На себя обязательство защищать точку зрения

Термин «эристика» имеет давнюю историю. Он происходит из греческого и означает «искусство спора». Сначала под «эристикой» понимали свод приемов, которыми нужно пользоваться в споре, чтобы одержать победу. В наше время значение этого термина несколько изменилось. Его определяют так.

Эристика — это направление исследований, цель которых заключается в рассмотрении различных характеристик (логических, семиотических, психологических и т.д.) такого сложного коммуникативного процесса, как спор.

Итак, предметом изучения эристики есть спор.

Спор — это коммуникативный процесс, в котором имеется активное отношение к точке зрения собеседника, выраженное в ее критической оценке.

Любой спор предполагает различия во мнениях, столкновение позиций. Каждая сторона активно отстаивает свою точку зрения и пытается раскритиковать точку зрения противника. Если нет такого столкновения мнений, то нет и самого спора, а какая-то другая форма коммуникации. Например, проповедь, молитва, лекция, информационная доклад — это не споры. Если аргументация по поводу какого-либо вопроса направлена на людей, которые равнодушно или положительно (то есть некритично) относятся к ней, то нет никаких оснований считать эту коммуникативную ситуацию спором.

Участники спора

Обязательные участники спора:

Пропонент — это тот, кто выдвигает и обосновывает определенную точку зрения.

Без пропонента не может быть спора, поскольку спорные вопросы не возникают сами по себе. их должен кто-то сформулировать и поставить на обсуждение. Мнение пропонента может выражать собственное мнение или представлять коллективную позицию по тому или иному вопросу.

Оппонент — это тот, кто подвергает сомнению или отрицает истинность или правильность точки зрения пропонента.

Оппонент может быть непосредственно присутствовать и лично участвовать в споре. Но может быть и такая ситуация, когда оппонент непосредственно не участвует в нем.

Аудитория — это коллектив, который имеет свои убеждения, свои позиции, точки зрения по поводу обсуждаемого вопроса.

Аудитория является главным объектом аргументативного воздействия в споре.

Положительные и отрицательные точки зрения

Спор имеет место тогда, когда пропонент и оппонент имеют различия во мнениях по поводу определенного вопроса. Одна сторона выдвигает точку зрения, а вторая выражает сомнение в нее или вообще отрицает ее. Такое различие может быть выражено в точке зрения явно (эксплицитно) или неявно (имплицитно).

Точка зрения — это мысль, которая фиксирует отношение человека к утверждению, содержанием которого является определенное предложение.

По предложению можно занять позитивную, негативную или нейтральную позицию.

Пример Рассмотрим утверждение: «Внеземные цивилизации существуют».

Положительная точка зрения: «Я думаю, что внеземные цивилизации существуют».

Отрицательная точка зрения: «Я не думаю, что внеземные цивилизации существуют».

Нейтральная точка зрения: «Я не знаю, существуют или нет неземные цивилизации».

Различия во мнениях, которое является предпосылкой любого спора, предусматривает, что один из участников имеет положительную или отрицательную точку зрения относительно определенного утверждения, а второй участник сомневается в ней.

Возможна и более сложная форма различия во мнениях, когда вторая сторона не только сомневается, но и поддерживает противоположную точку зрения.

Нейтральную точку зрения, как правило, ни пропонент, ни оппонент не поддерживают. Иначе коммуникативный процесс нельзя было бы квалифицировать как спор.

Типы споров

Типы споров выделяют в зависимости от типов различия во мнениях.

Различия во мнениях в зависимости от количества предложений, содержащихся точка зрения может быть:

Различия во мнениях считают единичным, когда во внимание принимают точку зрения, которая основывается только на одном предложении.

Различия во мнениях считают множественным, когда во внимание принимают точку зрения, которая основывается более чем на одном предложении. Это происходит, когда пропонент выражает точку зрения по поводу сложной проблемы, которая содержит много пунктов, или дает ответ сразу по целому ряду вопросов.

Различия во мнениях в зависимости от позиции, которую занимает оппонент в споре, могут быть:

Различия во мнениях считают несмешанным, когда только пропонент обязуется защищать свою точку зрения. Оппонент подвергает ее сомнения: задает вопросы, но собственной точки зрения не выдвигает.

Различия во мнениях считают смешанным, когда в отношении одного предложения участники спора выражают различные точки зрения. При этом каждая сторона аргументирует свою позицию.

Приведенные типы различия во мнениях могут комбинироваться различными способами. В результате получаем различные типы споров.

1. Спор основывается на единичном несмешанном различии во мнениях

Пропонент выдвигает точку зрения, основанную на одном предложении, и берет на себя обязательства защищать ее. Оппонент подвергает ее сомнения: задает вопросы, но собственной точки зрения не выдвигает.

2. Спор основывается на множественном несмешанном различии во мнениях

Пропонент выдвигает точку зрения, которая основывается более чем на одном предложении. Оппонент подвергает ее сомнения: задает вопросы, но собственной точки зрения не выдвигает.

3. Спор основывается на единичном смешанном различии во мнениях

Пропонент выдвигает точку зрения, основанную на одном предложении. Оппонент подвергает ее сомнения и выдвигает противоположную точку зрения. При этом каждая сторона аргументирует свою позицию.

4. Спор основывается на множественном смешанном различии во мнениях

Пропонент выдвигает точку зрения, которая основывается более чем на одном предложении. Оппонент подвергает ее сомнения и выдвигает противоположную точку зрения. При этом каждая сторона аргументирует свою позицию.

Обратите внимание на то, что при анализе различных типов споров надо уметь отличать главное различие во мнениях от второстепенных, которые возникают в ходе обсуждения главного спорного вопроса.

На себя обязательство защищать точку зрения

Глава 14. Итоговая работа

1. Как можно определить спор?

А. Спор — это коммуникативный процесс, для участников которого характерно активное отношение к точке зрения собеседника, что выражается в ее критической оценке. 15. Спор — это коммуникативный процесс, для одного из участников которого характерно активное отношение к точке зрения собеседника, что выражается в ее крити­ческой оценке. В.:Спор — это коммуникативный процесс, в котором одна сторона убеждает другую.

2. Участники спора:

A. Пропонент, оппонент.

Б. Пропонент, оппонент, аудитория.

B. Оратор, слушатель.

3. Какие бывают точки зрения?

A. Позитивные, негативные.

Б. Позитивные, негативные, нейтральные.

B. Полные, неполные.

4. Оппонент берет на себя обязательство защищать точку зрения:

A. При единичном несмешанном расхождении во мнениях.Б. При множественном несмешанном расхождении во мне­ниях.

B. При единичном или множественном смешанном расхож­дении во мнениях.

A. 3 стадии.Б. 4 стадии.

6. Как можно определить аргументацию?

A. Аргументация — это деятельность участника спора по за­щите своей точки зрения.

Б. Аргументация — это доказательство истинности опреде­ленного утверждения.

B. Аргументация — это процесс влияния на собеседника.

Глава 14. Итоговая работа

7. Составляющие аргументации:

A. Аргументы, точка зрения.

Б. Введение, основная часть, заключение.

B. Посылки, заключение.

8. Составляющие точки зрения:

A. Пропозиция, содержащая утверждение; выражение, фик­сирующее отношение человека к этому утверждению.

Б. Утверждение, содержащее пропозицию; выражение, фик­сирующее отношение человека к этому утверждению.

B. Утверждение, пропозиция.

9. Аргументы — это?

A. Высказывания, при помощи которых обосновывают точ-. ку зрения.

Б. Высказывания, при помощи которых защищают точку зрения.

B. Высказывания, при помощи которых критикуют точкузрения.

10. Может ли аргументация быть одновременно и прогрессив­ной и регрессивной?

11. По количеству аргументов аргументацию делят на:

A. Простую, сложную.

Б. Подчинительную, сочинительную.

B. Подчинительную, сочинительную, множественную.

12. Структуру можно выявить:

А. В аргументации, содержащей один аргумент.

Б. В аргументации, содержащей несколько аргументов.

13. По структуре сложная аргументация бывает:

A. Подчинительной, сочинительной, связанной.

Б. Конвергентной, последовательной, подчинительной.

B. Подчинительной, сочинительной, множественной.

14. Установите соответствие между терминами в правом и ле­вом столбце:

A. Множественная аргументация. А. Связанное рассуждение.

Б. Подчинительная аргументация. Б. Последовательное

B. Сочинительная аргументация. В. Конвергентное

15. В множественной аргументации аргументы:А. Не зависят друг от друга.

Б. Зависят друг от друга.

16. В сочинительной аргументации аргументы:А. Не зависят друг от друга.

Б. Зависят друг от друга.

17. В сочинительной аргументации каждый аргумент:А. Частично поддерживает точку зрения.

Б. Полностью поддерживает точку зрения.

18. Сколько правил аргументации вы знаете:

1; «Аргумент к жалости».

«Аргумент к человеку».

«Аргумент к палке».

«Обращения к мнению большинства».

между названиями ошибок.

«Принятие без доказательства».

«Ошибка многих вопросов».

«Аргумент к аудитории».

19. Установите соответствие между латинскими и русскиминазваниями ошибок.

A. «Tu quoque».Б. «Argumentum ad baculum».

B, «Argumentum ad misericor-diam».

Г. «Argumentum ad hominen»

Д. «Petitio principii».

E. «Argumentum ad populum». 20. Установите соответствие

A. «Непрямая атака».

Б. «Фиктивный противник».

B. «Круг в аргументации».

Г. «Провокационные вопросы». Д. «Патетическая ошибка».

21. Приведите пять названий ошибок, которые еще не упоми­нались в тесте.

22. Приведите названия правил, нарушение которых приводитк ошибкам, которые вы записали в задании 21.

Глава 14. Итоговая работа

23. Какие из приведенных приемов являются языковымиприемами влияния?

A. Синтаксическое преобразование.Б. Ставка на ложный стыд.

B. Умножение аргументов.

Г. Плавное изменение смыслового значения выражения.

24. Какие из приведенных приемов софизмы?

A. Бездоказательная оценка аргументов противника.Б. Набор фраз, не имеющих смысла.

B. Оттягивание возражения.

25. Какие психотипы людей выделяют в соответствии с репре­зентативными системами?

А. Холерики, сангвиники, меланхолики, флегматики. Б. Визуалы, аудиалы, кинестетики.

26. Каковы составляющие невербальной коммуникации?

A. Язык поз и жестов, язык мимики, язык текстуры, пара-речевые характеристики.

Б. Язык эмоций, язык чувств, язык мимики, язык жестов, язык пространства.

B. Параречевые характеристики, язык поз и жестов, языкпространства, язык мимики.

27. Приведите названия трех софизмов, которые не упомина­лись в тесте:

28. Приведите названия трех тактических приемов, которыене упоминались в тесте:

29. Приведите названия трех тактических приемов, которыене упоминались в тесте:

30. Установите соответствие между правой и левой колонками.

A. Языковые приемы. 1. Синтаксическое преобразование.Б. Софизмы. 2. Умножение аргументов.

B. Тактические приемы. 3. Набор фраз, не имеющих смысла.

4. Защитные приемы.

Какие типы споров имеют место в текстах 2, 4, 9, 18?

Проанализируйте аргументации, приведенные в текстах 11,24. Для того чтобы выполнить это задание, необходимо:

выяснить точку зрения, которую содержит аргументация;

определить, является ли точка зрения позитивной или не­гативной;

выяснить аргументы, которые защищают точку зрения;

определить, является ли аргументация обоснованием (дока­зательством) или критикой (опровержением);

— определить, является ли аргументация прогрессивной илирегрессивной.

3. Определите структуры аргументаций, приведенных в текс­тах 17,22.

Для того чтобы выполнить это задание, необходимо:

определить точку зрения и аргументы, содержащиеся в ар­гументации;

выяснить, является ли аргументация простой или сложной;

если аргументация сложная, определить ее вид (или виды);

построить схему аргументации. Для этого используйте ме­тодику построения схем, приведенную в Главе 11, части 2.

4. В каких текстах нарушены следующие правила аргументации?

A. Правило логичности.

Б. Правило обоснования аргументов.

B. Правило обоснования точки зрения.Г. Правило представления аргументации.Д. Правило релевантности аргументации.Е. Правило бремени доказательства.

5. В каких текстах допущены следующие ошибки?

A. Аргумент к палке.

Б. Аргумент к авторитету.

B. Аргумент к жалости.Г. Потеря точки зрения.

«За того парня», или ВАС РФ о неосновательном обогащении кредитора, принявшего исполнение от третьего лица

Президиум ВАС РФ рассмотрел дело о неосновательном обогащении кредитора, которому за должника была уплачена денежная сумма третьим лицом. Последнее позднее передумало и предъявило соответствующий иск, обосновав его тем, что не состоит в каких-либо договорных отношениях ни с должником, ни с кредитором, а деньги перечислило по ошибке. Позиции арбитражных судов по данному вопросу разошлись 2 к 1 не в пользу кредитора, однако решающее слово сказал Президиум ВАС РФ. Несколько лет назад он уже рассматривал аналогичное дело, но его позиция видимо не «дошла» до всех арбитражных судов. На этот раз жалоба была подана заявителем совместно с Уполномоченным при Президенте РФ по защите прав предпринимателей (он таким правом обладает на основании ст. 53.1 АПК РФ).

КРАТКО

Спорное требование: Взыскать с кредитора неосновательное обогащение, полученное в результате исполнения обязательства должника третьим лицом. Последнее ссылается на отсутствие у него каких-либо договорных отношений с кредитором или должником и ошибочное перечисление средств.

Суд решил: В удовлетворении требования отказать, так как третье лицо, перечисляя средства, действовало добровольно, и было осведомлено о характере и условиях возникшего между должником и кредитором обязательства.

ООО «Славяне Про» заключило с ИП Кузнецовым договор подряда на строительство жилых домов. Согласно приложению к данному договору, материалы для строительства поставляет ООО «МИО» на основании договора поставки заключенного со ООО «Славяне Про». Последний договор так и не был подписан, а материалы поставлялись по товарным накладным.

Позднее ИП Самохвалов (одновременно директор ООО «Славяне Про») – перечислил на расчетный счет ООО «МИО» 12,5 млн руб. Платежи были приняты ООО «МИО», так как в качестве назначения платежа была указана поставка строительных материалов по упомянутым выше договорам.

Вскоре ИП Самохвалов обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с ООО «МИО» 12,5 млн руб. неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами. Основание – ошибочное перечисление средств и отсутствие у него каких-либо фактических правоотношений с ООО «МИО» по названным договорам.

ООО «МИО напротив» указывало, что является добросовестным кредитором, и обязано было принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом. Аналогичные доводы приведены в заявлении Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей.

Исполнение обязательства может быть возложено должником на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично. В этом случае кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом (ст. 313 ГК РФ).

Согласно ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество за счет другого лица, обязано возвратить последнему такое имущество (неосновательное обогащение).

В соответствии с ч. 4 ст. 1109 ГК РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

На основании ч. 2 ст. 1107 ГК РФ на сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (ст. 395 ГК РФ) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств.

По мнению суда первой инстанции, в деле отсутствуют доказательства того, что ИП Самохвалов при перечислении денежных средств действовал в интересах или по поручению кого-либо из сторон по договору подряда на строительства жилых домов. Кроме того, суд отклонил аргумент ООО «МИО» о том, что, денежные средства не подлежат возврату, поскольку ИП Самохвалов, перечисляя их, знал об отсутствии у него соответствующих обязательств.

В частности, по мнению суда, при отказе возвратить полученные средства ответчик обязан привести достаточно весомые аргументы, обосновывающие его право на их удержание. Так, суд отметил, что согласно ст. 359 ГК РФ удержанием вещи могут обеспечиваться требования не связанные с оплатой вещи или возмещением издержек на нее и других убытков, но возникшие из обязательства, стороны которого действуют как предприниматели.

» Договорные отношения между истцом и ответчиком отсутствуют. Доказательств наличия иных обязательств ИП Самохвалова И.П. перед ООО «МИО» последний суду не предоставил. ИП Самохвалов И.П. в указанных выше договорах не упоминается. Доказательства того, что последний взял на себя какие-либо обязательства по оплате поставки строительных материалов по данным договорам, в деле отсутствуют».

Помимо этого суд отметил, что нельзя рассматривать оплату, произведенную ИП Самохваловым в качестве конклюдентных действий, подтверждающих наличие договорных отношений, поскольку передача товара в рамках указанного договора ООО «МИО» не осуществлена, а ИП Самохвалов не является стороной по договору. Кроме того, последний ссылается на то, что оплата явилась ошибкой бухгалтера.

Тот факт, что ИП Самохвалов является генеральным директором ООО «Славяне Про» и его учредителем также, по мнению суда первой инстанции каких-либо правовых последствий для последнего не влекут, так как с точки зрения гражданского законодательства гражданин Самохвалов и ИП Самохвалов – не одно и то же лицо.

В итоге требования ИП Самохвалова о взыскании с ООО «МИО» неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами было удовлетворено (решение Арбитражного суда Республики Карелия от 26 июля 2013 г. по делу № А26-3145/2013).

Как отметил суд апелляционной инстанции, на основании п. 4 ст. 1109 ГК РФ потерпевший может истребовать неосновательное обогащение, если не доказано, что он заведомо знал об отсутствии обязательства по оплате. В связи с этим суд апелляционный суд указал, что ИП Самохвалов помимо спорных, осуществлял и другие платежи на расчетный счет ООО «МИО» в качестве оплаты за поставку материалов со ссылкой на незаключенный договор поставки.

Суд подчеркнул, что правовая или фактическая ошибка исключена, так как ИП Самохвалов, как предприниматель и как руководитель юридического лица является одним и тем же субъектом, действия которого направлены на реализацию одного и того же проекта по строительству. Об этом, по мнению суда, свидетельствуют участие ИП Самохвалова в приемке ввода водопроводной сети в существующую сеть и получение разрешения на право рубки древесно-кустарниковой растительности и деревьев на участке строительства. Кроме того, суд усмотрел в действиях третьего лица признаки злоупотребления правом.

«Защита на основании ст. 10 ГК РФ не предоставляется в случае совершения формально правомерных действий, исключительной целью которых является причинение вреда другой стороне. В данном случае, такая цель в действиях истца усматривается. Удовлетворение требований иска привело бы к необратимым последствиям для ООО «МИО», вынужденного обращаться к ИП Кузнецову, как к лицу осуществившему приемку товара по накладным с требованием о взыскании спорной суммы и последующего обращения ИП Кузнецова к ООО «Славяне Про» с регрессным иском при всей сложности сбора соответствующих доказательств, в то время как Самохвалов И.П., как предприниматель использует возможность для оборота денежных средств в предпринимательских целях за счет иных лиц».

В связи с этим апелляционным судом решение суда первой инстанции было отменено, во взыскании неосновательного обогащения и процентов отказано (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 октября 2013 г. по делу № А26-3145/2013).

Суд кассационной инстанции согласился с судом первой инстанции. В частности, он отметил, что ответчик, фактически получивший от истца денежные средства в размере 12,5 млн руб., не представил доказательств наличия каких-либо договорных или иных правовых оснований получения и удержания указанных денежных средств. Представленные же товарные накладные в подтверждение поставки строительных материалов сами по себе не являются доказательствами отсутствия неосновательного обогащения.

Как отметил суд, в счет оплаты строительных материалов для строительства жилых домов поставщик получил от ООО «Славяне Про» и ИП Самохвалова в общей сумме 45 млн руб. При этом в материалах дела отсутствуют доказательства поставки ООО «МИО» строительных материалов на полученные от ООО «Славяне Про» и ИП Самохвалова денежные средства.

Применение судом апелляционной инстанции п. 4 ст. 1109 ГК РФ также, по мнению кассационного суда, является ошибочным. Так, он отметил, что согласно Постановлению Президиума ВАС РФ от 11 октября 2011 г. № 6568/11, названная норма подлежит применению только в том случае, если передача денежных средств или иного имущества произведена добровольно и намеренно при отсутствии какой-либо обязанности со стороны передающего (дарение) либо с благотворительной целью.

Суд кассационной инстанции отметил, что ответчик не представил доказательств того, что истец имел намерения передать средства в дар или с целью благотворительности. Ссылка при перечислении денежных средств на спорные договоры подряда и поставки в графе «Назначение платежа» сама по себе не подтверждает наличие у истца намерения передать спорные денежные средства в дар ответчику.

В связи с этим, суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционного суда и оставил в силе решение суда первой инстанции (постановление ФАС Северо-Западного округа от 22 января 2014 г. по делу № А26-3145/2013).

Кто же прав: позиция Президиума ВАС РФ

Во-первых, Президиум ВАС РФ отметил, что исходя из п. 1 ст. 313 ГК РФ исполнение обязательства может быть возложено должником на третье лицо. Кредитор в этом случае обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом. Праву должника возложить исполнение на третье лицо корреспондирует обязанность кредитора принять соответствующее исполнение. При этом закон не наделяет добросовестного кредитора полномочиями по проверке того, действительно ли исполнение обязательства было возложено должником на третье лицо.

Следовательно, исполнение добросовестному кредитору не может быть признано ненадлежащим, если кредитор не знал и не мог знать о том, что на третье лицо не возложено исполнение обязательства, и если этим исполнением не нарушены права и законные интересы должника. Поскольку в этом случае исполнение обязательства принимается кредитором правомерно, к нему не могут быть применены положения ст.1102 ГК РФ, так как отсутствие соглашения между должником и третьим лицом о возложении исполнения на третье лицо не свидетельствует о возникновении у кредитора неосновательного обогащения.

Как отметил Президиум ВАС РФ, в данном случае ИП Самохвалов, производя платеж, продемонстрировал свою осведомленность о характере и условиях возникшего между ООО «МИО» и ООО «Славяне Про» обязательства и предложил принять денежные средства в счет исполнения ООО «Славяне Про» обязанности по оплате поставленных материалов (в частности в платежках указал реквизиты договоров подряда и поставки).

При этом сумма уплаченных ИП Самохваловым денежных средств и срок их перечисления соотносятся с условиями, согласованными в договоре подряда и дополнительных соглашениях к нему. Доказательства того, что принятие кредитором предложенного третьим лицом за должника исполнения привело к нарушению прав и законных интересов самого должника суд также не обнаружил.

Также Президиум ВАС РФ в отличие от кассации принял во внимание аргумент о том, что ИП Самохвалов является учредителем и руководителем ООО «Славяне Про». Платежные поручения на перечисление денежных средств ООО «МИО» за поставленные материалы как от имени ООО «Славяне Про», так и от имени ИП подписаны Самохваловым.

«Предприниматель, совершая спорные платежи, действовал добровольно и знал как об отсутствии у него договорных отношений с обществом «МИО», так и о поставке оплаченных им материалов в рамках договора с обществом «Славяне Про», а также о цели приобретения этих материалов».

Кроме того, перечисление денежных средств ООО «МИО» в качестве оплаты материалов влияло, в том числе на цену договора подряда. В случае своевременности соответствующих перечислений поставщику материалов уменьшалась цена договора подряда, что указано в дополнительных соглашений к нему.

Перечисленная предпринимателем ООО «МИО» сумма была учтена при оплате ООО «Славяне Про» выполненных работ по договору подряда, при этом подрядчик в соответствии с условиями дополнительного соглашения уменьшил цену договора, подлежащую уплате ООО «Славяне Про». Кроме того, ИП Самохвалов включил затраты, связанные с оплатой материалов ООО «МИО», в расходы при исчислении НДФЛ.

Президиум ВАС РФ следом за апелляционным судом отметил, что правовая или фактическая ошибка при совершении спорных платежей исключена, поскольку ИП Самохвалов как предприниматель и как руководитель юридического лица является одним и тем же лицом, действия которого направлены на реализацию проекта по строительству жилого комплекса в рамках договора подряда.

Таким образом, по мнению надзорной инстанции, ООО «МИО» является добросовестным кредитором и в сложившихся обстоятельствах разумно предполагало осуществление исполнения предпринимателем с согласия ООО «Славяне Про». В итоге постановление суда кассационной инстанции отменено (Постановление Президиума ВАС РФ от 15 июля 2014 г. № 3856/14 по делу № А26-3145/2013).

Таким образом, в отличие от судов первой и кассационной инстанции, Президиум ВАС РФ в данном деле при определении наличия или отсутствия неосновательного обогащения кредитора при исполнении обязательства третьим лицом акцентировал внимание на следующих моментах:

ключевое значение имеет осведомленность третьего лица о характере и условиях возникшего между должником и кредитором обязательства;

кредитор не обязан проверять, передавал ли в действительности должник третьему лицу право исполнить обязательство от его имени;

исполнение кредитору правомерно, если он не знал и не мог знать о том, что исполнения обязательства не возложено на третье лицо;

одновременно исполнение обязательства третьим лицом не должно привести к нарушению прав и законных интересов должника;

Самое интересное, что четырьмя годами ранее в порядке надзора уже было рассмотрено практически идентичное дело (Постановление Президиума ВАС РФ от 28 октября 2010 г. № 7945/10). При этом также, как и в описанном выше случае, первая и кассационная инстанции ошибочно квалифицировали действия кредитора как неосновательное обогащение, а апелляционный суд напротив сделал правильный вывод (см. решение Арбитражного суда г. Москвы от 14 октября 2009 г. по делу № А40-66444/09-3-599; постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25 декабря 2009 г. № 09АП-25392/2009-ГК по делу № А40-66444/09-3-599; постановление ФАС Московского округа от 12 апреля 2010 г. № КГ-А40/2737-10 по делу № А40-66444/09-3-599).

Основное противоречие позиции Президиума ВАС РФ в этих и других случаях: суды указывают, на недоказанность кредитором того факта, что должник возложил на третье лицо исполнение своих обязательств перед ним. В связи этим, по их мнению, кредитор не может принимать исполнение такого обязательства. Однако в основном, арбитражные суды по аналогичным делам все же придерживаются позиции Президиума ВАС РФ (см. постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 16 мая 2013г. по делу № А78-4249/2012; постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 8 мая 2014 г. № Ф04-3850/14 по делу № А45-12956/2013; постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 27 декабря 2011 г. № 07АП-10055/11 по делу № А45-9957/2011).

Также достаточно распространенными являются схожие дела, но связанные с исполнение третьим лицом обязательств должников по кредитным договорам перед банком. В таких ситуациях банки, как правило, также признаются добросовестными кредиторами, не допустившими неосновательного обогащения (см. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 6 августа 2013 г. № ВАС-9705/13; постановление ФАС Московского округа от 2 апреля 2013 г. № Ф05-2609/13 по делу № А40-77917/2012; постановление ФАС Уральского округа от 18 марта 2013 г. № Ф09-121/13 по делу № А47-7084/2012; постановление ФАС Уральского округа от 5 марта 2013 г. № Ф09-9471/11 по делу № А07-1166/2011). Однако исключения встречаются (см. решение Арбитражного суда Оренбургской области от 28 августа 2012 г. по делу № А47-7084/2012).

Разъяснение в связи со случаями невыполнения адвокатами–защитниками своих профессиональных обязанностей, нарушающими права доверителей на защиту

В последнее время в ФПА РФ все чаще поступает информация о фактах, когда адвокаты-защитники, участвуя в уголовном судопроизводстве, уклоняются от проведения отдельных процессуальных действий, либо своё формальное участие в таких действиях ограничивают исключительно присутствием при их выполнении.
Объясняя такое поведение адвокаты, как правило, либо ссылаются на тактические приемы и соображения защиты, либо указывают на то, что уголовно-процессуальный закон предоставляет адвокатам право, но не содержит указания на обязанность участвовать в тех или иных процессуальных действиях.
Иногда превратно понимаемая тактика защиты приводила к тому, что адвокаты отказывались от участия в прениях и произнесения защитительных речей, и даже к случаю, когда при непризнании подзащитным вины адвокат заявил, что вина полностью доказана и просил суд назначить наказание в виде лишения свободы.
В связи с указанными обстоятельствами, а также с учетом складывающейся дисциплинарной и судебной практики Экспертно-методическая комиссия Совета Федеральной палаты адвокатов РФ считает необходимым дать следующие разъяснения.
Формальное участие адвоката в процессуальных действий, даже если его действия не содержат прямого нарушения уголовно-процессуального законодательства, вступает в противоречие с законодательством об адвокатуре и этическими правилам профессии, в частности с обязанностью адвоката защищать права и интересы своего доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально, своевременно и активно.

Законодательство и правила профессиональной этики о правомочиях адвоката-защитника

Конституция РФ гарантирует каждому право на получение квалифицированной юридической помощи. Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката-защитника (статья 48).
Конституционный Суд РФ в постановлении от 28 января 1997 г. № 2-П указал, что закрепленное в части 2 статьи 48 Конституции РФ право пользоваться помощью адвоката (защитника) является одним из проявлений более общего права, гарантированного частью 1 статьи 48 Конституции РФ каждому человеку, — права на получение квалифицированной юридической помощи. Поэтому положения части 2 статьи 48 Конституции РФ не могут быть истолкованы в отрыве и без учета положений части 1 этой же статьи. Критерии квалифицированной юридической помощи применительно к уголовному судопроизводству должны, в частности, обеспечить принципы состязательности и равноправия сторон, закрепленные в части 3 статье 123 Конституции РФ, и законодательство об адвокатуре устанавливает профессиональные требования к адвокатам, призванные обеспечивать квалифицированный характер оказываемой ими юридической помощи.
Таким образом, Конституционный Суд РФ рассматривает институт адвокатуры, как государственную гарантию обеспечения конституционного права на квалифицированную юридическую помощь, что обязывает органы адвокатского самоуправления заботиться об обеспечении выполнения адвокатами своих профессиональных обязанностей. Гарантией реального оказания обвиняемому (подозреваемому) квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве являются установленные законодательством правомочия адвокатов по защите прав и интересов доверителей. В свою очередь адвокаты, участвующие в уголовном судопроизводстве в качестве защитников обязаны в полной мере обеспечить своим доверителям право на защиту.
Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее по тексту – Закон об адвокатуре) устанавливает общие обязанности адвоката-защитника:
— адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого и обвиняемого (подпункт 6 пункта 4 статьи 6), в противном случае это должно влечь отмену приговора. Аналогичная нормы закреплена также в УПК РФ (часть 7 статьи 49) и в Кодексе профессиональной этики адвоката, где указанная норма дополнена фразой — кроме случаев, указанных в законе (пункт 2 статьи 13);
— адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя (подпункт 3 пункта 4 статьи 6);
— адвокат не вправе делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если тот ее отрицает (подпункт 4 пункта 4 статьи 6).
— адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами (подпункт 1 пункта 1 статьи 7).
Кодекс профессиональной этики адвоката (далее по тексту – КПЭА) развил нормы Закона об адвокатуре и установил, в частности, что адвокат должен исполнять свои обязанности по защите прав, свобод и интересов доверителей всеми не запрещенными законодательством средствами не только честно, разумно и добросовестно, но еще и квалифицированно, принципиально, своевременно и активно (пункт 1 статьи 8).
Уголовно-процессуальный кодекс РФ регламентирует полномочия адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве статьями 53, 248, 292 и рядом других статей.
Так, статья 53 закрепляет права защитника: иметь свидание с подзащитным, участвовать в следственных действиях с участием подзащитного, знакомиться с протоколами следственных действий с участием подзащитного, заявлять ходатайства и отводы, участвовать в судебных разбирательствах дела в судах всех инстанций, приносить жалобы на решения дознавателя, следователя, прокурора, суда и участвовать в их рассмотрении, и другие. В статье 248 УПК РФ закреплены полномочия защитника в судебном разбирательстве: участвовать в исследовании доказательств, заявлять ходатайства, излагать суду свое мнение по существу обвинения и его доказанности, об обстоятельствах, смягчающих наказание подсудимого или оправдывающих его, о мере наказания, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства. В статье 292 УПК РФ указано, что стадия судебного разбирательства — прения сторон, по общему правилу, состоят из речей обвинителя и защитника.
При этом необходимо отметить, что правомочия адвоката-защитника можно разделить на две категории:
Во-первых, это обязанности адвоката-защитника, которые он должен выполнять в интересах подзащитного на основании требования УПК РФ независимо от воли подзащитного. Например, участие в судебном разбирательстве дела (ст.53 УПК РФ), участие в прениях сторон (ст.292 УПК РФ).
Во-вторых, это права адвоката-защитника, которые он обязан реализовать в интересах подзащитного при наличии двух условий: для реализации этих правомочий должны иметься необходимые правовые основания и реализация этих правомочий не противоречит воле подзащитного (занимать по делу позицию вопреки воле доверителя адвокат вправе только тогда, когда он убежден в наличии самооговора). Например, защитник имеет право заявить отвод судье, но для этого нет правовых оснований, или защитник имеет право обжаловать приговор суда и для этого есть правовые основания, но его подзащитный приговор обжаловать не желает.
Аналогичные нормы, определяющие правомочия адвокатов-защитников, содержатся в нормах международного права.
Основные принципы, касающиеся роли юристов (приняты восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, Гавана, Куба, 27 августа – 07 сентября 1990 года) в разделе «Функции и обязанности» устанавливают, что адвокаты «всегда строго соблюдают интересы своих клиентов» (пункт 15), «защищая права своих клиентов … должны … во всех случаях действовать … добросовестно в соответствии с законом и признанными нормами и профессиональной этикой …» (пункт 14).
Общий кодекс правил для адвокатов стран Европейского Сообщества (принят Советом коллегий адвокатов и юридических сообществ Европейского Союза, Страсбург, 28 октября 1988 года) устанавливает, что «адвокат всегда обязан действовать в интересах клиента, которые для него всегда превалируют перед его собственными и интересами коллег юристов» (пункт 2.7), действовать «своевременно, добросовестно и старательно» (пункт 3.1.2), в суде «адвокат обязан защищать интересы клиента добросовестно и с максимальной для него выгодой, однако, не выходя за предусмотренные законодательством рамки» (пункт 4.3).
Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 года с последующими изменениями) предусматривает, что государство предоставляет каждому право на справедливое судебное разбирательство (пункт 1 статьи 6), и закрепляет право обвиняемого в совершении уголовного преступления защищать себя с помощью защитника (подпункт «с» пункта 3 статьи 6).
Пренебрежение этими обязанностями не только нарушает указанное законодательство, но и компрометирует институт адвокатуры, подрывает принципы законности, независимости, самоуправления и корпоративности, на основе которых действует отечественная адвокатура, а также нарушает общественные интересы, которым служит адвокатура, права и интересы граждан, которых адвокаты призваны защищать.

Примеры дисциплинарной и судебной практики

Приведенные выше соображения подтверждаются дисциплинарной и судебной практикой.
Так в Обзоре дисциплинарной практики Адвокатской палаты г. Москвы приводится следующие выводы Квалификационной комиссии, с которыми согласился Совет палаты:
«4. … В соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 53 УПК РФ защитник не присутствует, а участвует в допросе подозреваемого… такая форма оказания адвокатом юридической помощи подозреваемому во время допроса как эпизодическое присутствие в кабинете, где происходит допрос, и проведение во время допроса подозреваемого по одному делу консультаций с начальником дознания ОВД по другому делу (еще и за пределами кабинета, где происходил допрос), не соответствует предписаниям законодательства, свидетельствует о ненадлежащем (недобросовестном) исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, то есть о нарушении адвокатом Б. подпункта 1 пункта 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»».
Эпизодическое присутствие адвоката на допросе его подзащитного признано недобросовестной защитой, поскольку адвокат нарушил требование УПК РФ, обязывающее его участвовать в допросе подзащитного.
По другому делу Квалификационная комиссия АП г.Москвы указала :
«6. … Поведение адвоката М. … , не изучившего материалы судебного производства …, не беседовавшего с Ф. для определения позиции и линии защиты и не познакомившегося с документами, о приобщении которых к материалам судебного производства ходатайствовал его подзащитный Ф., не высказавшего в судебном заседании (за исключением фразы «поддерживаю») никаких доводов в поддержку заявленного Ф. ходатайства о приобщении документов и об отложении рассмотрения представления, квалификационная комиссия признает нарушением подпункта 1 пункта 1 статьи 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» … и пункта 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката …».
Недобросовестность и пассивность защиты проявилась в том, что адвокат был обязан использовать все правомочия, предоставленные ему УПК РФ, но не ознакомился с документами, не согласовал с подзащитным правовую позицию, не привел доводы в поддержку ходатайства подзащитного.
Еще один пример недобросовестности и пассивности защиты описан в Заключении Квалификационной комиссии Адвокатской палаты г. Москвы №97 от 24 сентября 2004 г., в котором указано:
«… адвокат С. при защите по назначению несовершеннолетнего Л. нарушила пункт 1 статьи 8 Кодекса профессиональной этики адвоката, поскольку она … не ознакомилась с протоколом судебного заседания … и, как следствие, не принесла замечаний на этот протокол…».
Адвокат не воспользовался правом на ознакомление с протоколом судебного заседания и принесения на него замечаний, что обязан был сделать при добросовестном и активном осуществлении защиты несовершеннолетнего.
Во всех приведенных примерах дисциплинарной практики усматриваются более или менее серьезные нарушения адвокатами прав и интересов своих подзащитных, защиту которых государство гарантировало обвиняемым (подозреваемым) путем обеспечения квалифицированной помощи адвоката-защитника. Приведенные и другие аналогичные нарушения адвокатами своих профессиональных обязанностей повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора и должны влечь в отношении недобросовестных и неквалифицированных адвокатов адекватные меры дисциплинарной ответственности.
В судебной практике особо выделяются случаи, когда нарушение профессиональных обязанностей адвокатов приводит к нарушениям прав обвиняемых пользоваться помощью защитника и, как следствие, к отмене приговоров по основаниям, предусмотренных подпунктом 4 пункта 2 статьи 381 УПК РФ. Для иллюстрации приведем примера из национальной судебной практики и практики ЕСПЧ.
В 2004 году Северо-Кавказский окружной военный суд отменил приговор Грозненского гарнизонного военного суда и направил дело на новое судебное разбирательство, поскольку … было нарушено право подсудимого на защиту.
В определении окружного суда указано:
«В соответствии с частью 7 статьи 49 УПК РФ, пунктами 3 и 6 части 4 статьи 6 Федерального закона № 63-ФЗ от 31 мая 2002 года «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», а также пунктом 2 части 1 статьи 9 и частью 2 статьи 13 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на защиту по уголовному делу, не вправе отказаться от принятой на себя защиты обвиняемого. При этом адвокат не вправе занимать по делу позицию и действовать вопреки воле доверителя (подзащитного).
В судебном заседании подсудимый З. виновным себя не признал и в соответствии со статьей 51 Конституции РФ отказался давать показания по существу предъявленного обвинения. Однако защитник — адвокат Г. эту позицию своего подзащитного не поддержал. Более того, в прениях защитник заявил, что, несмотря на непризнание З. своей вины, она полностью доказана, и просил суд назначить подсудимому наказание в виде 2 лет лишения свободы в колонии-поселении. Подсудимый З. после выступления защитника в последнем слове просил суд не лишать его свободы.
При таких обстоятельствах судебная коллегия по уголовным делам пришла к выводу, что защитник — адвокат фактически отказался от принятой на себя защиты, вследствие чего право подсудимого на защиту при рассмотрении дела существенно нарушено».
В 2008 году Верховный Суд Российской Федерации определением № 30-О08-9 отменил приговор Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 8 июля 2008 года в отношении К. в связи с нарушением права подсудимого на защиту . В Определении Верховного Суда указано:
«Согласно части 1 статьи 292 УПК РФ прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. При отсутствии защитника в прениях сторон участвует подсудимый.
Как видно из материалов дела, защиту подсудимого К. в соответствии со статьей 51 УПК РФ осуществлял адвокат Б.
Согласно части 7 статьи 49 УПК РФ адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты обвиняемого.
Ходатайств об отказе от помощи защитника в порядке ст. 52 УПК РФ, в том числе на стадии судебных прений, К. суду не заявлял.
Между тем из протокола судебного заседания следует, что адвокат Б. на предоставление судом слова для выступления в судебных прениях заявил, что К. является профессиональным адвокатом и, по их договоренности, сам выступит в судебных прениях, тем самым фактически устранился от осуществления защиты прав и интересов обвиняемого в уголовном судопроизводстве.
В судебных прениях с защитительной речью выступил подсудимый К.
Таким образом, в нарушение статей 49, 51, 53 УПК РФ адвокат Б. не выполнил свои обязанности по защите К., чем лишил осужденного права на защиту, гарантированного Конституцией Российской Федерации и уголовно-процессуальным законодательством.
Суд на данное нарушение адвокатом закона не отреагировал, не обеспечив участие защитника в судебных прениях.
При таких обстоятельствах Судебная коллегия признала обоснованными содержащиеся в кассационной жалобе осужденного доводы о нарушении его права на защиту и в силу требований статьи 381 УПК РФ отменила состоявшийся в отношении него приговор с направлением дела на новое судебное рассмотрение».
В 2010 году Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации кассационным определением (дело №41-010-47 сп) отменила обвинительный приговор Ростовского областного суда с участием присяжных заседателей от 18 февраля 2010 года в отношении П. и Т. и направила дело на новое судебное рассмотрение в связи с ограничением права подсудимого П. на защиту . В определении Верховного Суда указано:
«В соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 51 УПК РФ участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно, если уголовное дело подлежит рассмотрению судом с участием присяжных заседателей. В силу статей 292, 366 УПК РФ прения сторон состоят из речей обвинителя и защитника. При отсутствии защитника в прениях участвует подсудимый.
Эти требования закона, как правильно указано в жалобе П., по настоящему уголовному делу не выполнены.
Из протокола судебного заседания следует, что в прениях выступил один подсудимый П., а защищавший его адвокат Л. отказался от участия в прениях, при этом мотив отказа адвоката от участия в прениях не выяснялся…
При таких обстоятельствах, исходя из принципа состязательности и равенства процессуальных прав сторон при рассмотрении уголовного дела с участием присяжных заседателей, отказ адвоката от участия в прениях, судебная коллегия расценивает как ограничение права подсудимого П. на защиту, то есть нарушение уголовно — процессуального закона влекущее отмену приговора».
Во всех приведенных примерах адвокаты не выполнили обязанностей по защите своих доверителей, существенно нарушили их права на защиту, фактическим отказом от принятой на себя защиты лишили их права на защиту, в результате чего приговоры были отменены по основаниям, предусмотренных пп.4 п.2 ст.381 УПК РФ.
Анализ практики Европейского суда по правам человека свидетельствует, что она твердо придерживается той позиции, при которой справедливое судебное разбирательство должно обеспечить обвиняемому эффективную, а не формальную, защиту. Само по себе участие в судопроизводстве адвоката, который пренебрегает своими обязанностями, не может обеспечить эффективной юридической помощи. Некачественное выполнение адвокатом–защитником своих обязанностей приводит к нарушению права обвиняемого на защиту в уголовном судопроизводстве и, как следствие, к несправедливому судебному разбирательству.
Например, по делу Чекалла против Португалии (Czekalla v. Portugal) Европейский суд по правам человека в постановлении от 10 октября 2002 года (дело № 38830/97) признал нарушенными требования пункта 1 и подпункта «с» пункта 3 статьи 6 Конвенции и указал, что назначение адвоката само по себе не обеспечило обвиняемому эффективную правовую защиту. Осуществляя правовую помощь адвокат заявителя при подаче жалобы в Верховный суд не выполнил процессуальные требования, содержавшиеся в законодательстве страны. Эта процессуальная небрежность привела к признанию жалоба адвоката неприемлемой и Чекалла оказался лишен конкретного средства правовой защиты.
По делу Саннино против Италии (Sannino v. Italy) Европейский суд по правам человека в постановлении от 27 апреля 2006 года (дело № 30961/03) установил явные недостатки в работе назначенного судом адвоката, которые нарушали право обвиняемого на защиту. Недостатки выразились в том, что адвокат не ходатайствовал о переносе слушания дела и не вызвал в суд свидетелей со стороны обвиняемого, участие которых в судебных заседаниях было разрешено. Суд признал нарушенными требования пункта 1 и подпункта «с» пункта 3 статьи 6 Конвенции.
По делу Сахновский против России (Sakhnovskiy v. Russia) Европейский суд по правам человека в постановлении от 05.02.2009 г. (дело № 21272/03) признал нарушением права на защиту то, что адвокат не имел с подзащитным предварительного согласования правовой позиции. Это имело особое значение в связи с тем, что адвокат должен был выступать в суде в поддержку доводов кассационной жалобы поданной задолго до этого другим адвокатом. В итоге присутствие защитника на слушании дела в суде кассационной инстанции было сведено до простой формальности, в чем Европейский суд усмотрел нарушение требований пункта 1 и подпункта «с» пункта 3 статьи 6 Конвенции.

Выводы и рекомендации.

Обязанности адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве установлены УПК РФ, Законом об адвокатуре, КПЭА а также нормами международного права.
Адвокат-защитник обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально, своевременно и активно отстаивать права и интересы подзащитного путем, во-первых, исполнения всех предусмотренных УПК РФ обязанности защитника, во-вторых, реализации всех предусмотренных УПК РФ прав защитника, если для этого имеются правовые основания и это не противоречит воле подзащитного. При этом адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты, делать публичные заявления о доказанности вины подзащитного, если тот ее отрицает, и занимать по делу позицию вопреки его воле (за исключением случаев, когда адвокат убежден в самооговоре).
На неправомерные или бестактные действия следователя, судьи, подзащитного, других участников уголовного судопроизводства или иных лиц адвокат может реагировать только процессуальными средствами – жалобами, ходатайствами, принесением отводов, замечаниями в протоколы. Как бы ни вели себя указанные лица адвокат не имеет права самовольно отказаться выполнять следственное и иное процессуальное действие, мотивируя такой отказ тактическими соображениями, или покинуть место его проведения в знак протеста, поскольку подобные действия являются отказом от защиты.
Исключением из этого общего правила квалификационная комиссия и/или совет адвокатской палаты вправе признать случаи, когда лицо проводящее следственное действие или председательствующий в судебном заседании грубо нарушая закон лишают адвоката возможности добросовестно выполнять его обязанности защитника.
Отказом от защиты и переходом на позиции обвинения являются, в частности, опровержение адвокатом объяснений подзащитного по поводу своей невиновности, открыто выраженное защитником нежелание оспаривать какое-либо существенное для защиты обстоятельство, отказ от обжалования приговора, когда подзащитный считает это необходимым. Недопустим отказ от защиты в связи с принятием другого поручения или из-за того, что подзащитный не уплатил гонорар. Отказ адвоката от принятой на себя защиты является существенным нарушением закона, свидетельствует о грубейшем невыполнении адвокатом своего профессионального долга и влечет немедленную замену адвоката в уголовном процессе.
Приведенная выше судебная практика, по сути, является определенной правовой позицией в оценке конкретных ситуаций и адресованной не только судам, но и адвокатам, участвующим в защите обвиняемых (подозреваемых). Адвокаты, игнорирующие приведенную правовую позицию судов и действующие вопреки этой позиции, нарушают не только уголовно-процессуальный закон, но и профессиональный долг адвоката–защитника.
Квалификационные комиссии и советы адвокатских палат субъектов РФ должны учитывать все обстоятельства нарушения адвокатами своего профессионального долга, и прежде всего обращать внимание и принципиально реагировать на нарушения адвокатами-защитниками обязанностей, которые ограничивают или лишают их подзащитных права на защиту, и особенно на такие вопиющие нарушения, которые свидетельствуют об отказе адвоката от принятой на себя защиты.
Меры ответственности, применяемые к адвокатам, допустившим нарушения прав на защиту своих доверителей должны быть соразмерными этим серьезным нарушениям профессионального долга адвоката-защитника, а при выявлении случаев отказа от защиты, как правило, влечь лишение адвокатского статуса.

Вице-президент ФПА РФ,
председатель ЭМК Совета ФПА,
Г.К.Шаров
23 марта 2011 г.