| сплошной капроновый дождь вокруг. И чем больше асфальт вне себя от оспин, тем юбка длинней и острей каблук. Теперь только двум колоннам белеть в исподнем неловко. И голый портик зарос. С любой точки зрения, меньше одним Господним Летом, особенно — в нем с тобой. Теперь если слышится шорох, то — звук ухода войск безразлично откуда, знамЈн трепло. Но, видно, суставы от клавиш, что ждут бемоля, себя отличить не в силах, треща в хряще. И в форточку с шумом врывается воздух с моря С любой точки зрения меньше одним господним Александр Пушкин «.
Унылая пора! Очей очарованье!
Приятна мне твоя прощальная краса —
Люблю я пышное природы увяданье,
В багрец и в золото одетые леса,
В их сенях ветра шум и свежее дыханье,
И мглой волнистою покрыты небеса,
И редкий солнца луч, и первые морозы,
И отдаленные седой зимы угрозы. Дождик
Роман Сеф Дождик,
Дождик моросит
Осенний.
Сеет дожик через сито
Дым серый.
Дождь — художник:
Он рисует
Лужи,
И на трубах он играет
Не хуже.
Вот и серый снег пошел,
Лег густо.
До чего же хорошо
И грустно. И самое мое любимое, сама в школе его читала осенью, в 5 классе.
Федор Тютчев
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора —
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера.
Пустеет воздух, птиц не слышно боле,
Но далеко еще до первых зимних бурь
И льется чистая и теплая лазурь
На отдыхающее поле. Николай Некрасов
Перед дождем
Заунывный ветер гонит
Стаю туч на край небес.
Ель надломленная стонет,
Глухо шепчет темный лес.
На ручей, рябой и пестрый,
За листком летит листок,
И струей, сухой и острой;
Набегает холодок.
Полумрак на все ложится,
Налетев со всех сторон,
С криком в воздухе кружится
Стая галок и ворон.
************************************* Константин Бальмонт
Осень
Поспевает брусника,
Стали дни холоднее,
И от птичьего крика
В сердце стало грустнее. Стаи птиц улетают
Прочь, за синее море.
Все деревья блистают
В разноцветном уборе. Солнце реже смеется,
Нет в цветах благовонья.
Скоро Осень проснется
И заплачет спросонья.
************************** Иван Демьянов
Осень
На кусте-кусточке —
Жёлтые листочки,
Виснет тучка в просини, —
Значит, дело к осени! В красных листьях бережок.
Каждый листик — как флажок.
Стал наш парк осенний строже.
Бронзой весь покроется! Осень, кажется мне, тоже
К октябрю готовится.
В красных листьях бережок.
Каждый листик — как флажок! Нивы сжаты, рощи голы,
От воды туман и сырость.
Колесом за сини горы
Солнце тихое скатилось. Дремлет взрытая дорога.
Ей сегодня примечталось,
Что совсем-совсем немного
Ждать зимы седой осталось. Ах, и сам я в чаще звонкой
Увидал вчера в тумане:
Рыжий месяц жеребенком
Запрягался в наши сани. Тоже именно это стихотворение Есенина хотела написать.:love: Эти взрослые слишком? Отговорила роща золотая
Березовым веселым языком.
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком. Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник —
Пройдет, зайдет и вновь покинет дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом. Стою один среди равнины голой,
А журавлей относит ветром в даль,
Я полон дум о юности веселой,
Но ничего в прошедшем мне не жаль. Не жаль мне лет, растраченных напрасно,
Не жаль души сиреневую цветь.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть. Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадет трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова. И если время, ветром разметая,
Сгребет их все в один ненужный ком.
Скажите так. что роща золотая
Отговорила милым языком. Клен ты мой опавший, клен заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой? Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу. Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки. Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете. Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым. И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку. Да, эти взрослые..)
и всеми любимые. Стихотворение мы выбрали такие
:Чтоб наша земля без хлопот зимовала,
Ей осень лоскутное шьет одеяло.
Листок аккуратно к листку пришивает,
Сосновой иголкой стежок подгоняет.
Листочки на выбор — любой пригодится.
Вот рядом с багровым лиловый ложится,
Хоть очень по вкусу швее золотистый,
Сгодится и бурый, и даже пятнистый.
Скрепляет их бережно нить паутины.
Прекрасней, чем эта, не сыщешь картины. ***
Осень на опушке краски разводила,
По листве тихонько кистью проводила:
Пожелтел орешник и зарделись клёны,
В пурпуре осеннем только дуб зелёный.
Утешает осень:
— Не жалейте лето!
Посмотрите — роща золотом одета!
***
Закружился надо мной
Дождь из листьев озорной.
До чего же он хорош!
Где такой еще найдешь –
Без конца и без начала?
Танцевать под ним я стала,
Мы плясали, как друзья, —
Дождь из листиков и я. посему чуток изменила тему тк получается очень интересно. Если друзья не звонят, даже зная, что я мертва ,
Если друзья не пишут длинных любовных писем,
Значит, все кончилось, кончилось, как трава,
Как вороха в октябре подожженных дворником листьев.
Замкнутые системы, неприкаянность всех мастей,
Бродим по Барнаулу, не совпадая, — но рядом.
Можно купить алкоголя, можно созвать гостей,
Можно устроить пир во время СПИДа и спада.
Даже смешав свою кровь, мы не скажем друг другу «брат».
Врозь — по девятке кругов, врозь — по кольцу Зодиака.
Я никого не хочу.
Я люблю всех подряд.,
Я никого не смогу полюбить
Сильней, чем свою собаку. Борис Пастернак «Золотая осень» Осень. Сказочный чертог,
Всем открытый для обзора.
Просеки лесных дорог,
Заглядевшихся в озера. Как на выставке картин:
Залы, залы, залы, залы
Вязов, ясеней, осин
В позолоте небывалой. Липы обруч золотой —
Как венец на новобрачной.
Лик березы — под фатой
Подвенечной и прозрачной. Погребенная земля
Под листвой в канавах, ямах.
В желтых кленах флигеля,
Словно в золоченых рамах. Где деревья в сентябре
На заре стоят попарно,
И закат на их коре
Оставляет след янтарный. Где нельзя ступить в овраг,
Чтоб не стало всем известно:
Так бушует, что ни шаг,
Под ногами лист древесный. Где звучит в конце аллей
Эхо у крутого спуска
И зари вишневый клей
Застывает в виде сгустка. Осень. Древний уголок
Старых книг, одежд, оружья,
Где сокровищ каталог
Перелистывает стужа. Осення роза. Фет Осыпал лес свои вершины,
Сад обнажил свое чело,
Дохнул сентябрь, и георгины
Дыханьем ночи обожгло, Но в дуновении мороза
Между погибшими одна,
Лишь ты одна, царица роза,
Благоуханна и пышна. Назло жестоким испытаньям
И злобе гаснущего дня
Ты очертаньем и дыханьем
Весною веешь на меня. М.Исаковский, а есть на эти стихи песня, музыка Георгия Свиридова. Вот из песни и узнала о таком стихе. Пели две подруги,пели две Маруси,
Как осенним утром улетали гуси.
Как прощались гуси со своим гнездовьем,
С речками, лесами, с тихим Приднепровьем.
И кричали гуси, в небе пропадая,
Что всего дороже сторона родная. Улетали гуси, лето закатилось,
По лесам брусника в кузовок просилась.
По лесам орешник гнулся, безутешен,
И ронял орехи со своих орешин.
И пошли подруги тропами лесными,
Колыхалось небо высоко над ними.
Осыпались липы,облетали клены,
Лист на землю падал, словно раскаленный.
Стлалась тут тропинка золотой каемкой,
И хотелось песни ласковой, негромкой. И внезапно в небе гуси прокричали
О разлуке тяжкой, о своей печали,
Прокричали гуси над лесной округой,
Два пера на память бросили подругам.
И подруги стали, головы закинув,
Словно две осенних, две лесных рябины.
И запели разом, стаю провожая,
Что всего дороже сторона родная. И.Бродский (стих. 1993) Она надевает чулки, и наступает осень;
сплошной капроновый дождь вокруг.
И чем больше асфальт вне себя от оспин,
тем юбка длинней и острей каблук.
Теперь только двум колоннам белеть в исподнем
неловко. И голый портик зарос. С любой
точки зрения, меньше одним Господним
Летом, особенно — в нем с тобой.
Теперь если слышится шорох, то — звук ухода
войск безразлично откуда знамён трепло.
И лучше окликнуть по имени время года
если нельзя удержать тепло.
Но, видно, суставы от клавиш, что ждут бемоля,
себя отличить не в силах, треща в хряще.
И в форточку с шумом врывается воздух с моря
— оттуда, где нет ничего вообще. Ну вот, снова осень —
Еще одна.
Милости просим
Испить до дна,
Милости просим
Вкусить сполна —
Чудная осень,
Почти весна. Я боюсь потерять это светлое чудо,
что в глазах твоих влажных застыло в молчанье,
я боюсь этой ночи, в которой не буду
прикасаться лицом к твоей розе дыханья. Я боюсь, что ветвей моих мертвая груда
устилать этот берег таинственный станет;
я носить не хочу за собою повсюду
те плоды, где укроются черви страданья. Если клад мой заветный взяла ты с собою,
если ты моя боль, что пощады не просит,
если даже совсем ничего я не стою, — пусть последний мой колос утрата не скосит
и пусть будет поток твой усыпан листвою,
что роняет моя уходящая осень. Осень. (Татьяна Бек) Я баранку буквы «О»
Начинаю грызть:
О, как жарко и красно
Полыхает кисть! О,как жалобно моля,
Ловит солнце вяз!
. Или это боль моя
Выдумала вас? Осень! Только и делов-то-
У окошка покемарь.
Теплая большая кофта,
Как ее скроили встарь,- С вышивкою для фасону
И совсем не по сезону.
У меня оно в роду-
Быть как пугало в саду. Это не мое жилище.
Мой зато настольный свет; Нету ярче,
Нету чище.
Замыслов — не меньше тыщи.
— Разве мы с тобою нищи?
Мы богаты, бересклет! про осень и про Москву 😉 В криках бомжих за окном мне мерещится голос дежурной вокзала,
Издали Спас-на-Крови так похож на любимый Покровский собор.
Там тоже осень пришла — мне по радио добрая Маша сказала,
Но не топтать в этот год в парке Горького листьев пушистый ковёр. Кунцево ждёт, что создам я шедевр вроде сказки чудной «Накануне»,
Верить хотела бы я, что скучает по мне Чистопрудный бульвар.
Я этот город люблю, и порой даже в Невского приторном шуме
Слышится мне тишина улиц старых, где каждый шаг — словно удар. Знаю: увидимся вновь, меня встретит радушие милого друга,
Я жить хочу лишь затем, чтоб увидеть ещё раз его красоту.
Нашей любви не страшны расстоянья и долгая эта разлука,
Встречи я жду, а пока снова вижу волшебные сны про Москву. Осень в Тарусе (М.Цветаева) Ясное утро не жарко,
Лугом бежишь налегке.
Медленно тянется барка
Вниз по Оке. Несколько слов поневоле
Всe повторяешь подряд.
Где-то бубенчики в поле
Слабо звенят. В поле звенят? На лугу ли?
Едут ли на молотьбу?
Глазки на миг заглянули
В чью-то судьбу. Синяя даль между сосен,
Говор и гул на гумне.
И улыбается осень
Нашей весне. Жизнь распахнулась, но всe же.
Ах, золотые деньки!
Как далеки они. Боже!
Господи, как далеки!
************************************ Небывалая осень построила купол высокий,
Был приказ облакам этот купол собой не темнить.
И дивилися люди: проходят сентябрьские сроки,
А куда провалились студеные, влажные дни.
Изумрудною стала вода замутненных каналов,
И крапива запахла, как розы, но только сильней,
Было душно от зорь, нестерпимых, бесовских и алых,
Их запомнили все мы до конца наших дней.
Было солнце таким, как вошедший в столицу мятежник,
И весенняя осень так жадно ласкалась к нему,
Что казалось — сейчас забелеет прозрачный
подснежник.
Вот когда подошел ты, спокойный, к крыльцу моему. А.Ахматова
Царскосельская статуя
Н.В.Н.
Уже кленовые листы
На пруд слетают лебединый,
И окровавлены кусты
Неспешно зреющей рябины, И ослепительно стройна,
Поджав незябнущие ноги,
На камне северном она
Сидит и смотрит на дороги. Я чувствовала смутный страх
Пред этой девушкой воспетой.
Играли на ее плечах
Лучи скудеющего света. И как могла я ей простить
Восторг твоей хвалы влюбленной.
Смотри, ей весело грустить,
Такой нарядно обнаженной. Пастернака моего любимого и его «сказочный чертог» осенний уже вспомнили! А вот чьих строк еще не было: Осень только веялась за работу,
только вынула кисть и резец,
положила кой-где позолоту,
кое-где уронила багрец,
и замешкалась, будто решая,
приниматься ей этак иль так?
То отчается, краски мешая,
и в смущенье отступит на шаг.
То зайдется от злости и в клочья
все порвет беспощадной рукой.
И внезапно, мучительной ночью,
обретет величавый покой.
И тогда уж, собрав воедино
все усилья, раздумья, пути,
нарисует такую картину,
что не сможем мы глаз отвести.
И притихнем, смущаясь невольно:
что тут сделать и что тут оказать?
. А она нее собой недовольна:
мол, не то получилось опять.
И сама уничтожит все это,
ветром сдует, дождями зальет,
чтоб отмаяться зиму и лето
и сначала начать через год. И снова, как в милые годы
тоски, чистоты и чудес,
глядится в безвольные воды
румяный редеющий лес. Простая, как Божье прощенье,
прозрачная ширится даль.
Ах, осень, мое упоенье,
моя золотая печаль! Свежо, и блестят паутины.
Шурша, вдоль реки прохожу,
сквозь ветви и гроздья рябины
на тихое небо гляжу. И свод голубеет широкий,
и стаи кочующих птиц —
что робкие детские строки
в пустыне старинных страниц. Мое любимое. Не про осень. Но и про осень. «Осень, герр Людвиг. И снова в агонии клен косолапый,
Шарит по воздуху пальцами, тычется в лица прохожим,
И фонари на бульваре поглубже надвинули шляпы,
Хмуро взирая сквозь грязные стекла. Итак, подытожим: Осень, герр Людвиг. Уже опадают листы партитуры
Белыми хлопьями на пол. «Позвольте, а снег-то откуда?
Мы же условились – осень, и все непременно с натуры…» –
Это стучится в окно нескончаемый мокрый зануда
Ливень. Но осень, герр Людвиг. И лужи дарят отраженье
Щедро, как боги. Симфония старости просит оркестра,
Ждет дирижера…А вечные листья, познав притяженье,
Падают камнем, как птицы. Ненужная осень, маэстро». Виктория, спасибо за Зельченко ( вы учились у него?). О времени кто-то спросит —
посмотришь и скажешь «восемь».
Художник рисует осень.
Поскольку и вправду — осень. Ты веришь часам и числам, не внемлешь народным массам, и прежним наполнен смыслом закон бутерброда с маслом. И можно что хочешь делать, за ветви деревья дергать, но к месяцу номер девять погода добавит деготь. Но — осень. На самом деле. Читая ее скрижали, ты думаешь — неужели их все еще не ужали. И ты наступаешь в лужи, бормочешь под нос «о Боже», а дальше все будет хуже, но это случится позже. От Стрелки до Эрмитажа, надеждой себя не теша, идешь ты одна, все та же, и мысли твои все те же. И ты познаешь эпоху — ни пуха тебе /ни праха/, а дальше все будет плохо, спасибо, что хоть не плаха. И ты наступаешь в лужи, себе показавшись младше, но дальше все будет лучше, так, солнце мое, не плачь же. Прими без тоски и злости, что нет абсолютных истин, что кто-то кидает кости, а кто-то терзает кисти. Ты можешь всегда быть выше заваренной этой каши, тем более, город с крыши и вправду намного краше. Виктория, спасибо за Зельченко ( вы учились у него?). О времени кто-то спросит —
посмотришь и скажешь «восемь».
Художник рисует осень.
Поскольку и вправду — осень. Ты веришь часам и числам, не внемлешь народным массам, и прежним наполнен смыслом закон бутерброда с маслом. И можно что хочешь делать, за ветви деревья дергать, но к месяцу номер девять погода добавит деготь. Но — осень. На самом деле. Читая ее скрижали, ты думаешь — неужели их все еще не ужали. И ты наступаешь в лужи, бормочешь под нос «о Боже», а дальше все будет хуже, но это случится позже. От Стрелки до Эрмитажа, надеждой себя не теша, идешь ты одна, все та же, и мысли твои все те же. И ты познаешь эпоху — ни пуха тебе /ни праха/, а дальше все будет плохо, спасибо, что хоть не плаха. И ты наступаешь в лужи, себе показавшись младше, но дальше все будет лучше, так, солнце мое, не плачь же. Прими без тоски и злости, что нет абсолютных истин, что кто-то кидает кости, а кто-то терзает кисти. Ты можешь всегда быть выше заваренной этой каши, тем более, город с крыши и вправду намного краше. | 
vazart 
klarma445 понравилось это
