С экономической точки зрения под рациональностью понимается

Читайте также:

1. I и II вопросы. 1 страница
2. I и II вопросы. 2 страница
3. I и II вопросы. 3 страница
4. I и II вопросы. 4 страница
5. I и II вопросы. 5 страница
6. I и II вопросы. 6 страница
7. I и II вопросы. 7 страница
8. I. МЕХАНИКА И ЭЛЕМЕНТЫ СПЕЦИАЛЬНОЙ ТЕОРИИ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ
9. I. МЕХАНИКА И ЭЛЕМЕНТЫ СПЕЦИАЛЬНОЙ ТЕОРИИ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ
10. II. Общие вопросы эпидемиологии и патогенеза заболеваний кожи
11. III. Методы исследования в области теории исторической науки
12. III. Учебные вопросы и расчет времени

Вопрос 8. Может ли альтруистическое поведение быть рациональным?

С точки зрения экономической социологии, альтруизм выражается в поведении-помощи, в подарках, благотворительных пожертвованиях, поведении в условиях социальных дилемм и переговоров. От альтруистических мотивов зависят предпочтения в области распределения денег (или прибыли).

Существуют различные попытки объяснения альтруистического поведения. Можно рассматривать альтруизм как вариант эгоизма. Для человека актуально одновременно большое количество целей («выгод»), и иррациональность в отношении одной оборачивается рациональностью в отношении другой.

Альтруистическое поведение (отсутствие видимой выгоды какого-либо типа) означает только нацеленность на другие ценности, в достижении которых поведение рационально, т.е. учитывает

баланс «затраты – результат».

В экономической деятельности широко проявляется и чисто альтруистическое поведение. Оно, во-первых, функционально зависит от величины дохода субъекта. От того, у кого есть материальная возможность быть более щедрым, следует скорее ожидать пожертвований, благотворительности.

Человек, согласно современной экономической теории, волен отречься от максимизации полезности, способен следовать альтруистическим мотивам, может оказаться профаном, ошибающемся на каждом шагу. Именно поэтому альтруистическое поведение может быть рациональным.

С точки зрения экономической социологии, рациональность – это последовательный отбор лучших вариантов на пути к достижению поставленной цели. Т.е. человек способен допускать ошибки, приходить к неоптимальному результату и даже вредить самому себе. Но если он последователен в своих заблуждениях, то это не мешает ему быть рациональным. Рациональность не гарантирует успеха, ибо она относится к предполагаемому, а не фактическому результату. Идеи социологов: для демонстрации рациональности необходимы институты.

С точки зрения экономической социологии:

· рациональное действие шире следования эгоистическому интересу;

· рациональное действие не имеет заведомого приоритета, оно рядоположено нерациональному действию;

· рациональность является вариативным признаком хозяйственного действия;

· рациональность не имеет универсального содержания, существует множество типов рационального действия.

С точки зрения экономической теории:

· рациональность трактуется как следование эгоистическому интересу;

· рациональное действие противопоставляется иррациональному действию как чему-то ущербному, «неэкономическому»;

· рациональность является константой экономического поведения;

· рациональность выступает универсальной (внеисторической) предпосылкой экономического поведения.

Таким образом, понимание рациональности и фиксация её пределов стали ключевыми предпосылками, на базе которых определяется характер экономических действий.

Дата добавления: 2014-01-07 ; Просмотров: 345 ; Нарушение авторских прав? ;

Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет

В экономической теории существует множество трактовок по­нятия «рациональность». Сошлемся на обзор, подготовленный известным специалистом в этой области Р. Швери: «Существует огромное множество ее классификаций — от инструментальной и субстантивной (instrumental and substantive) (А.

и субстантивной (procedural and substantive) (Г. Саймон), субъек­тивной и объективной (Р. Будон), сознательной и бессознательной

рациональности (Й. Шумпетер) до рациональности в широком и узком смысле слова (Й. Эльстер)» [7, с. 37].

Оливер Уильямсон выделяет три формы рациональности:

«Сильная форма предполагает максимизацию. Полусильная форма — это ограниченная рациональность. Слабой формой явля­ется органическая рациональность» [5, с. 40].

Максимизация не учитывает все имеющиеся издержки, «фирмы представляются как производственные функции, потребители — как функции полезности, распределение деятельности между раз­личными способами экономической организации рассматривается как данное, а оптимизация является повсеместной» [5, с. 40]. Мак­симизация полезности касается всех сторон жизни, в том числе семейной и религиозной сфер. Следование нормам также может приводить к максимизации, если получение информации, необхо­димой для принятия решения, требует дополнительных усилий.

Ограниченная рациональность предполагает, что все люди «стре­мятся действовать рационально, но в действительности обладают этой способностью лишь в ограниченной степени» [5, с. 41].

Органическая рациональность — это рациональность процесса. «Незнание целей оказывается даже более “эффективным” для до­стижения определенных целей, нежели знание этих целей и созна­тельное планирование их достижения» [5, с. 42-43].

При объяснении общественных явлений и при построении и ис­пользовании моделей экономического человека важную познава­тельную роль играют функциональная и инструментальная рацио­нальность.

Функциональная рациональность характеризует действия чело­века, которые осознанны c точки зрения целевой установки. Такой тип рациональности предполагает реалистичность предпосылок, основанных на том, что человека необходимо рассматривать таким, какой он есть.

Подобную трактовку разделял Г. Саймон, который предложил концепцию процедурной рациональности. Он полагал, что «уяз­вимым местом теории выбора, теории игр и теории статистических решений является то, что они базируются на нереалистических допущениях: во-первых, лицо, принимающее решение, обладает всезнанием, т.е. в состоянии знать все существующие и возможные альтернативы и предвидеть их будущие последствия» [3, с. 16-38]; во-вторых, индивид обладает неограниченной способностью к под­счету; в-третьих, в сознании человека содержится полное и по-

следовательное предпочтительное расположение всевозможных последствий. Г. Саймон отвергал такого рода предпосылки и вы­двинул понятие «вынужденной» рациональности, характеризуя ее как такое поведение человека, когда «из бесконечно большого числа возможных альтернатив люди в состоянии видеть лишь не­многие, как и предсказывать лишь немногие последствия, допуская ошибки» [5, с.

Кроме того, «структура человеческой личности допускает дей­ствия, которые являются автоматическими, неосознанными». По­этому «в экономической теории также используется понятие ра­циональности с иным содержанием» [6, с. 59].

Следует отметить, что природу функциональной рациональ­ности можно понять опосредованно, через анализ факторов, ко­торые на нее влияют. Речь идет о таких моментах, как информи­рованность агентов, их мотивация, сложность ситуации выбора, частота воспроизводства ситуации выбора.

Инструментальная или формальная рациональность означает «максимизацию некоторой определенной заранее цели при суще­ствующих ограничениях вне зависимости от того, действительно ли рассматриваемый субъект также видит ситуацию выбора и прини­мает соответствующее решение или же нет» [6, с. 59-60].

Из такой трактовки рациональности можно вывести по крайней мере два важных следствия.

«Во-первых, нет необходимости рассматривать вопрос о рацио­нальности (правильности) самих целей. Исследователь сам должен воспринимать их как данность. Указанный подход позволяет ми­нимизировать значение ценностных суждений в экономической теории. Тем самым сфера дискуссионности локализуется в области исследования методов достижения существующих целей, становясь независимой от различной политической ориентации исследова­телей» [6, с. 60].

Во-вторых, инструментальную рациональность можно рассмат­ривать как «вмененную» вследствие абстрактного представления целевой функции. Иными словами, рациональным необязательно должно быть осознанное поведение, осознанный выбор. Рацио­нальным, в смысле максимизирующим, может быть и поведение,

которое неосознанно, непроизвольно, но укладывается в логику максимизации некоторой целевой функции. Вот почему фальси­фикация или верификация инструментальной рациональности бессмысленна. Вместе с тем в экономической теории известен аргумент, который использовался в защиту предпосылки о мак­симизации фирмой экономической прибыли в функциональном смысле. Это эволюционный аргумент, который построен на том по­ложении, что фирмы, максимизирующие другие целевые функции в конкурентной среде, попросту исчезают или «вымываются» с рынка. Отсюда следует вывод, что рациональность определяется через выживаемость, а выживаемость — через соответствие пове­дения требованиям среды, причем это поведение вовсе не обяза­тельно должно быть осознанным. В этом случае мы одновременно приходим к выводу об относительности различий рациональности в функциональном и инструментальном аспектах.

Понятие экономической рациональности

Понятия рационального выбора и рационального поведения играют важнейшую роль в методологии экономической теории. Прежде всего необходимо подчеркнуть, что обращаться с этими понятиями следует с максимальной аккуратностью. Для того чтобы прояснить, в каком смысле мы употребляем понятие «рациональность», полезно установить, чему оно противопоставляется в данном контексте. 8 Понятие рациональности в экономической науке употребляется в ином смысле, чем в других общественных науках, где рациональное поведение трактуется ближе к его обыденному толкованию и означает: разумное, адекватное ситуации.

Соответственно антитезой рациональному в данном значении будет неразумное, неадекватное. Критерий рациональности является здесь интуитивным и относится не только к средствам, но и к целям поведения, т. е. является содержательным. Рациональное в данном значении — синоним функционального: так можно назвать поведение индивида или группы, если оно объективно способствует их сохранению и выживанию, даже если такая цель сознательно не ставится. В этом смысле и невротическое поведение можно назвать рациональным, поскольку оно позволяет человеку как-то компенсировать полученную психическую травму.

Рациональное поведение в данном смысле объективно способствует равновесию системы, которое, однако, вовсе не обязательно является оптимальным ее состоянием (лечение с помощью психоанализа как раз и направлено на то, чтобы патологическое равновесие с помощью невроза заменить более предпочтительным равновесием, в котором участвует сознание). Рациональность поведения, из которой исходят такие науки, как социология, психология, антропология, вовсе не обязательно подразумевает его осознанность.

Подобную функциональную рациональность следует отличать от более узкой концепции рациональности как оптимизирующего поведения, которая принята в основном течении экономической науки. Здесь критерий рациональности является формальным: рациональность в большинстве случаев означает максимизацию данной (любой) целевой функции при данных ограничениях, т. е; выбор оптимальных средств без каких-либо требований к содержанию (рациональности) самой цели. В зависимости от наличия или отсутствия полной информации понятие экономической рациональности раздваивается. При полной информации рациональным (логически эквивалентным максимизации некоторой целевой функции) является выбор, сделанный на основе всеохватывающего (полного) и непротиворечивого (транзитивного) набора предпочтений; при отсутствии полной информации рациональным является выбор варианта с максимальной ожидаемой полезностью. Если непротиворечивость предпочтений может быть сочтена признаком любого рационального выбора в самом широком смысле слова, то их всеохватность, а также непрерывность и взаимозаменяемость являются специфическими признаками экономической рациональности.

Иррациональным, т. е. антитезой экономически рациональному, будет в данном случае поведение немаксимизирующее, т. е. либо «непоследовательное, либо то, которое не соответствует интересам индивида, причем это ему известно». Это означает, что экономически иррациональное поведение нарушает транзитивность предпочтений либо противоречит постулатам теории ожидаемой полезности. Таким образом, непосредственной причиной экономически иррационального поведения должна быть когнитивная несостоятельность субъекта.

Можно согласиться с тем, что стремление достичь глобального максимума целевой функции действительно является специфической чертой осознанного человеческого поведения. Всякое живое существо, включая растения, тянущиеся к солнечному свету, стремится или, точнее, «как бы стремится» достичь локального максимума целевой функции, наощупь выбирая наилучшую точку или наилучший вариант поведения из доступных ему в настоящий момент. Но ни животное, ни растение не может, оценивая будущее, ждать появления оптимального варианта, отказываясь от доступных в настоящий момент, или выбирать оптимальный, но не прямой путь к цели, например предпочитая использовать часть собранного зерна как инвестиции для нового производства, вместо того чтобы пустить его на непосредственное потребление.

Однако экономическая рациональность, как было отмечено выше, не затрагивает целей человека и его представлений об окружающем мире, на основе которых выбираются средства для достижения поставленных целей.

Если под влиянием минутного настроения человек решил покончить жизнь самоубийством и рассчитал, что оптимальный способ сделать это — отравиться, то, принимая яд, он действует рационально в экономическом смысле слова. Если первобытный охотник уверен, что наилучший способ убить оленя — это поразить копьем его нарисованное изображение на стене пещеры, то, проделывая это, он строго следует требованиям экономической рациональности. В то же время любое разумное в определенном контексте поведение, которое не ведет к оптимальному результату, экономист не признает рациональным. Вообще процесс формирования и изменения целей не входит в область изучаемых экономической наукой явлений. Изменения целей, вытекающие из изменения предпочтений, являются для экономистов экзогенным фактором. Эта готовность исходить из предпочтений любого содержания как данности позволяет применять экономический анализ к любому человеческому поведению и дает экономической теории основания претендовать на титул универсальной социальной науки. Обратной стороной медали является «бессодержательность» и тавтологичность многих полученных выводов. Однако тот факт, что отступления от экономической рациональности достаточно часто встречаются в практике (в особенности в экспериментальных исследованиях), показывает, что понятие экономической рациональности не является чисто тавтологическим («рациональным является все то, что человек делает»), как утверждают многие критики.

Хотя требование осознанности поведения в экономической теории открыто не содержится, экономическая рациональность, в основе которой лежит всеохватывающая и упорядоченная система предпочтений, предполагает в когнитивном аспекте нечто большее, чем рациональность функциональная. Строгую максимизацию целевой функции гораздо труднее представить себе неумышленной и неосознанной, чем просто адекватное поведение.

Рациональность экономического человека тесно связана с принципом методологического индивидуализма экономической теории, согласно которому все анализируемые явления объясняются только как результат целенаправленной деятельности индивидов. Этот принцип, фактически обозначенный еще К. Менгером, впервые в явном виде был сформулирован Й. Шумпетером. Действительно, экономическую рациональность, т. е. наличие непротиворечивой системы предпочтений, трудно предположить у класса, государства, социальной группы. Даже такие классические субъекты экономической теории, как домохозяйства (households) и фирмы, по сути дела рассматриваются экономистами как индивиды. Вместе с тем экономисты считают индивида далее не разложимым объектом анализа, выводя за рамки своей науки все, что происходит в человеческой психике: происхождение мотивов, когнитивные проблемы, противостояние нескольких «я». Принцип методологического индивидуализма в экономической науке представляет собой нечто большее, чем рабочую гипотезу: отчасти это составная часть либерального символа веры, унаследованного от английской классической школы, в котором огромная ценность придается личной свободе и независимости от внешних воздействий.

Следует отметить, что специфика экономической науки как науки о рациональном поведении индивидов была осознана не сразу. С Адама Смита и вплоть до начала нашего столетия господствовало «материальное» определение экономической науки как науки о «природе и причинах» материального богатства или благосостояния или (марксистский вариант) об отношениях людей в процессе производства, распределения, обмена и потребления материальных благ. С точки зрения выдающегося антрополога Карла Поланьи, материальное, или содержательное, значение слова «экономический» состоит в том, что оно «относится к взаимообмену человека с природной и социальной средой постольку, поскольку этот обмен снабжает его средствами для удовлетворения материальных потребностей». Одним словом, можно сказать, что экономическая теория исходила из широкой трактовки рационального поведения. В настоящее же время ее придерживаются сторонники альтернативных по отношению к основному течению исследовательских программ. Материалистическое определение не накладывает никаких специальных ограничений на рациональность экономического субъекта, и даже ситуация выбора не является здесь обязательной. Человек предстает скорее как биологическое или биосоциальное существо, взаимодействующее с природной и социальной средой с целью удовлетворения своих материальных потребностей.

Первым определил предмет политической экономии через используемую модель человека Дж. С. Милль. Однако подобная концепция рациональности утвердилась в основном течении экономической теории только с 1930—1940-х гг., хотя логически она представляла собой развитие модели человека, лежавшей в основе маржиналистской революции 1870-х гг.

Автором современного определения экономической теории стал английский экономист Лайонел Роббинс. Осмыслив опыт маржиналистской революции в экономической теории, Роббинс пришел к выводу, что современная ему экономическая наука не ограничивается рамками «материалистического определения», а является «наукой, изучающей человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограниченными средствами, которые могут иметь различное употребление». Очевидно, что главным признаком экономических явлений Роббинс, определение которого до сих пор считается классическим в экономической науке, называет рациональный выбор, соизмерение целей и ограниченных ресурсов для их достижения, в какой бы сфере деятельности этот выбор ни осуществлялся.

Переход от материалистического к формальному определению одновременно расширил и сузил предмет исследования экономической теории. Расширил — потому, что наряду с хозяйственной деятельностью в привычном понимании в поле зрения экономистов попали все виды рационального выбора, которые человеку приходится делать в жизни. Здесь была заложена предпосылка экспансии экономического анализа на все области человеческой деятельности, о которой будет сказано ниже. Сузил — потому, что из поля зрения экономистов выпали многие виды хозяйственной деятельности, подчиненные не рациональному выбору, а традиции, нормам и обычаям, т.е. значительная часть хозяйственной жизни как при докапиталистических порядках, так и в самой рыночной экономике. Большинство современных экономистов, в том числе все принадлежащие к основному течению, придерживаются формального определения предмета экономической науки, но существует и оппозиция — сторонники содержательного определения, к которым помимо представителей других парадигм экономической теории относятся и специалисты в области других наук, подвергшихся в наши дни вторжению экономических (в смысле формального определения) методов анализа.

Нам представляется, что различие содержательного и формального определений экономического полезно представить как различие между объектом и предметом исследования. Понятие объекта, или «реального объекта» науки, т. е. экономики или хозяйственной жизни, относится при этом к объективной действительности, ему дается содержательное определение (иначе при формальном определении экономической науки как подхода, основанного на рациональной модели человека, всякая специфика экономического исчезнет и вместе с ней — плоды разделения труда между общественными дисциплинами). Понятие же предмета, или «идеального объекта», экономической науки отражает специфический подход или аспект, в котором рассматривается данной наукой объект исследования, ему дается формальное определение. Так что можно сказать, что после маржиналистской революции объект исследования экономической науки лишь несколько сузился, тогда, как ее предмет претерпел огромные изменения.

Тем не менее, с этими оговорками понятие экономической рациональности все же остается главной отличительной чертой экономического человека, которая используется в большинстве гипотез, создающихся в рамках основного течения современной экономической теории.

Заключение

В широком смысле можно сказать, что все содержание экономической науки состоит из описания человеческого поведения. Научный подход к описанию и предсказанию человеческого поведения требует от общественных наук его обобщения, типизации. На практике это проявляется в использовании определенной поведенческой гипотезы, предполагающей упрощенное представление о человеческой природе. В данной работе рассмотрена модель так называемого экономического человека, отвечающая ряду критериев, основным из которых является рациональное поведение. Основой для формирования экономического поведения является экономическое мышление. Трудовое поведение членов общества определяется взаимодействием различных внутренних и внешних побудительных сил. Внутренними побудительными силами являются потребности и интересы, желания и стремления, ценности и ценностные ориентации, идеалы и мотивы. Все они представляют собой структурные элементы сложного социального процесса мотивации трудовой деятельности. Для экономической теории поведение в сфере занятости является продуктом рациональных решений, принимаемых автономным и относительно информированным индивидом с целью оптимизации трудовых усилий и получаемого вознаграждения. По мнению некоторых авторов, подобные представления вызывают ряд возражений. Во-первых, действия людей совершаются под влиянием множества разнообразных, в том числе не утилитарных, мотивов. Во-вторых, сделанный ими выбор не всегда рационален и последователен. В третьих, в основе выбора мест и форм занятости лежат не только индивидуальные характеристики, но и социальные факторы и обстоятельства.

экономический человек рациональность трудовой

Список литературы 1. Макконнелл К., Брю С. “Экономикс” М. 1966.2. Курс экономической теории. Под ред. проф.Чепурина М.Н., проф. Киселевой3. Блауг М. “Экономическая мысль в ретроспективе” М., Дело ЛТД, 1994.4. Долан Э., Линдсей Д. “Рынок: Микроэкономическая модель” С.-Пб. 1992.5. Самуэльсон П. “Экономика” М. 1964.

6. Автономов В.С. Модель человека в экономической науке. СПб: Экономическая школа, 1998. — 230 с. (Этическая экономия: Исследования по этике, культуре и философии хозяйства; вып. 2).

7. Радаев В.В. Экономическая социология. Курс лекций: Учеб. пособие. — М.: Аспект Пресс, 1998. — 368 с.

8. Соколова Г. Н. Экономическая социология: Учеб. для вузов. — Мн.: Высш. шк., 1998. — 368 с.

9. Экономика и социология труда. Серия «Учебники, учебные пособия». Под ред. Б.Ю. Сербиновского и В.А. Чуланова. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1999. — 512 с.

10. Саймон Г. Рациональность как процесс и продукт мышления // THESIS Вып.3. 1993. С.18.

11. Брунер К. Представление о человеке и концепция социума: два подхода к пониманию общества // THESIS. Т.1. Вып.3. 1993.

12. Швери Р. Теория рационального выбора: универсальное средство или экономический империализм? // Вопросы экономики. 1997. №7.

Понятие рациональности в экономической теории

В отличие от положения, сложившегося в естественных и тех­нических науках, в экономической теории, имеющей дело с таки­ми явлениями, как рынок, трудно описать и предсказать обсто­ятельства, определяющие исход процесса. В теоретической эко­номике сосуществует несколько парадигм, конкурирующих друг с другом в объяснении экономической деятельности, предсказа­нии ее развития и управления, например классическая модель свободной рыночной экономики, модель частично регулируемой экономики, модель полностью управляемой государством (пла­новой) экономики, теория социально ориентированной эконо­мики, концепция инновационной ЭКОНОМИКИ И Т.Д.

Отношения к понятию «рациональность» в классической экономиче­ской теории. Понятие организации в классической экономической теории сопряжено с понятием разделения труда, которое характе­ризуется как форма координации производства. Люди должны знать, чем занимаются их коллеги, и согласовывать с ними свою деятельность. Это положение в XVIII в. сформулировали Р. Де­карт, Ф. Бэкон, Т. Гоббс, убежденные в том, что все социальные институты были и будут плодом дедуктивной работы человеческо­го разума, так как:

о они образованы осознанно и целенаправленно для достижения определенной цели или назначения;

О в них существует продуманно созданный и общеобязательный по­рядок или структура;

о с их помощью активность членов организации и используемые ими средства должны обеспечить достижение поставленной за­дачи.

Адам Смит (1723-1790), по мнению большинства исследова­телей экономической мысли, положил начало формированию экономики как науки. Под предметом экономической науки А. Смит понимал экономическое развитие общества и повышение его благосостояния. Различные аспекты этой проблемы он рас­смотрел в работе «Исследование о природе и причинах богатства народов». Она состоит из пяти книг, в первых двух из них Смит из­лагает свои теоретические построения, остальные представляют его взгляд на различные практические вопросы, историю общест­венного развития и анализ предшествующих экономических ис­следований. Это были первые работы, в которых даны явные и систематические описания представлений о рациональном пове­дении в сфере экономики. Вопросы, рассмотренные Смитом, впоследствии стали основой решения следующих основных про­блем экономической теории, которые отражали его отношение к рациональности в целом:

о доминирование собственного интереса в мотивации поведения; о компетентность в делах, т.е. обладание большей информацией, знанием о возможностях выбора применительно к конкретным обстоятельствам места и времени; о реалистичность, основанная на значимости социального положе­ния человека, а также множественность факторов, которые могут влиять на его поведение.

Теория Смита, по сути глубоко контекстуальная, отличалась такими двумя особенностями, как включенность его исследова­ний в предшествующий научный контекст и глубокая погружен­ность его исследований в конкретный социальный и историче­ский материал [3. С. 97].

Концепция Смита построена на реалиях английского капита­лизма, который отличался независимостью рынка от государства и связью хозяйственной деятельности с нравственным, культур­ным, историческим и социальным опытом. Недоверие к любому произволу авторитетной власти, индивидуальная свобода были причинами британского экономического процветания и ее прин- 20 — 3873

ципиальным отличием от континентальной традиции, где «свобо­да и равенство» понимались несколько иначе.

Давид Рикардо (1772-1823) предложил теорию, которая в от­личие от теории Смита была абстрактной и оторванной от контек­ста. Экономическая теория Д. Рикардо отличалась возрастающей абстрактностью и поэтому приобрела черты универсальности. Рикардо отказывается от социокультурного контекста. Его ра­циональность основана на неукоснительном соблюдении прин­ципа максимизации, т.е. ориентирована на предельную полез­ность благ и наиболее эффективные результаты.

В работе «Начала политической экономии и налогового об­ложения» Рикардо отказался от смитовской комбинации дедук­тивного, исторического и описательного методов, основывая свои заключения на первом методе и усиливая поиски объектив­ных закономерностей, не ограниченных рамками английского капитализма. Например, созданное Рикардо учение о заработ­ной плате позднее получило в экономической теории название «железный закон заработной платы», который применим к лю­бому обществу.

В отличие от Смита Рикардо видел предмет политэкономии в определении четких законов распределения богатства в обществе и влияния способа распределения на рост производства.

Джон Стюарт Милль (1806—1873) — последний представитель английской политической экономии. Его творческое наследие довольно обширно: им созданы работы по политэкономии, ос­новные из которых «Очерки по некоторым нерешенным пробле­мам политической экономии», «Основы политической экономии и некоторые аспекты их приложения к социальной философии», а также по логике, философии, политологии.

В отличие от Рикардо Милль стремился к эмпирической оче­видности. Он признавал значение дедуктивного метода в эконо­мической науке, но считал, что объективными могут быть только законы производства, а законы распределения, по его мнению, за­висят от обстоятельств и от людей. Основное теоретико-методо­логическое новшество, внесенное Миллем в экономическую нау­ку, — это разграничение законов производства и законов распре­деления. По Миллю, законы и условия производства богатств имеют характер истин, свойственный естественным наукам, тогда как распределение богатства, напротив, зависит от законов и обы-

чаев общества. Это разделение привело Милля к выводу о возмож­ности и целесообразности проведения масштабных социаль­но-экономических реформ [2. С. 79].

Представления о природе человека и соотношении человека и общества стали основой взглядов классической школы. По­нятие «экономический человек» появилось несколько позднее, однако именно А. Смит, Д. Рикардо, Дж.С. Милль впервые заяви­ли, что выбор «экономического человека» всегда является рацио­нальным. Из известных ему вариантов выбирается тот, который, согласно его мнению и ожиданиям, в наибольшей степени будет отвечать его предпочтениям, т.е. максимизировать его целевую функцию. Это главное свойство можно назвать экономической ра­циональностью.

Таким образом, принципы классического рационализма ос­новывались на следующих выводах: о допускалось существование строгих однозначных законов разви­тия экономики как целостной системы; о считалось, что законы экономики должны быть выведены из ка­ких-либо аксиом (как полагали рационалисты) или точно уста­новленных базовых фундаментальных фактов (как полагали эм­пирики) и в соответствии с этими законами можно сконструиро­вать реальность.

Рационализм в экономической теории Карла Маркса (1818—1883). К. Маркс подходил к изучению общества как системы. В его тео­рии присутствовала тенденция к экономическому редукциониз­му, но вместе с тем он рассматривал экономику как подсистему социальной системы (общественной формации) и исследовал взаимодействие этой подсистемы с другими. Маркс исследовал не одностороннее воздействие базиса на надстройку, а взаимодейст­вие экономических и неэкономических институтов. По его мне­нию, главную роль в этих взаимодействиях играли экономика и политика.

Маркс считал, что существуют универсальные и неизменные исторические законы, знание которых дает возможность не толь­ко понимать настоящее, но и предсказывать будущее. Это стало основанием для вовлечения в экономическую науку различных контекстов, связанных с политикой, философией, историей.

Марксизм приписывает иррациональность индивидуальному началу, так как человек повинуется голосу страсти или нравствен­ного чувства гораздо чаще, чем голосу разума. Даже в тех случаях, когда человеку известен быстрый и эффективный путь достиже­ния цели, он далеко не всегда следует этим путем. Поэтому разви­тие экономики не может зависеть от индивида. Рыночная эконо­мика отвергается марксизмом, так как она ведет к «анархии капи­талистического производства» и «периодическим кризисам». Уберечь общество от этих катаклизмов может только государст­венная система, назначение которой — преодолевать анархию об­щественной и личной жизни, подчинив их вездесущему рацио­нальному планированию (плановая экономика). Главный прин­цип марксизма — принцип рациональной организации народного хозяйства. В работе «Немецкая идеология» отмечается: «Комму­низм отличается от всех прежних движений тем, что совершает переворот в самой основе всех прежних отношений производства и общения и впервые сознательно рассматривает все стихийно возникшие предпосылки как создания предшествующих поколе­ний, лишает эти предпосылки стихийности и подчиняет их власти объединившихся индивидов» [4. С. 70-71].

Конструирование будущего исходило из научного расчета, учета и представления об однозначности связи принятых управ­ленческих решений и полученного результата. В СССР эта идея трансформировалась в идею тотального планирования, способ­ного учесть все аспекты экономической деятельности.

Впоследствии идеи марксизма были подвергнуты резкой кри­тике представителями неолиберализма — экономического тече­ния, возникшего в 1930-х гг.

Фридрих Август фон Хаиек (1899-1992) назвал рационализм Маркса конструктивистским. Рационалистский конструктивизм, по Хайеку, есть теория, согласно которой «коллективистским по­нятиям соответствует некая определенная реальность, автоном­ная и независимая отлюдей. Общество, партии, классы в качестве реальных образований лепят индивидов, а ученый обязан искать и описывать законы развития этих субстанций» [6. С. 23].

Хайек отрицал возможность конструирования будущего, по­лагая, что в исследовании экономических проблем объект нельзя отделить от субъекта и поэтому задачей науки не может быть по­знание объективных законов развития. Экономика постоянно

развивается, вследствие чего человек не может учесть весь объем необходимой информации. Хайек отмечал: «Атакуя самонадеян­ность разума, типичную для социалистов, я признаю законность требований корректно используемого разума. Корректный разум признает свою ограниченность, ему понятен тот удивительный факт, установленный биологией и экономикой, что никем не спланированный порядок чаще превосходит сознательно создан­ные людьми планы» [6. С. 114]. Традиционно человек следует спонтанно складывающемуся рыночному порядку конкуренции. Этот порядок, по мнению Хайека, никак не отвечает социалисти­ческим претензиям сконструировать рациональные каноны эко­номики. Хайек в отличие от Маркса считает, что планирование возможно только на индивидуальном уровне, а задачей государст­ва должно быть лишь обеспечение общих предпосылок для функ­ционирования рынка.

По словам Хайека, сегодня «мы поддаемся влиянию идей сто­летней давности так же, как люди XIX века в основном руковод­ствовались идеями XVIII века. Идеи Юма, Вольтера, Адама Смита и Канта породили либерализм XIX века, а идеи Гегеля, Конта, Фейербаха и Маркса породили тоталитаризм XX века» [6. С. 142].

Таким образом, обращаясь непосредственно к экономической рациональности XIX—XX вв., можно обнаружить проявление осо­бенного в двух впоследствии конкурирующих моделях экономи­ки — рыночной и плановой.

Неоклассическая экономическая теория. Конец XIX в. начиная с 1870-х гг. вошел в историю экономической мысли как «маржи­нальная революция» (отфр.

В соответствии с концепцией рационального поведения по­требителя рациональный человек рыночной экономики является максимизатором, который ориентируется на свои ценности и не хочет ничего другого, кроме самого лучшего. «Ни один предмет не может иметь стоимость, если он не обладает полезностью. Никто не отдаст ничего за предмет, который не доставляет ему удоволь­ствия» [5. Кн. 2. С. 394].

Альфред Маршалл (1842-1924), с именем которого связано ста­новление неоклассической экономической теории, в своей работе «Принципы экономической науки» разработал новые экономи­ческие категории, разделил экономическую теорию на микро- и макроэкономику, дал новое толкование экономическим законам. Он считал, что экономические законы или обобщения экономи­ческих тенденций — это общественные законы, относящиеся к тем областям поведения человека, в которых силу действующих в них побудительных мотивов можно измерить денежной массой.

Вильфредо Парето (1848-1923), итальянский экономист, ав­тор «Курса политической экономии», предложил ввести в науч­ный оборот «принцип оптимальности», согласно которому опти­мальным является такое состояние экономики, когда при данных ресурсах, системе распределения, запросах потребителей и уровне цен нельзя улучшить благосостояние одного экономического субъекта, не ухудшив состояние других экономических субъектов.

В деятельности, в том числе экономической, человек соверша­ет, по Парето, логические и нелогические поступки. В противовес строго рационалистическому поведению человека Парето отстаи­вает идею многофакторности. «Интуиция», «интересы», «вкусы» составляют глубинную основу человеческих действий. Процессы действий и противодействий в обществе взаимно нейтрализуют­ся, поэтому общество, как правило, находится в состоянии равно­весия. Так как экономика постоянно эволюционирует, то равно­весие системы является преимущественно динамическим. Парето стремился исключительно рационально объяснить иррациональ­ные основания человеческого поведения. Считая, что экономиче­ская наука должна быть точной, он и многие представители анг­ло-американской школы стали широко применять математиче­ские методы.

Представители неоклассики выявили, что в зависимости от наличия или отсутствия полной информации понятие экономи­ческой рациональности раздваивается. При полной информации рациональным можно считать выбор, сделанный на основе всеох­ватывающего и непротиворечивого набора предпочтений. Если информация неполная, то рациональным является выбор вариан­та с максимальной ожидаемой полезностью. Хотя в экономиче-

ской теории требование осознанности поведения открыто не со­держится, экономическая рациональность, в основе которой ле­жит всеохватывающая и упорядоченная система предпочтений, предлагает в когнитивном аспекте нечто большее, чем рациональ­ность функциональная (так можно назвать поведение, способст­вующее сохранению и выживанию, даже если цель сознательно не ставится).

Представить себе строгую максимизацию целевой функции неумышленной и неосознанной гораздо труднее, чем просто «аде­кватное» поведение. Рациональность экономического человека тесно связана с принципом методологического индивидуализма экономической теории, согласно которому, все анализируемые явления объясняются только как результат целенаправленной деятельности индивида [ 1. С. 79].

Несмотря на различные концепции неоклассических школ, можно выделить общие подходы:

о сведение предмета экономической науки к изучению рациональ­ного распределения ресурсов; о зависимость ценности товара от его полезности; о приоритет субъективного подхода к исследованиям; о применение математического инструментария (предельные вели­чины, дифференциальный анализ, поиск оптимальных решений, графические построения);

О решение статических задач, ограниченных кратким интервалом времени.

Современная экономическая мысль и новая экономическая рацио­нальность. Начиная с XIX в. в экономической теории развивается новое направление — институционализм (от лат. institution — обы­чай, наставление, указание), которое пытается дать ответ на нере­шенные проблемы экономической теории. Сторонники инсти­туционализма высказывались за изучение реального человека, действующего иррационально и вне экономических факторов, обращая особое внимание на анализ коллективных действий и всевозможных институтов — от семьи до корпоративных, профсо­юзных и политических объединений. Стремясь к адекватному от­ражению реальности, институционалисты выступали против ста­тического подхода, считая необходимым изучение явлений в ди­намике и их исторической последовательности (Дж. Гэлбрейт,

Д. Белл, Э. Гоформер, Ф. Перу). Для анализа явлений в сфере эко­номики стали привлекаться представители различных наук — со­циологи, историки, психологи, математики, логики.

Главная характеристика современного экономического чело­века заключается в максимизации целевой функции, когда пове­дение человека мотивируется желанием максимизировать чистый выигрыш, получаемый при осуществлении операций. Это свойст­во проявляется в различных видах деятельности и соответствую­щих им формах экономической рациональности.

О строгая рациональность основана на неукоснительном соблюде­нии принципа максимизации, т.е. ориентирована на предельную полезность благ и наиболее эффективные результаты. От перфек­ционизма (стремления к совершенству в труде) этот тип активно­сти отличает реалистическое рассмотрение соотношения затра­ты-результат;

о «полусильная» форма рациональности фиксирует стремление действовать рационально, но одновременно указывает на ограни­чения, которые могут возникнуть в результате данной деятельно­сти, так как индивиды не всегда отдают отчет в личных предпочте­ниях и иррациональных мотивах, поэтому их поведение не всегда направлено на максимизацию благ;

о слабая форма рациональности означает, что индивиды в действи­тельности и не стремятся к максимизации благ, но их взаимодей­ствие рационализирует институциональная среда, или экономи­ческие системы, в рамках которых они действуют [7. С. 104].

В последнее время проблема рациональности обсуждается в значительной степени благодаря кризису сциентистской модели миропонимания. Развитие экономической науки стимулировало развитие и распространение математических методов в экономи­ке, особенно оптимизационных методов в управлении эконо­микой на всех уровнях. В частности, была разработана система вероятностных методов верификации моделей, построенных с использованием математических теорем. Однако, как отмечал лауреат Нобелевской премии 1975 г. Леонид Канторович, «не все области экономической системы в равной мере поддаются мате­матическому описанию и имеют хорошие количественные харак­теристики. Лучше описывается производство, хуже характеризу­ются потребности и предпочтения» [5. Кн. 1. С. 232].

В экономической теории появились понятия «ограниченная рациональность» (концепции Г. Саймона, Р. Хайнера, Р. Зельте- на), «переменная рациональность» (концепция X. Лейбенстайна и П.Л. Рейно).

Герберт Саймон в работе «Административное поведение» вы­двигает гипотезу «ограниченной рациональности», когда органи­зации в своей практической деятельности заменяют задачу опти­мизации рациональных средств задачей проактивного управле­ния — нового вида экономической деятельности, выражающейся в способности порождать такие новшества, которые пока не из­вестны потребителю и на которые нет фактического спроса. Но этот спрос может быть инициирован неожиданными для рынка изделиями и услугами, если они соответствуют не проявленным до этого времени потребностям. Именно проактивное управление в технической, экономической, социальной деятельности рожда­ет радикальные нововведения [5. Кн. 2. С. 320—357].

Ограниченная рациональность отличается от экономической рациональности тем, что включает в себя моральный принцип. В выборе решений учитывается не только эффективность, но и желание индивида. Для получения более точных формальных описаний механизмов выбора в условиях ограниченной рацио­нальности большую роль стали играть разработки таких понятий, как «риск», «поиск, «целенаправленность», «разумная достаточ­ность», «проактивное управление» и др.

Риск — затрата усилий, средств при неопределенном соотно­шении выигрыша и потерь, шанса на удачу и краха. Здесь интуи­ция и воля надежнее рациональных расчетов. С одной стороны, степень риска — величина управляемая, но с другой — только в из­вестных пределах.

Экономическая целенаправленность в данном контексте — это способность гибко и быстро реагировать на изменения рынка, умело приспосабливаться к нему через соответствующие измене­ния в своей организации. В обществе, которое действует в режиме реального времени, исключительно важна способность работать на опережение.

Ответить на этот вызов времени могут не просто интеллекту­ально развитые личности, ноте, кто способен свой интеллект, яв­ляющийся их внутренней личной собственностью, преобразовы­

вать в социально значимые конкурентоспособные экономиче­ские результаты.

Таким образом, деятельность в сфере экономики — это сфера социально-экономической активности, личностных интересов и качеств, успешно воспроизводящая себя в информационном про­странстве благодаря открытому типу рациональности. Ее важней­шими компонентами являются свобода самореализации, мораль­ная ответственность, идеи оптимальности, риск и волатильность (от англ, volatile — непостоянный, изменчивый), уважение к дру­гим национальным рынкам и интернационализация корпоратив­ных стратегий.

По мере роста открытости экономических систем наблюдает­ся рост иррационального компонента. Экономическая наука стремится уменьшить объем иррационального, например упоря­дочить цели развития и повысить устойчивость, что приводит к появлению новых разделов знания. Однако по мере совершенст­вования методов экономического анализа и прояснения следст­вий управленческих решений становится очевидной ограничен­ная рациональность процессов. С одной стороны, то, что в начале казалось иррациональным, позднее получает рациональное объ­яснение, а с другой — полная рационализация технически невоз­можна. В этих условиях рациональность входит в познавательный идеал, позволяя максимально мобилизовать все конструктивные усилия личности.

Итак, в экономике наблюдается движение от закрытых систем к открытым. Многообразие точек зрения на одни и те же пробле­мы можно объяснить методологической незавершенностью эко­номического исследования, поиска новых парадигм.

1. Автономов В. С. Экономический человек: методология исследования // Теоретическая экономика. 2008. № 1.

2. История экономической мысли ; под. ред. В.В. Круглова, Е.В. Балахо­новой. СПб., 2008.

3. Колпаков В.А. Социально-эпистемологические проблемы современ­ного экономического знания (Экономическая наука эпохи перемен). М., 2008.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология //Соч. 2-е изд. Т. 3. М., 1955.

5. Мировая экономическая мысль. Сквозь призму веков. В 5 т. Т. V. В 2 кн. Всемирное признание: Лекции нобелевских лауреатов ; отв. ред. Г.Г. Фе­тисов. Кн. 1. М., 2004; Кн. 2. М., 2005

6. Хайек Ф.А. Познание, конкуренция и свобода. СПб., 1999.

7. Шклярик Е.Н. Предпринимательство как тип рациональности в ин­формационном обществе // Предпринимательство. Этика. Техника. 2004. № 1-2.

Экономическая рациональность, оптимальность и эффективность

Выше было сказано: хозяйственная жизнь базируется на том, что экономические ресурсы в большинстве случаев ограничены, и поэтому их необходимо использовать как можно более эффективно, а далее говорилось: в экономической теории очень важное допущение состоит в том, что большинство потребителей ведет себя рационально. В чем же заключаются рациональность и эффективность с точки зрения экономической теории и практики?

Понятия экономической рациональности, оптимальности и эффективности

Экономическая рациональность – в широком смысле это расчетливое, разумное обращение с экономическими ресурсами; в узком – такое поведение потребителей, при котором они «стремятся при совершении покупок получить максимально возможное удовлетворение от имеющихся в их распоряжении денежных средств».

Иными словами, экономическая рациональность – это максимизация эффекта от экономических благ и ресурсов, т.е. их максимально эффективное использование.

Говоря языком маржинализма, это сравнение предельных выгод и предельных издержек.

В экономической теории и практике термин «рациональность» как синоним эффективности обычно применяется по отношению к определенному виду понятий – говорят о рациональности потребителя, рационализации отрасли или фирмы (т.е. их реорганизации с целью наиболее эффективного использования ресурсов) и т.д. То же можно сказать о термине «оптимальность», который означает получение наилучшего возможного результата (оптимума) при данных ресурсах; этот термин обычно применяется лишь в определенных случаях. Так, говорят о выборе оптимального решения (экономическом выборе), когда речь идет о лучшем из реально возможных способов получения максимума благ при имеющихся ресурсах.

Экономическая эффективность – в широком понимании это получение максимума благ от экономических ресурсов; в узком – минимизация затрат этих ресурсов при производстве продукции. Узкий вариант экономической эффективности называют производственной эффективностью, для расчета которой соизмеряют затраты (издержки производства) и полученный результат (обычно в виде продукции). Если обратиться к границе производственных возможностей (см. рис. 1.1), то максимально эффективное производство продукции, т.е. максимальная производственная эффективность, совпадает с кривой производственных возможностей, точнее, лежит на поверхности этой кривой, т.е. как бы на грани, пределе производственных возможностей.

Оптимальность по Парето и критерий Калдора – Хикса

Исследуя условия максимального благосостояния общества, итальянский экономист Вильфредо Парето (1848– 1923) пришел к выводу, что общественное благосостояние максимизируется при таком состоянии рынка, когда ни один участник рынка не может улучшить свое положение, не ухудшая положение другого или других.

Подобное определение эффективности называют оптимальностью по Парето (оптимумом Парето, Парето-оптимальным состоянием). По Парето, для максимизации общественного благосостояния требуются три условия:

• • размещение ресурсов между отраслями и фирмами, способное обеспечить производство набора продуктов, наилучшим образом соответствующего структуре платежеспособного спроса на них (так называемая аллокативная эффективность – см. ниже);
• • объем выпускаемой продукции, при котором все экономические ресурсы используются максимально (по границе производственных возможностей);
• • распределение благ между потребителями, когда каждый оптимально удовлетворяет свои потребительские потребности (естественно, в пределах своей платежеспособности).

Популярность оптимума Парето объясняется еще и тем, что он служит моделью, которая может быть приложена и к другим случаям, когда требуется определить условия эффективности. Однако эта модель имеет два недостатка. Во-первых, она социально нейтральна, потому что не принимает во внимание собственность на ресурсы (и доходы от их использования), а в результате, как писал нобелевский лауреат по экономике Амартия Сен (р. 1933), «состояние общества может быть оптимальным по Парето, но при этом одни могут находиться в крайней нищете, а другие купаться в роскоши, поскольку нищета одних не может быть смягчена без снижения уровня роскоши богатых». Во-вторых, оптимальность по Парето предполагает, что эффективность достигается стихийно, однако в масштабах всего общества бывает не всегда.

Англичане Николас Калдор (1908–1986) и Джон Хикс (1904–1989, лауреат Нобелевской премии) предложили альтернативный подход к определению критерия эффективности (опять же для выявления условий максимизации общественного благосостояния) – критерий Калдора – Хикса (принцип компенсации). В соответствии с этим подходом любые экономические изменения должны рассматриваться как повышающие эффективность только в том случае, если получатели выгоды гипотетически могут при этом компенсировать потери оставшихся в проигрыше и все равно остаться в выигрыше. Если при этом проигравшим полностью выплачивается компенсация, то достигается оптимальность по Парето, а если не выплачивается (или выплачивается не полностью), то возникает ситуация квазиоптимума, т.е. наилучшего среди неоптимальных.