. Новый подход предполагает, что инкорпорирование периферийных стран в систему международного разделения труда может стать оптимальной стратегией их ускоренного развития. Однако подобный подход имеет изъяны и в скрытом виде содержит в себе все основные пороки современного этапа глобализации. «Современная глобализациякардинально отличается отвестернизациипрошлых времен, — заключает Иноземцев. – Это движение ради движения, путь в никуда, попытка применить рыночные механизмы в деле преодоления хаоса, для чего эти механизмы на самом деле заведомо не приспособлены» 28 .

Социально-политические противоречия.Большинство исследователей глобализации отмечают, что ее «оборотной стороной» является процесс «регионализации» или «фрагментации», т.е. усиление социально-политической гетерогенности мира на фоне усиливающегося вестернизационного давления со стороны Запада. По замечанию М.Кастельса, «Эра глобализации экономики есть также эра локализации политики» 29 . Наблюдаются активные попытки разных народов и регионов отгородить себя от издержек глобализации путем поиска специфики своего региона, своей идентичности, что часто сопряжено с нарастанием конфликтов. Антиамериканские настроения растут по всему миру. Яркими примерами являются два региона – традиционно находившаяся в сфере влияния США Латинская Америка и мусульманский Восток. Такие латиноамериканские страны, как Венесуэла, Боливия и ряд других, все настойчивее стремятся выйти из-под влияния США, создать региональные структуры международного сотрудничества без американского участия и вопреки ему, найти альтернативу американскому капиталу в своих странах. Попытки Запада во главе с США «демократизировать» Ближний и Средний Восток, «ускорить» его прогресс «извне» лишь усиливают радикализацию мусульманских стран. Традиционное мусульманское общество сопротивляется любому внешнему давлению. Права женщин, религиозных, национальных и, тем более, сексуальных меньшинств, как и право на добровольную смену религии, — часть западной политической культуры. Эксперименты со свободными выборами приводят к власти экстремистские группировки (Палестинские территории). Как следствие, на Ближнем Востоке не стихает кровавый хаос, а мусульманская периферия – от Малайзии и Индонезии, через Центральную Азию, Северный Кавказ до Сомали, Судана и Нигерии – остается целью международного «террористического интернационала».

Другим политическим противоречием современной глобализации, носящим, в отличие от «регионализации», субъективный характер, являются часто принимающие чрезвычайный характер протесты противников глобализации (антиглобалистов). Отечественные ученые отмечают, что нынешнее движение антиглобалистов представляет собой только верхушку айсберга, основная, более объемная часть которого скрыта «под водой», т.е. не проявляет себя ни активно, ни радикально. Это – растущая часть среднего класса, особенно его молодежные и интеллектуальные категории. Далеко не однозначно относятся к процессу глобализации предпринимательские группы, большая часть которых не относится к глобальным функционерам и работает на внутренний рынок. Выразителями их интересов являются международные и национальные неправительственные организации, профсоюзы, а также социал-демократы. Проблема, однако, заключается в том, что силы, потенциально способные бросить вызов глобальному неолиберализму, не тяготеют друг к другу, не проявляют, как правило, интереса к объединению. Они не сформулировали до сих пор ни программы, ни стратегии, способных стать руководством к действию для продвижения глобальной альтернативы. Между тем в среде интеллектуальной элиты такая альтернатива разработана – это социально-рыночная модель глобализации, подчиненная концепции «устойчивого развития» разных стран и регионов.

Судя по тому, как ведут себя социал-демократы – входящая во властные структуры многих западных стран политическая сила – рассчитывать на какие-то решительные действия с их стороны не приходится. Они хотя и отвергают неолиберальные подходы и идеологию «чистого» рынка, в то же время довольно далеко отошли от социал-реформизма прошлого. На порядок улучшились их отношения с крупным капиталом, в том числе транснациональным. Все это делает их предельно осторожными во всем, что может нарушить отношения с бизнесом. Едва ли нынешние социал-демократы способны повести борьбу за «социализацию» транснационального капитализма, как более сотни лет назад они начали это делать с капитализмом национальным 30 . Впрочем, справедливости ради, надо отметить, что в российской литературе есть и достаточно позитивные оценки вызовов, которые бросает неолиберальной глобализации антиглобалистское движение 31 .

Оценки зарубежных ученых. Сущность и перспективы глобализации оцениваются за рубежом очень неоднозначно.

Ортодоксы-глобалисты (гиперглобалисты) – К.Омае, Дж.Редвуд, М.Фридман, П.Кеннеди, Э.Слотер и др. – рассматривают глобализацию как реализацию либеральных экономических принципов. Глобальный рынок способствует экономическому росту и процветанию (не всех стран, а тех, которые в наибольшей степени интегрированы в глобальный рынок). Этот экономический процесс ведет к устареванию традиционных государств как экономических единиц. Вследствие этого государства теряют власть, которая переходит к наднациональным институтам, таким как МВФ и ЕС, и к транснациональным акторам типа ТНК и НПО. Технократы и элита либеральных стран играют глобальную роль. Прежнее деление на Север и Юг устаревает, поскольку глобальный Юг не представляет собой единое целое, его страны различаются в зависимости от степень интегрированности в мировой рынок.

По мнению трансформистов (Б.Аксфорд, Д.Хелд, Д.Гольдблатт, Э.Мангрю, Д.Перратон, Дж.Розенау, Э.Гидденс и др.), глобализация глубоко трансформирует мировую политику, государственную власть и общество, которые пытаются адаптироваться к более взаимозависимому и быстро меняющемуся миру. Государства все в возрастающей степени конкурирует с негосударственными акторами и экстерриториальными организациями. Таким образом, глобализация трансформирует власть. Государственная власть не столько ослабевает или усиливается под воздействием глобализации, сколько трансформируется, чтобы функционировать в новых условиях с использованием новых средств. Однако, поскольку интеграции сопутствует фрагментация, стабильность дальнейшего развития глобализации ставится этими учеными под сомнение.

Скептики (П.Хирст, Г.Томпсон, Дж.Аллен, Р.Гилпин, Н.Фергюссон и др.) считают, что глобализация – миф. Они замечают, что крупнейшие национальные экономики сегодня интегрированы не более, чем перед Первой мировой войной (в период гегемонии Великобритании). Скептики также ставят под сомнение утверждение, что региональные различия, такие как разрыв между Севером и Югом, исчезают под воздействием глобального рынка. Они склонны считать, что этот разрыв увеличивается в условиях глобализации. Скептики также полагают, что экономическая интеграция ведет не к единой зоне свободной мировой торговли, а к формированию соперничающих региональных блоков в Америке, Европе и Азии. Ожидаемое формирование мировой цивилизации на практике оборачивается фрагментацией крупных образований (например, таких как Россия) и формированием малых социально-политических единиц, разделенных языковыми, религиозными и иными подобными культурными границами. Мир сегодня даже менее взаимозависим, чем в 90-е гг. XIXстолетия.

Антиглобалисты (Н.Хомский, Р.Макчести, А.КАллиникос, Н.Кляйн, С.Джордж, Р.Фальк и др.), некоторые из которых сами называют себя альтерглобалистами, фактически выступают не против самого процесса глобализации, а против его целей (служить корыстным интересам мегакапитала) и методов. Впрочем, подобно тому, как ученые спорят о сущности и перспективах глобализации, антиглобалисты также не находят согласия по вопросам целей и тактики движения протеста. Профсоюзы стран Севера протестуют против перевода рабочих мест в страны Юга. Рабочие же преуспевающих стран глобального Юга, напротив, крайне заинтересованы в этих местах в целях повышения зарплат и условий труда. Анархисты соперничают с защитниками окружающей среды в вопросах торговой политики. Однако сопротивление современной глобализации реализуется в интернациональном, то есть как раз глобальном масштабе, правда, иногда и в форме уличных беспорядков 32 .

Оценки российских ученых.Среди отечественных ученых также имеются разногласия в оценке глобализации.

Значительная часть интеллектуальной и пропагандистской элит (в меньшей степени политической) скептически относится к реалиям современной глобализации, если не сказать, что не приемлет их (А.Неклесса, В.Хорос, В.Иноземцев, Н.Симония и др.). Следуя традициям социально-классового анализа (не утратившего своей познавательной функции до сих пор), они согласны в том, что современная модель глобализации представляет собой крайне противоречивое явление, порождающее глубокие социально-негативные процессы в мировом социуме. У подобного неприятия есть причины: исторический опыт общения России и Запада в XIX-XXвв., советское идейно-политической наследие, традиционные особенности взаимоотношения общества и государства, современный уровень интегрированности Россий в мировую экономику. В последнем случае ситуация такова – Россия вписывается преимущественно в глобальную политику, а не экономику: ее доля в мировых ВВП и торговле – 1,7%, инновациях – 0,95%, тогда как в мировом ядерном потенциала – около 50% (по числу ядерных боезарядов на начало 2003 г.) 33 . Для сравнения: доля ВВП США и ЕС относительно мировых показателей – около 21 %.

Иной, в целом оптимистической точки зрения на результаты и перспективы современной неолиберальной глобализации придерживаются некоторые российские экономисты, например, С.И.Долгов, Ю.В.Шишков. Ссылаясь на «устрашающие данные о плачевных перспективах третьего мира», приводимых многими изданиями, в том числе на уровне ООН, Шишков утверждает, что они в значительной мере результат своего рода статистической аберрации, неспособности или нежелания отличать относительные показатели ухудшения условия жизни в ряде периферийных регионов мира с по сравнению с быстро прогрессирующими регионами от абсолютных данных, свидетельствующих о постепенном улучшении этих условий для подавляющего большинства населения Земли, в том числе и наиболее отсталых регионов 34 . Без влияния глобализации, считает Долгов, разрыв между бедными и богатыми странами был бы более значительным, по крайней мере, по двум причинам: импорт в развитые страны и прямые иностранные инвестиции в страны периферии стимулируют экономический роси в развивающихся странах и потому смягчают неравенство. Это подтверждается также «доказательством от обратного»: самоизоляция отдельных стран с закрытой или полузакрытой экономикой (например, Северной Кореи) ведет к самым пагубным экономическим последствиям. Конечно, бедность людей в современном мире, действительно, острейшая и тяжелейшая проблема. Дело, однако, в том, что улучшить положение возможно как раз лишь за счет постепенного приобщения соответствующих стран к процессам капиталистической глобализации 35 . Подобная точка зрения имеет в России меньше сторонников, чем пессимистическая.

Наиболее убедительным и сбалансированным представляется третий подход к оценке глобализации. Он представлен теми учеными, которые, нисколько не отрицая вестернизационную направленность глобализации, доказывают «неслияемость» не-Запада с Западом из-за глубоких культурно-цивилизационных различий между ними. Один из сторонников этого подхода, А.Д.Богатуров, формулирует положение, согласно которому в современном мире можно выделить три типа обществ – традиционные, современные и конгломеративные. Россия относится к числе последних. Современное общество рационально в отличие от иррационального традиционного общества, где модель поведения задается культурным опытом. Под конгломеративным «понимаются общества, для которых характерно длительное сосуществование и устойчивое воспроизводство пластов разнородных моделеобразующих элементов и основанных на них отношений. Эти пласты образуют внутри общества отдельные анклавы, эффективность организованности которых позволяет анклавам выживать в рамках обрамляющего общества-конгломерата, сохраняя между собой неизменные или мало изменяющиеся пропорции».

Говоря о социальных функциях конгломеративных самоорганизациях не-западных обществ, Богатуров отмечает, что они возникли как иммунный ответ на модернизацию, выступив в роли избирательно-проницаемой «защитной брони»: с одной стороны, она позволяет обществам дозировано воспринимать новации, с другой – предохраняет органические основы воспроизводства не-западных обществ от полного разрушения, с третьей – смягчает противоречия по линии «Запад – не-Запад», предотвращая эскалацию взаимной агрессивности и «взрывного» отторжения. Конгломеративно-анклавный тип самоорганизации является инструментом чрезвычайно успешного приспособления традиционного общества к индустриальной и постиндустриальной среде. Анклав «традиционного» не обречен раствориться в окружающей его среде. Точно также анклаву «современного» не гарантировано преобладание в масштабах всего общества.

В России «антисовременный» пласт этических норм, восходящих к аскетически-православным ценностям, составляет мощный анклав «традиционного» в жизни российского общества (прежде всего, провинции). Это – «низовое бунтарство», не перерастающее в форму революции, что было бы уместно ожидать в условиях провала радикальных реформ 1990-х гг. (голодовки, посильные формы протеста, «миссионерское» подвижничество лишившихся оплаты учителей и врачей). Анклавно-конгламеративная структура российского общества подводит к важному выводу о месте России в структуре современного мира. Глобализация «не обязательно обрекает Россию на трансформацию в часть «цивилизованного мира». Жесткое внутреннее сопротивление российского материала вестернизации в форме радикально-либеральных реформ заставляет размышлять об исторических перспективах России в контексте не только ее единства-слияния с Западом или Востоком, но и конгломеративной со-равно-положенностью с тем и другим» 36 .

Следует подчеркнуть, что концепция конгломеративной организации общества уводит к методологии сторонников историко-философской и социологической традиции, отрицающей прямолинейное восприятие прогресса («Запад должен распространиться, а весь не-Запад статьЗападом»). Среди тех, кто отстаивал идею множественности цивилизаций – И.Гердер, И.Гете, А.Шопенгауэр, Т.Манн, О.Шпенглер, А.Тойнби и др.