Почему люди болеют раком с точки зрения православия

Сегодня в рамках социального проекта «Онкология» мы предоставляем слово представителю православного духовенства – главе миссионерского отдела Архангельской митрополии и настоятелю Домового храма САФУ, протоиерею Евгению Соколову.

– Отец Евгений, с какой точки зрения Русская православная церковь рассматривает такой тяжкий недуг, как онкологическое заболевание?

– Любая болезнь имеет тройственное значение. Если мы обратимся к библейской Книге многострадального Иова, то там показан поучительный пример. Бог разрешает дьяволу навести на Иова болезнь с условием сохранения ему жизни. И вот Иов поражен страшным недугом – проказой, однако от Бога он не отступает. И как ему ни тяжело, и как ни уговаривают его близкие принести покаяние, он не хочет каяться притворно. «Я не грешнее вас, но раз Богу угодно, я буду терпеть это испытание», – заявляет праведник. Так вот, болезнь посылается человеку для того, чтобы он показал свою веру в Творца и его промысел. Телесный недуг может быть ниспослан нам в том числе и как кара, если мы ведем непотребный образ жизни. Зачастую люди используют дар жизни для предания пороку, и тогда Бог вразумляет их через подобное наказание. Почему мать наказывает своего ребенка? Правильно, потому что любит. Она не смиряется с тем, что ее чадо лживо, жестоко, эгоистично, и после уговоров она принимает более жесткие меры воздействия на него. Сам Господь говорит: «Кого люблю – того наказываю».

Из вышесказанного можно сделать вывод, что онкологическое заболевание дается человеку для его вразумления, для проверки веры в Бога, как наказание. Есть и еще одна причина – испытание. Порой кому-то из нас нужно пройти испытание данной болезнью, чтобы укрепиться. Это некая проверка, насколько ты духовно силен, насколько плотская составляющая проникла в твою жизнь. Здесь уместна параллель с Великим постом – своего рода ежегодным экзаменом на проверку духовного состояния. Так же и рак является проверкой того, насколько ты готов к смерти и встрече с Богом.

– Как, по вашему мнению, должен вести себя человек, заболевший раком?

– Мне сразу вспоминается случай с одним моим высокопоставленным знакомым, которого я так и не смог довести до таинства исповеди и покаяния. Он все обещал прийти, но так и не являлся. Потом он умер – мгновенно, в считаные секунды, не исповедавшись и не покаявшись. Со светской позиции подобная кончина считается благом – дескать, ушел легко и не мучаясь. А вот по православию – это страшная смерть. Перед шагом в вечность лучше пройти через страдания. Онкология – своего рода Божья милость к человеку, когда тот осознает, что его дни сочтены, но при этом располагает достаточным количеством времени, чтобы исправить свои прегрешения. Если же исправить уже не получается, то хотя бы покаяться перед Богом и попросить прощения за все проступки.

Я слышал доклад одного академика, руководителя хосписа, в котором тот поведал следующую историю о двух людях. Один неизлечимо больной – известный режиссер, много раз ставивший смерть на сцене и в кино – убеждал врача, что проблем с ним не будет, так как он уже готов к переходу в Вечность. Просил только об одном – сказать, когда наступит последняя неделя его жизни. И вот она наступила. Тогда он спросил: «А что может отсрочить смерть?». Ему назвали какое-то сверхдорогое лекарство, продававшееся только на Западе. Умирающий призывает жену и говорит ей: «Продай все, но купи мне это лекарство». Но его мольба заключалась не в желании что-либо исправить – просто хотелось элементарно еще немного подышать воздухом. Другой больной – знаменитый бард, тоже безнадежный. Узнав, что ему остается последняя неделя, он собрал друзей и устроил мини-концерт у себя в палате, чтобы успокоить их. «Я никогда так твердо не стоял на ногах, как сейчас, придя к вере в Бога. Я понял смысл жизни и понимаю смысл смерти». И умирал он совершенно спокойно. Вот оно – правильное толкование использования онкологии как Божьего дара. Онкология – это особая болезнь, когда человек осознанно призывается в мир иной. Да, ее можно преодолеть силой веры и силой желания жить, но с конкретным смыслом, а не просто стремлением впустую прожигать время. Именно рак может встряхнуть человека и заставить его подумать об истинном смысле жизни. А смысл заключается в том, чтобы познать волю Божью в отношении себя. Если ты начнешь эту волю выполнять или хотя бы стремиться к этому – Бог продлит твои дни и до ста лет. Но если ты живешь бесцельно, Он вправе забрать тебя к себе, но перед этим из милости подарить тебе болезнь. Дескать, опомнись, встряхнись, и, может быть, в своем последнем земном испытании ты попробуешь выполнить волю Божью.

– Существуют ли в нашей митрополии специальные приходы, работающие с онкологическими больными?

– При Свято-Троицком храме Архангельска есть институт сестер милосердия. Среди этих сестер есть те, кто напрямую помогает больным в их страданиях. В областном онкологическом диспансере имеется домовая церковь, освященная в честь Чудотворной иконы Божьей Матери «Всецарица», где отец Вячеслав регулярно проводит литургии и исповеди. Там страждущие всегда могут найти духовную поддержку.

– Как вы считаете, много ли людей, которым поставлен страшный диагноз, приходят к Богу?

– Очень много. Во всяком случае попытки есть, правда, далеко не все они удачные. Люди зачастую пытаются вступить в некую сделку со Всевышним. Мол, я начну исповедоваться-причащаться, а Ты меня вылечи. А если исцеления не происходит, то наступает еще большее отторжение. Здесь священнику очень тонко надо показать человеку, что, возможно, он пришел очень поздно. Нельзя мгновенно вылечить насморк, нельзя мгновенно стать умным, нельзя мгновенно выучить иностранный язык. А ты уже настолько духовно измочален и слаб, что тебе просто не поднять ту тяжесть, которую тебе отмерил Бог. Тогда лучше уйти.

– Не так давно на всю страну стал известен случай о том, как органы опеки изъяли у больной раком архангелогородки несовершеннолетнего ребенка. Мотивация – пребывание дома несет «непосредственную угрозу жизни и здоровью» мальчика. Как вы прокомментируете эту ситуацию?

– Мы потеряли понятие слова «любовь». А любовь – это умение и желание правильно жертвовать собой. Этот мальчик в первую очередь любит мать, для него бытовые условия вторичны. Разрыв с матерью – это всегда трагедия для ребенка. Эти работники органов ювенальной юстиции, которые якобы заботятся о сыне больной женщины, элементарно не умеют любить. Они просто отрабатывают свои оклады и создают видимость активной деятельности. Я был в детских домах, общался с детьми, которых избивали их собственные матери, а они мне говорили, что хотят вернуться к ним, даже таким пьющим и непутевым. А здесь, в детском доме, где вроде бы есть еда, чистая постель и одежда, им плохо. Надо следить за тем, чтобы дети не страдали. Если ребенок сам хочет уйти из неблагополучной семьи, безусловно, его надо забрать. А в рассматриваемой нами ситуации просто верх подлости лишать мальчика любящей его матери и возможности ухаживать за ней.

– Отец Евгений, что бы вы как священник сказали тем, кто сейчас тяжело, а может быть, и неизлечимо болен?

– Сегодня мы живем странной жизнью. Мы не можем не признавать, что мир существует по законам. Простая материя подчиняется законам, а происхождение законов – загадка для любого материалиста. Однако мы понимаем, что Бог сотворил мир по таким законам, которые мы просто изучаем. Если мы нарушаем законы, мир разрушается. Есть еще и законы духовные – добра и зла, любви, нравственности. К сожалению, сегодня люди их не знают и поэтому нарушают. А душа-то ведь живая, она болит. Главное для всех онкологических больных – попробовать понять эти законы и сделать так, чтобы жизнь души возвратилась в их рамки. Нельзя жить, не любя Бога. А любовь к Богу проявляется в правильном служении Ему. Многие ли из нас, ложась спать или пробуждаясь, говорят «Господи, спасибо за дар жизни?». Единицы. Желаю всем научиться любить Творца. Нам дана заповедь – «Возлюби Бога и возлюби ближнего». А чтобы возлюбить, надо научиться любить. Душа нам дана именно для этого. Человек, не умеющий этого делать, никогда не будет счастливым, какие бы славные дела он ни совершил.

Константин ТАГАНОВ
По материалам 29.ru

Общество православных врачей
Санкт-Петербурга имени свт. Луки (Войно-Ясенецкого),
архиепископа Крымского

Объявление

Паломническая служба Общества православных врачей Санкт-Петербурга приглашает приглашает в паломнические поездки: на остров Коневец и в Екатеринбург

все События и новости

Православный взгляд на ОНКОЛОГИЮ

Библиотека / Актуальные статьи / Православный взгляд на ОНКОЛОГИЮ

Интервью с протоиереем Сергием Филимоновым Председателем Общества православных врачей Санкт-Петербурга им. свт. Луки (Войно-Ясенецкого). Газета «Знахарь», октябрь 2002 год.

Несмотря на все достижения современной медицины, болезни не уходят из нашей жизни. Сходят на нет одни, а им на смену появляются другие, возможно, более страшные. С библейских времен болезнь обычно рассматривалась как наказание за грехи. Почему болезнь. Поражая тело, так или иначе задействует и душу человека, в которой следует видеть образ Божий? Почему в старину доктор встречал больного вопросом: «Давно ли причащались?» — и не приступал к лечению, пока больной не исповедуется и не причастится? На эти и другие вопросы о болезнях телесный, душевных и духовных вы найдете ответы в рубрике «Вопросы священнику», Сегодня гость редакции – кандидат медицинских наук священник Сергий Филимонов.

— Главная тема нашего номера — онкологические заболевания. В наше время ни одно заболевание не вызывает у людей такого ужаса и отчаяния, как рак. Если предположить, что рак — это наказание за грехи, что это колокол, призывающий к покаянию за всю прожитую жизнь, то прав ли человек, который не смиряется с волей Божией, а ищет пути к выздоровлению?

«Извещение» не подразумевает медленное умирание от посланного заболевания. Не исключен вариант, что наступит и излечение (как религиозного, так и нерелигиозного характера). Приведу такой пример:

Больная И., со II стадией рака желудка была предупреждена о необходимости хирургического лечения. Переосмыслила свою жизнь и дала обет Богу, что если останется живой, оставшееся время жизни посвятит Церкви. Вскоре, при предоперационном обследовании врачи с удивлением обнаружили исчезновение опухоли. Больная впоследствии приняла участие в восстановлении шестнадцати православных храмов.

Современная онкология располагает надежными и эффективными средствами в лечении менее распространенных стадий рака. При любой болезни мы сталкиваемся с внезапным срывом всех планов, дел, стремлений, интересов активно живущего человека. Часто человек бывает совершенно неподготовлен к крутому изменению образа жизни. Испытывая страх перед болезнью и возможной операцией, больные стремятся психологически «отгородиться» от несчастья и упускают драгоценное время для лечения. Но следует помнить, что даже если рак идентифицирован положительно, относиться к этому известию стоит взвешенно. Известен такой случай:

Больной Н. был поставлен диагноз рака груди. Больную не оперировали по причине множественного метастазирования опухоли, после помазания св. елеем в церкви, прекратился рост опухоли, исчезли болевые ощущения, больная прожила полноценной жизнью еще б лет и умерла от бронхиальной астмы.

Очень часто на задаваемые больными и их родственниками вопросы о происхождении врачи пока не могут дать ясный однозначный ответ. Такое положение порождает у населения различные догадки и создает почву для доверия ненаучным суждениям неспециалистов и знахарей. Обращение к последним отнюдь не является уделом малообразованных людей. Как раз наоборот — это широко образованные люди, читающие много разнообразной литературы, где время от времени появляются некомпетентные публикации о «новых методах», приводятся слухи об одном или двух известных им случаях излечения больного. Присутствуют и заявления такого рода: «Делать нечего. Почему не попробовать? А вдруг поможет?». Но нет ничего опаснее для окружающих, чем деятельное невежество, которое злоупотребляет доверием людей. Это тем более не находит никаких оправданий, так как речь идет больных которых особенно легко обмануть и за счет которых недопустимо наживаться. Следует вспомнить материалы проверки наделавших немало шума 20 лет назад «методов» лечения рака по Туману, Продану, Качугину, о которых сегодня мало кто помнит. Эти люди утверждали, что нашли радикальные пути лечения злокачественных В борьбе с этим заболеванием помогают твердость духа и терпение. Если человек идет к служителям оккультных наук (магия, целительство, экстрасенсорика, кодирование) или к знахарям, если он не укреплен верой и мало знаком с церковными установлениями, то часто такой поиск оборачивается новыми телесными страданиями, так как совершается страшный грех — грех риска здоровьем и жизнью, являющимися Божьим достоянием. Церковь всегда благословляла обращаться за помощью к ней или врачам, искусным в медицинской науке.

— Излечивается ли рак при совершении церковных таинств?

Можно сказать, что в ряде случаев «да». Об этом свидетельствуют факты исцелений после молитв перед иконой Божией Матери, мощами святых угодников Божиих, и другими святынями. Иногда бывает, что после молитв человек не исцеляется от опухоли, а она как бы «застывает», «замораживается» в той стадии, на которой человек при шел с просьбой к Богу. Есть группа больных, которые переходили все сроки, у которых должно было произойти и метастазирование, и переход в другую стадию, но все «остановилось». Это проявление действия благодати Божией, укрепляющей душевный и телесный состав человека, по силе его и упования на Создателя. Однако следует знать, что возможет и другой процесс быстрое озлокачествление («малигнизация») опухолей. Причиной этому является воздействие экстрасенса, колдуна, биоэнергетика и проч. Во время обращения к ним проявляется действие другой силы сатанинской, противной по характеру действию благодати Божией. Я уже приводил примеры чудесных исцелений с помощью церковных таинств, приведу еще один и, надеюсь, читатели вашей газеты извлекут полезные уроки:

Валентина Николаевна К. (46 лет) была выписана под наблюдение онколога домой, умирать. Во время операции на желчном пузыре у нее обнаружили в печени раковую опухоль в очень запущенном состоянии. Ни оперировать больную, ни подвергать лучевой терапии врачи уже не решались. Курс химиотерапии давал отсрочку максимум на полгода, а дома двое детей и младшему — 8 лет. Бедная женщина впала в неописуемое отчаяние. «Ну что ты кричишь? — однажды сказала ей соседка по палате, родом из Измаила, — у вас же на Карповке монастырь Иоанна Кронштадского. Сходи туда!». Добралась в монастырь Валентина Николаевна с трудом, хотя жила совсем рядом. Подошла к священнику, попробовала перекреститься. «Ну вот, даже креститься не умеете», — укорил батюшка. «Я умирающий человек. » — начала Валентина Николаевна и подробно поведала о своем горе. Священник посоветовал ей поговеть и причаститься Святых Христовых Тайн. Через четыре дня, впервые в жизни покаявшись, Валентина Николаевна причастилась. Потом вместе со всеми пошла на молебен в усыпальницу и долго там молилась и плакала. Еще раз в течение месяца ей удавалось приходить в монастырь и испрашивать у дорогого Батюшки Иоанна помощи в исцелении.

Всего лишь через полтора месяца после появления Валентины Николаевны в Иоанновском монастыре в медицинской карте появилась запись: «По данным УЗИ объемных образований под печенью в настоящее время отчетливо не выявляется». Повторные УЗИ вновь это подтвердили, а затем появилась и такая эмоциональная (что не характерно для подобного рода документов) запись онколога: «На данный момент, если ориентироваться на УЗИ (а именно эхография объектировала опухолевое поражение), больная излечена от опухоли? От какой? За счет чего произошла регрессия опухоли?» — не скрывает врач своего удивления, и далее, перебрав все возможные причины столь радикального улучшения, ни одну из них не признает удовлетворительной. Но прекрасно знает истинную причину исцелений сама Валентина Николаевна — это явление милости Божией по молитвенному ходатайству св. прав. Иоанна Кронштадского. Постоянная прихожанка Иоановского монастыря и по сей день бодрая и энергичная.

Исповедь обреченного

Как жить, узнав страшный для многих диагноз: онкология?

Публикуемый ниже материал – рассказ о жизни со смертельной болезнью. О жизни полноценной и преображенной верой. Почувствовав за спиной дыхание смерти, человек многое переоценивает, о многом задумывается. Так приходят к вере. И живут в вере – долго и счастливо, даже с онкологией. Это всегда сугубо индивидуальный опыт, очень личные переживания и открытия. Но тем они и интересны. И именно поэтому – как ни парадоксально – пример и назидание нам.

Я должен был умереть…

Тринадцать лет назад я должен был умереть. Диагноз никаких надежд не оставлял: ангиобластная лимфома, рак крови IV стадии. Потом были восемь тяжелейших курсов химиотерапии, четырнадцать курсов радиооблучения, три операции и двенадцать лет гормональной терапии.

Как человек, прошедший почти все стадии лечения от рака, могу свидетельствовать, что эти круги – поистине адовы. Причем для каждого человека начальные стадии одинаково ужасны. Сначала, при появлении непонятных симптомов (в моем случае это были многочисленные вспухшие лимфоузлы) редкий человек допускает возможность появления у себя рака – «надежда умирает последней». Может, ошибка в анализах? Может, анализы перепутали? Но вот анализы сданы, диагностика произведена и с замиранием сердца человек вопрошает врача: «Что у меня, доктор?» Времена сейчас изменились, врачи больше не имеют права скрывать от пациента диагноз. И вот звучит приговор, страшный в своей неотвратимости: «У вас онкология».

Услышав его, человек впадает в шок. «Рак? Так это же быстрая смерть! А как же семья, дети? А фирма, созданная неимоверными усилиями? Неужели это конец?» Эти мысли уже не покидают ни на минуту, они сверлят мозг постоянно – ежечасно и ежеминутно. Только ночной сон приносит забытье, и при пробуждении, когда человек находится еще на границе сна и яви, каждое утро чудится: «Сон! Это был просто кошмарный сон!» Но остатки сна быстро слетают, и страшная явь становится снова непереносимой.

Затем начинают приходить другие мысли: «Почему рак именно у меня? Почему именно я?»

Врачи подсказали (и это широко распространенное мнение), что тяжелые болезни являются следствием плохой экологии: вода из-под крана непригодна для питья, большинство продуктов в магазинах малопригодны для употребления в пищу, воздухом в крупных городах становится невозможно дышать.

На вопрос: “Почему именно я?” – ответа не находилось

Потом я вспомнил, что много лет провел на аэродромах – гражданских и военных, где рядом работали локаторы с сильным высокочастотным излучением, что, как известно, на здоровье влияет весьма негативно. Но на вопрос: «Почему именно я?» – ответа не находилось.

Стало очевидно, что искать ответа в материальной сфере бессмысленно. Вспомнилось, что человек состоит не только из телесной оболочки – кроме тела у него есть душа. Дальше – больше: оказывается, болезни тела могут вызываться повреждениями души.

Именно повреждение души привело меня к смертельной болезни – это был исчерпывающий ответ на мучившие меня вопросы. Стало приходить понимание того, что моя неизлечимая, смертельная болезнь – это Божия кара за совершённые грехи. Конечно, и другой вопрос возникал: «А разве все грешники тяжело заболевают?» Понадобилось время и духовные усилия, чтобы понять: конечно же, нет. Но это ничего не доказывает и ничего не опровергает: пути Господни неисповедимы, и Он посылает каждому то, что тот заслуживает. Только некоторым – еще при земной жизни. Впрочем, многие так и умирают, не найдя ответа на этот вопрос.

Я услышал слова, которые поставили всё на свои места: “Болезнь дана тебе не в смерть, а в укрепление твоей веры!”

Через год наступил рецидив, который вновь вернул меня к осознанию близкого конца. Но произошло почти полное примирение со страшной реальностью: Господь послал мне замечательного духовника – православного монаха, начитанного, эрудированного, с двумя высшими образованиями: радиофизический факультет университета и духовная академия. Именно от его духовника – настоящего старца, настоятеля монастыря – я услышал слова, которые поставили всё на свои места: «Болезнь дана тебе не в смерть, а в укрепление твоей веры!»

Вот как! Оказывается, болезнь является не только расплатой за грехи, как принято считать повсеместно.

Какое счастье – просто жить!

Итак, я уже знал выход: главное для меня – укрепление веры. Я стал читать святоотеческие книги, регулярно ходить в церковь и причащаться. Кроме понимания причин болезни открылось многое другое. Наблюдая за окружающим миром, я вдруг понял: какое счастье – просто жить и ценить каждый миг жизни. Особенно радостно наблюдать за природой. Наблюдать и безмерно удивляться, поражаясь, например, белизне цветов – такой белизне, которую не сможет создать ни один художник, даже самый гениальный.

Удивляться неизменной, ежегодно повторяемой картине: вот осенью растения и деревья гибнут – и воскрешаются, возрождаются весной. И это не просто возрождение появлением листьев, а цветение и созревание замечательных, вкусных плодов на фруктовых деревьях, возникающих, кажется, ниоткуда.

Даже сорняки на дачных грядках свидетельствуют о чуде Божиего присутствия на Земле. Почему, например, культурные растения требуют огромных усилий по их выращиванию, а сорняки растут и невероятно размножаются, даже несмотря на регулярную борьбу с ними? Я задавал этот вопрос профессиональным биологам. Следовали длинные разъяснения: культурные растения подверглись очень долгой селекции, отбору и якобы поэтому требуют повышенного внимания и забот. Но согласитесь, вряд ли это можно считать исчерпывающим ответом: почему селекция непременно должна сопровождаться слабой жизнестойкостью?

А настоящий ответ очень прост, и нашел я его на первых страницах Библии. Это напутствие, с которым Господь изгонял согрешивших Адама и Еву из рая: «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей… Адаму же сказал: …проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе…» (Быт. 3: 16–18). «Терния и волчцы» – это именно те сорняки, которые, несмотря на усилия всех сельхознаук – агрохимии, агротехники и прочих – человечество полностью победить оказалось бессильно, как, впрочем, и полностью обезболить роды.

Для верующего человека никаких доказательств существования Бога не нужно – Он всегда рядом с ним

Для верующего человека никаких доказательств существования Бога не нужно – Он всегда рядом с ним. Но к этому еще нужно было прийти, а пока мой инженерный ум требовал научных доказательств. К моему удивлению, их оказалось предостаточно…

О вероятности невозможного

Оказывается, стоит изменить расстояние между Солнцем и Землей всего на 2%, как тепловое равновесие на Земле нарушится и всё живое на ней погибнет. Разница температур на Земле всего 100 градусов по Цельсию (от –50 до +50), тогда как во Вселенной эта разница просто непредставима – от –273 градусов по Цельсию до миллионов! Точно так же в ничтожно малом диапазоне на Земле держится и атмосферное давление.

Именно на Земле атмосфера состоит из такой смеси азота и кислорода, которая наиболее комфортна для дыхания людей и зверей. А на остальных известных планетах атмосфера (если она вообще есть) состоит из газов, для человека губительных. И почему только на Земле в изобилии существует оксид водорода, так необходимый для жизни человека – хорошо известный всем как вода?

Известно более 200 параметров, необходимых для поддержания жизни на нашей планете. И все эти параметры должны присутствовать постоянно. Нарушится хотя бы один из них – всё живое на Земле погибнет. Например, не будь недалеко от Земли массивной планеты Юпитер, притягивающей астероиды, большинство из них падало бы на Землю со всеми ужасающими последствиями.

На вопросы: «Кто с такой точностью отрегулировал диапазон температуры и давления на Земле; почему именно на Земле присутствуют благоприятные условия для жизни?» – материалист ответить не в состоянии.

До сих пор врачи не знают, почему бьется человеческое сердце. Обычно сердце принято сравнивать с насосом, прокачивающим кровь по организму. Но любой насос может работать только при подведении к нему определенного вида энергии, поэтому насосы бывают, например, электрическими, гидравлическими, пневматическими. Но сердце работает без получения какой-либо энергии извне, само по себе, что абсолютно противоречит известным законам физики.

А почему дождевая туча, несущая в себе десятки и даже тысячи тонн воды, держится в воздухе?

И таких вопросов существует великое множество. Но человек, как правило, ими не задается. А задавшись, непременно приходит к выводу: гораздо проще поверить в то, что Кто-то создал комплекс этих оптимальных для существования человека условий на Земле, чем в то, что они создались сами по себе, в результате какого-то непостижимого процесса самосовершенствования.

Так же трудно поверить в пресловутую теорию эволюции Дарвина, с восторгом принятую всем «прогрессивным человечеством» во второй половине ΧІΧ века. За 150 лет ее существования ученые всего мира так и не смогли найти подтверждения этой теории: не удалось найти ни одного (!) черепа или скелета человекообразных обезьян, находящихся на разных этапах эволюции, так называемого «переходного звена». А ведь их должны быть миллионы!

Теория Дарвина опровергается и широко известным физическим законом – вторым законом термодинамики. Его суть заключается в том, что в любой замкнутой системе уровень энтропии непрерывно возрастает. Энтропия – это мера разрушения, мера хаоса. Другими словами, если любую замкнутую систему не регулировать извне, то она будет стремиться только к разрушению.

Так и жизнь на Земле: если бы не была создана идеальная система, необходимая для обеспечения существования человека, сама бы она появиться не могла. Кто-то из мудрых сказал: вероятность самосоздания живых организмов и развития их от простейших форм до высших – в виде человека – примерно такая же, как самосборка самолета из железок на свалке в результате прошедшего над ней тайфуна. Очевидно, что вероятность такого события не просто нулевая, она – отрицательная.

К сожалению, задумываться об этом, смотреть, удивляться и радоваться даже самым мелким проявлениям жизни способен, увы, только человек, заглянувший в Бездну, оказавшийся на краю гибели. Причем страшит не столько и не только она сама, сколько эфемерность, призрачность границы, которая отделяет эту жизнь человека от Бездны.

После болезни: новое испытание

С благоговением и неимоверной благодарностью я стоял на коленях в монастыре, молился, исповедовался и причащался почти каждую неделю. Постепенно приходило понимание, ради чего и как именно человек должен жить. Оказалось, что и Бездна – это совсем не бездонная, жуткая пропасть, сулящая неизбежную гибель. Это только переход в другую – вечную жизнь. А настоящая Бездна – это та греховная жизнь, которую я вел до болезни.

Появилась внутренняя потребность помогать людям – чем можешь

Конечно, укрепление веры никакой святости мне не прибавило – как грешил, так и продолжал грешить, даже курить не смог бросить: мол, снявши голову, по волосам не плачут. Так и отвечал на недоуменные вопросы знакомых. Но появилось другое, чего не было раньше, – стремление не совершать плохие поступки, а если совершил их – то извиняться и каяться. Появилась какая-то внутренняя потребность помогать людям – чем можешь.

Рецидивы смертельной болезни отступили, но через два года пришло новое испытание – появились сильные боли в ногах: оказывается, назначенные мне гормоны «съели» тазобедренные суставы. Узнал: в таких случаях производятся операции по замене суставов на искусственные, и опять забрезжила надежда. Увы, она быстро исчезла: хирурги в нашем городе делать такую операцию отказались напрочь и объяснили почему: возможны были рецидив онкологии и «ранняя нестабильность» сустава, попросту говоря растрескивание бедренной кости в месте соединения с металлическим искусственным суставом ввиду остеопороза. И тогда – полная неподвижность, пролежни и быстрый и окончательный исход.

Консультировавший меня хирург ограничился тем, что прописал мне… костыли-канадки. Впечатления и новости остались доступными только из «ящика». Окружающее пространство съежилось до размеров квартиры, природа – до размера дачного участка.

Стали недоступными незаметные, но великие радости бытия. Невозможно стало радоваться прошедшему дождю, пройдя по лужам, слышать скрип свежевыпавшего снега под ногами, наслаждаться солнечным теплом. Ни искупаться в речке, ни позагорать, ни съездить за грибами или на рыбалку.

Хотелось выть во всю глотку, изо всех сил удариться головой об стену – только чтобы закончилась эта выматывающая душу боль

Но это было еще не всё: боли в тазобедренных суставах усилились до невозможности. Без боли нельзя было не только ходить, но и сидеть и даже лежать. Особенно боли в ногах мучили по ночам – хотелось выть во всю глотку, броситься на стенку и царапать ее до вырывания ногтей, хотелось изо всех сил удариться головой об стену – только чтобы закончилась эта страшная, изнуряющая тело и выматывающая душу непроходящая боль…

Конечно, были инъекции сильных болеутоляющих, тех самых, из-за невозможности раздобыть которые стреляются видавшие виды офицеры. Каждый вечер – укол, без этого не уснуть – и так на протяжении почти десяти лет. Но и болеутоляющие уколы помогали ненадолго, всего на два-три часа, не больше. Потом опять ад – до утра, когда измученный болью организм просто «вырубался»: сон больше был похож на потерю сознания, чем на отдых организма.

Временами сил терпеть боль уже не оставалось – сознание плохо контролировало происходящее. Были моменты, когда я готов был сунуть голову в ременную петлю, прикрепленную к дивану для облегчения переворачивания с боку на бок, чтобы только исчезла боль. Тем более что к этому меня настойчиво, почти всю ночь напролет склонял какой-то «черный» человек, невидимый глазу, но присутствие которого я ощущал рядом, на краю постели, почти физически.

Вдруг совершенно неожиданно, как будто само собой произошло чудо: ночные боли исчезли, стало возможным обходиться без утомительных ежевечерних инъекций.

Но само ли собой произошло это чудо, случайность ли? Долго бессонными ночами я рассуждал об этом, пока мысли не оформились в определенные выводы…

Мое выстраданное убеждение

Я уверен, что это произошло благодаря моему обращению к вере, но не только. Я знал, что за меня молятся в Нижнем Новгороде мои знакомые батюшки. Знал, что за меня молятся в Москве мои верующие знакомые, мой лечащий врач. Знал, что за меня молятся мои родственники. Знал и верил. Молюсь и я – каждое утро, каждый вечер. Конечно, мне возразят: многие из верующих, заболев раком или другой тяжелой болезнью, вскоре умирают, несмотря на молитвы. И это действительно случается, но верующему человеку удивляться тут нечему: «неисповедимы пути Господни».

Вера помогла понять еще и другое: каким именно должно быть отношение к смерти. Давно нам насаждается и уже прочно укоренилось то, что навязывалось нам с Запада: главной ценностью якобы является человеческая жизнь. Это утверждение положено в основу современной медицины, в том числе и нашей – российской. Оно базируется на материалистической идее: человек, умирая, якобы исчезает бесследно. Часто утрата близкого человека становится настоящей катастрофой для его родных и друзей.

Но верующий человек знает: главной ценностью является не тело, а – душа человека. Умирая, человек не исчезает, а переходит в другое качество – живет в другой жизни. И смерть человека хотя и является величайшим несчастьем, но уже не становится вселенской катастрофой для верующего человека и его близких. Ведь такая же участь постигнет рано или поздно и их, и то, что они проживут еще 5, 10, 20 лет, особой ценности не имеет, хотя и звучит это достаточно жестко.

Считая жизнь главной ценностью, желая излечиться любой ценой, некоторые прибегают к страшному: делают инъекции стволовых клеток, взятых из плоти убитых в чреве матери младенцев, обращаются к колдунам и прочим экстрасенсам, тем самым еще более усугубляя болезнь души и, естественно, тела. Спросите у любого врача, какова статистика смертности среди, например, онкобольных, «лечившихся» у знахарей и «народных целителей»?

Спасти может только любовь к Богу, и действенной она может стать только через молитву – это еще одно выстраданное мое убеждение

Чудесные исцеления – явление нередкое. Рассказывая о таких случаях, журналисты часто прибегают к пафосным выражениям типа: «Любовь близких (жены, матери, детей) спасли такого-то от смерти». При всей выразительности такие утверждения являются не более чем красивыми фразами, а точнее – пустозвонством. Сама по себе любовь не может никого спасти. Спасти может только любовь к Богу, и действенной она может стать только через молитву – это еще одно выстраданное мое убеждение.

Не отчаивайтесь.

Многим может показаться странным, но истинно верующий человек радуется своей болезни, видя в ней средство спасения души. А онкологической болезни православный христианин радуется еще больше. Дело в том, что самым страшным для верующего православного человека является смерть без покаяния и святого Причастия. Рак же не является той болезнью, от которой умирают в одночасье: при этой болезни не нужна «Скорая помощь» с мигалками и сиренами, в отличие, например, от заболеваний сердечно-сосудистых.

За время болезни я приобрел больше, чем за предыдущие десять лет занятия бизнесом

Размышляя о своей жизни, я пришел к парадоксальному выводу: за время болезни я приобрел больше, чем за предыдущие десять лет занятия бизнесом – по сути сумасшедшей погони за материальными благами. За прошедшие в недуге тринадцать лет я более-менее обеспечил жильем своих детей, построил дом с баней, наслаждаюсь общением с двумя замечательными внуками. А еще… написал несколько книг на историческую тему, воспоминания, генеалогическую книгу. И пишу эти записки – в надежде, что они помогут кому-то пережить самые страшные моменты, связанные с тяжким недугом.

И мне всё чаще кажется, что Господь послал мне болезнь и отсрочил мой конец именно для того, чтобы я сделал именно то, что сделал за время болезни. А может, главным в жизни был приход к вере? Ведь занимаясь бизнесом, сутками пропадая на работе, не видя неделями своих детей, я не задумывался о скрытой, духовной стороне жизни. Всё время поглощала погоня за материальными благами: доход в фирме, новая квартира, новая машина, дача и прочее – какое уж там душеспасительство!

Теперь я могу с уверенностью заявить, что тяжелые заболевания, в том числе онкологические, не так уж и страшны, но только для человека, твердо верующего в Бога.

Во-первых, средства современной медицины позволяют довольно успешно с ними бороться, особенно на первоначальной стадии заболевания, а вера помогает найти необходимые для тяжелого лечения силы. Тем более что большинство врачей-онкологов сейчас – люди верующие.

Во-вторых, болезни дают верующему человеку редчайшую возможность познать настоящие, а не мнимые жизненные ценности, которые станут украшением жизни.

В-третьих, уход из жизни верующего человека перестает восприниматься как вселенская катастрофа. Верующие родственники и близкие понимают, что это – уход в другой мир, гораздо более совершенный и радостный, чем наш, и с помощью своих молитв они могут сделать этот переход менее болезненным.

Не отчаивайтесь, мои собратья по болезни!

Так что не отчаивайтесь, мои собратья по болезни (не хочу писать – «по несчастью»)! Помните: всё, что делается Господом, делается не во вред, а во благо человеку, и наша задача – просто вовремя осознать это! Здоровья вам и счастья!

А курить я все-таки бросил – ровно два года назад. Курил я 36 лет и, как все курильщики, пытался бросить – многократно и безуспешно. И все-таки я это сделал! Описывать, как это было тяжело, не буду: курильщики и так это знают, а некурящие – не поймут. И бросил курить я не потому, что это вредно для здоровья – его уже не поправишь. Произошло это после того, как я прочел на сайте «Православие.ру» статью батюшки Иова (Гумерова) на эту тему, раскрывшую мне всю пагубность, всю греховность этой гнусной привычки.

Я представил себя стоящим перед Высшим Судом в страшном виде – насквозь пропахшим куревом, этим «зельем сатанинским». Представил, как меня там спросят: «Зачем курил, ведь знал, что это великий грех?»

Александр Солнцев,
инвалид 1-й группы
(Нижний Новгород)

Очень часто онкологическим заболеваниям предшествует ощущение, что ты никому не нужен, не востребован ни на работе, ни в семье. А люди, которые во время болезни борются с этим ощущением и ставят конкретные цели за пределами своего заболевания, часто, преодолев болезнь, живут насыщенно и достаточно долго, утверждает Александр ДАНИЛИН, психотерапевт ПНД № 23, ведущий программы «Серебряные нити» на «Радио России».

Все начинается с ощущения, что ты перестал быть солью земли

Я как психотерапевт могу говорить именно о психосоматических проблемах, то есть о том, как душевное переживание может вызвать ту или иную соматическую реакцию. Конечно, любая болезнь, даже элементарная простуда, меняет наши жизненные планы, иногда существенно, иногда нет, и какую-то тревогу человек испытывает. Но это уже последствия, а психосоматика все формы онкологических заболеваний рассматривает как первичное проявление нежелания человека жить. Нежелания внутреннего, скрытого, неосознанного.

Понятно, что рак – не суицид, но существует много форм человеческого поведения, которые по сути есть медленное самоубийство. Например, запойное пьянство или табакокурение. Подростки, начинающие тайком покуривать, могут не знать, но любой взрослый курильщик знает, что это с большой долей вероятности может привести к опухоли, тем не менее многие продолжают курить.

Может быть, сейчас что-то изменилось, но еще 10 лет назад, когда я регулярно бывал в онкоцентре, онкологи курили очень много. Приходил в центр – из всех дверей легочного отделения дым шел клубами.

Я тоже курильщик, хотя понимаю, что рискую. Как объяснить курение врачей, которые ежедневно сталкиваются с последствиями этой привычки? В этом, думаю, есть и амбиции врача. Мол, я-то врач, смогу преодолеть в себе эту болезнь, всем нельзя, а мне можно. И в моем курении, несомненно, есть элемент таких амбиций. С другой стороны, курение – псевдомедитация, возможность уйти в себя. Это отдельная тема, сейчас я хотел бы поговорить о душевных переживаниях.

С онкологией я близко столкнулся в девяностые годы прошлого века, когда почти все наши с женой родители умерли от разного вида опухолей. Как вы помните, тогда жизнь в стране резко изменилась. Я заметил, что многие люди тогда испытывали страх (не отчаяние, а именно страх), и начал понимать, что мой отец, тесть, теща где-то в глубине души не хотели жить в новом мире, который им предлагался.

Для большинства людей очень важен их жизненный статус, самоидентификация. Особенно это важно в нашем возрасте, в среднем. Мы понимаем, что жизнь еще не кончается, но начинает двигаться к закату, и в это время человеку особенно важно понять, кто он, чего достиг, может ли обозначить свой статус словами: «я известный врач» или «я известный журналист» и т.д. Слово «известный» здесь имеет большое значение для многих – даже если они это скрывают, хочется людям, чтобы такое прилагательное, означающее меру их влиятельности, существовало.

Любую экзистенциальную проблему можно выразить только метафорой. Для данной ситуации мне кажутся наиболее подходящими слова Христа: «Вы соль земли». Они мне с первого прочтения Евангелия запали в душу. Считаю, что рак настигает человека, который начинает ощущать, что он больше не соль земли.

Все мы знаем, что соль придает пище вкус. Но до эпохи холодильников она также помогала еде сохраниться – другого способа сохранения продуктов просто не было. Поэтому во всех культурах соль была символом заботы. Обмениваясь солью, люди подчеркивали свою близость и способность хранить друг друга. Так вот, когда человек ощущает, что его творчество, плоды его труда никому не нужны или что ему больше некого хранить, очень часто у него появляется опухоль.

Например, моя бабушка была хранительницей большой семьи – я и с троюродными, и с четвероюродными братьями-сестрами поддерживал связь. Она всегда чувствовала себя хранительницей, и действительно после ее смерти семья распалась, со многими дальними родственниками связь потерялась. То есть для ощущения себя солью земли необязательна широкая известность или востребованность, но хотя бы на уровне семьи, самых близких людей – родителей, мужа, жены, детей, внуков или друзей – она нужна всем. И я не думаю, что уместно говорить о гордыне. Рак настигает и гордецов, и людей скромных, смиренных. Мне ближе метафора «соль земли».

И человеку творческой профессии – писателю, художнику, композитору – очень важно понимать (даже если он делает вид, что ему все равно), что его будут читать, смотреть, слушать еще долго. Художники (в широком смысле слова), которые в это верят, часто и живут долго, а вот те, кто надеется, что написанная книга, картина, музыка тут же принесет славу, часто болеют и умирают относительно рано.

Конечно, какой-то добрый отзыв нужен хотя бы от кого-то: от жены, мужа, детей, от тех, с кем есть связи. Но часто в реальности, особенно сегодня, все так поглощены своими делами, что им даже «некогда» сказать другому доброе слово о том, что хоть он и вышел на пенсию, мы помним и ценим его «роль в истории» – вклад в науку или искусство или заботу о семье.

Не все могут измениться вместе с жизнью

Ощущение, что ты перестал быть солью, появляется в разных ситуациях: у кого-то оно связано с выходом на пенсию, у кого-то – с рабочим спадом, творческим кризисом. В 1990-е годы, когда Ельцин фактически закрыл КГБ – там прошли большие сокращения, некоторые управления ликвидировали, – вне системы, вне конторы оказалось огромное количество «черных полковников» (они могли быть и подполковниками, и даже майорами, но суть не в этом). О них заботились, предлагали открыть фирмы или брали в уже открывшиеся заместителями, в общем, устраивали их, насколько мне известно, вполне неплохо.

Но есть огромная разница между жизнью полковника или подполковника в инженерном управлении КГБ и жизнью директора или замдиректора фирмы. Жизнь директора или замдиректора фирмы – это постоянная суета, беготня, организация, продажи-перепродажи, в общем, все прелести нашего так называемого бизнеса. А не все это могут. В принципе не все. Не знаю, могу ли я. И вот эти люди вдруг стали распадаться на наркологических и онкологических больных – или они спивались, или у них появлялись опухоли.

Разумеется, не все заболели, но очень многие – вспышка была, мне сами онкологи об этом говорили. Ситуация понятна. Эти люди, чуть ли не единственные в стране, жили если не при коммунизме, то точно при социализме. У них с самого начала службы была вполне прогнозируемая карьера, относительно недолгая очередь на квартиру, машину, путевки в хорошие санатории – в общем, понятные и довольно выгодные правила игры. Получали они ненамного больше простых советских служащих, но благодаря льготной системе снабжения были избавлены от той житейской суеты, на которую все мы тратим значительную часть времени.

И вдруг они не по своей воле вернулись в эту суету. Для многих это оказалось непереносимо. Дело не в гордыне, не в болезненном самолюбии. Я со многими из них общался, у кого-то, конечно, была гордыня, но далеко не у всех. Проблема не в бешеном самолюбии, а в том, что они не подходили этому миру, не могли понять взаимоотношения в нем. Надо было что-то в себе изменить, чтобы стать новым человеком – членом потребительского общества. Мало кто смог справиться с этой задачей.

Это один из примеров. Мой папа был настоящим верующим советским человеком. Инженер, беспартийный, он не имел никаких льгот, жил только на зарплату, но искренне верил, что советская власть лучшая в мире. Бессребреник, напрочь лишенный гордыни, всегда поступавший по совести и меня этому учивший.

И вот в середине 1980-х, когда я уже жил отдельно, он читал только что опубликованных в «Дружбе народов» «Детей Арбата» Рыбакова, звонил мне ночью и спрашивал меня – 25-летнего сына: «Саша, это правда было? Правда то, что он пишет?».

Он умер от рака. Мир, где правда перевернулась на 180 градусов, требовал совершенно другого человека, человека какой-то другой веры. Что такое христианство, папа, в отличие от меня не знал, и относился к этому с юмором. Такой здоровый советский инженер. Кстати, беспартийный, но веривший в коммунизм, в советскую власть. Думаю, он тоже встал перед необходимостью стать совсем другим, потому что его схема жизни – на 120 рублей – уже в конце 1980-х не давала жить и, как вы понимаете, не давала она жить честно, в ладу с совестью.

При всей разности судеб и от «черных полковников», и от папы требовалось некоторое перерождение. Например, я много чем занимался – онкопсихологией, наркологией, психотерапией, – но во всех этих областях применимо мое образование, мой опыт. Ни разу не возникало необходимости поменять все кардинально, стать другим.

Большинство тех, кто приходил ко мне в группы по онкопсихологии (сейчас мы в московском ПНД № 23 планируем продолжить эту практику), по разным причинам оказывались перед экзистенциальной необходимостью буквально стать другими, чтобы устроиться в этом мире (не в материальном смысле, а в духовном или психологическом), но не находили для этого сил. А для меня как для психотерапевта (я же не онколог) главное в лечении рака – цели, которые ставит себе человек на будущее за пределами своей болезни.

Понятно, что все мы смертны, более того, это необходимо для нашего развития, творчества. Если бы мы узнали, что мы бессмертны (я говорю о земной жизни), немедленно остановились бы. Куда спешить, если у нас неограниченный запас времени? Книгу или симфонию потом напишу, когда-нибудь, а сейчас лучше полежу на диванчике.

Смерть необходима, чтобы мы действовали. У нас есть неопределенный, но точно краткий отрезок времени, чтобы мы успели стать солью земли. Поэтому главное в лечении онкологии – установить какую-то задачу.

Изначально целей может быть две: забота о других людях либо творчество, которое эту заботу неминуемо в себя включает. Любое творчество имеет смысл, когда человек творит для других, чтобы подарить им красоту, открыть им что-то новое об окружающем мире.

Думаю, если бы существовал реальный Дориан Грей, вместивший свою жизнь в портрет, он бы умер от рака. Потому что такое творчество бесплодно. Творчество во вред людям, например, создание бомбы, других орудий массового уничтожения, тоже часто пагубно сказывается на здоровье. По крайней мере, и среди наших, и среди американских создателей бомб многие умерли от рака, и я думаю, что заболевали они не только из-за облучения.

Чем больше осознанности, тем меньше болезненности

Наверняка многим то, что я говорю, покажется ересью. Хотя все верят, что мозг, душа, тело – единая структура, и руководит всем телом нервная система. Жизнь подтверждает психосоматическую «ересь» – я не раз видел, как люди, которые находили цель и силы бороться с ощущением тотальной ненужности, поднимались.

Например, 58-летняя женщина, филолог, бабушка трех внуков. У нее была традиционная женская опухоль, она села дома, перестала что-либо делать. Мне удалось убедить ее, что, во-первых, необязательно ждать, пока дети позвонят – они работают с утра до ночи, может и сама набрать номер, поговорить, узнать, как у них дела. Во-вторых, не только они, но и она отвечает за то, чтобы ее внуки выросли достойными людьми.

Если у работающих с утра до ночи детей нет сил и времени водить ее внуков по музеям, она тем более должна использовать оставшееся у нее время, чтобы обойти с ними как можно больше музеев, рассказать о как можно большем количестве любимых картин, объяснить, почему любит именно эти картины. Она прислушалась к моему совету, прошло 10 лет, теперь она уже правнуков воспитывает.

Была еще у меня девочка, у которой в 14 лет обнаружили неоперабельную опухоль. Родители посадили ее дома, окружили заботой, все вокруг нее прыгали, а я стал говорить отвратительные для родителей вещи: «Ты сама себя убиваешь. Ты мечтала быть художником? Вот и не сиди дома, а иди в кружок».

Естественно, из-за болезни у нее изменилась фигура, но я был неумолим: «Мечтаешь о любви? Старайся несмотря ни на что выглядеть так, чтобы нравиться мальчикам». Слава Богу, родители ее меня поддержали, и она прожила достаточно долго, умерла в 28 лет. Жила полноценной жизнью, я просто не хочу вдаваться в подробности, чтобы не было так узнаваемо.

Молодых мужчин я очень часто заставлял писать мемуары. Говорил: «У вас же есть свое отношение к жизни, к сегодняшним событиям. Сейчас детям вашим это не интересно, но годам к 30 им захочется узнать, кто они, откуда». Человек написал мемуары, издал за свой счет.

Конечно, рано или поздно все мы умрем. Вопрос в том, доживать свою жизнь в полной беспомощности, разочаровании во всем или до последней минуты жить интересно, чувствовать свою нужность кому-то.

Нет такого возраста и такой болезни, когда человек не может взять умную книжку или Новый Завет и задуматься о смысле жизни, о конкретной занятости, о конкретном творчестве на данном жизненном этапе. Если я задумываюсь и нахожу смысл, я, как правило, дольше живу. Если я не хочу думать головой, душой или духом, за меня начинает думать тело.

Все, что человек не додумал, боялся и не преодолел, хотел выразить, но не выразил, будет выражаться в мышечных зажимах, болях и болезнях. Еще и в сновидениях. У нас нет привычки анализировать собственные сны, думать, о чем они нам говорят, о каких бедах, которые мы не хотим осознавать.

Чем больше в человеческой жизни осознанности (на любом языке, какой вам ближе – психоаналитическом, экзистенциальном, христианском), тем меньше болезненности и тем легче смерть. Болезнь – это всегда некая метафора того, что мы попытались скрыть от самих себя.