Точки зрения на революцию 19 век

Восстание в Брюсселе

Революция в бельгийских провинциях королевства Нидерландов привела к распаду королевства, одного из компонентов Венской территориальной системы, и к образованию на политической карте Европы нового государства. В августе 1830 года началось восстание в Брюсселе, а уже через месяц вся территория Бельгии уже контролировалась повстанцами.

18 ноября конгресс единогласно признал независимость Бельгии с сохранением связи между Люксембургом и Германским союзом. 22 ноября 174 голосами против 13 конгресс высказался за конституционную наследственную монархию, причем было внесено предложение, чтобы Оранский дом навсегда был исключен из числа претендентов на бельгийский престол.

Конституция, принятая конгрессом, была опубликована 7 февраля 1831 г. С формальной точки зрения эта конституция была самой либеральной хартией на континенте и в дальнейшем послужила образцом для конституций Италии, Румынии, Греции, Испании и Португалии. «Все власти исходят от народа»,— но далее этот «народ» ограничивался лишь небольшим кругом собственников, так что под нацией бельгийская конституция подразумевала буржуазию, и положение о равенстве всех бельгийцев перед законом следовало понимать лишь в условном смысле. Законодательная власть принадлежала королю, палате депутатов и сенату коллективно, причем право инициативы имеет каждый из трех источников законодательной власти. Законодательной власти принадлежит право контроля над политическими действиями, финансовой и административной политикой правительства». Один депутат приходился на 40 000 жителей и один сенатор — на 80 000, срок депутатских полномочий определен был в 4 года, а сенатских — в 8 лет. Каждая палата обновлялась по истечении половины этого срока по группам провинций: в одну входили Антверпен, Брабант, Западная Фландрия, Люксембург и Намюр, в другую — Эно, Льеж, Лимбург и Восточная Фландрия.

Битва в сентябре 1830 г. Художник Г. Ваперс. 1835 г.

Основная борьба разгорелась по пунктам, устанавливавшим условия участия в выборах и условия избираемости. Депутаты и сенаторы выбирались посредством прямых выборов из лиц, удовлетворявших условиям ценза, дававшего право участвовать в выборах. Ценз не должен превышать 100 флоринов прямых налогов и быть не ниже 20 флоринов. Сенаторы выбирались теми же избирателями, что и депутаты, но кандидаты в сенат должны были быть не моложе 40 лет и платить не менее 1000 флоринов прямых налогов.

Один из пунктов конституции декларировал, что все бельгийцы равны перед законом, но это положение, как и многие другие, отнюдь не противоречило тому, что с принятием конституции в Бельгии устанавливалась настоящая буржуазная олигархия. Все эти принципы свободы личности, неприкосновенности жилища, свободы собраний, союза и т. д. не помешали бельгийскому правительству в марте 1848 г., в условиях начавшейся революции в Европе, прибегнуть к репрессиям против демократов и в первую очередь против иностранцев. Как известно, одним из первых этим репрессиям подвергся К. Маркс, живший в это время в Брюсселе. В квартире Маркса был произведен обыск. Сам он был арестован под предлогом отсутствия у него документов. Принятие Национальным конгрессом бельгийской конституции не означало еще завершения борьбы бельгийцев за свою независимость. Предстояла Лондонская конференция, которая должна была окончательно решить судьбу Бельгии.

Июльская революция во Франции 1830 года

Июльская революция 1830 г. во Франции либеральная революция, покончившая с Реставрацией Бурбонов (1814-1815, 1815- 1830 гг. ).

Революция стала результатом кризиса в отношениях между полуабсолютистским режимом и либерально-республиканской оппозицией. Этот кризис обострился после вступления на престол Карла X, опиравшегося на бывших эмигрантов-аристократов и верхушку католического духовенства. В апреле 1825 г. был издан закон о выплате бывшим эмигрантам денежного возмещения на общую сумму ок. 1 млрд франков за конфискованные и распроданные во время революции земли. В том же году был издан «закон о святотатстве», предусматривавший жестокую кару за проступки против религии и церкви. «Закон о субституциях», принятый в 1826 г. , вводил принцип неделимости («майората») дворянского землевладения и поместий от их дробления между наследниками, что вело к распылению собственности и разорению дворянства. Эти меры вызвали в стране широкое общественное недовольство, вылившееся в ноябре 1828 г. в уличные волнения в Париже, где были возведены баррикады. Тогда правительству удалось восстановить порядок, но, как оказалось, ненадолго.

Политическая обстановка в стране вновь стала накаляться с авг. 1829 г. , когда к власти был призван крайне правый кабинет Ж. Полиньяка. С целью переключить внимание французского общества с внутренних проблем на внешние в начале мая 1830 г. король санкционировал военную экспедицию к берегам Алжира, начав завоевание этой страны. Одновременно Карл X распустил Палату депутатов, требовавшую отставки непопулярного правительства. Состоявшиеся вслед за этим выборы принесли убедительную победу оппозиции, повторно потребовавшей ухода Полиньяка и его министерства. Политический кризис вступил в завершающую стадию. 26 июля 1830 г. Карл X подписал шесть указов (ордонансов).

«Свобода на баррикадах»

Художник Э. Делакруа. 1830 г.

Только что избранная Палата распускалась; на сентябрь 1830 г. назначались новые выборы на основе нового закона, резко ограничивающего число избирателей за счет введения более высокого имущественного ценза; вводились более жесткие правила для издания газет и журналов и т. д. Королевские ордонансы были восприняты в обществе как грубое нарушение Конституционной хартии 1814 г. Попытка провести их в жизнь натолкнулась на решительное сопротивление либеральной оппозиции. Уже 26 июля оппозиционные журналисты отказались выполнять предписания указов. 27 июля в Париже вспыхнуло восстание. Штурмом были взяты королевский дворец Тюильри и др. правительственные здания. Часть войск самовольно покинула столицу, другие перешли на сторону восставших. Реальная власть перешла к «Муниципальной комиссии», составленной из руководителей либеральной оппозиции (генералы Лабо и Лафайет, банкир Ж. Лаффит, К. Перье и др. ).

31 июля палаты депутатов и пэров назначили «наместником королевства герцога Луи-Филиппа Орлеанского, который после отречения Карла X (2 августа) был провозглашен 7 августа «королем французов». Была принята новая конституция («Хартия 1830 г существенно расширявшая свободы и избирательные права (число избирателей увеличилось с 90 до 200 тыс. ), вводившая местное и областное самоуправление и т. д. Во Франции, где утвердилась либерально-конституционная Июльская монархия, произошло перераспределение власти от крупных земельных собственников к финансовой олигархии. Июльская революция послужила толчком к Бельгийской революции 1830 г. и к восстанию в Польше 1830-1831 гг. Она нанесла ощутимый удар по системе Священного союза.

Революция в Австрии

Революция 1848-1849 годов в Австрийской империи — часть общеевропейской революционной волны, целью которой было решение национального вопроса в империи и установление конституционного строя.

В центре австрийской революции находилась национальная проблема и пути ее разрешения. Империи пришлось столкнуться с революционными выступлениями в своих итальянских владениях, в австрийских и чешских землях; в Венгрии. Не только национальные, но и социальные движения сыграли большую роль в революционных событиях. Неурожаи 1846-1847 гг., экономический кризис 1847 г. серьезно ухудшили положение трудящихся масс. В крупных городах рабочие приняли участие в революции. Угроза крестьянских выступлений заставила правительство провести аграрную реформу. Однако основными участниками событий стали образованные горожане: интеллигенция, студенчество, мелкобуржуазные слои. Их лозунгом была конституция, новая организация государства и общества на либеральных началах.

Под влиянием известий о революциях в европейских странах 13 марта 1848 г. в Вене началось восстание против ненавистного меттерниховского режима. Уже на следующий день Меттерних был отправлен в отставку и покинул страну. Вскоре императорский двор объявил о предстоящем созыве представительного собрания для выработки конституции. 25 апреля был опубликован текст конституции, в которой провозглашались буржуазные свободы и предусматривалось создание двухпалатного парламента, a ll мая — избирательный закон, устанавливавший высокий имущественный ценз, т. е. избирательное право получали лишь обеспеченные граждане. Императору принадлежало право абсолютного вето (запрета) в отношении законов, принятых парламентом.

Оба закона вызвали возмущение широких слоев общества и привели 15-16 мая к антиправительственному выступлению населения Вены. Власти вынуждены были изменить эти законы. В июле 1848 г. в стране был избран парламент, который принял закон об отмене феодальных повинностей крестьян. Это стало одним из важнейших социальных завоеваний революции.

Волнения на улицах Вены

В ответ на подготовку к выборам в общегерманское Франкфуртское собрание, в кругах славянских либеральных политиков родилась идея созыва съезда представителей национальных движений славянских народов для выработки общей платформы. 2 июня 1848 г. в Праге открылся Славянский съезд, на котором обсуждался вопрос о преобразовании Австрийской империи в конституционную федеративную монархию, где все народы пользовались бы равными правами. В эти же дни на улицах Праги развернулась вооруженная борьба между правительственными войсками и восставшими жителями города. Пражское восстание стало кульминацией революции в чешских землях, оно было жестоко подавлено.

Одновременно с австрийской разворачивалась и венгерская революция, которая носила более радикальный характер. Австрия начала войну против непокорной Венгрии. В начале октября в Вене вспыхнуло восстание в защиту венгерской революции. После длительной осады столица была взята штурмом имперскими войсками. Однако расправиться с венграми долго не удавалось. Вооруженная борьба продолжалась и в 1849 г. Положение империи становилось катастрофическим. Судьбу революционной Венгрии решила 200-тысячная русская армия, которая пришла на помощь Вене. 13 августа 1849 г. венгерская армия сложила оружие.

Революция в Австрийской империи потерпела поражение в значительной мере потому, что революционные силы были расколоты как в социальном отношении, так и по национальному признаку. Политические и социальные конфликты перекрещивались здесь с национальными. Народы империи преследовали в этой революции различные цели. Это открывало перед контрреволюционными силами возможности для , маневра, которыми они успешно воспользовались для подавления революции.

Революция в Германии

Революция 1848-1849 гг. в Германии — буржуазная революция, ставившая целью создание единого германского государства и ликвидацию феодально-абсолютистского строя. Была частью общеевропейской революции 1848-1849 гг. Источником всех европейских революций 1848 г. был экономический кризис, достигший своей высшей точки в 1847 г. Широкие общественные слои европейских стран стремились добиться экономической, гражданской и национальной свободы.

Основной причиной германской революции были социальные проблемы, а главной задачей — решение национального вопроса, поскольку стало очевидно, что без преодоления национальной раздробленности невозможно и решение социальных проблем. Роль катализатора германской революции сыграла февральская революция во Франции. Первыми, кто на нее откликнулся, были жители Бадена, а к началу марта демонстрациями была охвачена вся западная и юго-западная Германия. Главными требованиями демонстрантов были: вооружение народа, свобода печати, отмена цензуры, создание суда присяжных, созыв германского парламента. К этим требованиям затем добавились отмена феодальных платежей и повинностей, ликвидация дворянских привилегий и создание ответственных перед парламентом министерств. Ситуацию усугубили крестьянские волнения.

Главные события революции 1848 г. в Германии развернулись в Пруссии. В марте начались столкновения демонстрантов с войсками в Берлине. Прусский король Фридрих Вильгельм IV уступил требованиям восставших и издал два указа об отмене цензуры и о созыве второго Соединенного ландтага 2 апреля 1848 г. Король предложил членам Германского союза превратить Германию в союзное государство и ввести во всех землях конституционное правление. Сразу после издания этих указов в Берлине произошли столкновения горожан с солдатами, в ходе которых было убито более 200 человек. Эти события лишили короля доверия сограждан. Король колебался, вскоре стало понятно, что он не намерен возглавить национальное объединительное движение. Однако солдатам был отдан приказ покинуть столицу.

Вооруженная демонстрация
в Южной Германии. Март 1948 г.

29 марта в Берлине было создано либеральное правительство во главе с Л. Кампгаузеном и Д. Ганземаном. Подобные правительства были созданы и в других германских государствах. Так называемые «мартовские» правительства стремились, оставаясь на почве законности, помешать дальнейшему развитию революции, которое грозило беспорядком и хаосом.

18 мая во Франкфурте-на-Майне открылось избранное на основе двухстепенных выборов Национальное собрание, большинство депутатов которого состояло из либералов-конетитуционалистов. Франкфуртское национальное собрание было первым в истории Германии свободно избранным органом народного представительства и стало центром революции и политической жизни Германии, сильно влиявшим на общественное мнение в стране. Не только депутаты Национального собрания, но и все общество оказалось не готово к решению главной задачи революции — созданию конституционно-либерального единого Германского национального государства.

2 ноября прусский король назначил новое правительство из представителей аристократии во главе с графом Бранденбургом и бароном Мантейфелем, а в Берлин снова были введены войска. Вскоре Национальное собрание было разогнано, а 6 декабря 1848 г. была обнародована «дарованная» конституция. Переворот в Пруссии стал сигналом к наступлению контрреволюции во всей Германии, последними революционными выступлениями были Дрезденское и Баденско-пфальцские восстания 1849 г., главными лозунгами которых была защита имперской конституции, принятой Франкфуртским собранием и отклоненной правительствами германских государств. Эти выступления потерпели поражения, что и стало концом революции 1848-1849 гг. в Германии. Значительную роль в неудаче революции 1848 г. в Германии сыграла и общеевропейская ситуация, в особенности, подавление революции в Австрии и во Франции. События революции 1848 г. и провозглашенная в ее ходе идея национального объединения определила дальнейшее развитие страны и сыграла в нем немаловажную роль.

Революция в Италии

Революция 1848 г. в Италии — движение, направленное на объединение страны и уничтожение иноземного гнета.

Развитие капиталистических отношений в раздробленной Италии, в условиях политической реакции приводило к обнищанию широких народных масс. Обострение социально-политического кризиса к кон. 1840-х годов вызвало активизацию борьбы за реформы. Росту реформаторского движения способствовало избрание летом 1846 года на папский престол Пия IX, который попытался провести в своем государстве ряд преобразований с целью ослабить социальную напряженность. Воодушевленные такой позицией папства, либеральные движения в других итальянских государствах набирали силу. Все больший размах приобретало народное движение, усилились анти-австрийские настроения. Патриотические демонстрации в Милане против иностранного господства вызвали широкий отклик во всей Италии. Борьба за национальное освобождение и объединение страны сочеталась с выступлениями крестьянских масс и городских низов. В движение пришли все слои общества.

12 января 1848 г. вспыхнуло восстание на острове Сицилия, входившем в состав Неаполитанского королевства, которое положило начало итальянской революции. Вскоре восставшие захватили весь остров, и волнения охватили Неаполь. Король Фердинанд II был вынужден объявить о даровании конституции. Введение конституций стало главным лозунгом общественных движений в большинстве итальянских государств. В феврале-марте конституции, составленные по образцу французской 1830 г., были введены в Тоскане, Сардинском королевстве (Пьемонте) и Папском государстве. Правительства здесь возглавили умеренные либералы. В марте революция охватила австрийские владения в Италии. В Венеции антиавстрийская борьба завершилась провозглашением в конце марта Венецианской республики и созданием Временного правительства, во главе которого стал видный деятель Рисорджименто Д. Манин. В главном форпосте австрийского господства в Северной Италии — Милане — 18 марта вспыхнуло восстание, которое заставило австрийские войска покинуть город. 23 марта Милан был освобожден. Австрийцы были изгнаны также из Пармы и Модены. Их войска вынуждены были отойти на север к границе Австрии.

Под влиянием этих успехов освободительного движения король Пьемонта Карл Альберт решился на объявление войны Австрии. 24 марта началась первая война за независимость, продолжавшаяся до августа 1848 г. В военных действиях против Австрийской империи принимали также участие войска Папской области, Тосканы, Неаполитанского королевства и отряды Дж. Гарибальди. Однако после поражения 22 июля 1848 г. при Кустоцце Карл Альберт подписал невыгодное перемирие с австрийцами, после чего по итальянским государствам прокатилась волна репрессий. В Неаполитанском королевстве фактически были отменены конституционные реформы. Только Венецианская республика не признала перемирия и продолжала борьбу.

Штурм папского дворца 16 ноября 1948 г. в Риме.

Начало новому этапу революции положило создание в октябре 1848 г. в Тоскане, ставшей опорой демократических сил, демократического правительства. В это же время папа Пий IX, испугавшись размаха войны за независимость, отказался от курса реформ, выступил против политического объединения страны. Он тайно покинул Рим и уехал в Неаполитанское королевство. После бегства папы демократы провели в Риме выборы в Учредительное собрание, которое 8 февраля 1849 г. приняло закон об упразднении светской власти папы и провозгласило Римскую республику. Здесь был проведен ряд прогрессивных реформ. 20 марта пьемонтское правительство возобновило военные действия против австрийцев, однако вскоре вновь потерпело тяжелое поражение. Разгром Пьемонта повлек за собой наступление контрреволюции по всей Италии.

11 апреля 1849 г. был осуществлен контрреволюционный переворот в столице Тосканы Флоренции. Австрия оккупировала герцогство и посадила на его престол своего ставленника. К маю 1849 г. была восстановлена власть неаполитанских Бурбонов. Последними очагами сопротивления оставались Рим и Венеция, которые выдержали многомесячную осаду. 3 июля Рим был взят французскими войсками и власть папы была восстановлена. Венеция капитулировала только 22 августа. Революция в Италии была подавлена, многие ее участники казнены, многим, в том числе Дж. Мадзини и Джузеппе Гарибальди, удалось эмигрировать. Австрийская империя вернула себе Ломбардию, Венецианскую область, восстановила свое влияние в Тоскане и на севере Папской области.

Революция 1848 г. не смогла решить стоявших перед ней задач — освобождения и объединения страны — однако она стала важным этапом в движении Рисорджименто, существенно расшатав феодальные устои и абсолютистские режимы в итальянских государствах.

Революция Мэйдзи

Революция Мэйдзи (японск. «просвещенное правление») — период революционного свержения режима феодальных правителей Японии — сёгунов и восстановления реальной власти императора. Сопровождался серией демократических реформ в политике, экономике и культуре для ускоренной модернизации страны.

Назревавший кризис традиционного японского общества был усилен насильственным «открытием» страны иностранными державами в середине 19 века. Борьбу против сёгуната возглавили юго-западные княжества Тёсю, Сацума и Тоса, составившие коалицию в 1865-1866 гг. Отбив военный поход сёгуна Кэйки, они от имени 15-летнего императора Муцухито, объявили о ликвидации старого режима и начале новой эры — Мэйдзи (3 января 1868 г.). Сражения при Тоба и Фусими принесли победу антисёгунским войскам. В мае того же года Кэйки, укрывшийся в замке Эдо, капитулировал.

Уже в ходе гражданской войны был принят основной закон государственного устройства и распущены цеховые монополии (1868 г.). Эдо переименовали в Токио (Восточную столицу). После окончания вооруженной борьбы в июле 1869 г. произошла отмена сословий и ликвидация 270 княжеств с образованием префектур (1871 г.), реформировался государственный аппарат, вводилась всеобщая воинская повинность и система народного образования (1872 г.). Важное значение имело разрешение свободной купли-продажи земли (1872 г.) и реформа поземельного налога (1873-1879 гг.). Завершение демократических преобразований связано с принятием конституции (1889 г.) и началом работы парламента (1890 г.). Постепенная отмена неравноправных договоров с иностранными государствами и военные победы Японии над Китаем (1894-1895 гг.), а также Россией (1904-1905 гг.) означали завершение периода преобразований. Отныне Япония рассматривалась как великая держава, играющая значительную роль в мировой политике.

Февральская революция во Франции

Революция 1848 г. во Франции — демократическая (« февральская », как ее называют во Франции) революция, ликвидировавшая умеренно-либеральную Июльскую монархию (1830-1848 гг.) и установившая режим Второй республики (1848-1852 гг.).

Стала результатом обострившегося конфликта между правившей во Франции финансовой аристократией и претендовавшими на власть торгово-промышленными кругами, желавшими установления в стране республики.

Толчком к революции послужил запрет на проведение республиканской оппозицией 22 февраля демонстрации под лозунгами отставки правительства Франции П. Г. Гизо. Несмотря на запрет десятки тысяч парижан вышли на улицы, где начались стычки с войсками, переросшие на следующий день в восстание. На улицах Парижа за день было воздвигнуто свыше 1500 баррикад. Король Луи-Филипп недооценил серьезность ситуации и упустил время для поиска компромисса с оппозицией. Запоздалая отставка Гизо вечером 23 февраля уже не возымела действия. Масштабы восстания разрастались с каждым часом.

Утром 24 февраля восставшие перешли в наступление, захватив казармы столичного гарнизона и ряд правительственных зданий, в том числе королевский дворец Тюильри, защитники которого перешли на сторону народа. Осознав свое поражение, Луи-Филипп попытался спасти монархию. Он отрекается от престола в пользу своего внука, графа Парижского, но эта попытка успеха не возымела. Палата депутатов отказалась признать права преемника отрекшегося Луи-Филиппа, который вместе со всей своей семьей поспешил покинуть охваченный восстанием Париж.

Жертвы разгрома парижских баррикад в 1848 г.

24 февраля Палата депутатов объявила об упразднении в стране монархии. Одновременно было принято решение о сформировании коалиционного Временного правительства, куда вошли правые и левые республиканцы (Ж. Ш. Дюпон де л’Эр, А. М. Ламартин, А. О. Ледрю-Роллен и др.), а также представители от рабочего класса (Л. Блан, Альбер). 25 февраля Франция была провозглашена республикой.

Поначалу Временное правительство вынуждено было считаться с настроениями восставшего населения Парижа, требовавшего радикальных социально-политических перемен и улучшения материальных условий жизни для малоимущих. 4 марта было введено всеобщее избирательное право для мужчин. На 1 час был сокращен рабочий день (в Париже — до 10 час, в провинции — до 11). Для уменьшения безработицы правительство создало «национальные мастерские». На год были увеличены на 45% прямые налоги на земельных собственников, что ударило по интересам крестьянства, перешедшего в оппозицию к республиканскому правительству.

Компромисс между противниками Июльской монархии, представлявшими различные политические силы, уступил место все более острой борьбе внутри правящей коалиции, победившей в феврале 1848 г. Левые радикалы и другие мелкобуржуазные демократы постепенно выдавливались из властных структур республиканского режима.

23-24 апреля 1848 г. прошли выборы в Учредительное собрание, в котором преобладающее большинство получили правые республиканцы, и куда вошли монархисты, развернувшие борьбу с республиканским строем.

В новом правительстве — т. н. Исполнительной комиссии — социалистам, сыгравшим важную роль в революции, места уже не нашлось. Были отвергнуты и их требования о создании министерства труда, которое регулировало бы отношения между предпринимателями и наемными работниками. В знак протеста крайне левые организовали 15 мая 1848 г. антиправительственную демонстрацию под лозунгом роспуска только что избранного парламента. Демонстрация была разогнана войсками, а ее организаторы (А. Бланки, А. Бар-бес и др.) арестованы и отданы под суд. Одновременно были закрыты все революционные клубы. Однако конфликт между вчерашними союзниками по коалиции продолжал обостряться. 23-26 июня 1848 г. он вылился в вооруженное восстание, вспыхнувшее в Париже после роспуска правительством национальных мастерских. Восстание было жестоко подавлено, а левая оппозиция сломлена. Правые республиканцы ошибочно полагали, что устранили главную угрозу для создававшегося ими режима, не замечая реальной угрозы для республиканского строя со стороны набиравших силу бонапартистов.

4 ноября 1848 г. была принята конституция Второй республики, наделявшая наибольшими полномочиями президента за счет урезания прав парламента. 10 декабря 1848 г. на выборах главы государства президентом республики был избран принц Луи Наполеон Бонапарт, племянник императора Наполеона I, взявший курс на свертывание демократических завоеваний февральской революции.

Точки зрения на Октябрьскую революцию 1917Какие существуют

1). В советской исторической науке утвердилась и была обоснована точка зрения о том, что в октябре 1917 г. имела место Великая Октябрьская социалистическая революция, в которой принимали сознательное участие миллионы рабочих и крестьян, солдат и матросов, недовольных условиями своей жизни. При этом сама революция показывалась как объективный безальтернативный процесс. В 1987 г. появилось указание на то, что могла быть альтернатива этому процессу, но она была связана с установлением военного режима (генерала Корнилова)

2) В начале 1990-х гг. появились прямо противоположные оценки, первоначально нашедшие свое выражение еще в эмигрантской литературе начала 20-х гг. : никакой революции не было, а имел место верхушечный переворот, совершенный большевиками во главе с Лениным.

3). В середине 90-х гг. появилось более объективное отношение к этим событиям. В работах П. В. Волобуева, .П. Дмитренко, Ю. А. Полякова и др. отмечалось что страна в 1914 г. вступила в поосу затяжного кризиса, продолжавшегося до 1922 г. В рамках этого кризиса все события 1917 г. эти ученые предлагают называть Великой Российской революцией. Причины этого явления они выделяют следующие:
— объективно существовавшие на протяжении веков (между государством и личностью, центром и окраинами, русскими и инородцами, помещиком икрестьянином, городом и деревней. ) ;
— порожденные незавершенной индустриальной модернизацией (наличие пережитков феодализма в экономической и политической системе) ;
— противоречия временного характера, обусловленные начавшейся мировой войной (голод, разруха. ) .
Разрешать эти противоречия необходимо было в обратной последовательности.

4). В 1917 г. произошла «историческая встреча разных революционных потоков», — говорит В. П. Дмитренко.
— Это была революция социалистическая (для той части рабочих, которые бролись за социальное освобождение, равенство) ;
— это была крестьянская революция (гланым вопросом был агарый, а основнми участниками — крестьяне) ;
— это была национально-освободительная революция (для народов национальных окраин империи, требовавших самостоятельности или автономии) .

Объединение всех этих революционных потоков предполагало, что по достжении своих целей они разойдутся. Т. е. эта революция носила общедемократический характер до тех пор, пока в конце весны — начале лета 1918 г. не начались попытки власти «большевизировать» революцию, сделав ставку лишь на пролетариат и беднейшее крестьянство.

При всех издержках прогресса страна отличалась высокой концентрацией промышленного производства, значительным уровнем организованности и сознательности рабочего класса, сложной многопартийностью и острой идейно-политической борьбой. Отличительной чертой было также то, что российская буржуазия не была революционной и боялась радикальных перемен. Еще одна особенность состояла в том, что обе российские революции протекали в ходе мировой империалистической войны — главного дирижера многих событий. Без разрыва с войной никакие радикальные перемены в стране были невозможны, а необходимость такого разрыва резко сближала назревшие общедемократи-ческие перемены с социалистическими, с радикальными мерами борьбы против империалистических основ войны.

Как же политически сознательная Россия встретила этот вызов истории? На политической арене страны было много партий, движений и лидеров, дававших свой ответ на этот исторический вызов. Какую позицию заняли левые, те, кто сыграл главную роль в революциях 1917 года?

Хорошо известно, что, выступая за естественноисторический переход к социализму, Маркс и Энгельс не раз предупреждали революционеров, что попытки преждевременного и насильственного насаждения нового строя грозят неизбежным провалом, ведут не к действительному, а к «казарменному коммунизму» с его формальным обобществлением, фактически не устраняю-щим капитала и связанных с ним отношений. «Для такого коммунизма, — писал К. Маркс, — общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общинным капиталом, общиной как всеобщим капи-талистом». Поскольку же общество не в состоянии еще обеспечить сносное существование всем своим членам, то в нем, если и не возобновляется в полной мере «борьба всех против всех», то сохраняется вся «старая мерзость» борьбы за жизненные блага с использованием силы и власти, что и превращает общество в казарму, нерентабельно производящую, населенную забитыми гражданами и их стяжателями-правителями.
По вопросу — была ли Октябрьская революция неизбежной — до сих пор не существует консенсуса среди исследователей. Одна точка зрения гласит: большевики, представлявшие низы общества, воспользовались критической ситуацией и сделали для страны социалистический выбор в ущерб демократическому развитию страны. Другая точка зрения состоит в том, что фундаментальные изменения в политической ситуации, сложившейся в России осенью 1917 года, назрели, поэтому падение Временного правительства и победа большевиков, как самой передовой политической партии на тот период в России, явилось закономерным итогом исторического процесса.

Европейские революции 19 века

Великая французская революция не могла разрешить всех про­блем, стоявших перед европейским обществом, поэтому на протя­жении нескольких десятилетий Европа оставалась ареной революционных потрясений. Новая революционная волна зародилась в странах южной Европы.

Лионское восстание 1831 г. Литография

Революции 1820-1823 годов в южной Европе

Революции 1830-1831 годов в странах Европы

Июльская революция во Франции («Три славных дня»)

Реставрация Бурбонов во Франции сопровождалась установлени­ем конституционной монархии. Но если Людовик XVIII проводил осмотрительную политику, то Карл X, сменивший его на престоле в 1824 г., взял курс на усиление королевской власти.

В июле 1830 г. Карл X, в нарушение конституционной хартии, издал указы о рос­пуске палаты депутатов, ограничении избирательного права и цен­зуре печати. В ответ на призыв парижской прессы началось стихий­ное вооружённое восстание.

«Июльская революция 1830 г. очень характерна для французской политической жизни, и порядок её событий повторился не один толь­ко раз. В Париже произошёл переворот, немногочисленная революционная партия сбросила правительство; этим воспользовались влия­тельные люди умеренной партии и поставили новое правительство».

Результат Июльской революции. «Три славных дня» — 27-29 июля — за­вершились взятием королевского дворца Тюильри. Французские либералы добились провозглашения королём герцога Луи-Филиппа Орлеанского, представителя боковой ветви династии Бурбонов. Но­вая конституционная хартия предусматривала широкие граждан­ские свободы и расширение круга избирателей. Во Франции устано­вился политический режим, получивший название Июльская монархия. В результате революции 1830 г. вместо прежней аристо­кратии у власти утвердилась крупная буржуазия. В палате депутатов открыто говорилось: «. никакое общество не может обходиться без аристократии; государственный порядок Июльской монархии опи­рается на свою аристократию, состоящую из крупных промышлен­ников и мануфактуристов: они основали новую династию».

Восстания лионских ткачей (1831 год)

Промышленный переворот во Франции сопровождался формированием рабочего класса и повышением его роли в обществе, а вместе с тем и рос­том его нищеты. Современники признавали, что бедность рабочих была по­трясающей, а условия их жизни — ужасными. Наиболее драматическая си­туация сложилось в Лионе — крупнейшем центре шёлкового производства, где зарплата рабочих упала до той черты, за которой начинался голод. От­каз предпринимателей от повышения расценок стал поводом для восстания лионских ткачей в 1831 г., которое ознаменовало начало самостоятельного пролетарского движения во Франции. Повстанцы выступили с лозунгом: «Жить, работая, или умереть, сражаясь!». Обозреватель правительствен­ной газеты писал по этому поводу: «Лионское восстание открыло важную тайну — внутреннюю борьбу, происходящую в обществе между классом имущим и классом, ничего не имеющим».

Бельгийская революция (1830 год)

Июльская революция во Франции имела серьёзные международ­ные последствия. Как и в конце XVIII в., французскому примеру по­следовала Бельгия, которая по решению Венского конгресса была объединена с Нидерландами. В августе 1830 г. в Бельгии произошло восстание, завершившееся провозглашением её независимости.

Польское восстание 1830-1831 годов

Под влиянием событий на западе Европы в ноябре 1830 г. нача­лось национальное восстание в Царстве Польском.

Повстанцы вынудили русские войска отступить, создали собственное прави­тельство и сильную армию, однако западные державы, поощряв­шие поляков к восстанию, предпочли ограничиться их моральной поддержкой.

К осени 1831 г. польская армия была разгромлена. Многие участники восстания бежали за границу, благодаря чему в Европе появилась многочисленная польская эмиграция, пре­вратившаяся во влиятельный фактор международной политики. Сочувствие полякам во многом способствовало росту антирусских настроений на Западе.

Доклад Д.-Ю.-Л. Ганземана Фридриху-Фильгельму IV (31 де­кабря 1830 года)

«Наше тяжёлое время ставит перед теми, кто стоит у кормила правления, очень важные вопросы, от разрешения которых зависит не только судьба Пруссии в ближайшем будущем, но и вообще роль Пруссии в мировой истории». Материал с сайта http://wikiwhat.ru

«Главной опасностью является восстание низших классов». Это «отчасти же объясняется тем, что с развитием промышленности уси­ливается и разделение труда». Всё более «увеличивается количест­во людей, существование которых зависит от их ежедневного зара­ботка. Дальнейший источник этого зловредного духа — это высокие налоги, удорожающие большинство предметов первой необходимо­сти». «События в других странах усилили опасность, грозящую об­щественному спокойствию со стороны низших народных слоёв». «Нет сомнения, опасность имеется; она тем ужаснее, что владычест­во черни — это самая страшная из всех тираний».

«Другой опасностью является политический переворот». «Пра­вильный ход государственных дел, который поддерживается нор­мальной организацией, в этих случаях нарушается давлением низов, которое ослабляет необходимые для управления силы, усиливает претензии низших слоёв общества и легко ведёт к рассуждениям о королевской власти и правах народа».

Октябрьская революция 1917 г

Причины революции:

— усталость от войны;

— промышленность и сельское хозяйство страны оказались на грани полного развала;

— катастрофический финансовый кризис;

— нерешенность аграрного вопроса и обнищание крестьян;

— оттягивание социально-экономических реформ;

— противоречия Двоевластия стали предпосылкой для смены власти.

3 июля 1917 в Петрограде начались волнения с требованием свержения Временного правительства. Контрреволюционные части по указу правительства для подавления мирной демонстрации применили оружие. Начались аресты, восстановлена смертная казнь.

Двоевластие окончилось победой буржуазии. События 3-5 июля показали, что буржуазное Временное правительство не намерено выполнять требования трудящихся, и большевикам стало ясно, что мирным путем взять власть уже нельзя.

На VI съезде РСДРП(б), который состоялся с 26 июля по 3 августа 1917 г., партия взяла ориентир на социалистическую революцию путем вооруженного восстания.

На августовском Государственном совещании в Москве буржуазия намеревалась объявить Л.Г. Корнилова военным диктатором и приурочить к этому событию разгон Советов. Но активное революционное выступление сорвало планы буржуазии. Тогда Корнилов 23 августа двинул войска на Петроград.

Большевики, проводя большую агитационную работу среди трудящихся масс и солдат, разъясняли смысл заговора и создавали революционные центры для борьбы с корниловщиной. Мятеж был подавлен, а народ окончательно понял, что большевистская партия – это единственная партия, которая отстаивает интересы трудящихся.

24 сентября большевики получили 51% голосов в районные думы. Буржуазные партии и Временное правительство терпели глубокий кризис, не имея опоры в массах.

В середине сентября В.И. Ленин разработал план вооруженного восстания и пути его осуществления. Главной целью октябрьской революции было завоевание власти Советами.

12 октября был создан Военно-революционный комитет (ВРК) – центр по подготовке вооруженного восстания. Зиновьев и Каменев, противники социалистической революции, выдали сроки восстания Временному правительству.

Восстание началось в ночь на 24 октября за день открытия II съезда Советов. Правительство сразу же удалось изолировать от верных ему вооруженных частей.

25 октября В.И. Ленин прибыл в Смольный и лично руководил восстанием в Петрограде. В ходе октябрьской революции были захвачены важнейшие объекты такие, как мосты, телеграф, правительственные учреждения.

Утром 25 октября 1917 г. ВРК объявил о свержении Временного правительства и передаче власти Петроградскому Совету рабочих и солдатских депутатов. 26 октября был захвачен Зимний дворец и арестованы члены Временного правительства.

Октябрьская революция в России свершилась при полной поддержке народных масс. Союз рабочего класса и крестьянства, переход вооруженной армии на сторону революции, слабость буржуазии определили итоги октябрьской революции 1917 года.

25 и 26 октября 1917 г. прошел II Всероссийский съезд Советов, на котором был избран Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет (ВЦИК) и образовано первое Советское правительство — Совет Народных Комиссаров (СНК). Председателем СНК был избран В.И. Ленин. Он выдвинул два Декрета: «Декрет о мире», который призывал воюющие страны прекратить военные действия, и «Декрет о земле», выражающий интересы крестьян.

Принятые Декреты способствовали победе Советской власти в регионах страны.

3 ноября 1917 г. со взятием Кремля Советская власть победила и в Москве. Далее Советская власть была провозглашена в Белоруссии, Украине, Эстонии, Латвии, в Крыму, на Северном Кавказе, в Средней Азии. Революционная борьба в Закавказье затянулась до конца гражданской войны (1920-1921 гг.), которая явилась последствием октябрьской революции 1917 года.

Итог: Победа большевиков, Начало Гражданской войны, Создание Российской Советской Республики

Революция 1917 г.: точки зрения и дискуссии в западной исторической науке.

Дискуссии о сущности и характере революции 1917 г. не прекращаются уже много лет. Существуют различные точки зрения на события 1917 г.:

1) В советской исторической науке утвердилась и была обоснована точка зрения о том, что в октябре 1917 г. имела место Великая Октябрьская социалистическая революция, в которой принимали сознательное участие миллионы рабочих и крестьян, солдат и матросов, недовольных условиями своей жизни. При этом сама революция показывалась как объективный безальтернативный процесс. В 1987 г. появилось указание на то, что могла быть альтернатива этому процессу, но она была связана с установлением военного режима (генерала Корнилова).

2) В начале 1990-х гг. появились прямо противоположные оценки, первоначально нашедшие свое выражение еще в эмигрантской литературе начала 20-х гг.: никакой революции не было, а имел место верхушечный переворот, совершенный большевиками во главе с Лениным.

3) В середине 90-х гг. появилось более объективное отношение к этим событиям. В работах П.В. Волобуева, П. Дмитренко, Ю.А. Полякова и др. отмечалось что страна в 1914 г. вступила в поосу затяжного кризиса, продолжавшегося до 1922 г. В рамках этого кризиса все события 1917 г. эти ученые предлагают называть Великой Российской революцией.

Причины этого явления они выделяют следующие:

— объективно существовавшие на протяжении веков (между государством и личностью, центром и окраинами, русскими и инородцами, помещиком икрестьянином, городом и деревней. );

— порожденные незавершенной индустриальной модернизацией (наличие пережитков феодализма в экономической и политической системе);

— противоречия временного характера, обусловленные начавшейся мировой войной (голод, разруха. ).

Разрешать эти противоречия необходимо было в обратной последовательности.

4) В 1917 г. произошла «историческая встреча разных революционных потоков», — говорит В.П. Дмитренко.

— это была революция социалистическая (для той части рабочих, которые бролись за социальное освобождение, равенство);

— это была крестьянская революция (гланым вопросом был агарый, а основнми участниками — крестьяне);

— это была национально-освободительная революция (для народов национальных окраин империи, требовавших самостоятельности или автономии).

Объединение всех этих революционных потоков предполагало, что по достжении своих целей они разойдутся. Т.е. эта революция носила общедемократический характер до тех пор, пока в конце весны — начале лета 1918 г. не начались попытки власти «большевизировать» революцию, сделав ставку лишь на пролетариат и беднейшее крестьянство.

Сомнений нет ни у кого лишь в одном — революция 1917 г. стала важнейшим обытием ХХ в. не только для России, но и для всего мира.

К началу XX века Россия не была страной классического капитализма. Запоздавшая реформа 1861 года, хотя и дала значительный толчок развитию России по буржуазному пути, не позволила ей решить многие задачи об-щественного развития. «Здесь в силу запоздалого вторичного и догоняющего развития капитализма, — пишет академик П. Волобуев, — как бы наложились друг на друга разные исторические эпохи, спрессованные во времени и пространстве. Ввиду этого одновременно надо было решать и аграрный воп-рос — основной для страны, где крестьянство составляло большинство населе-ния, и задачи капиталистической индустриализации, подъема культурно-образовательного уровня народа, и национальную проблему, и проблему демо-кратизации общественно-политической жизни — замены абсолютистско-бюрократических порядков буржуазно-демократическими и т.п.» Волобуев П. К вопросу о закономерности Октябрьской революции.

При всех издержках прогресса страна отличалась высокой концентрацией промышленного производства, значительным уровнем организованности и сознательности рабочего класса, сложной многопартийностью и острой идейно-политической борьбой. Отличительной чертой было также то, что российская буржуазия не была революционной и боялась радикальных перемен. Еще одна особенность состояла в том, что обе российские революции протекали в ходе мировой империалистической войны — главного дирижера многих событий. Без разрыва с войной никакие радикальные перемены в стране были невозможны, а необходимость такого разрыва резко сближала назревшие общедемократи-ческие перемены с социалистическими, с радикальными мерами борьбы против империалистических основ войны.

Как же политически сознательная Россия встретила этот вызов истории? На политической арене страны было много партий, движений и лидеров, дававших свой ответ на этот исторический вызов. Какую позицию заняли левые, те, кто сыграл главную роль в революциях 1917 года?

Хорошо известно, что, выступая за естественноисторический переход к социализму, Маркс и Энгельс не раз предупреждали революционеров, что попытки преждевременного и насильственного насаждения нового строя грозят неизбежным провалом, ведут не к действительному, а к «казарменному коммунизму» с его формальным обобществлением, фактически не устраняю-щим капитала и связанных с ним отношений. «Для такого коммунизма, — писал К. Маркс, — общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общинным капиталом, общиной как всеобщим капи-талистом». Поскольку же общество не в состоянии еще обеспечить сносное существование всем своим членам, то в нем, если и не возобновляется в полной мере «борьба всех против всех», то сохраняется вся «старая мерзость» борьбы за жизненные блага с использованием силы и власти, что и превращает общество в казарму, нерентабельно производящую, населенную забитыми гражданами и их стяжателями-правителями.

По вопросу — была ли Октябрьская революция неизбежной — до сих пор не существует консенсуса среди исследователей. Одна точка зрения гласит: большевики, представлявшие низы общества, воспользовались критической ситуацией и сделали для страны социалистический выбор в ущерб демократическому развитию страны. Другая точка зрения состоит в том, что фундаментальные изменения в политической ситуации, сложившейся в России осенью 1917 года, назрели, поэтому падение Временного правительства и победа большевиков, как самой передовой политической партии на тот период в России, явилось закономерным итогом исторического процесса.

В Октябрьской революции 1917 года большевики, по мнению ряда историков, победили потому, что представляли собой централизованную политическую силу, имевшую широкие связи с массами, и, хорошо зная желание народа, выдвинули лозунги, в которых нашли отражение желания масс — немедленное окончание войны и обещание справедливого мира с правом национального самоопределения вплоть до отделения; немедленная передача земли крестьянам.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

О возможной точке зрения на российскую Революцию

О возможной точке зрения на российскую Революцию

История России в нашем столетии являет собой главным образом историю Революции. Я пишу это слово с заглавной буквы (так, между прочим, писал его полтора столетия назад в своих историософских стихотворениях и статьях Ф. И. Тютчев, хотя он имел в виду, понятно, европейскую – прежде всего французскую – Революцию, развертывавшуюся с 1780-х по 1870-е годы), ибо речь идет не о каких-либо пусть значительнейших, но все же отдельных революционных событиях, свершившихся в 1905, 1917, 1929 и т. п. годах, а о многообразной, но в конечном счете целостной исторической динамике, определившей путь России с самого начала нашего века и до сего дня.

В прошлом году исполнилось 80 лет со времени «пика» Революции – Февральского и Октябрьского переворотов 1917 года; срок немалый, но едва ли есть основания утверждать, что историки выработали действительно объективное, беспристрастное понимание хода событий. И, конечно, мое сочинение – это именно и только опыт исследования, но, надеюсь, в той или иной степени пролагающий путь к пониманию нашей истории XX века.

Революция предстает как результат действий различных и даже, казалось бы, совершенно несовместимых социально-политических сил, ставивших перед собой свои, особенные цели. Общим для этих сил было отвержение российского социально-политического устройства, что выражалось в едином для них лозунге «Свобода!», «Освобождение!», имевшем в виду ликвидацию исторически сложившихся «ограничений» в сфере экономики, права, политики, идеологии.

Характерно, что явившиеся на политическую сцену на рубеже XIX–XX вв. группы предшественников и большевистской, и вроде бы крайне далекой от нее конституционно-демократической (кадетской) партий с самого начала поставили этот лозунг во главу угла, назвав себя «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса» (его возглавил В. И. Ленин) и «Союзом Освобождения» (его глава И. И. Петрункевич впоследствии стал председателем ЦК кадетской партии).

Сегодня большевики и кадеты кажутся чем-то абсолютно чуждым друг другу, но вспомним, что видный политический деятель того времени П. Б. Струве сначала тесно сотрудничал с В. И. Лениным и даже составлял Манифест Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП; в ее рамках в 1903 году сформировался большевизм), а в 1905 году стал одним из лидеров кадетской партии.

Или другой – менее известный – факт: С. М. Киров (Костриков), вначале связанный с РСДРП, в 1909 году на долгое время оказался в русле кадетской партии, став даже ведущим сотрудником северокавказской кадетской газеты «Терек», и лишь накануне Октябрьского переворота «вернулся» в РСДРП(б), а впоследствии был одним из главных ее «вождей» (см. об этом, например: Хлевнюк О. В. Политбюро. Механизм политической власти в 1930-е годы. М., 1996, с. 120–121).

Вообще необходимо осознать, что почти все политические течения начала XX века были, если выразиться попросту, «за Революцию», и переход Кирова из РСДРП к кадетам вовсе не означал отказа от революционных устремлений. Мне, вероятно, напомнят, что большевики обличали кадетов как «контрреволюционеров». Но ведь и кадеты, в свою очередь, клеймили «контрреволюционерами» самих большевиков. И эти взаимные обвинения вполне закономерны и понятны: дело здесь прежде всего в том, что каждая из партий претендовала на главенство в Революции и, далее, в долженствующем создаться после ее победы новом социально-политическом устройстве.

Очень показательно в этом смысле «противоречие», содержащееся в новейшем (3-м) издании «Большой советской энциклопедии». В статье о кадетах (ее авторы – историки А. Я. Аврех и Н. Ф. Славин) эта партия вместе с ее предшественником, «Союзом Освобождения», квалифицирована как «партия контрреволюционной либерально-монархической буржуазии» (т. 11, с. 389), однако в статье той же самой БСЭ «Союз Освобождения», составленной известным специалистом в этой области историографии, К. Ф. Шацилло, читаем: «Большевики во главе с В. И. Лениным выступали против попыток «Союза Освобождения» захватить руководство революционно-освободительным движением и одновременно боролись за высвобождение из-под влияния либералов радикального крыла «Союза Освобождения»…» (т. 24, с. 272).

Если бы кадеты действительно были контрреволюционной партией, едва ли вообще мог встать вопрос об их «руководстве революционно-освободительным движением», и едва ли в этой партии имелось бы «радикальное (то есть особо «левое») крыло».

Тем не менее, в сочинениях советских историков кадеты, как правило, предстают в качестве «контрреволюционной» силы, а «антисоветские» (эмигрантские, зарубежные и в настоящее время многие «бывшие советские» или «пост советские») историки нередко усматривают «контрреволюционность», напротив, в большевиках, которые, захватив власть, не дали «освободить» Россию, – к чему, мол, стремились кадеты (а также эсеры, меньшевики и т. д.).

Как уже сказано, взаимные обвинения из уст кадетских и большевистских деятелей были естественным порождением политического соперничества. Однако совершенно иной характер имеют подобные обвинения, когда они появляются в позднейших сочинениях историков: эти обвинения означают, что историк по сути дела отказывается от беспристрастного анализа, который вроде бы призвана осуществлять историография, и рассматривает ход Революции как бы глазами одной из участвовавших в ней партий.

Сегодня всем ясно, что советская историография, изучавшая Революцию всецело с «точки зрения» большевиков, никак не могла быть действительно объективной (достаточно сказать, что роль большевиков в событиях 1903–1916 годов крайне преувеличивалась; на самом деле они обрели первостепенное значение только летом 1917 года). Но нынешние сочинения историков, фактически избирающих «точкой отсчета» для взгляда на Революцию кадетов либо, скажем, эсеров, в сущности еще более далеки от объективного понимания хода истории, – более потому, что кадеты и эсеры потерпели поражение, и смотреть на ход Революции их глазами – едва ли плодотворное дело.

Необходимо четко осознать принципиальное различие между задачами, встающими перед нами в отношении современности, настоящего, сегодняшней ситуации в политике, экономике и т. д., и, с другой стороны, теми целями, которые встают при нашем обращении к более или менее отдаленному прошлому, к тому, что уже стало историей.

Когда мы имеем дело с современностью, у нас есть возможность (разумеется, именно и только возможность, далеко не всегда осуществляемая) оказать реальное воздействие на ход событий, конечный результат которых пока неизвестен и может оказаться различным. Поэтому, в частности, вполне понятны и уместны наша поддержка той или иной политической силы, представляющейся нам наиболее «позитивной» и способной победить в развертывающейся сегодня борьбе, а также наше стремление воспринимать действительность с точки зрения этой силы. Однако в прошлом (что вполне понятно) уже ничего нельзя изменить, результат развертывавшейся в нем борьбы известен, и любая попытка ставить вопрос о том, что результат-де мог быть иным, в конечном счете вредит пониманию реального хода истории: мы неизбежно начинаем размышлять не столько о том, что совершилось, сколько о том, что, по нашему мнению, могло совершиться, и «возможность» в той или иной мере заслоняет от нас историческую действительность. Это, к сожалению, типично для нынешних сочинений о Революции.

Вместе с тем нельзя не видеть, что пока еще крайне трудно, пожалуй, даже вообще невозможно изучать ход Революции, полностью отрешившись от нашего отношения к действовавшим с начала XX века политическим силам. В более или менее отдаленном будущем, когда уместно будет сказать словами поэта, что «страсти улеглись», подлинная объективность станет, очевидно, достижимой целью. Но сегодня, в наши дни, когда на политической сцене появляются течения, открыто провозглашающие себя «продолжателями» дела тех или иных возникших в начале века партий (от радикально социалистических до принципиально «капиталистических») требования смотреть на Революцию с совершенно «нейтральной» точки зрения являются заведомо утопичными.

Проблему, встающую сегодня перед историками Революции, можно и важно осмыслить именно в плане соотношения прошлого, настоящего и будущего. Ясно, что любое исследование истории – это взгляд из будущего в прошлое, а исследование настоящего, современности (то есть предпринятое непосредственно в период развертывания исследуемых событий) едва ли способно стать полноценным явлением исторической науки; оно представляет собой, скорее, явление политической публицистики, цель которой заключается не столько в том, чтобы беспристрастно познать ход событий, сколько в том, чтобы воздействовать на этот ход, стремиться направить его по наиболее «позитивному» (с точки зрения автора того или иного публицистического сочинения) пути. Это, конечно, не значит, что публицистика вообще не может нести в себе объективного понимания хода нынешних событий, но все же главная цель исследования современных событий (конечный итог, «плод» которых еще, так сказать, не созрел) естественно и неизбежно раскрывается как стремление способствовать тому или иному вероятному итогу.

Тот очевидный факт, что сегодня, так или иначе, продолжается политическая и идеологическая борьба, начавшаяся на рубеже XIX–XX веков (например, если выразиться наиболее кратко и просто, борьба между «капитализмом» и «социализмом»), побуждает придти к существенному выводу: история России XX века (в отличие от истории XIX и предшествующих веков) еще не стала для нас в истинном смысле слова прошлым, мы еще в сущности не можем смотреть на нее из действительного будущего – то есть из иной, «новой» исторической эпохи, наступающей тогда, когда итоги предыдущей так или иначе подведены, и о них в самом деле можно судить беспристрастно.

Вместе с тем было бы, конечно, нелепо «отложить» на какое-то время изучение этой истории, а, кроме того, даже наиболее политизированное (скажем, догматически советское или заостренно антисоветское) исследование хода Революции все же способно выяснить нечто существенное – пусть и с определенными ограничениями и искажениями. Наконец, нельзя упускать из виду, что у современных историков, которые не отдалены от событий многими десятилетиями и тем более веками, есть и несомненные преимущества перед теми, кто будет изучать Революцию в условиях совсем иной, грядущей эпохи с ее особенными проблемами и настроениями (хотя, конечно, наши потомки обретут, надо думать, такую объективность взгляда на итоги Революции, которая нам недоступна).

И, рассуждая о непреодолимой «тенденциозности» нынешних сочинений об еще не ставшей «прошлым» Революции, я отнюдь не перечеркиваю усилия историков, основывающихся на той или иной «точке зрения» («большевистской», «кадетской» и т. п.); в конце концов эти усилия в своей совокупности способны дать многостороннюю картину. Я только предлагаю подойти к делу более ответственно и, прежде всего, более осознанно, чем это обычно имеет место. Если вдуматься, главные «недостатки» тех сочинений об истории XX века, которые основываются на «точке зрения» какой-либо из политических сил (большевиков, кадетов и т. д.) проистекают не столько из самой этой – по сути дела в настоящее время неизбежной – «политизированности», сколько из того факта, что она или не выявлена, или даже вообще не осознана авторами этих сочинений, преподносимых в качестве будто бы вполне «объективных». Открытое признание о сделанном автором такого сочинения выборе «точки зрения» дало бы существенную корректировку его анализа и его выводов.

В моем сочинении «точка зрения» или, вернее будет сказать, «точка отсчета» избрана вполне сознательно, и я говорю о ней с полной откровенностью: это крайне «консервативные» политические движения начала века, которое обычно называют «черносотенными».

Этот выбор вроде бы означает, что я оказываюсь в точно таком же положении, как и историки, которые сегодня избирают «точкой отсчета» большевиков, кадетов, эсеров и т. д. Ведь в настоящее время действуют если и не в полном – практическом – смысле слова политические, то идеологические силы, прямо и непосредственно считающиеся (и даже сами считающие себя) наследниками «черносотенцев» начала века. И, следовательно, мое сочинение будет являть собой не столько исследование истории, сколько выдвижение «черносотенства» в качестве программы для современной, сегодняшней борьбы в сфере идеологии и, в конечном счете, политики.

Однако мое сочинение в его целом, надеюсь, убедит каждого читателя в том, что программа «черносотенцев» не может «победить» – как не могла она победить уже и в начале нашего века… Впрочем, и здесь, в предисловии, уместно и должно сказать об этом хотя бы вкратце.

«Черносотенцы» начала века исходили из того, что преобладающее большинство населения России нерушимо исповедует христианско-православные, монархически-самодержавные и народно-национальные убеждения, которые составляют самую основу сознания и бытия этого большинства. Однако ход истории со всей несомненностью показал, что такое представление было иллюзорным. Ныне же, в конце века, лишь не желающие оглянуться вокруг, замкнувшиеся в мире чисто умозрительных построений люди могут надеяться на победу «черносотенных» идей (о политиканах, только делающих вид, что они верят в соответствующий дух современного народа, говорить в данном случае незачем). И я избираю «черносотенцев» в качестве точки отсчета для взгляда на историю России XX века отнюдь не потому, что вижу в их идеологии вероятную программу грядущего пути России. События последнего времени (в частности, результаты различных избирательных кампаний) показали, что политические силы, которые в той или иной мере являются «наследниками» большевиков, или кадетов, или эсеров, могли получать более или менее широкую поддержку населения страны. Однако нынешние православно-монархические течения, так или иначе, но действительно «продолжающие» линию «черносотенцев» начала века, явно не имеют такой поддержки и не способны повести за собой значительные слои народа. Едва ли можно назвать хотя бы одного современного политического деятеля, который, открыто выдвинув последовательную православно-монархическую программу, победил на каких-либо выборах.

Говоря об этом, я, понятно, отнюдь не имею в виду патриотические устремления вообще, которые в той или иной ситуации были присущи и «советской» эпохе. Идеология «черносотенства» всецело основывалась на безусловной, так сказать, врожденной православной Вере, еще сохранявшейся к началу XX века в душах миллионов русских людей; подлинный монархизм и немыслим без Веры, ибо монарх должен представать как «помазанник Божий», находящийся на троне по Высшей (а не человеческой) воле.

И, повторю еще раз, я обращаюсь к «черносотенству» начала века вовсе не потому, что усматриваю в нем некий прообраз нашего будущего пути (по крайней мере – предвидимого сегодня будущего). Как раз напротив! «Черносотенство» в данном случае нужно и важно в качестве воплощения не будущего, а прошлого.

Как уже сказано, мы еще по сути дела не можем смотреть на Революцию из будущего; она в той или иной степени остается не преодоленным настоящим, которое властно порождает стремление не столько познавать, сколько действовать – хотя бы действовать словом – и создавать скорее «программы», чем исследования хода истории.

Но если пока еще крайне труден или вообще немыслим взгляд на Революцию из беспристрастного будущего, есть основания попытаться взглянуть на нее из предшествовавшего ей прошлого, которое как раз и являли собой на политической сцене начала века «черносотенцы». Могут возразить, что воплощением прошлого была прежде всего сама тогдашняя власть – царь и его правительство. Но это едва ли сколько-нибудь верно; понимание российской власти начала века как всецело «реакционного» явления было первоначально внедрено в умы (и в сущности остается в них и сегодня) боровшимися с ней силами – от кадетов до большевиков. Одна уже фигура председателя Совета министров П. А. Столыпина, игравшего первостепенную роль в 1906–1911 годах, опровергает подобное понимание, ибо «прогрессизм» явно преобладал в этом правителе над «консерватизмом». Так, осуществленные тогда кардинальные изменения в судьбе миллионов крестьян превосходят по своей значительности все, что предпринимали до февраля 1917 года другие «прогрессивные» силы.

И вполне закономерно, что «черносотенцы», которые поначалу поддерживали политику Столыпина, решительно боровшегося с бунтами и террором 1906–1907 годов, позднее резко и даже очень резко выступали против его реформаторской деятельности, ибо смотрели на современность всецело с точки зрения прошлого России.

Я отдаю себе отчет в том, что предложение смотреть на Революцию «из прошлого» может быть воспринято как сомнительный или, по меньшей мере, парадоксальный «метод». Но подчеркну еще раз, что по отношению к XX веку естественный для историка взгляд на прошлое из будущего вряд ли осуществим в наше время, и историография, так сказать, обречена смотреть на Революцию ее глазами (вернее, глазами той или иной действовавшей в ней политической сипы). А обращение к прошлому, к принципиально «реакционной» политической силе дает – при всех вероятных оговорках – возможность увидеть Революцию «сторонним», то есть в какой-то мере объективным взглядом (между тем глазами большевиков, кадетов и т. п. мы неизбежно смотрим на Революцию не извне, а изнутри).

И если даже эта постановка вопроса воспринимается с полнейшей недоверчивостью, дальнейшее изложение, надеюсь, в той или иной степени убедит моих читателей в оправданности (пусть хотя бы частичной, относительной) предлагаемого «метода» исследования хода Революции.

И еще одно соображение. Уже было отмечено, что взгляд на Революцию с точки зрения кадетов или эсеров малопродуктивен, ибо эти партии потерпели сокрушительное поражение – и, значит, оказались недальновидными, не понимали или хотя бы плохо понимали, куда ведут события – в том числе события, вызванные их собственными действиями. Но ведь и «черносотенцев» – скажут мне – постиг полный крах, – притом даже раньше, чем тех же кадетов; они фактически сошли с политической сцены уже во время Февральского переворота 1917 года, и (выразительный факт!) один из их известнейших предводителей, В. М. Пуришкевич, летом этого года объявил о своем присоединении к кадетам!

Однако в идеологии «черносотенцев» имелся, как будет показано, существеннейший момент: они, в отличие от кадетов, эсеров и т. д., рано (не позднее 1910 года) и достаточно ясно осознали неизбежность своего поражения (я имею в виду, конечно, не всех участников «черносотенного» движения, а его основных идеологов). И это осознание дало им немалые преимущества перед «слепо» рвавшимися к победе кадетами, эсерами и т. д.; они гораздо лучше других политических сил понимали, к чему ведет Революция.

И последнее. В начале 1997 года была издана моя книга «История Руси и русского Слова. Современный взгляд». Она посвящена осмыслению русского пути от времени возникновения государственности (рубеж VIII–IX веков) до утверждения Московского царства (рубеж XV–XVI веков), – то есть эпохе, которая отделена от эпохи Революции ни много, ни мало четырьмя столетиями. Однако история каждой страны в известной мере обладает единством, и в моей обращенной к столь далекому прошлому «Истории Руси…» не раз заходит речь о явлениях и событиях XX столетия, которые так или иначе «перекликаются» с явлениями и событиями этого, – казалось бы, не имеющего ничего общего с историей нашего века – прошлого. Словом, две мои книги, обращенные к начальным и последним, новейшим страницам отечественной истории имеют внутреннюю связь и представляют собой – несмотря на «пробел» в четыреста лет – как бы две части, два тома одного сочинения (правда как бы не «первый» и «второй» тома, а «первый» и «третий», ибо «второй» должен был бы обратиться к истории XVI–XIX веков).