С точки зрения шопенгауэра жизнь это

Артур Шопенгауэр (1788 — 1860).

Основными произведениями Шопенгауэра являются: «Мир как воля и представление»О свободе воли (1839); «Об основании морали (1841); «Афоризмы житейской мудрости (1851).

Согласно Шопенгауэру, «философия — это познание истинной сущности нашего мира, в котором существуем мы и который существует в нас. К этому добавлял: «Этический результат всякой философии всегда обращает внимание на себя наибольшее внимание и справедливо считается центральным ее пунктом.

Философия этого мыслителя представляет собой противоречивое явление. Однако она является яркой и оригинальной. Его философию называли жизнеотрицающей и в то же время видели в ней исток школы «Философии жизни.

В своем философствовании А. Шопенгауэр исходил из идей И. Канта, которого считал крупным философом. Это однако не мешало Шопенгауэру относиться к философии И. Канта критически, как к философам К. Фихте, Шеллингу и Гегелю он относился с презрением.

Шопенгауэр полагал, что к «вещам в себе у познающего субъекта нет дороги извне, т. е. через эмпирическое и рациональное познание. По его мнению, к «вещам в себе «для нас открыта дорога изнутри, словно подземный ход.

Шопенгауэр противопоставляет внешнему опыту и его постигающему рациональному познанию внутренний опыт, на котором он базирует иррациональное постижение «вещей в себе, предоставляющее возможность выйти из мира как представления. Объективному познанию, уделом которого является постижение на основе восприятий и понятий явлений мира Шопенгауэр противопоставляет интуитивное познание такого рода, которое способно ввести нас в непостижимый иным способом мир сущностей вещей самих по себе. Интуитивное познание не имеет дела с внешним миром. Оно проникает в «бытие в себе. Согласно Шопенгауэру, только на основе такой интуиции «открывается и является подлинная и истинная сущность вещей. Эта интуиция становится возможной благодаря человеческому волению или воле. При этом интеллект, способный, по мнению философа, обладать интуицией, — лишь орудие воли к жизни. Воля считается им сверхприродной, неразрушимой, а интеллект природным, разрушимым. Воля, по Шопенгауэру, безосновна и сверхприродна. Он полагал, что в основе мира лежит воля, проявление которой подчинено необходимости.

Шопенгауэр делит мир на мир как волю и мир как представление. Проникнув благодаря «хотению за пелену представлений, мы обретаем самопознание. У этого мыслителя философия выступает как познание непознаваемого. Он служит целям сохранения существа, неделенного волей. Воля вооружена интеллектом и помогает удовлетворить многообразные потребности. Воли борются между собой и отсюда борьба между разными носителями воль. В силу этого мир в целом может быть описан как страдание. Страдания людей извечны, вследствие бесконечности их вожделений и ненасытности их потребностей.

Для Шопенгауэра главный вопрос философствования — это вопрос о том, как избежать страдания. Сделать это помогает воля к жизни. Она развивается, но остается ущербной и незаконченной. Такое ее состояние, по его мнению, является естественным. Воля к жизни — несчастная воля, ибо она не спасает от мук и страданий. Согласно Шопенгауэру, воля наполняется этическим содержанием, когда человек отрешается от себя. Иными словами, нравственная воля представляет собой умерщвление воли к жизни и к свободе.

Свободу Шопенгауэр рассматривает как «отсутствие преград и помех. Она, по его мнению, может быть физической, интеллектуальной и моральной. Причем «физическая свобода есть отсутствие всякого рода материальных препятствий.

Свобода моральная для него выступает реализацией независимой свободой воли, которая является трансцендентальной. Воля же есть подлинное ядро человеческой личности.

Шопенгауэр возражал тем философам, которые пытались доказать, что целью человеческой жизни должно быть счастье, являющееся, по их мнению, достижимым. Для немецкого мыслителя счастье в этом мире невозможно, а идеалом выступает аскетизм святого, отшельника, избравшего героический жизненный путь, служение правде.

Ориентируя на подавление воли к жизни, этика Шопенгауэра санкционирует жизненную неволю, аскетизм и самоотречение. Шопенгауэр утверждает: «Моя философия — единственная, которая знает нечто высшее, а именно аскетизм. Этическое совершенство состоит в том, чтобы избавиться от самолюбия, от служения своему «Я и от удовлетворения личных эгоистических желаний. Аскет у Шопенгауэра принимает каждое страдание как должное.

Однако аскетизм — не конечный пункт шопенгауэровской этики. Этот пункт заключен не в «страдании, а в «сострадании.

По мнению Шопенгауэра, «всякое человеколюбие, даже истинная дружба, которое не есть сожаление, сострадание… это не добродетель, а своекорыстие.

Понимание общественной жизни Шопенгауэром отличается антиисторизмом. Мир, согласно немецкому мыслителю, постоянен, а его развитие иллюзорно. История лишь повторяет то, что уже было. Законы в истории отсутствуют, а значит, история — не наука, так как до всеобщего она не поднимается.

Шопенгауэр в своих взглядах на историю отразил умонастроения отчаявшейся части буржуазного общества, надеявшейся на изменение мира к лучшему, но потерпевшей крах на этом пути.

Согласно взглядам немецкого мыслителя, государство — это средство обуздания человеческого эгоизма. Оно не должно допускать свободы.

Шопенгауэр считал, что он опережает свое время и что его время придет. Действительно, после смерти он приобрел широкую известность. Его идеи подверглись критике, но у него были и почитатели. Так, Ф. Ницше писал: «Я принадлежу к тем читателям Шопенгауэра, которые прочитав одну его страницу, вполне уверены, что они прочитают все, написанное им, и будут слушать каждое сказанное им слово. У меня сразу явилось доверие к нему, и это доверие теперь таково же, каким было девять лет назад… Я понял его, как будто он писал для меня. Ф. Ницше называл А. Шопенгауэра вождем, который ведет «с высот скептического недовольства или критического отречения на высоты трагического жизнепонимания.

Сущность человека в философии А.Шопенгауэра

Прежде всего под человеком в философии принято понимать представителя «гомо сапиенс», который является высшей ступенью в развитии всех известных науке живых существ на нашей планете. «Человек, — это существо разумное и универсально-деятельностное, субъект общественной жизни, способный к бесконечному совершенствованию и развитию».

Сущность человека, для Шопенгауэра, это прежде всего — во­ля. Правомерно возникает вопрос: можно ли рассматривать сущ­ность человека как явление только духовного порядка, либо толь­ко как материального порядка? Итак, воля, как сущность человека, при характеристике важ­нейших своих проявлений не может быть рассмотрена лишь как духовное образование. Для Шопенгауэра, сущность человека раскрывается лишь по отношению к миру, который может быть рас­смотрен как воля и как представление. Первичным, главным в человеке является воля, разум же как функция мозга предстает как вторичное. При этом Шопенгауэр доказывает преобладание воли над сознанием. Сознание — нечто физическое; воля — не­что метафизическое; сознание — это проявление, воля — это сущность; сознание — нечто случайное, воля — нечто незыбле­мое; сознание — свет, воля — теплота. Его творчество пронизано пессимизмом: воля, желание и бесконечные стремления человека, считал философ, — упираются в несовершенство мира, и это превращает жизнь человека в неисчерпаемое страдание.

Но если воле и разуму отводится различная роль в жизни че­ловека (с признанием определяющего начала воли над разумом), то не ясно, каким образом она может осуществлять свои действия вне разума и каким образом может функционировать разум, на­ходясь вне зависимости от воли. Поэтому вряд ли правомерным будет признать волю неизмен­ной. Шопенгауэр отмечает, что характер человека значительно изменяется от внешних причин, а с изменением характера происходит перерождение воли.

Составными частями духовного мира людей, по мысли Шо­пенгауэра, являются воля и интеллект. Духовная жизнь людей, по Шопенгауэру, связана с интеллек­том. «. При этом условии,- пишет он,- наряду с действитель­ной, они ведут еще и интеллектуальную жизнь, которая все время дает им свободное от страданий и вместе с тем живо интере­сующее их занятие». Интеллектуальная жизнь представлена различными ступенями развития. К низшим ее стадиям Шопен­гауэр относит простое собирание и описание насекомых, минера­лов, монет и т.п., а к высшим — творчество мысли, поэзии и фи­лософии.

Различия интеллектуальной жизни людей зависят от степени развитости их интеллекта. Как правило, интеллектуальная дея­тельность возможна тогда, когда человек свободен от забот по добыванию средств существования и имеет свободное время для занятия ею. «. Обладание досугом,- считает философ,- не только не свойственно обыкновенной судьбе, но и чуждо натуре обыкновенного человека, ибо его естественное назначение — в том, чтобы тратить свое время на добывание необходимых им средств для существования его самого и его семьи».

Только тогда, когда человек, стремящийся к интеллектуальному развитию имеет еще и свободное время, он будет жить жизнью высшего порядка, «именно жизнью, избавленной от обоих противоположных источников человеческого страдания, от нуж­ды и от скуки, иными словами от тревожной заботы о своем существовании и от неспособности переносить досуг (т.е. сами свободное существование). ».

Шопенгауэр не рассматривает человека как личность в обще­принятом значении этого слова. Сущность человека, по Шопенгауэру, проявляется трояким образом: во-первых, в том, «что такое человек есть»; во-вторых, в том, «что человек имеет»; в-третьих, в том, «чем человек представляется».

«Что такое человек есть» — это прежде всего, характери­стика индивида в самом общем смысле этого слова. «Сюда отно­сятся. здоровье, сила, красота, темперамент, нравственный ха­рактер, ум и его развитие». «Что человек имеет» — это «всяко­го рода собственность и владение». «Чем человек представля­ется» — это то, «каков человек в представлении других. Таким образом, здесь мы имеем дело с их мнением о нем, которое про­является в троякой форме — как честь, ранг и слава».

Каждый человек живет в таком мире, предначертанность ко­торого определена мировой волей. «Ибо всякий человек непо­средственно сознает только свои собственные представления, чувства и волевые движения: внешние вещи влияют на него лишь постольку, поскольку они дают повод для этих психических состояний». В свою очередь, степень различия отношения к окру­жающему миру зависит от развития интеллекта людей: «ведь од­но и то же происшествие, представляющееся столь интересным для высокого одаренного интеллекта, в представлении плоской дюжинной головы принимает вид самого пустого случая из по­вседневной жизни».

«. Счастье человека,- пишет философ,- гораздо более зави­сит от его свойств, нежели от того, что он имеет или чем он представляется». Поэтому значимыми качествами для человека является «обусловленный полным здоровьем и счастливой орга­низацией спокойный и веселый нрав, ясный, живой, проница­тельный и верно схватывающий ум, умеренная, кроткая воля, дающая чистую совесть». Это преимущества, «которых не мо­жет заменить никакой ранг, никакое богатство.

Философия А. Шопенгауэра

Философия Артура Шопенгауэра(1786-1861) представляет из себя иррационализм, который стал антитезой классическому рационализму немецкой философии.

С точки зрения А.Шопенгауэра, в основе мира находится Мировая Воля или Воля к жизни — непознанное, иррациональное, метафизическое начало. Воля не есть сознание человека, со смертью человека сознание исчезает, но Воля — нет. Воля как «вещь в себе» (на Шопенгауэра огромное влияние оказала философия И.Канта) составляет внутреннюю, истинную и нерушимую сущность человека. Воля — родоначальник жизни. Слепая воля строит и творит жизнь, обременённую ужасами, страданиями, страхом, нуждой и тоской. Воля объективируется и потому создаёт жизнь, люди являются несчастными заложниками тёмной воли.

Воля к жизни бессознательна, непостижима, темна. Она неутомима, она никогда не перестаёт хотеть. Воля всегда действует совершенно, каждое существо желает неустанно, сильно и решительно. Интеллект же человека слаб и несовершенен. Это проявляется в нерассудительности, ограниченности, вздорности и глупости большинства людей. Воля неизменна, не подвержена законам времени, законам становления и гибели. Это говорит о том, что Воля не принадлежит к миру явлений — она имеет метафизическую природу.

Воля — единственное и истинное выражение сущности мира. Всё рвётся и тяготеет к существованию, к жизни и затем возможному её усилению. Воля к жизни в миллионах форм повсюду и ежеминутно рвётся к существованию. Достаточно вспомнить леденящий ужас при вынесении смертного приговора и душераздирающее сострадание, охватывающее нас при этом зрелище.

Жизнь человека наполнена лишениями, беспрестанными усилиями, постоянной суетой, бесконечной борьбой, величайшим напряжением всех духовных и физических сил. Но какова же последняя цель всего этого?

В лучшем случае, жизнь в условиях не слишком тяжёлой нужды и сравнительно без страданий, которые сразу же вытесняются скукой, затем продолжение своего рода в той же деятельности. Воля же — это слепое стремление, совершенно беспричинное и немотивированное влечение. Только из безусловности Воли можно объяснить то, что человек больше всего любит существование, полное муки, страдания и страха, и больше всего боится конца, единственно для него достоверного. Поэтому так часто человек, скрюченный старостью, нуждой и болезнями молится о продлении своего существования, прекращение которого должно было бы казаться желанным.

Воля объективируется со ступени на ступень.

С появлением разума, с разделением на субъект и объект мир выступает не только как слепая сила, но и как представление. Мир познаётся в понятиях, и воля освещается познанием. Хотя познание у животных и большинства людей выступает в качестве средства сохранения индивида и рода, но у отдельных людей познание может освободиться от этой служебности, свергнуть своё ярмо и существовать чисто само по себе. Так возникает искусство.

В искусстве познание освобождается от служения воле. Художник усматривает внутреннюю сущность вещей самих по себе вне всяких отношений. Объект созерцания художника — идея в платоновском смысле слова. Познание идей — единственный источник искусства. Искусство — творение гения. Гений созерцает мир, освобождаясь от служения слепой воле, то есть совершенно упускает свой интерес, собственное желание, цели. Он остаётся чистым познающим субъектом. Поэтому искусство бескорыстно, а судьба многих художников трагична. Гениальность противоречит разумности, поэтому гениальные индивиды подвержены аффектам и неразумным страстям. Их поведение граничит с безумием, у гениальности и безумия есть общие стороны, и это было замечено многими исследователями безумия. Гений познаёт идеи, но не людей. И в восприятии произведения искусства, в эстетическом образе находим эти два момента искусства: познание идей (а не отдельных вещей) и чистое, безвольное (бескорыстное, не связанное с желаниями) созерцание.

При созерцании искусства мы освобождаемся от своих желаний и интересов, от назойливого напора воли, возвышаемся до чистых идей. Искусство вырывает нас из нашей субъективности, из рабского служения воле, переносит в состояние чистого познания. Напор желаний, мука хотения успокаиваются, человек вступает в другой мир. Но большинство людей не способны долго удерживаться в этом состоянии. Обыкновенный человек не способен на продолжительное, незаинтересованное наблюдение. Каждый извлекает из произведения искусства столько, сколько позволяет ему способности и образование.

Третий путь упразднения Мировой Воли – моральное совершенствование, переделка своего поведения.

Этическая концепция Шопенгауэра строится на онтологическом фундаменте. В основе этики философа лежит принцип отрицания Воли к жизни. Мировая Воля – это источник зла, поэтому её самоликвидация вполне оправдана. Это может произойти через определённую деятельность людей. Мораль Шопенгауэра складывается из следующих положений: покорное принятие мучений и страданий, аскетизм в отношении себя, альтруизм в отношении других и, следовательно, полное упразднение эгоизма.

Всякое желание возникает из нужды, из недостатка, следовательно, из страдания. Причиной страдания являются наши желания. Человек всегда желает, но полного удовлетворения не может дать никакой объект. Пока мы объекты хотения, мы не обретём ни счастья, ни покоя, а без спокойствия никакое истинное блаженство невозможно. Не нужно видеть цель жизни в счастье. Утверждая, что жизнь – это счастье, каждый думает, что он имеет законное право на счастье и наслаждение, и считает себя несправедливо обиженным, если счастье не выпадает на его долю. Правильнее видеть цель жизни в труде, лишениях, нужде и скорби, как это делает буддизм и подлинное христианство.

Человеческая жизнь – это борьба между состраданием и силами эгоизма и злобы. При этом эгоизм преобладает, так как для каждого собственное наслаждение важнее всего остального. Эгоисты составляют преобладающее большинство человечества. Шопенгауэр выделяет три типа характера: эгоистический, злобный и сострадательный. Если эгоизм хочет собственного блага, то злоба хочет чужого горя. Самым чистым чувством выступает сострадание, которое хочет чужого блага. Сострадать, по Шопенгауэру, это, значит, уметь встать на позицию другого человека, учитывать только его страдания, его нужду, его страх, его боли. Только тогда будешь ощущать по отношению к нему то сострадание, которое и есть любовь, к коей взывает Евангелие.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Цитаты из Шопенгауэра: о жизни

Артур Шопенгауэр: большая подборка цитат.
(множество афоризмов, цитат о жизни и сведения из биографии философа)

Шопенгауэр Артур (22.02.1788–21.09.1860) великий немецкий философ.

Родился в Данциге (Гданьск). В 1809 г. поступил сначала на медицинский факультет Гёттингенского университета, затем перевелся на философское отделение. В 1811 г. Йенский университет заочно провозгласил его доктором философии. В 1813 г. выпустил труд «О четверояком корне закона достаточного основания». В 1844 г. написал «Мир как воля и представление», в котором назвал существующий мир «наихудшим из возможных миров», получив за это прозвище «философа пессимизма». Умер во Франкфурте-на-Майне.
А. Шопенгауэр оказал большое влияние на философию Ф. Ницше, Т. Манна, Р. Вагнера и других людей.

Лучшие Цитаты Шопенгауэра

Люди похожи на дикобразов, идущих по ледяной снежной пустыне: они жмутся друг к другу от холода и страха, и колют друг друга своими иглами.

Кто не любит одиночества – тот не любит свободы.

С точки зрения молодости, жизнь – это бесконечное будущее.
С точки зрения старости – очень короткое прошлое.

Человеческую жизнь нельзя назвать ни длинной, ни короткой,
так как она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки.

Жениться – значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности.

Единственный мужчина, который не может жить без женщин, – это гинеколог.

В мире, за редкими исключениями, только и есть выбор между одиночеством или пошлостью.

Вера в бога и знания – всё равно что две чаши весов: когда одна поднимается, другая опускается.

Вера и знание – это две чаши весов: чем выше одна, тем ниже другая.

Война – самое нелепое изобретение человечества, на которое уходит большая часть средств и сил. И всё же мы воюем.

Жизнь никогда не бывает прекрасна: прекрасны только картины ее в очищенном зеркале искусства.

Всякий день есть маленькая жизнь: всякое пробуждение и вставание – маленькое рождение; всякое свежее утро – маленькая юность; всякое приготовление ко сну и засыпание – маленькая смерть.

Всякого рода умственное превосходство – ненавидят, а в качестве оправдания выдумывают у его обладателя всякого рода недостатки. Среди женщин то же самое бывает с красотой: очень красивые девушки не находят себе подруг.

Говорят, что трудно найти друга в нужде. Наоборот, чуть заведешь с кем дружбу, смотришь – друг уже в нужде и норовит призанять деньжонок.

Если вам досадно, что кто-нибудь лжет, притворитесь, что вы верите: он станет смелее, заврется сильнее и изобличит себя.

Женщины существуют единственно только для распространения человеческого рода, и этим исчерпывается их назначение.

Какой прок от просветителей, реформаторов, гуманистов? Чего добивались на самом деле Вольтер, Юм, Кант?

Все их старания – тщетные и бесплодные усилия, ибо мир – это госпиталь неизлечимых.

Кто постоянно похваляется каким-либо своим качеством, тот признает тем самым, что он им вовсе не обладает.

Лицо человека высказывает больше и более интересные вещи, нежели его уста: уста высказывают только мысль человека, лицо – мысль природы.

Для нашего счастья то, что есть в человеке, несомненно важнее того, что есть у человека.

Люди подобны часовым механизмам, которые заводятся и идут, не зная зачем.

Многие люди слишком много живут настоящим: это – люди ветреные; другие живут слишком много будущим: это – люди боязливые и беспокойные. Редко кто сохраняет в этом случае должную меру.

Несчастье умственных заслуг заключается в том, что им приходится дожидаться, чтобы хорошее похвалили те, у большинства которых столько способностей к правильному суждению, сколько у кастрата к оплодотворению.

Низменные люди испытывают огромное удовольствие, когда находят недостатки и безрассудные поступки у великих людей.

Никого так ловко не обманываем мы и не обходим лестью, как самих себя.

Одиночество есть жребий всех выдающихся умов.

Патриотизм – это страсть глупцов и самая глупая из страстей.

Первые сорок лет жизни дают нам текст, а следующие тридцать представляют комментарии к нему.

Религии подобны светлячкам: для того чтобы светить, им нужна темнота.

События нашей жизни похожи также на фигуры калейдоскопа, в котором мы при каждом повороте видим совершенно иное, а в сущности – то же самое.

Тот, кто придает большую ценность людскому мнению, оказывает людям слишком много чести.

Храбрость — не добродетель; она готова служить и величайшей низости, а следовательно, она просто свойство темперамента.

Час ребенка длиннее, чем день старика.

Не будучи в состоянии обмениваться мыслями, люди перебрасываются картами.

Никто не жил в прошлом, никому не придется жить в будущем; настоящее и есть форма жизни.

Нужно прожить долго, чтобы понять, как коротка жизнь.

Первые сорок лет нашей жизни составляют текст, а дальнейшие тридцать лет – комментарии к этому тексту, дающие нам понять его истинный смысл.

Ставить кому-нибудь памятник при жизни значит объявить, что нет надежды на то, что потомство его не забудет.

То, что люди зовут судьбой, – это по большей части глупости, совершенные ими самими.

Природный ум может заменить собою образование,
но никакое образование не в силах заменить природного ума.

Будем откровенны: как бы тесно не связывала людей дружба, любовь и брак, вполне искренно человек желает добра лишь самому себе.

Каждый человек имеет в другом зеркало, в котором он может ясно разглядеть свои собственные пороки.
Однако он обычно поступает при этом, как собака, которая лает на зеркало, предполагая, что видит там не себя, а другую собаку.

Любой ум остаётся незамеченным тем, кто сам его не имеет.

Постоянный приток чужих мыслей тормозит и заглушает собственные.

Мы редко думаем о том, что имеем, но всегда беспокоимся о том, чего у нас нет.

Обидеть человека — легко, исправить — невозможно.

Есть только одно прирождённое заблуждение и состоит оно в том, что мы рождены для счастья.

Самая дешёвая гордость – гордость национальная.

Убогий человечек, не имеющий ничего, чем бы он мог гордиться,
хватается за единственно возможное и гордится нацией, к которой он принадлежит.

В национальном характере мало хороших черт: ведь это характер толпы.

Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы.

Государство — намордник для животного, называющегося человеком.

В практической жизни от гения проку не больше, чем от телескопа в театре.

Все негодяи, к сожалению, общительны.

Если шутка прячется за серьезное – это ирония;
если серьезное за шутку – юмор.

Читать – значит думать чужой головой, вместо своей собственной.

Красота — это открытое рекомендательное письмо, заранее завоевывающее сердце.

Не говори своему другу того, что не должен знать твой враг.

Цитаты Шопенгауэра (по алфавиту)

Богатство подобно морской воде, чем больше ее пьешь, тем сильнее жажда.

Быть бесполезным – это характерная черта произведений гения: это его грамота на благородство.

Быть очень несчастным совсем легко, а очень счастливым не только трудно, но и совершенно невозможно.

В каждом обществе, коль скоро оно многолюдно, преобладает пошлость. Что отваживает великие умы от общества, так это равенство прав, а стало быть, и претензий при неравенстве способностей.

В каждом, даже самом благородном и высоком человеке есть в задатке совершенно низкие и подлые черты человеческой, даже зверской натуры.

В национальном характере мало хороших черт: ведь субъектом его является толпа.

В нашем доверии к другим весьма часто главную роль играют косность, себялюбие и тщеславие. Косность – когда мы, чтобы не действовать самим, охотнее доверяемся другому. Себялюбие – когда мы поверяем что-нибудь другому, соблазнившись потребностью говорить о своих делах и обстоятельствах. Тщеславие – когда доверие может оказаться нам на пользу.

В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле.

В самой полной гармонии можно находиться только с самим собою, не с другом, не с возлюбленною, ибо различие индивидуальности и настроения всякий раз производит некоторый, хотя бы незначительный диссонанс.

В старости человек лучше умеет предотвращать несчастья, а в молодости – легче переносить их.

Вежливость – открыто признанная фальшивая монета.

Вежливость – это фиговый листок эгоизма.

Вера в бога и знания – всё равно что две чаши весов: когда одна поднимается, другая опускается.

Возвышенность духа ведет к необщительности.

Воздерживайтесь даже от добродушного замечания в разговоре с целью поправить говорящего, ибо обидеть человека легко, исправить трудно, если не совсем невозможно.

Вполне доволен самим собою человек может быть только тогда, когда он один. Поэтому не любить уединения значит не любить свободы, так как свободным человек бывает, только когда он один.

Враг видит человека во всей его слабости, юрист – во всей его подлости, теолог – во всей его глупости.

Все негодяи, к сожалению, общительны.

Всё прекрасно лишь до тех пор, пока оно не коснется нас лично.

Всякая ограниченность, даже духовная, способствует нашему счастью. Ибо чем меньше возбуждений для воли, тем меньше страданий.

Всякое ограничение осчастливливает.

Всякое страдание есть не что иное, как неисполненное и пресеченное хотение.

Гордость есть внутреннее убеждение человека в своей высокой ценности, тогда как тщеславие есть желание вызвать это убеждение в других с тайной надеждой усвоить его впоследствии самому.

Гордость есть исходящее изнутри, стало быть, прямое высокопочитание самого себя; напротив, тщеславие есть стремление достигнуть такого высокопочитания извне.

Государство – не что иное, как намордник для усмирения плотоядного животного, называющегося человеком, для придания ему травоядного характера.

Государство – лишь средство, с помощью коего вооруженный разумом эгоизм старается избежать своих же собственных, на него же обращенных дурных последствий.

Добродетель скромности поистине выгодное изобретение для обделенных природой: следуя ей, всякий должен говорить о себе, как если бы и он был убогий, и тогда для него дело принимает такой вид, будто вообще существуют одни только убогие.

Досуг без духовных занятий – гибель для человека.

Дружба основывается на преследовании обоюдного блага, на общности интересов. Но пусть только интересы сделаются противоположными, и прелестная дружба расторгается; ступайте искать ее в облаках.

Дуэль – обрывок кулачного права, оставшийся от грубейших обычаев средних веков.

Если бы вам захотелось опровергнуть все нелепости, в которые люди верят, что вы могли бы достигнуть Мафусаилова возраста и всё-таки не покончили с ними.

Если возможно, ни к кому не испытывайте чувство враждебности.

Если кто в мелочных обыденных житейских отношениях поступает и действует, не принимая в расчет других, ищет лишь собственных удобств и выгод во вред прочим – то будьте уверены, что в его сердце нет никакой справедливости и что он в крупных вещах окажется негодяем, коль скоро закон и власть не свяжут ему рук.

Если не желаете нажить себе врагов, то старайтесь не выказывать над людьми своего превосходства.

Если раз принял решение и приступил к делу, так что всё пущено в ход и остается ждать результата, тогда уже нечего смущать себя новым передумыванием наполовину исполненного и придумыванием возможных опасностей. Тогда скорее всего следует вполне предоставить дело его собственному течению и перестать о нем думать, успокаивая себя той мыслью, что в свое время всё было обдумано зрело.

Если хочешь оценить состояние человека относительно его благополучия, следует спрашивать не о том, что его радует, а о том, что его печалит, ибо чем ничтожнее это последнее само по себе, тем человек счастливее: благополучие в том и состоит, чтобы быть чувствительным к мелочам, которых в несчастии мы вовсе не замечаем.

Если шутка прячется за серьезное – это ирония; если серьезное за шутку – юмор.

Есть одна только врожденная ошибка – это убеждение, будто мы рождены для счастья.

Желание по природе своей – страдание; достижение скоро порождает пресыщение; под новым видом снова проявляется желание, потребность; если же нет – то является бессодержательность, пустота, скука, борьба с которой настолько же мучительна, как и с нуждой.

Жениться – это значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности.

Жизнь есть в сущности состояние нужды, а часто и бедствия, где всякий должен домогаться и бороться за свое существование, а потому и не может постоянно принимать приветливое выражение.

Жизнь – очень сомнительная вещь, и я решил посвятить свою жизнь размышлениям о ней.

Жизнь: с точки зрения молодости – бесконечное будущее; с точки зрения старости – очень короткое прошлое.

Зависть есть несомненный признак недостатка, следовательно, если обращена она к заслугам, – то недостатка заслуг.

Задача романиста вовсе не в том, чтобы рассказывать нам великие события, а в том, чтобы передать в интересном виде мелочи жизни.

Здоровье до того перевешивает все остальные блага жизни, что поистине здоровый нищий счастливее больного короля.

Из личных средств непосредственнее всего способствует нашему счастью веселый нрав.

Иметь в себе самом столько содержания, чтобы не нуждаться в обществе, есть уже потому большое счастье, что почти все наши страдания истекают из общества, и спокойствие духа, составляющее после здоровья самый существенный элемент нашего счастья, в каждом обществе подвергается опасности, а потому и невозможно без известной меры одиночества.

Истинная дружба – одна из тех вещей, о которых, как о гигантских морских змеях, неизвестно, являются ли они вымышленными или где-то существуют.

Истинный характер человека сказывается именно в мелочах, когда он перестает следить за собою.

Цитаты Артура Шопенгауэра

Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы.

Каждая разлука дает предвкушение смерти и каждое свидание – предвкушение воскрешения. Оттого-то даже люди, бывшие равнодушными друг к другу, радуются, если через двадцать-тридцать лет снова сойдутся вместе.

Каждое наслаждение – всегда только утоление потребности.

Каждое ограничение способствует счастью. Чем уже круг нашего зрения, наших действий и сомнений, тем мы счастливее; чем шире он – тем чаще мы страдаем или тревожимся. Ведь вместе с ним растут и множатся забавы, желания и тревоги.

Каждый постольку общителен, поскольку он беден духом и вообще пошл.

Как ни разнообразны формы, в которых проявляется счастье и несчастье человека… но все они имеют одну и ту же материальную основу – телесное наслаждение или страдание.

Каков человек сам по себе и что он в себе имеет, короче говоря, личность и ее достоинства – вот единственное условие его счастья и благоденствия.

Карточная игра – явное обнаружение умственного банкротства. Не будучи в состоянии обмениваться мыслями, люди перебрасываются картами.

Красота есть открытое рекомендательное письмо, заранее располагающее сердце в нашу пользу.

Кто не любит одиночества – тот не любит свободы.

Кто хочет подвести итог своей жизни в смысле благополучия, должен вести счет не по пережитым им наслаждениям, а по количеству избегнутых зол.

Кто хочет, чтобы доверяли его суждению, должен высказывать его хладнокровно и без всякой страстности.

Лучше обнаруживать свой ум в молчании, нежели в разговорах.

Любовь – большая помеха в жизни. С ее помощью заполняются тюрьмы и дома умалишенных, хроника любовных страстей легко прослеживается в протоколах комиссара полиции.

Люди в тысячу раз больше хлопочут о наживании себе богатства, нежели об образовании своего ума и сердца; хотя для нашего счастья то, что есть в человеке, несомненно важнее того, что есть у человека.

Люди, одаренные великими и блестящими качествами, не особенно стесняются сознаться в своих недостатках и слабостях или обнаруживать их перед другими. Они смотрят на них как на нечто, за что они заплатили, и даже думают, что скорее они делают честь этим слабостям, чем слабости им – бесчестие.

Люди похожи на детей в том отношении, что становятся неучтивыми, когда их прощаешь: поэтому ни с кем не следует быть слишком снисходительным и мягким.

Малейшие случайности способны нас сделать совершенно несчастными, вполне же счастливыми – ничто на свете. Как бы то ни было, а счастливейший миг счастливого – это минута его усыпления, а несчастнейший миг несчастного – это его пробуждение.

Мало обладать выдающимися качествами, надо еще уметь ими пользоваться.

Между истинными достоинствами великого ума или великого сердца и всеми другими преимуществами ранга, происхождения и богатства существует такое же отношение, как между действительными королями и театральными.

Мир всё равно что ад, в котором люди, с одной стороны, мучимые души, а с другой – дьяволы.

Мы должны быть снисходительны ко всякой человеческой глупости, промаху, пороку, принимая в соображение, что это есть именно наши собственные глупости, промахи и пороки, ибо эти недостатки человечества, к которому принадлежим и мы, а следовательно, и сами разделяем все его недостатки.

Мы пропускаем с кислым лицом тысячи часов, не наслаждаясь ими, чтобы потом с тщетной грустью вздыхать по ним.

Мы редко думаем о том, что имеем, но всегда беспокоимся о том, чего у нас нет.

На сцене один играет князя, другой советника, третий слугу, солдата, генерала и т. д… То же самое и в жизни. Различия ранга и богатства каждому отводят свою роль, но ей вовсе не соответствует внутренняя разница в счастье и довольстве; и здесь в каждом скрывается тот же бедняк с его нуждой и заботой.

Не говори своему другу того, что не должен знать твой враг.

Не следует относиться пренебрежительно к новому, может быть, истинному изречению или мысли только потому, что они попались в плохой книге или услышаны из уст глупца: первая их выкрала, второй подхватил на лету, – что та и другой, конечно, скрывают.

Неразумие благоприятствует отчетливому проявлению лукавства, подлости и злости, тогда как ум умеет искуснее их прятать.

Нет лучшего утешения в старости, чем сознание того, что удалось всю силу молодости воплотить в творения, которые не стареют.

Нравственная испорченность и умственная неспособность находятся в тесной зависимости, вырастая прямо из одного общего корня. Именно неразумие благоприятствует отчетливому проявлению лукавства, подлости и злости, тогда как ум умеет искуснее их прятать. И как часто, с другой стороны, извращенность и испорченность сердца мешают человеку видеть истины, которые вполне по плечу его рассудку.

Общительность принадлежит к опасным, даже пагубным наклонностям, так как она приводит нас в соприкосновение с существами, большинство которых нравственно скверно, а умственно – тупо и извращено.

Обыватель – это человек, постоянно и с большой серьезностью занятый реальностью, которая в самом деле нереальна.

Обыкновенные люди хлопочут только о том, чтобы скоротать время; а кто имеет какой-нибудь талант – чтобы воспользоваться временем.

Оптимизм представляется мне не только нелепым, но и поистине бессовестным воззрением, горькой насмешкой над невыразимыми страданиями человека.

Первая заповедь женской чести заключается в том, чтобы не вступать во внебрачное сожительство с мужчинами, дабы каждый мужчина вынуждался к браку, как к капитуляции.

Первое средство для привлечения дельных мыслей – это не думать ни о чем пустячном и пошлом.

Перо для размышления – всё равно что палка для ходьбы. Но как для самой легкой походки не требуется палка, так самое совершенное мышление происходит без пера. И только когда начинаешь стареть, охотно берешься и за палку, и за перо.

Подобно тому, как наше тело покрыто одеждой, так наш дух облечен в ложь. Наши слова, поступки, всё наше существо проникнуто ложью, и лишь сквозь эту оболочку можно иногда отгадать наш истинный образ мыслей, как одежда позволяет иной раз уловить формы тела.

Постоянное чтение отнимает у ума всякую упругость, как постоянно давящий вес отнимает ее у пружины, и самое верное средство не иметь собственных мыслей – это во всякую свободную минуту тотчас хвататься за книгу.

Превосходство в умении общаться с другими образуется единственно при том условии, что в них не нуждаешься и даешь им это заметить.

Примириться с человеком и возобновить прерванную дружбу – слабость, в которой придется раскаяться, когда он при первом же случае как раз сделает то же самое, что было причиною разрыва, и еще с большей наглостью, в безмолвном сознании своей для нас необходимости.

Цитаты А Шопенгауэра

Природный ум может заменить любое образование, но никакое образование не может заменить природного ума.

Произведения человеческого духа встречаются обыкновенно неблагосклонно и остаются до тех пор в немилости, пока не появятся умы высшего рода, которые найдут в них слово по душе и доставят им почет, остающийся за ними и впредь в силу такого авторитета.

Проповедовать мораль легко, обосновать ее трудно.

Простое ругательство есть сокращенная клевета без приведения оснований.

Самое действительное утешение в каждом несчастье и во всяком страдании заключается в созерцании людей, которые еще несчастнее, чем мы.

Самое существенное для благоденствия есть здоровье, а затем средства для нашего существования, то есть свободное от забот существование.

Самые высшие наслаждения, самые разнообразные и продолжительные – наслаждения духовные, как бы мы ни обольщали себя на этот счет в молодости; а эти наслаждения зависят главным образом от силы духа.

Самый дешевый сорт гордости – это национальная гордость. Она обнаруживает, что одержимый ею страдает отсутствием индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться, – иначе ему незачем было бы хвататься за то, что он разделяет со столькими миллионами. Кто обладает значительным личным превосходством, тот, напротив, самым ясным образом уразумеет недостатки своей нации, имея их постоянно перед глазами. Но всякий жалкий простофиля, не имеющий ничего в мире, чем бы он мог гордиться, хватается за последний ресурс гордости – за нацию, к которой он принадлежит: он успокаивается на этом и благодарно готов вкривь и вкось защищать все недостатки и глупости, которые ей свойственны.

Самым существенным условием для житейского счастья представляется то, что человек имеет в себе самом.

Свободное – значит ни в каком отношении не подлежащее необходимости, то есть не зависимое ни от какого основания.

Скупость есть порок старости, как расточительность – юности.

Слава наступает тем позднее, чем дольше ей суждено длиться, как и вообще всё превосходное созревает медленно.

Смерть – вдохновляющая муза философии: без нее философия вряд ли бы существовала.

Сострадание есть вполне единственная и действительная основа всякой свободной справедливости и всякого истинного человеколюбия, и лишь потому, что деяние истекает из него, имеет оно нравственную ценность.

Сострадание есть настоящий источник истинной справедливости и человеколюбия.

Сострадание к животным так тесно связано с добротою характера, что можно с уверенностью утверждать, что не может быть добрым тот, кто жесток с животными.

Сострадание – основа всей морали.

Справедливость – скорее мужская добродетель, человеколюбие – женская.

Средний человек озабочен тем, как бы ему убить время, человек же талантливый стремится время использовать.

Ставить кому-либо памятник при жизни – значит объявить, что нет надежды на то, что потомство его не забудет.

Ставить цель своим желаниям, держать в поводу свои страсти, укрощать гнев, постоянно памятуя, что для отдельного человека достижима только бесконечно малая частица всего желательного, а множество зол и бедствий должны постигнуть каждого, – вот правило, без соблюдения которого ни богатство, ни власть не помешают нам чувствовать себя злополучными и жалкими.

Стиль – физиономия ума, менее обманчивая, настоящая физиономия. Подражать чужому стилю – всё равно что носить маску. Напыщенность стиля походит на гримасничанье.

Субъективные блага, как, например, благородный характер, способная голова, счастливый темперамент, веселое расположение духа и физически хорошо одаренное, вполне здоровое тело – суть первые и самые существенные условия нашего счастья, почему и заботиться о сохранении и развитии их мы должны гораздо больше, чем об обладании внешними благами и внешнею честью.

То, что есть в человеке, несомненно важнее того, что есть у человека.

То, что людьми принято называть судьбою, является, в сущности, лишь совокупностью учиненных ими глупостей.

Только веселость является наличной монетой счастья; всё другое – кредитные билеты.

Только потеряв что-либо, мы осознаем ценность утраченного.

Тому, кто лишен разума, не поможет и весь разум мира.

Тщеславие делает человека болтливым.

У людей вообще замечается слабость доверять скорее другим, ссылающимся на сверхчеловеческие источники, чем собственным головам.

Цитаты Шопенгауэра

Утро – юность дня: всё веселее, свежее, легче; мы чувствуем себя крепче, бодрее, свободнее располагаем нашими способностями… Вечер, наоборот, – старость дня.

Человек банальный, поверхностный, сумбурная голова, простой пустослов выскажет действительно прочувствованное одобрение только чему-нибудь банальному, поверхностному, сумбурному и простому словоизвержению.

Человек в силах видеть в другом лишь столько, сколько есть в нем самом, ибо он может обнять и понять другого только по мерилу своих собственных духовных способностей.

Человек в сущности есть дикое ужасное животное. Мы знаем его только в укрощенном и прирученном состоянии, которое называется цивилизацией: поэтому нас ужасают случайные взрывы его натуры. Но когда и где спадают замки и цепи законного порядка и водворяется анархия, там обнаруживается, что он такое.

Человек, богато одаренный духом, и в совершенном уединении имеет превосходное занятие и развлечение с собственными мыслями и фантазиями; тогда как тупицу не в силах избавить от томительной скуки ни постоянная перемена общества, ни зрелища, ни поездки, ни прочие увеселения.

Человек есть единственное животное, которое причиняет страдания другим без всякой дальнейшей цели, кроме этой.

Человек обнаруживает свой характер именно в мелочах и пустяках, при которых он не сдерживается.

Человек при виде чужого достатка и наслаждения горше и больнее чувствует свою нужду и недостаточность – это естественно и неизбежно, лишь бы при этом не возникало ненависти к более счастливому: но в этом-то, собственно, и состоит зависть.

Человеку даже необходимо, как кораблю балласт, чтобы он устойчиво и прямо шел, во всякое время известное количество заботы, горя и нужды.

Честь – мнение других о наших достоинствах и наш страх перед этим мнением.

Честь – это внешняя совесть, а совесть – это внутренняя честь.

Читать – значит думать чужой головой вместо своей собственной.

Чтоб глубоко и ясно схватить физиономию человека, следует наблюдать его тогда, когда он сидит одиноко, вполне предоставленный самому себе.

Чтобы жить среди мужчин и женщин, мы должны позволить каждому человеку быть самим собой. Если мы абсолютно осудим какого-либо человека, то ему не останется ничего другого, кроме как относиться к нам как к смертельным врагам: ведь мы готовы предоставить ему право существовать лишь при условии, что он перестанет быть самим собой.

Чтобы не возбуждать в себе ненависти и подозрения к человеку, следует вдаваться не в разыскание его так называемого «достоинства», а, напротив, смотреть на него единственно с точки зрения сострадания.

Чтобы пройти свой путь в мире, полезно взять с собой большой запас предусмотрительности и снисходительности: первая предохранит нас от убытков и потерь, вторая – от споров и ссор.

Чуть в какой-либо профессии намечается выдающийся талант, как тотчас же все посредственности этой профессии стараются замять дело и всякими средствами лишить его случая и возможности сделаться известным и заявить себя перед светом, как будто он замыслил покушение на их неспособность, банальность и бездарность.

Вы читаете Цитаты Шопенгауэра

Нет лучшего средства для освежения ума, как чтение древних классиков; стоит взять какого-нибудь из них в руки, хотя на полчаса, — сейчас же чувствуешь себя освеженным, облегченным и очищенным, поднятым и укрепленным, — как будто бы освежился купаньем в чистом источнике.

Здоровье до того перевешивает все остальные блага жизни, что поистине здоровый нищий счастливее больного короля.

Из личных свойств непосредственнее всего способствует нашему счастью веселый нрав.

Как лекарство не достигает своей цели, если доза слишком велика, так и порицание и критика — когда они переходят меру справедливости.

Карточная игра — явное обнаружение умственного банкротства. Не будучи в состоянии обмениваться мыслями, люди перебрасываются картами.

Состраданье к животным так тесно связано с добротою характера, что можно с уверенностью утверждать, что не может быть добрым тот, кто жесток с животными.

Эмпирические науки, когда ими занимаются только ради них самих, без всякой философской цели, подобны лицу без глаз.

У людей вообще замечается слабость доверять скорее другим, ссылающимся на сверхчеловеческие источники, чем собственным головам.

С точки зрения молодости жизнь есть бесконечно долгое будущее; с точки зрения старости — очень короткое прошлое.

• Только веселость является наличной монетой счастья; все другое — кредитные билеты.

Девять десятых нашего счастья зависит от здоровья.

Ежели не желаете нажить себе врагов, то старайтесь не выказывать над людьми своего превосходства.

Есть одна только врожденная ошибка — это убеждение, будто мы рождены для счастья.

Жениться — это значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности.

Тщеславие делает человека болтливым.

В старости нет лучшего утешения, чем сознание того, что все силы в молодости отданы делу, которое не стареет.

Болезнь есть целебное средство самой природы с целью устранить расстройство в организме; следовательно, лекарство приходит лишь на помощь целительной силе природы.

Сродство гениальности и добродетели основано на следующем: ставить кому-либо памятник при жизни значит объявить, что нет надежды на то, что потомство его не забудет.

То, что есть в человеке, бессомненно, важнее того, что есть у человека.

То, что люди зовут судьбой, это по большей части глупости, совершенные ими самими.

Только веселость является наличной монетой счастья; все другое — кредитные билеты.

Тщеславие делает человека болтливым.

У людей вообще замечается слабость доверять скорее другим, ссылающимся на сверхчеловеческие источники, чем собственным головам.

У толпы есть глаза и уши и немногое сверх этого.

Убогий человечек, не имеющий ничего, чем бы он мог гордиться, хватается за единственно возможное и гордится нацией, к которой он принадлежит.

Ученые — это те, кто начитался книг; но мыслители, гении, просветители мира и двигатели человечества это те, кто читал непосредственно в книге Вселенной.

Философия, собственно говоря, есть стремление познавать в представлении то, что не принадлежит представлению и что тем не менее в нас самих сокрыто, потому что иначе мы были бы только представлением.

Христианство учит: «Возлюби ближнего как самого себя». Я же говорю: «Познай на деле и в действительности самого себя не только в ближнем, но и в далеком».

Час ребенка длиннее, чем день старика.

С точки зрения молодости жизнь есть бесконечно долгое будущее; с точки зрения старости — очень короткое прошлое.

Самая дешевая гордость — это гордость национальная.

Самое действительное утешение в каждом несчастии и во всяком страдании заключается в созерцании людей, которые еще несчастнее, чем мы, — а это доступно всякому.

Самоубийца именно потому и перестает жить, что не может перестать хотеть.

Оптимизм представляется мне не только нелепым, но и поистине бессовестным воззрением, горькой насмешкой над невыразимыми страданиями человечества.

Отдельный человек слаб, как покинутый Робинзон: лишь в сообществе с другими он может сделать многое.

Первая заповедь женской чести заключается в том, чтобы не вступать во внебрачное сожительство с мужчинами, дабы каждый мужчина вынуждался к браку, как к капитуляции.

Первые сорок лет нашей жизни составляют текст, а дальнейшие тридцать лет комментарии к этому тексту, дающие нам понять его истинный смысл.

По образу жизни, стремлениям и нравам насекомых и низших животных можно рассматривать как первые шаги природы; наши собственные свойства, качества и стремления находятся у них в зачаточном состоянии.

Находить противоречия в мире значит не владеть истинным критицизмом и принимать два за одно.

Не говори своему другу того, что не должен знать твой враг.

Не зависит ли гениальность от совершенства живого воспоминания? Ибо благодаря лишь воспоминанию, связывающему отдельные события жизни в стройное целое, возможно более широкое и глубокое разумение жизни, чем то, которым обладают обыкновенные люди.

Не оспаривайте ничьих мнений; сообразите только, что если бы вам захотелось опровергнуть все нелепости, в которые люди верят, то вы могли бы достигнуть Мафусаилова возраста и все-таки не покончили бы с ними.

Никто не жил в прошлом, никому не придется жить в будущем; настоящее и есть форма жизни.

Нужно долго прожить, состариться, чтобы понять, как коротка жизнь.

Карточная игра — явное обнаружение умственного банкротства. Не будучи в состоянии обмениваться мыслями, люди перебрасываются картами.

Если б возможно было прозревать будущее так, как мы знаем прошедшее, тогда день смерти казался бы нам столь же близким, как прошлое, например, детство.

Если шутка прячется за серьезное — это ирония; если серьезное за шутку — юмор.

Есть одна только врожденная ошибка — это убеждение, будто мы рождены для счастья.

Жениться — это значит наполовину уменьшить свои права и вдвое увеличить свои обязанности.

Жизнь и сновидения — страницы одной и той же книги.

Здоровье до того перевешивает все остальные блага жизни, что поистине здоровый нищий счастливее больного короля.

Из личных свойств непосредственнее всего способствует нашему счастью веселый нрав.

Иной зоолог бывает в сущности не чем иным, как регистратором обезьян.

Институт пажей я объясняю тем, что владетельные князья охотно держали при своих дворах сыновей своих вассалов в качестве заложников.

Интеллектуальность, или представляемость — слишком слабый, вторичный, поверхностный феномен, чтобы на нем могла покоиться сущность всего остального; мир хотя и представляется в интеллекте, но он из него не вытекает, как учил Фихте.

Истинная дружба — одна из тех вещей, о которых, как о гигантских морских змеях, неизвестно, являются ли они вымышленными или где-то существуют.

Истинный характер человека сказывается именно в мелочах, когда он перестает следить за собою.

Глупец гоняется за наслаждениями и находит разочарование; мудрец же только избегает горя.

Глупец подобен сонливому, грезящему каторжнику, мудрец, напротив, подобен каторжнику бодрствующему, видящему свои оковы и слышащему их лязг. Воспользуется ли он бодрствованием для совершения побега?

Гордость есть внутреннее убеждение человека в своей высокой ценности, тогда как тщеславие есть желание вызвать это убеждение в других, с тайной надеждой усвоить его впоследствии самому.

Делаемся ли мы высокомерными или, напротив, смиренными при виде убожества других? На одного оно действует так, на другого иначе — ив этом сказывается различие характеров.

До меня философы заняты были учением о свободе воли; я же учу о всемогуществе воли.

Дружба основывается на взаимном благе, на общности интересов; но как только интересы столкнулись — дружба расторгается: ищи ее в облаках.

Ежели не желаете нажить себе врагов, то старайтесь не выказывать над людьми своего превосходства.

К какому выводу в конце концов пришли Вольтер, Юм и Кант? К тому, что мир есть госпиталь для неизлечимых.

Каждая нация насмехается над другой, и все они в одинаковой мере правы.

Каждого писателя следует толковать так, как он сам того пожелал бы. Такого отношения требует, с одной стороны, справедливость, с другой — польза самого изучения.

Каждому из нас доступно следующее утешение: смерть так же естественна, как и жизнь, а там, что будет, — это мы увидим.

Когда я слушаю музыку, мне часто представляется, что жизнь всех людей и моя собственная суть сновидения некоего вечного духа и что смерть есть пробуждение.

Королей и слуг называют лишь по имени, а не по фамилии. Это две крайние ступени общественной лестницы.

Красота — это открытое рекомендательное письмо, заранее завоевывающее сердце.

Лучше обнаруживать свой ум в молчании, нежели в разговорах.

Между гением и безумным то сходство, что оба живут совершенно в другом мире, чем все остальные люди.

Мы жили и снова будем жить. Жизнь есть ночь, проводимая в глубоком сне, часто переходящем в кошмар.

Образование относится к естественным преимуществам интеллекта, как планеты и спутники к солнцу. Ибо обыкновенный, образованный человек говорит не то, что сам думает, а что другие думали, и делает не то, что мог бы сам сделать, а то, чему научился от других.

Объективно — честь есть мнение других о нашей ценности, а субъективно — наша боязнь перед этим мнением.

Обыватель — это человек, постоянно и с большой серьезностью занятый реальностью, которая в самом деле нереальна.

Одиночество есть жребий всех выдающихся умов.

Одним из существенных препятствий для преуспеяния рода человеческого следует считать то, что люди слушаются не того, кто умнее других, а того, кто громче всех говорит.

Сколько бы раз ни погибала, вследствие космических переворотов, земная поверхность со всеми живыми существами и сколько бы ни появилось новых, — все это будет не что иное, как лишь перемена декорации на всемирной сцене.

Следует воздерживаться в беседе от всяких критических, хотя бы и доброжелательных замечаний: обидеть человека легко, исправить же трудно, если не невозможно.

Смерть Сократа и распятие Христа принадлежат к характернейшим признакам человечества.

Со смертью каждого человека исчезает и некий мир, который он носил в голове своей. Чем интеллигентнее была голова, тем отчетливее, яснее, значительнее был и мир, и тем ужаснее исчезновение его. Со смертью животного исчезает только убогая рапсодия или эскиз какого-то мира.

Собираясь в житейский путь, полезно захватить с собой огромный запас осторожности и снисходительности; первая предохранит от вреда и потерь, вторая — от споров и ссор.

Сообразовать философию с видами властей и делать ее орудием для добывания денег и должностей, по моему, все равно, что причащаться с целью утолить голод и жажду.

Сострадание — основа всей морали.

Сострадание к животным так тесно связано с добротою характера, что можно с уверенностью утверждать, что не может быть добрым тот, кто жесток с животными.

Средний человек озабочен тем, как бы ему убить время, человек же талантливый стремится его использовать.

Человек избегает, выносит или любит одиночество сообразно с тем, какова ценность его Я.

Человеческую жизнь нельзя, в сущности, назвать ни длинной, ни короткой, так как в сущности она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки.

Честь — это внешняя совесть, а совесть — это внутренняя честь.

«Через грех смерть вошла в мир», — говорит христианское учение. Но смерть есть лишь преувеличенное, резкое, кричащее, тяжеловесное выражение того, что есть сам мир. Следовательно, вернее будет сказать: мир есть сплошной грех.

Читать значит думать чужой головой вместо своей собственной.

Что для спящего его сновидения, то для умершего, может быть, появление его живущим, если только привидения имеют реальность и в объективном смысле.

Эгоизм, вооруженный разумом, старается избегнуть своих же собственных дурных последствий, направляющихся против него самого.

Эмпирические науки, когда ими занимаются только ради них самих, без всякой философской цели, подобны лицу без глаз.

Я не думаю, чтобы у гениального человека мог быть большой рот: эта черта слишком напоминает животное. Кроме того, я придерживаюсь того мнения, что лоб и глаза служат выражением интеллекта, а рот — выражением воли.

В математике ум исключительно занят собственными формами познавания — временем и пространством, следовательно, подобен кошке, играющей собственным хвостом.

В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природой вещей.

В национальном характере мало хороших черт: ведь субъектом его является толпа.

В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле.

В практической жизни от гения проку не больше, чем от телескопа в театре.

В старости нет лучшего утешения, чем сознание того, что все силы в молодости отданы делу, которое не стареет.

ЖИЗНЬ, БИОГРАФИЯ Шопенгауэра:

Шопенгауэр родился в г. Данциг (совр. Гданьск) 28 февраля 1788 г. Его отцом был обеспеченный торговец, образованный человек, горячий поклонник Вольтера. Мать будущего философа являлась писательницей и держала литературный салон.

Систематического образования Шопенгауэр в детские годы не получил. Девятилетним мальчиком Артур оказался в Гавре: туда его отправил отец к своему партнеру и другу для обучения коммерции. В 1799 г. он становится воспитанником частной гимназии в Рунге — элитарном заведении. Несколько месяцев в течение 1803 г. он получал образование в Уимблдоне, побывал в других европейских странах.

Обучаться премудростям торгового дела продолжил в 1705 г., когда его устроили в контору крупной гамбургской компании. Артур следовал, скорее, воле отца, чем собственным устремлениям. Тем не менее будущий философ на всю жизнь сохранил благодарность родителям за то, что имел возможность заниматься любимым делом, не думая о заработке.

Весной 1705 г. Шопенгауэр-старший погиб, и мать дала возможность Артуру выстраивать жизнь по собственному сценарию. Потратив два года на подготовку, в 1809 г. Шопенгауэр становится студентом медицинского факультета Геттингенского университета, а спустя полгода, не забывая о медицине, переводится на философский факультет, особый интерес проявляя к наследию И. Канта. В 1811 г. он переезжает в Берлин и в октябре этого же года становится доктором философии — эту степень присвоил Шопенгауэру Йенский университет, получив от него диссертацию.

Вскоре увидела свет первая его работа — «О четверояком корне закона достаточного основания». В марте 1818 г. был окончен первый том главного труда жизни — «Мир как воля и представление». Его философ написал в Дрездене, куда переехал в 1814 г. после серьезного ухудшения отношений с матерью. Первое издание имело несчастливую судьбу и стало причиной глубокого разочарования. Расстроенный Шопенгауэр уезжает путешествовать в Италию, а летом 1820 г. обосновывается в Берлине и получает в местном университете звание приват-доцента. Известен и такой факт из его биографии: пробные лекции Шопенгауэра совершенно не понравились Гегелю. Профессором ему так и не удалось стать, поэтому он уволился из университета и весной 1822 г. снова отправился на юг Европы.

Вернувшись на родину, он в 1831 г. на долгие годы покидает Берлин в связи с эпидемией холеры; новым местом его жительства становится Франкфурт-на-Майне. Все, что выходило из-под его пера, представляло собой дополнение к первому тому главного сочинения или же предназначалось для его популяризации. В 1839 г. Шопенгауэр стал обладателем премии Королевского норвежского научного общества: таким образом была отмечена его конкурсная работа «О свободе человеческой воли». В 40-ых гг. он заявил о себе как один из первых в стране членов зоозащитных организаций. В 1843 г. увидело свет новое издание труда «Мир как воля и представление», который становится двухтомным. Последняя работа – «Парерга и паралипомена» (1851) — имела большой успех, Шопенгауэр становился все более и более знаменитой личностью, однако духовное одиночество было его постоянным спутником.

Учение Шопенгауэра, изложенное в его главной работе и дополнениях к ней, получило название пессимистической философии. Шопенгауэр считал этот мир наихудшим из возможных, говорил о бессмысленности жизни, невозможности достичь удовлетворения, что становится глубинной причиной неотвратимых страданий, ждущих каждого человека, считал счастье иллюзорным. Распространенной его система воззрений стала во 2-ой половине XIX ст.; его идеи, а также афористичность стиля работ оказали влияние на мировоззрение целого ряда крупных мыслителей, среди которых был Фридрих Ницше, З. Фрейд, К. Юнг, Альберт Эйнштейн, Льва Толстого.

Артур Шопенгауэр скончался 21 сентября 1860 г.
* * *
Вы читали онлайн: Цитаты из Шопенгауэра Артура: тесты цитат из книг и краткая биография философа.
.
Фридрих Ницше : и другие философы