Культура с точки зрения культурологии представляет собой сочетание

Культурология. Часть 1

Учебное пособие для студентов всех специальностей

Центральной и основополагающей категорией культурологии является понятие культуры. В современных социогуманитарных научных дисциплинах это понятие — одно из фундаментальных наряду с такими категориями как «человек», «сущность», «познание» и т.д. Понятие культуры попадает в сферу интересов практически всех дисциплин, занимающихся вопросами изучения общества и человека. Каждая из них предлагает свои варианты и способы определения культуры. Однако наша цель — разобраться в этом понятии с точки зрения культурологии. В отличие от большинства социогуманитарных дисциплин, которые выделяют в культуре интересующие их аспекты. области, проявления и, исходя из этого, дают частные (частичные) определения для культуры, культурология стремится к осмыслению этого понятия во всей его полноте и глубине. Именно культурология пытается дать предельные объяснения феномену культуры, насколько это возможно в категориях и терминах человеческого языка.

На сегодняшний день в специальной литературе встречается огромное количество определений, относящихся к понятию культуры. Их число постоянно растет и по некоторым прикидкам перевалило за тысячу. Исследователи, учитывающие более-менее обоснованные определения, называют их количество в диапазоне от 250 (французский социолог А. Моль) до 400 (российский исследователь Л.Е. К е ртман). Совершенно очевидно, что такое количество не может быть обозримым в рамках учебного курса культурологии. Но вместе с тем полезно учитывать некоторые общие принципы, позволяющие правильно расставлять акценты в суждениях о культуре.

В первую очередь, следует знать, что лекс е ма (слово) «культура» не всегда указывает на понятие культуры . Этим словом могут обозначать феномены и предметы, относящиеся к специальным разделам человеческой деятельности. Например, «культура» в растениеводстве (ячмень, рожь, табак — это культуры); «культура» как показатель профессионализма в творческой деятельности (культура мастерства, культура исполнения и т.п.). Кроме того, словом «культура» часто пользуются как синонимом для передачи некоторых близких, но не идентичных понятий. Например, культура как синоним воспитанности, «культурности»; культура как синоним общей образованности человека; культура как синоним искусства (телевизионный канал «Культура» — это канал об искусстве). Все эти варианты словоупотребления можно считать специализированными, частными, терминологическими. Одним из способов терминологического применения слова «культура» можно считать обозначение им понятия культуры.

Однако и в рамках «понятийного» использования очевидна разность в объяснении того, что такое культура. Так, в книге американских культурологов А. Крёбера и К. Кл а кхона «Культура: Критический обзор понятий и определений» (1952) была сделана попытка систематизировать определения культуры (к тому моменту их насчитывалось около 160). Получилось пять основных групп, к одной из которых и в наши дни можно отнести практически любое из имеющихся определений:

культура как особая сфера деятельности, связанная с мышлением, художественной сферой, нормами этики и этикета;

культура как показатель общего уровня развития общества;

культура как общность, характеризующаяся особым набором ценностей и правил;

культура как система ценностей и представлений того или иного класса;

культура как духовное измерение всякой сознательной деятельности.

Таким образом, Кребер и Клакхон предложили один из путей для выработки определения понятия культуры. Проведенная ими систематизация дает к о мплексное представление о том, какой смысл придается понятию культуры вообще. На этой основе вырастает стремление охватить сферу культуры через определение ее как совок у пность , т.е. некую обобщенную сумму входящих в культуру элементов. Следует оговориться, что такой путь возможен, но лишь на начальном этапе постижения культуры. «Совокупностные» определения эффективны в методическом (обучающем) смысле, однако останавливаться только на них было бы некорректно. Приведем три наиболее емких «совокупностных» определения понятия культуры.

Культура — это совокупность осмысленной творческой деятельности людей, многофункциональная система, вбирающая в себя разнообразные аспекты человеческой деятельности.

Культура — это совокупность всех видов, способов и приемов человеческой деятельности и самих результатов этой деятельности, проявляемая, накапливаемая и передаваемая последующим поколениям в виде артефактов, т.е. неделимых единиц культуры (предметов, процессов или явлений искусственного происхождения).

Культура — это совокупность искусственных порядков и объектов, созданных людьми в дополнение к природным; это «возделанная» среда обитания людей, организованная посредством специфических человеческих способов (технологий) деятельности и насыщенная продуктами (результатами) этой деятельности.

Приведенные формулировки определяют культуру как продукт совместной жизнедеятельности людей. Нет смысла отрицать это. Тем не менее культурология не останавливается на формальной констатации того, что входит в культуру, что ей принадлежит, чем она является. Важен и ответ на вопрос, почему так, а не иначе. В попытках ответить на него необходимо прежде всего осмыслить историю становления и развития понятия культуры.

Термин «культура» происходит от латинского слова » />, которое чаще всего переводят как «возделывание», «обработка», «воспитание», «уход», «почитание». В языке древних римлян это слово было тесно связано с производственной деятельностью. При этом нужно отметить, что слово cultura происходит от глагола » />, имеющего большое количество значений, связанных не только со сферой производства («обрабатывать», «возделывать», «взращивать» и др.), но и с духовно-нравственной и созидательной деятельностью людей вообще («заботиться», «усердно заниматься», «украшать», «уважать» и др.).

И все же одним из первых и наиболее употребительных значений слова «культура» в Риме была обработка земли, ее возделывание, а также уход за пахотными угодьями. В этом терминологическом (специальном) значении слово cultura использовано в трактате «De a gri cultura» («О земледелии»), составленном римским государственным деятелем и писателем Катoном Старшим (III-II вв. до н.э.). Однако трактат Катона посвящен не просто принципам обработки земли, но и способам ухода за ней, что предусматривает особое душевное отношение к возделываемому объекту, в том числе почитание, восхищение, поклонение.

Спустя примерно сто лет после Катона римский философ и политический деятель Цицер о н (I в. до н.э.) соединил «культуру» с процессами умственной и душевной деятельности человека. В своих сочинениях он употреблял словосочетание » /> (буквально «возделывание души»). Связывая таким образом термин «культура» с развитием человеческой духовности и ума, Цицерон указывал на «культуру» в ее новом терминологическом значении, как на уход, улучшение, облагораживание духовных склонностей и способностей человека. Благодаря Цицерону, за термином «культура» постепенно закрепляется значение воспитания . Задачу возделывания, т.е. воспитания человеческой души Цицерон возлагал на философию: «Как плодородное поле без возделывания не даст урожая, так и душа. А возделывание души — это и есть философия: она выпалывает в душе пороки, приготовляет души к приятию посева и вверяет ей — сеет, так сказать, — только те семена, которые, вызрев, приносят обильнейший урожай» (курсив наш. — С.П. ).

Примечательно, что и Катон, и Цицерон, и вообще римляне, всегда употребляли слово «культура» вместе с каким-либо другим существительным в родительном падеже. В такой грамматической конструкции «культура», будучи отглагольным существительным, выступала не как обозначение самостоятельного объекта или феномена, а указывала на деятельность по преобразованию другого объекта. Подобные словосочетания известны и сейчас, правда чаще вместо существительного «культура» может использоваться глагол «окультуривать». Что же касается античной эпохи, то такой грамматически-смысловой характер использования данного термина оказался весьма стойким. Он практически без изменений пережил эпоху Средневековья, когда само слово «культура» употреблялось мало, уступив дорогу однокоренному термину «культ» (с лат. » />). В период Возрождения цицероновское значение термина «культура» вновь обрело актуальность, поскольку интеллектуальными лидерами эпохи были гуманисты — мыслители, для которых Цицерон оставался едва ли не самым любимым римским автором. Под словом «культура» деятели Возрождения стали подразумевать гармоничность в развитии человека и активное проявление присущего ему деятельно-творческого начала. И все же, дополнив традиционные римские словосочетания категорией «возделывание человека». Возрождение так и не смогло перешагнуть ни грамматической, ни смысловой грани, заданных для нашего слова античной эпохой. Иначе говоря, слово «культура» все еще оставалось специальным термином , не указывавшим на то понятие, которым занимается культурология.

Новое, самостоятельное значение термин «культура» приобретает в конце XVII столетия в трудах немецкого юриста и историографа Саму э ля фон Пуфенд о рфа (1632-1694). Во-первых, он начал употреблять его для обозначения не процесса (как в античности и Возрождении), а самих результатов человеческой деятельности, и при том деятельности не всякого, а только общественно значимого человека. Во-вторых, культура уверенно противопоставлялась Пуфендорфом природному (естественному) состоянию человека, понималась им в контексте противостояния человеческой деятельности по отношению к дикой стихии природы. Таким образом, немецкий мыслитель вышел за рамки традиции, в которой термин «культура» прилагался к чему-либо еще в качестве деятельной составляющей. Отныне культура рассматривается сама по себе, как объект, как феномен, как выделенный из прочего класс вещей. Без преувеличения можно сказать, что Пуфендорф соединил термин и понятийную область, которая долгие века оставалась либо безымянной, либо обозначалась словами, вышедшими к XVII в. из европейского обихода. Итак, Пуфендорф положил начало осмыслению понятия культуры, впервые обозначенному им словом «культура».

Такое осмысление к началу эпохи Просвещения вполне назрело. Изменились условия жизни человека и общества, что позволяло начать переоценку значимости результатов человеческого труда. Все большее внимание уделяется производственной сфере, город становится доминантой жизненного пространства, в жизни общества заметную роль начинает играть наука, на горизонте показалась эпоха промышленного переворота. Очевидность определяющей роли человека во всех этих процессах и стала причиной переосмысления культуры. После Пуфендорфа ее начали рассматривать как особую, самостоятельную сферу общественной и человеческой жизни. При этом все чаще понятие культуры ассоциировали с уровнем человеческой просвещенности, образованности, воспитанности. Эпоха Просвещения стала временем, когда было выработано классическое определение понятия культуры.

Классическое определение понятия культуры, или «классическая модель» культуры, вырабатывалось совокупными усилиями выдающихся мыслителей Нового времени. Особая роль в становлении «классической модели» принадлежит деятелям эпохи Просвещения (конец XVII — конец XVIII в.), которые стали уделять повышенное внимание понятию культуры. Французские просветители XVIII в. (Вольтер, Кондорсе, Тюрг о и др.) связывали содержание культурно-исторического процесса с развитием человеческого разума . История общества понималась как постепенное его развитие от ступени варварства и невежества к «просвещенному» и «культурному» состоянию. Невежество считалось матерью всех пороков, а просвещенность человека — высшим благом и добродетелью. Культ разума становится одним из сущностных измерений культуры. Исходя из этого, просветители считали, что «разумность» порядков общественных и политических учреждений измеряется совокупностью достижений в области наук и искусств, а также уровнем этих достижений. Отсюда — стремление увидеть в культуре определенный уровень совокупных общественных достижений, характеризующих степень развития человеческого разума. Эта посылка становится центральной для определения культуры в рамках рационалистических концепций середины XVIII — 1-й трети XIX в., несмотря на все их многообразие и различия. Тот же тезис лежит в основании «классической модели» культуры. Рассмотрим ее основные принципы.

Смысловое пространство «классической модели» задается антитезой «культура — природа». Мир культуры отличен от мира природы. В мире природы царит слепая необходимость, изначальная определенность функционирующих законов, причинно-следственные отношения. В природе действуют законы, не зависящие от человека и его сознания. Здесь нет целей, и потому природа не ведает ценностей, не познает смыслы. Целеполагающая способность присуща только человеку, поскольку именно он обладает разумом. Цель человека — преобразовать окружающий мир, подчинить его своим интересам и потребностям. Полагаясь на свои силы, человек творчески воздействует на окружающий мир. В результате получается мир культуры, или «вторая природа», т.е. искусственная, созданная реальность. Таким образом, источником культуры является человек, но не человек естественный, а личность. Человек становится личностью в процессе воспитания и самовоспитания.

Основу для понимания культуры в рамках «классической модели» составляют три принципа: гуманизм, рационализм, историзм.

Принцип гуманизма , сформировавшийся еще в эпоху Возрождения (XIV-XVI вв.) и переосмысленный в XVIII — начале XIX в., сводится к тому, что человек — это существо самостоятельное, свободное и не зависящее ни от природных сил, ни от божественного провидения. Он не должен подчиняться никаким авторитетам, никаким обстоятельствам внешнего порядка. Человек — творец своей жизни, законодатель своей судьбы. Благодаря собственным усилиям он способен преодолеть ограниченность своего природного состояния.

Принцип рационализма настаивает на том, что обращение к человеку как к источнику преобразовательной деятельности, еще недостаточно для выделения культуры как особой сферы. Существенно, чтобы результаты человеческих трудов были отличны от природной работы (вспомним о деятельности бобров, муравьев, пчел и т.д.). Поэтому важно, что сама человеческая деятельность осуществляется не по физическим законам, а по законам, свойственным только человеку. Философы XVII — начала XIX в. особую природу человека связывали с наличием у него разума — способности действовать в соответствии со своими рационально понятыми целями, т.е. свободно, а не в силу природной необходимости, как животные.

Принцип историзма требует рассматривать все явления действительности с точки зрения их происхождения и развития. Применительно к культуре это означает, что человек как творец материального и духовного общественного богатства не остается неизменным. Творя и изменяя окружающий мир, он тем самым меняет и свой облик. Иначе говоря, человек — это не только самостоятельное и разумное существо, но и исторически развивающийся субъект. Поэтому культура одновременно выступает и как исторический путь развития человека, и как главный результат этого пути.

Итак, «классическая модель» культуры, созданная усилиями множества самобытных мыслителей конца XVII — начала XIX в., акцентирует свое внимание на эффективности и результатах человеческой разумно-творческой деятельности. Она определяет культуру как особую сферу, возникающую исключительно в человеческом общественном опыте. Безусловно, классическое определение культуры не лишено недостатков. Характерно, что именно оно настраивает исследователя на поиск и обнаружение так называемого объективного содержания культуры, на выявление того, какие феномены относятся к культуре. А ведь перечень того, что входит в культуру, завершить весьма трудно, если вообще возможно. И потому культура может оказаться «недоопределенной». Преодоление этой очевидной слабости «классической модели» стало возможным благодаря развитию принципа системности и применению системного подхода к анализу культуры (см. п. 3.1). С другой стороны, классическое определение настаивает на деятельном характере культуры, рассматривая культуру и как процесс творческих свершений. Правда, эта сторона «классической модели» еще очень слабо выражена у просветителей и несколько полнее у тех, кто шел за ними (прежде всего, у
И. Канта). Поэтому решающей эпохой для раскрытия «классической модели» и преодоления ее слабых сторон оказалось XX столетие — время, когда все лучшее из наследия «классиков» было раскрыто, а отжившее преодолено без ущерба для современной мировоззренческой парадигмы.

На рубеже XIX-XX вв. антитеза «природа — культура» становится ведущей в попытках определить и осмыслить культуру. Конечно, оппозиция природного и культурного рассматривалась уже в эпоху Просвещения, однако было не вполне ясно, по какому принципу следует разграничивать две эти сферы, и к какой из них нужно относить человека. Ближе всех к ответу на эти вопросы подошел на закате Просвещения великий немецкий философ Имману и л Кант (1724-1804). Именно Кант писал, что человек — это часть природы, но в то же время он и творец, создающий по аналогии с природой мир культуры. Культура характеризуется у Канта как система гуманистических ценностей. Высшая цель культуры — это счастье человечества. Но, рассуждая так, Кант с неизбежностью приходит к некоторой ограниченности в трактовке культуры. Действительно, если исходить из счастья как высшей цели культуры, получается, что не все созданное человеком можно отнести к культуре. Культура, по Канту, — это лишь то, что служит благу человека, и вне морального обоснования поступков культуры нет. Налицо не только ограниченность, но и противоречие, которое было преодолено спустя примерно столетие после Канта философами-неокантианцами, представителями б а денской школы (преимущественно Генрих Р и ккерт и Вильгельм Виндельб а нд).

Развивая идеи Канта о культуре как о «возделанной» природе и о человеке как о творце культуры, неокантианцы опирались на кантовский принцип ценности, подвергнув его некоторому пересмотру. Принцип ценности стал для них тем основанием, которое позволяет отличить процессы, протекающие в культуре, от природных явлений. Ценность — это свойство того или иного объекта удовлетворять желания и потребности социального субъекта (как индивида, так и группы людей и общества в целом), служить его целям и интересам. Ценности, по мнению неокантианцев, есть определяющий признак культуры, позволяющий отличать культурное от природного. В природе как таковой нет ценностей — точнее, природа не созидает их, не выражает ценностного отношения к чему бы то ни было. В культуре же любое явление, феномен, объект, артефакт, что угодно, есть воплощение признанной человеком ценности. Если некий культурный феномен лишается ценности, он перестает быть феноменом культуры. Человек созидает или уничтожает ценности. Культура, таким образом, есть это мир человеческих ценностей, порождающий в себе системы ценностей, т.е. пространства ценностных координат, в которых формируются реальные проявления человеческой деятельности.

По мнению неокантианцев, ценности иерархичны, т.е. обладают различным статусом в той или иной системе, в ту или иную историческую эпоху. И, в конечном счете, иерархия ценностей культуры связана с ее идеалами — представлениями об абсолютных категориях, обладающими эталонным статусом в иерархии ценностей конкретного общества. Идеал связан с осуществлением высшей ценности. Он определяет сознательные стимулы и доминирующие мотивы человеческой деятельности, направленной на преобразование природы. Кроме того, идеалы культуры консолидируют общество, помогая выполнению определенной социальной программы. Идеалы способствуют и целостности самой культуры, определяя в ней ядро , т.е. ведущие ценности.

Принцип ценности сам по себе не объясняет тот механизм, с помощью которого происходит реализация творческой культурной деятельности. Важным становится вопрос о способах фиксации ценностного отношения в культуре. Действительно, почему случайно и хаотично возникающие ценности отдельных индивидов со временем начинают выступать как основа для творческой преобразовательной деятельности многих людей? Ответом на этот вопрос у неокантианцев становится признание нормативности культуры: ценностное отношение в культуре фиксируется в виде культурной нормы. Возникая из индивидуального человеческого опыта, ценности постепенно оформляются, закрепляются, передаются, превращаясь в норму. Культурные нормы — это исторически обусловленные требования к человеческой деятельности и социальным отношениям. Наряду с ценностями и идеалами, нормы становятся существенным компонентом культуры. Нормотворчество присуще культуре и охватывает все культурные сферы. Здесь и моральные запреты, и художественные каноны, и религиозные предписания, и юридические установления, и технологические принципы, и стандарты моды, и максимы общественного мнения. Нормативность в культуре — это механизм, обеспечивающий достижение культурных идеалов.

Таким образом, по мнению неокантианцев баденской школы, человек, социальные группы и общество в целом не могут существовать вне системы ценностных отношений, вне процесса творческого порождения и нормативного закрепления ценностных установок. Исходя из такого понимания, культуру можно определить как способ существования человека и общества, который базируется на ценностно-творческой активности индивида, порождая и осуществляя определенную систему ценностей, идеалов и норм.

Большое значение для определения понятия культуры в XX в. имел символический подход , одним из ярких представителей которого был немецкий философ-неокантианец Эрнст Касс и рер (1874-1945) — представитель м а рбургской школы, автор монументального трехтомника «Философия символических форм» (1923-1929). Кассирер взял за основу человеческую способность к массовой, систематической и постоянной символизации . Истоки культуры он ищет в способностях человека творить некий искусственный мир, обозначая реальность определенными символами (см. п. 4.2). В отличие от животного, человек существует в созданной им самим символической системе. По мнению Кассирера, язык, письменность, наука, искусство, религия и прочее суть составные части символического круга, в котором живет и страдает человек. Символизируя реальность, человек оказывается не просто в физической, а в символической вселенной. Созданные человеком атрибуты символического пространства (язык, литература, искусство, религия, общественно-политическая идеология) порой заслоняют от него исходную реальность или, по меньшей мере, делают восприятие этой реальности искаженным, оригинальным и специфичным. Вот почему восприятие мира у разных людей может отличаться, а у представителей разных социокультурных миров — разниться очень сильно. Кассирер пишет, что цивилизованный человек, в отличие от дикаря, уже не может иметь дело непосредственно с вещами: он взаимодействует с ними не иначе, как с помощью искусственных символов. Исходя из этого, Кассирер предлагает называть человека «символическим животным».

«Философия символических форм» Кассирера самым решительным образом повлияла на выработку определений культуры, которые опираются на принцип деятельности . В соответствии с этим принципом культура предстает одновременно и как способ реализации деятельного начала в человеке, и как сфера для творческой самореализации человека. Одно из определений такого рода приводит в своих «Лекциях» современный российский ученый А.А. Радугин. В основе определения, рассмотренного им, лежит концепция, которую можно было бы назвать «смыслодеятельностной». Суть определения состоит в следующем.

Отношение человека к миру определяется и опосредуется см ы слом , т.е. содержательно-информационным пространством, которым обладает каждый феномен сущего, но которое открывается человеку только в процессе творческого восприятия этого феномена. Смысл соотносит все то, что человек воспринимает, с системой ценностей самого человека. Если нечто лишено смысла, оно перестает существовать для человека. Смысл выступает как своего рода посредник между человеком и миром. Восприятие смысла может происходить по-разному. Некоторое количество смыслов адресуется рассудку (мышлению), переходя в значение, т.е. предметно выраженный образ или понятие. Но чаще смысл затрагивает чувства и волю человека, адресуясь глубинам его души. Большинство воспринятых смыслов не осознаются, попадая в человеческое бессознательное. При этом важно, что и рационально постигаемые, и нерационально воспринимаемые смыслы могут становиться общезначимыми, т.е. способными объединять многих людей, выступая основой их мыслей и чувств. Такие смыслы образуют культуру, а мир, который является носителем общезначимых человеческих смыслов, есть мир культуры. И потому культуре принадлежит все в мире, чему человек отдал частицу своей души в процессе созидания и восприятия культурных смыслов.

Исходя из вышеизложенного, можно дать следующее определение понятию культуры. Культура — это универсальный способ творческой самореализации человека, заключающийся в полагании смысла, а также в стремлении вскрыть и утвердить смысл человеческой жизни в соотнесенности его со смыслом сущего. Культура, таким образом, предстает перед человеком как смысловой мир, который вдохновляет людей и сплачивает их в некоторое сообщество. Этот смысловой мир передается из поколения в поколение и определяет способы бытия и мироощущения людей. Довольно близким к вышеизложенному оказывается определение, которое дал понятию культуры современный немецкий философ, автор книги «Культура постмодернизма» Петер Козл о вски (род. 1952): «То, что люди делают с собой, с природой, как ведут себя по отношению к окружающим, есть культура, созданный ею мир. Широкое понятие культуры охватывает выраженный в языке, символах и представленный в человеке мир, противостоящий природе». Как видим, «смыслодеятельностное» понимание культуры может выражаться по-разному. Но в любом случае становится понятно, что определять культуру можно (и нужно) не через перечисление входящих в нее феноменов, а через указание на их сущностные свойства, обретаемые в культуре вследствие творческого отношения человека к ним и утрачиваемые за ее пределами вследствие их выпадения из поля творческой активности человека.

Белый А. Проблема культуры // Его же. Символизм как миропонимание / А. Белый. — М.: Республика, 1994. — С. 18-25.

Библер B.C. Культура. Диалог культур / B.C. Библер // Вопросы философии. — 1989. — № 6. — С. 31-42.

Бидни Д. Концепция культуры и некоторые ошибки в ее изучении / Д. Бидни // Антология исследований культуры. Интерпретации культуры. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2006. — С. 57-90.

Ермишина Н.Д., Михайлов А.Н. Культурология: учеб. пособие для студентов МЭИ (ТУ) / Н.Д. Ермишина, А.Н. Михайлов. — М.: Изд-во МЭИ, 2006. — С. 17-25.

Зиммер Г. О сущности культуры // Его же. Избранное. Т. 1 / Г. Зиммель. — М.: Юрист, 1996. — С. 475-483.

Кафанья А.К. Формальный анализ определений понятия «культура» / А.К. Кафанья // Антология исследований культуры. Интерпретации культуры. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2006. — С. 91-114.

Кассирер Э. Философия символических форм: Введение и постановка проблемы / Э. Кассирер // Культурология. XX век: антология. — М.: Юрист, 1995. — С. 163-212.

Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития / П. Козловски. — М.: Республика, 1997.

Крёбер А., Клакхон К. Культура: критический обзор понятий и определений / А. Крёбер, К. Клакхон // Культурология: дайджест — № 1 (13). — М.: ИНИОН, 2000. — С. 105-183.

Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство / А.Ф. Лосев. — М.: Искусство, 1976.

Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука / Э.С. Маркарян. — М.: Мысль, 1983.

Осокин Ю.В. Культура // Его же. Современная культурология в энциклопедических статьях / Ю.В. Осокин. — М.: КомКнига, 2007. — С. 109-123.

© Центр дистанционного образования МГУП