Меню Рубрики

Кто такой ленин с точки зрения православия

22 апреля – день рождения Ленина. Споры о нем не утихают уже почти целый век, а вопрос о судьбе его тела так и не может считаться решенным.

«Как вы расцениваете эту историческую фигуру? Какой, по-вашему, должна быть судьба мавзолея и мумии Ленина?» – с такими вопросами Regions.ru обратились к религиозным и общественным деятелям.

«О личности Ленина могу только сказать, что это был самый большой злодей, который когда-либо ходил по русской земле», – заявил настоятель храма святителя Митрофания Воронежского протоиерей Димитрий Смирнов.

«Я бы не стал разрушать мавзолей. Я бы превратил его в музей, в котором рассказывалось бы обо всех репрессиях и о жестокости Советской власти по отношению к русскому народу. А ленинские останки я бы просто сжег и сбросил бы пепел в какую-нибудь забытую шахту, о местонахождении которой никто бы не знал», – резко сказал он.

«Если судить по тем трагическим последствиям для нашей Церкви и для нашего народа, которые связаны с именем Владимира Ильича Ульянова, то он, конечно, – одна из самых страшных фигур нашей истории», – сказал протоиерей Максим Козлов, настоятель домового храма МГУ.

«В детстве он получал пятерки по Закону Божиему, ходил на исповедь, – может быть, для того только, чтобы перейти в следующий класс гимназии или поступить в университет. В этом для нас есть некое предостережение. Не дай нам Бог в чем бы то ни было профанировать духовную и религиозную жизнь детей или принуждать к ней административными методами. От этого и появляются люди, подобные Ульянову», – сказал отец Максим.

«Мне нечего сказать в его оправдание. Противопоставить той катастрофе, которую он принес на нашу землю, нечего. А вопрос о мавзолее и захоронении должен решиться естественным образом. Конечно, чем быстрее, тем лучше, но без административного давления. Так что еще несколько лет нам придется потерпеть», – заключил он.

«Я считаю, что более мерзкого создания в истории России, а, может быть, и всего человечества не было. Это какая-то дьявольская фигура колоссального масштаба», – сказал священник Димитрий Арзуманов, настоятель храма св. првд. Иоанна Кронштадтского в Жулебине.

«Мне совершенно безразлично, что будет с его останками, но мавзолей и мумия в нем – это самый настоящий позор на весь мир. И примет ли земля эту скверну? Если кому-то очень хочется, пусть изучают и хранят эту мумию в каком-нибудь институте. Пусть ей там и поклоняются. Но только не на Красной площади», – решительно заявил батюшка.

«Деятельность Ленина и его последователей – это сплошная дьявольская подмена и пародия», – считает протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая Чудотворца в Пыжах.

«Совершенно очевидно, что ленинская идеология – это бунт против Церкви, против всего божественного и вечного ради достижения любой ценой временного земного благополучия. И в этом ленинская идеология созвучна ереси хилиастов в ее предельном выражении. Это попытка освободиться от всего священного, а, в конечном счете, – от нравственных норм, правды и справедливости. В сердцевине этой идеологии – осквернение святынь. Это вполне логично привело к обожествлению и поклонению смерти, памятником чему и является мавзолей», – сказал отец Александр.

«Но на фоне вымирания народа, растления молодежи и сознательного уничтожения детей вопрос о мавзолее и ленинских останках кажется мне не самым важным», – добавил он.

Большевик (Кустодиев Б.М.)

При всем разнообразии трактовок тема «Ленин и религия» рассматривалась слишком узко. Способствовала этому и деятельность самого Ленина, который призывал бороться с религией как с идеологией правящих классов, одурманивающей и закабаляющей простой народ; для чего необходимо изменить социальные условия, издавать антирелигиозную литературу и вести атеистическую пропаганду. Но истинное отношение Ленина к религии не вскрывалось вполне его критикой религиозной идеологии. Ленинский фанатический атеизм, яростную борьбу с религией невозможно свести к борьбе с тем социальным вредом, который, как считается в марксизме, приносит ошибочная, но исторически обусловленная форма идеологии — религия. Надо сразу сказать: Ленин боролся не с религией, а с Богом, существование Которого яростно отрицал.

Чтобы коснуться тайны отношения Ленина к религии, необходимо вспомнить гениального провидца Достоевского, который сумел вскрыть богоборческую интенцию в европейской культуре. Как художник, Достоевский не формулировал свои представления в законченных понятиях, но в «философии в образах» он предельно точен. Достоевский борется с материалистическими взглядами своих оппонентов, но при этом не считает их собственно материалистами. Сознание атеистов – персонажей его романов – двойственно: они нуждаются в Боге, чтобы Его отрицать.

Подобное можно увидеть в поведении Ленина. Он не мог упоминать о религии без проклятий, ибо был одержим потребностью паталогической хулы всего божественного: религия у него не иначе как «поповщина», «заигрывание с боженькой», «самая гнусная из вещей», «труположество», ибо «Всякая религиозная идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье с боженькой есть невыразимейшая мерзость. самая опасная мерзость, самая гнусная зараза». В подходе к различным историческим явлениям Ленин щеголял тем, что вскрывал во всем относительность и боролся со всякими представлениями об абсолютном. В этом был стержень его борьбы с духовностью. Но когда дело доходило до религии, Ленин отступал даже от «беспристрастной» марксистской методологии и впадал в неистовство и беснование. За этим кроется ощущение религиозной реальности как абсолютного врага. Здесь терпения Ленина не хватало даже на то, чтобы хотя бы для вида представить религию как нечто исторически обусловленное и преходящее.

Ленин в работе «Детская болезнь левизны в коммунизме» учил, что на компромисс нужно идти везде и во всем, кроме коммунистических целей. Он издевался над теми, кто не был способен на это. Но сам Ленин никогда не допускал компромисса с религией, ему никогда не приходило в голову хитрить с Богом, с Церковью, с религией. Сталин, будучи верным ленинцем во всем другом, все же допускал во время войны использование религии для сохранения власти на первом коммунистическом плацдарме. Маркс, хотя и любил говорить всякие гнусности о религии, все же делал попытки исторического подхода. Ленин же скатывался даже ниже уровня марксизма и был в восторге от самых пошлых антирелигиозных брошюрок и вульгарных критиков религии, вроде ядовитого и ернического Гельвеция.

Ленин боялся не только религиозной реальности, но и религиозных символов. Он не мог выносить самого упоминания Бога. Например, к «богоискательству» и «богостроительству» он был непримирим, хотя в этих учениях представления о реальном Боге отсутствовали, и можно было бы из них извлечь «революционную» пользу в атеистической пропаганде. То, что Ленин органически не мог заигрывать с религией и относился ко всему, с нею связанному, более чем серьезно, показывает, что для него уничтожение религии являлось главной целью коммунистического режима. При Ленине начались самые кровавые и массовые религиозные гонения за всю мировую историю.

Уже 1 мая 1919 года в документе, адресованном Дзержинскому, Ленин требует: «Необходимо как можно быстрее покончить с попами и религией. Попов надлежит арестовывать как контрреволюционеров и саботажников, расстреливать беспощадно и повсеместно. И как можно больше. Церкви подлежат закрытию. Помещения храмов опечатывать и превращать в склады». 25 декабря 1919 года по поводу дня Николая Чудотворца, когда православные люди не могли работать, Ленин издает приказ: «Мириться с «Николой» глупо, надо поставить на ноги все чека, чтобы расстреливать не явившихся на работу из-за «Николы»». В письме Молотову для членов Политбюро от 19 марта 1922 года Ленин настаивает на необходимости использовать массовый голод в стране и призывает коммунистических вождей в рамках кампании «изъятия ценностей» коварно разгромить Церковь, нанести религии сокрушительный удар, чтобы лишить последующие поколения верующих всякой воли к сопротивлению: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи, трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей». Ленин соглашается с тем, «что если необходимо для осуществления известной политической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый короткий срок, ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут». Ленин призывает «дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий». Ленин убеждает своих соратников, что кампания «изъятия церковных ценностей» должна быть проведена «с беспощадной решительностью, безусловно, ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать».

Подобный людоедский пафос объясняется тем, что Церковь Ленин ненавидел еще больше, чем религиозную идеологию, так как Церковь – это жизнь в Боге. В ленинском отношении к Церкви чувствуется личная сатанинская злоба, инфернальная ненависть, которую он не способен удержать. Как только представилась возможность разгромить Церковь, Ленин забыл все свои теории о строгих законах истории, в утверждении которых Ленин-марксист противопоставлял себя народничеству. В практике своего отношения к религии Ленин впадает в полный волюнтаризм. Это не только плод лицемерия, а скорее результат двоемыслия, в котором скрывается двойственная природа марксизма-ленинизма. Ленин всегда объявлял себя законченным материалистом и атеистом, но является ли он действительно таковым?

Нет сомнений, что идеология ленинизма материалистична: первичность материи, представление о мире как о механизме, а о человеке как социально-биологической машине – части мировой саморазвивающейся машины. Но по своим задачам и по глубинной ориентированности ленинизм не мог быть материализмом. Логика законченного материализма не допускает каких-либо нормативов поведения, не содержит представлений о должном, так как человек как социально-биологическая машина не может иметь обязанностей перед мировой машиной. К идее Бога такой материализм должен был бы относиться, как к вредной ошибке, но она не может вызывать пафос маниакального отрицания или безудержную жажду хулы. Только обязанность богоборчества заставляет Ленина вести себя по отношению к миру так, будто в его основе лежит нематериальное начало. Отрицая существование Бога, Ленин боролся с Богом и Божественным, как с наиреальнейшей сущностью. Фанатический атеизм ленинского типа возможен только тогда, когда религию отрицают как вредное суеверие, но с Богом борются, как с абсолютно враждебной реальностью.

Однако есть и глубокая закономерность в том, что именно материализм является идеологией ленинизма. Ленинизм не материалистичен по мотивам и задачам, но идеологией ленинизма может быть только материализм. Хотя материализм по своей логике не может обосновать воинственности атеизма, а тем более пафоса богоборчества, он необходим как средство и конечная цель богоборчества. Такая позиция не может быть последовательной, ибо основана на самообмане, игре с самим собой, которая позволяет избежать прямого отрицания принципов, что логически неизбежно при материалистическом мировоззрении. Ленинизм не способен к критическому самоанализу, так как является философским и психологическим двоемыслием, описанным Оруэллом. Глубинной основой всякого двоемыслия является двоемыслие по отношению к Богу.

Ошибочно думать, что атеистический материализм – предельная противоположность религии. Невозможно считать дьявола как персонифицированное небытие, материалистом. Полной противоположностью религии может быть только такой атеизм, который является в то же время антихристианской «религиозностью», со своими писанием и культом, со своими идолами. Ленинизм – это антихристианское вероучение, диктующее образ существования. Тип ленинца-атеиста – не бесстрастный кабинетный ученый, а одержимый фанатик, горящий ненавистью к Божественным основам бытия. Воля ленинизма к глобальному переустройству мироздания признает, что мир не детерминирован, в нем может победить или религия, или атеизм. Мир не материален, но в случае победы коммунизма он может стать материальным. Бог для Ленина – это не то, что есть или чего нет, а то, что может быть, но чего быть не должно, что необходимо уничтожить. Победа над Богом осуществляется через человека, поэтому ориентация марксизма-ленинизма раскрывается с помощью понятия о том, что есть человек и чем он должен стать.

Если в христианстве человек – участник обожения мира, достижения Божественного бытия, то скрытая цель ленинского атеизма – превращение человека в агента развоплощения, в источник небытия. Но это не просто воля «не быть», а стремление впасть в состояние, противоположное бытию, созданному Богом, и увлечь за собой весь мир. Чтобы человек был сотворцом Божиим, он должен обладать свободой и способностью к творчеству, ибо только путем творчества в Боге можно обожить мир. Чтобы быть проводником небытия, человеку нужно отказаться от свободы и способности творчества и детерминировать себя по отношению к внешним обстоятельствам. Противоположно тому, как христианин хочет жить в Боге — источнике свободы («там, где Дух Господень, там свобода«), марксист-ленинист стремится жить в безличной необходимости, снимающей всякую ответственность за богоотступничество.

Смысл марксистко-ленинской идеологии раскрывается в ее отношении к истории, в формулировании роли человека в истории. Ленин рассматривал человека как производное производственных отношений. Это означает, что у всех людей одной эпохи общая сущность вне зависимости от индивидуального своеобразия, что человек жестко детерминирован окружающей средой. Но над этой средой стоит партия, которая управляет ею («для партии нет ничего невозможного»), следовательно, управляет и человеком. Ибо предельная одержимость богоборчеством освобождает от всех материалистических и атеистических «законов» и наделяет сатанинской свободой в небытии. Таким образом, атеистический материализм утверждает, что общество детерминировано законами материальной истории, но для того, чтобы партийные вожди имели бы свободу рук направлять эти «законы» в интересах богоборческого атеизма. Эту логику раскрыл еще Достоевский, который в анализе феномена нечаевщины в образе Шигалева предвосхитил будущее воплощение коммунизма. Шигалев «предлагает, в виде конечного разрешения вопроса, – разделение человечества на две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми. Те же должны потерять личность и обратиться вроде как в стадо и при безграничном повиновении достигнуть рядом перерождений первобытной невинности, вроде как бы первобытного рая, хотя, впрочем, и будут работать. Меры, предлагаемые автором для отнятия у девяти десятых человечества воли и переделки его в стадо, посредством перевоспитания целых поколений, – весьма замечательны, основаны на естественных данных и очень логичны». Эту железную логику всякого богоборчества Россия и испытала на себе.

Достоевский страстно боролся с материалистическими теориями о том, что человека «заедает среда«, но он не считал своих героев-революционеров материалистами. И не случайно назвал свой роман «Бесы». На материализме, не содержащем никакой этики, паразитирует бесовское богоборчество, которое не может выступить открыто, ибо самим фактом богоборчества признает Того, против Кого борется, – Бога.

Таким образом, ленинизм – диалектическое сочетание предельного атеизма с особого рода религиозным пафосом. Это — одержимость сатанизмом как тотальным богоборчеством. Ленинизм материалистичен по идеологии, но не по онтологии. Материализм и атеизм – это орудие борьбы с тем, что само по себе может существовать только за пределами этого мировоззрения. Цель и замысел ленинизма – построение предельно антихристианского общества, а скрытая конечная цель – небытие. Богоборчество – стержень и доминанта ленинизма. Но богоборчество требует разрушения мироздания как Божьего творения и уничтожения образа и подобия Божьего в человеке. Отсюда беспрецедентные в мировой истории разрушения и геноцид при режиме марксизма-ленинизма. Таким образом, все без исключения части марксистско-ленинского учения подчинены главной цели — достижения адского царства на земле, описывают различные этапы на пути к ней и методологию борьбы во имя ее.

LiveInternetLiveInternet

Метки

Музыка

Подписка по e-mail

Поиск по дневнику

Постоянные читатели

Сообщества

Статистика

Православные священники о Ленине

Пятница, 23 Января 2009 г. 20:41 + в цитатник


Яростный атеизм Ленина, развязанные им гонения на Церковь – всему этому нет оправдания ни в сем веке, ни в будущем, уверен секретарь Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата по межхристианским отношениям иерей Игорь Выжанов. «Что же до социальных преобразований, на якобы положительную роль которых ссылаются сторонники Ленина (это было заметно, например, в проекте «Имя Россия»), что до его мнимой заботы о бедных и незащищенных слоях населения – это просто неправда. Простой народ низвели до рабского состояния, он не получил ни земли, ни воли, а только страдания», – сказал священник, комментируя сайту Regions.ru результаты последнего опроса ВЦИОМ, посвященного отношению граждан России к Ленину.

«Революция привела к разделению общества, когда брат пошел на брата в страшной гражданской войне. Даже если допустить, что в революционных преобразованиях и было что-то положительное, оправдать их никак нельзя. Перефразируя Достоевского, я бы сказал, что даже одна капля русской крови, пролитой в этой междоусобице, не может быть оправдана никакими реформами и социальными гарантиями», – сказал отец Игорь.

«А мертвое тело должно лежать в земле – если, конечно, это не почитаемые мощи святого. Но надо принять во внимание, что многие пожилые люди именно так к его телу и относятся, и захоронение воспримут болезненно. Может быть, должно пройти какое-то время, чтобы стало можно его спокойно похоронить. Не принимая большевизма, мы сами не должны действовать большевистскими методами», – заключил священник.

По оценке пресс-секретаря Московской Патриархии иерея Владимира Вигилянского, Ленин – личность незаурядная, но роль его в истории безоговорочно отрицательная: «Конечно, по-своему это была выдающаяся личность. Так воспользоваться обстоятельствами, чтобы изменить весь строй жизни России и русского человека – для этого, конечно, нужно было иметь дьявольскую энергию. Но роль его, на мой взгляд, безоговорочно отрицательная. Мы видим, что ХХ век стал самым страшным, самым кровавым в истории нашей страны»,- сказал отец Владимир. «От той революции, которую возглавил Ленин, пострадали практически все классы людей – и дворяне, и купечество, и крестьяне, и интеллигенция, но больше всего – духовенство. По всему ХХ веку волнами прокатилась эта кровавая баня, которую он спровоцировал», – отметил священник.

«Конечно, на главной площади страны ему не место. Но с другой стороны, слишком много людей, воспитанных еще в советские годы, почитают Ленина. Поэтому для того, чтобы не разъединять нашу страну, надо найти компромисс. Я бы предложил отдать тело Ленина коммунистам и прочим его почитателям, чтобы они сами им распорядились. Пусть, например, хранят его в Ульяновске – там и его родной дом, и его музей. Там и должно быть его тело», – считает священник.

С точки зрения православного христианина, Ленин – это бич, орудие, которым Бог управил Россию, считает заведующий сектором Отдела Московской Патриархии по религиозному образованию и катехизации священник Игорь Киреев. «В условиях потери христианских ценностей и ориентиров в высших слоях российского общества Бог попустил жестокую диктатуру, идеологом и возглавителем которой был Ленин. В Евангелии есть слова Господа: «Надобно прийти соблазнам, но горе тем, через кого они приходят». Роль Ленина в истории России велика, а участь его прискорбна, как, впрочем, и всех ему подобных», – считает священник. «Тело его, как человека крещеного, достойно лежать там, где похоронены его родители», – заключил отец Игорь.

По мнению известного миссионера диакона Андрея Кураева, Ленин – это «самый страшный персонаж русской национальной истории». «Это человек, который легализовал ненависть, который на целое столетие затормозил развитие России. Я думаю, было бы хорошо, если бы Россия распрощалась с Лениным навсегда – во-первых, через дезинфекцию городской топонимики, а во-вторых, через перезахоронение его трупа», – сказал он.

«Относительно его погребения есть варианты: похоронить его рядом с матерью на Волковском кладбище в Петербурге, или рядом с отцом в Симбирске (я бы очень хотел, чтобы этот город назывался именно так). Третья возможность – создать государственный мемориал, куда перенести вообще все захоронения кремлевского некрополя, включая и Сталина, и Гагарина. Всех этих людей нужно похоронить в достойном месте. Пожалуйста, пусть это кладбище станет главным государственным мемориалом, пусть, но только не на Красной площади, тем более, что в последнее время она все чаще используется в качестве развлекательной площадки. Развлекаться рядом с могилами – это нехорошо», – заключил отец диакон.
Русская линия

Во что верил Ленин

23.01.13, 18:00

89 лет назад умер один из создателей советского государства, вскоре после прихода к власти развязавший жестокие гонения на Церковь. Чтение воспоминаний о Владимире Ульянове и его статей дает возможность изучать новейшую историю из первых рук и позволяет самому создать портрет человека, изменившего судьбы мира. При создании такого образа невозможно обойти тему веры и отношения к Богу.

Своя вера

На первый взгляд, отношение Ленина к вере и Церкви не требует никакого изучения. Достаточно процитировать знаменитые строки из письма Владимира Ульянова к Горькому, написанные в 1913 году: Богоискательство отличается от богостроительства или богосозидательства или боготворчества и т. п. ничуть не больше, чем желтый черт отличается от черта синего. Говорить о богоискательстве не для того, чтобы высказаться против всяких чертей и богов, против всякого идейного труположства (всякий боженька есть труположство — будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, все равно),— а для предпочтения синего черта желтому, это во сто раз хуже, чем не говорить совсем. После таких слов отпадает всякая охота читать ленинские тексты на тему религии. Однако дело обстоит далеко не так просто, как кажется.

Начнем с того, что Ленин, как и Троцкий или Крупская, были людьми религиозными, верующими. Другое дело, что объектом для поклонения служила не традиционная религия, а идея «перманентной революции» для Троцкого, просвещения и помощь рабочим и крестьянам для Крупской, или вера в себя самого, как в человека, способного изменить ход истории для Ленина.

Отношение к Володе Ульянову как к человеку исключительных способностей сформировалось еще во время его отрочества. В отредактированных в угоду линии партии воспоминаниях его жены и родных перед читателем предстает сверхчеловек. Он способен в кратчайшие сроки выучить латинский язык и помочь старшей сестре Анне поступить на Высшие женские курсы. С юности Ленин обладает феноменальной работоспособностью, способен подчинять и вести за собой окружающих. Иногда стремление показать гениальность основателя советского государства приобретает комические и одновременно грустные формы: обладавшая очень хорошим стилем, наблюдательностью и чувством слова Надежда Крупская, в своих воспоминаниях постоянно называет Ленина «Владимир Ильич» или «Ильич». Это особенно режет слух в первой части воспоминаний. Надежда Константиновна приехала к Ленину в ссылку в Шушенское, они повенчались. Поверить в то, что жена всегда называла мужа «Владимиром Ильичом», может лишь очень наивный читатель.

Впрочем, сохранились и другие воспоминания о Владимире Ульянове. Соратник Ильича Николай Валентинов характеризует его как человека, никогда не испытывавшего нужду, необычайно тщеславного, что в частности проявлялось в его подходе к изданию собственных статей и книг, и истово верящего в свою исключительность: «Вера в свою избранность и предназначенность вошла в него с давних пор и по своей психологической сути она подобна вере, что жгла душу Магомета, когда тот гнал арабов на завоевание мира. При всем своем грубом материализме и воинствующем атеизме — Ленин все-таки своеобразный религиозный тип. На поддержку себя он смотрел, как на поддержку революции, а при таком понимании — цель оправдывала все средства».

Тот же Валентинов, анализируя письма Ленина к родным, показывает, что мать, сестры, брат считали своим долгом помогать «Володе», избавлять его от забот, бытовых нужд и излишних скитаний. Владимир Ульянов очень любил мать и сестер, но при этом считал себя вправе не говорить им о своем реальном финансовом состоянии. Всю свою жизнь до 1917 года, по свидетельству Горького, лидер большевиков умел с помощью «хитрецы» получать щедрое финансирование из самых разных источников. Собирая деньги на революционную деятельность, он вел себя как отличный религиозный проповедник, пугая своих последователей немедленным крахом всех начинаний, если они не найдут для него денег. Ленин не был транжирой, не стремился к роскоши, но считал необходимым обеспечить для себя тот уровень комфорта, в котором он мог работать. Основатель советского государства впоследствии сам признавался, что никогда особенно не нуждался и, за небольшим исключением, специально не заботился о добывании куска хлеба. Владимир Ульянов не испытывал от этого никаких угрызений совести. Считая, что его жизнь важна для революции, он следил за своим здоровьем и бытовыми условиями. Точно так же он поступал и в отношении своих товарищей — уговаривал их лечиться, иногда давал денег. Это не было проявлением дружеских чувств, о чем говорили и Троцкий, и Валентинов и другие соратники. Прагматик до мозга костей, фанатик дела, Ильич оценивал себя и людей как «казенное имущество» (это его собственные слова, не раз употребляемые в письмах), ценное для партии, и не обращал внимания на моральные качества своих соратников, если они не вредили интересам дела. Вот что пишет об этом Николай Валентинов: «По словам Кржижановского, он с полнейшим равнодушием относился к указанию, что «то или иное лицо грешит по части личной добродетели, нарушая ту или иную заповедь праотца Моисея». Ленин в таких случаях — я это слышал от него — говорил: «Это меня не касается, это Privatsache (факт частной жизни – Н.С.)», или «на это я смотрю сквозь пальцы».

Принцип политической целесообразности

Будучи абсолютным сторонником тезиса о том, что цель оправдывает средства, Владимир Ульянов смотрел на религию и Церковь с точки зрения целесообразности, доходящий до цинизма.

Ленинские антирелигиозные статьи, в отличие от текстов Маркса или Энгельса, не содержат критики Библии, поиска противоречий в Евангелиях или отсылкам к средневековым жестокостям инквизиции. Все эти темы для него – «борьба желтого черта с синим». Единственная вещь, интересующая его в Церкви и религии, это их влияние на социальную, экономическую и политическую жизнь.

Православная Церковь для Ленина – контрреволюционная и черносотенная организация совсем не потому, что она призывает идти за Христом. Ильич a priori полагает, что любая религия есть притворство, вековой обман трудящихся. Отношение основателя советского государства к вере, помимо уже упомянутого письма к Горькому, лучше всего выражает небольшая цитата из статьи «Три источника и три составных части марксизма»: «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов».

Принцип «Кому выгодно» был ведущим для оценки большинства событий или явлений для Владимира Ульянова, с этими критериями он подходит и к Церкви. В политических интересах Ленин будет говорить о притеснениях сектантов в Российской империи, о равноправии всех религий, будет называть Церковь опорой царского режима. Еще в 1905 году в работе «Социализм и религия» он однозначно скажет, что религия и коммунизм несовместимы: «По отношению к партии социалистического пролетариата религия не есть частное дело. Партия наша есть союз сознательных, передовых борцов за освобождение рабочего класса. Такой союз не может и не должен безразлично относиться к бессознательности, темноте или мракобесничеству в виде религиозных верований».

Иными словами, Ленин не оставляет за религией права даже на частную жизнь, хотя в других своих текстах он называет верования своим любимым словом Privatsache. По мысли Ильича, у члена партии, а затем и у жителя страны победившего социализма не может быть частной религиозной жизни, и эту идею он будет настойчиво претворять в жизнь уже после своего прихода к власти в России.

Как Ленин относился к Богу и Церкви

В последнее время часто можно слышать разговоры о том, что Владимир Ленин в отличие, например, от Иосифа Сталина недооценивал роль Церкви и считал любую религию «труположеством». Знаменитая цитата из письма 1913 года Максиму Горькому «о синем и желтом черте» для многих закрыла тему отношения вождя мирового пролетариата к Церкви и религии. Между тем, в дореволюционных статьях Владимира Ульянова и в воспоминаниях о нем можно найти много интересных фактов, позволяющих объяснить политику советской власти по отношению к Церкви.

Начнем с того, что ленинские статьи о христианстве не содержат критики Евангелия или церковных догматов. В отличие от Карла Маркса, подробно разбиравшего мнимые противоречия в евангельском повествовании о родословной Христа, Ленин не разменивается на такие «мелочи». Для него не существовало проблемы исторического Иисуса, поскольку не существовало проблемы существования Бога или религиозных исканий.

Религия по Ленину — всего лишь способ обмануть трудящихся и возможность для богатых держать в покорности бедных. Не случайно на полях Гегеля Владимир Ульянов оставляет почти неприличные надписи, касающиеся Бога, которые Владлен Логинов, автор книги «Неизвестный Ленин» сравнивает с разочарованием болельщика от неверного действия игрока любимой команды:

«И когда Гегель еще и еще раз в этой опубликованной работе пишет, что размышления Эпикура — „жалкие мысли“, ибо нет в его картине мира места для бога, для „мудрости творца“, Ленин срывается, как срывается болельщик, когда его любимый нападающий с десяти шагов бьет мимо ворот. И на полях конспекта, после нескольких десятков реплик — „Замечательно верно и глубоко“, „Очень верно и важно“, „Очень хорошо и образно“, „Умно и остроумно“ появляется запись: „Бога жалко! Сволочь идеалистическая!“. Это никогда не предназначалось для печати и было лишь сугубо личным эмоциональным выражением досады на великого и почитаемого философа, позволившего себе столь мелкое высокомерие».

Как видим, Владимир Ульянов не слишком чтил авторитеты и мог позволить себе эмоциональные высказывания, связанные с проблемами соотношения идеализма и материализма. Правда, продолжая конспектировать Гегеля, Ленин оставляет и другое замечание, которое выдает в нем интерес к умным противникам: «Умный идеализм ближе к умному материализму, чем глупый материализм». К чести основателя советского государства следует сказать, что он стремился переубедить оппонента словами, но уж в полемике не щадил никого.

Отметим, что самые «скучные» статьи о религии Владимир Ульянов пишет, размышляя о теории идеализма и материализма, об абстрактных понятиях. Напротив, как только речь заходит о конкретных представителях Православной Церкви, о деятельности духовенства в дореволюционной Думе, о социально-экономической роли религии в обществе, Ленин преображается, и из-под его пера выходят интересные наблюдения.

В статье «Классы и партии в их отношении к религии и церкви» Ленин говорит о том, что Церковь страдает клерикализмом. Такой вывод он сделал, анализируя речь епископа Евлогия (Георгиевского), в которой были такие слова:

«Кто может поручиться за то, что бюджетная комиссия, выразившая в настоящем году пожелание подчинить их (церковные средства) государственному контролю, в следующем году не выскажет пожелания переложить их в общегосударственное казначейство, а затем и совсем передать заведование их из власти церковной к власти гражданской или государственной. Церковные правила говорят, что если вверены епископу души христианские, то тем более должны быть вверены церковные имущества… Ныне стоит перед вами (депутатами Думы) ваша духовная мать, святая православная церковь, не только как перед народными представителями, но и как перед своими духовными детьми».

Справедливое опасение православного иерарха о том, что государственный контроль над деятельностью Церкви может привести к ухудшению положения верующих (Ленин потом убедительно докажет правоту этого суждения, придя к власти) под пером Ульянова превращается в гимн крепостничества:

«Перед нами — чистый клерикализм. Церковь выше государства, как вечное и божественное выше временного, земного. Церковь не прощает государству секуляризации церковных имуществ. Церковь требует себе первенствующего и господствующего положения. Для нее депутаты Думы не только — вернее не столько — народные представители, сколько „духовные дети“.

Это не чиновники в рясах, как выразился с.-д. Сурков, а крепостники в рясах. Защита феодальных привилегий церкви, открытое отстаивание средневековья — вот суть политики большинства третьедумского духовенства».

Здесь нужно сделать важную оговорку. По свидетельству того же владыки Евлогия и других представителей духовенства, входивших в государственную Думу, необходимость утверждения депутатами расходов на Церковь приводили к большим сложностям. Многие народные избранники попросту игнорировали церковные вопрос, не представляя реального положения дел в Российской Церкви. Сам архиепископ Евлогий убедился в этом на собственном примере, когда с большим трудом в течение нескольких созывов защищал православных на Холмщине и Волыни от реальной католической экспансии. С большим трудом удалось убедить депутатов в необходимости защищать граждан Российской империи, исповедовавших православие.

По мнению Ленина, вся эта борьба за единство страны — это клерикализм, между тем речь шла уже не о сохранении господствующего положения Церкви в империи, которое было отменено Манифестом от 17 октября 1905 года, а о возможности сохранения равенства всех религий. После объявления принципов веротерпимости православные оказались в худшем положении, поскольку не могли ничего изменить без согласия царя, а теперь и депутатов.

Однако вернемся к ленинским текстам. Обвиняя Церковь в клерикализме, Ленин считал сектантов одним из самых демократичных течений в России. В «Проекте резолюции об издании органа для сектантов», который был принят на II съезде РСДРП, лидер большевиков поддержал идею издавать «популярную газетку „Среди сектантов“».

Обозначив православных как политический оплот режима, Владимир Ульянов в своих статьях последовательно проводит мысль о Церкви как оплоте буржуазии и реакции. После революции 1917 года именно эта ленинская идея станет источником гонений на духовенство и верующих, которых начнут расстреливать и сажать в тюрьмы и лагеря по обвинению в «контрреволюции». Многие дореволюционные публикации будущего основателя советского государства не оставляют никаких сомнений в том, что в случае его прихода к власти православных может ждать лишь мученический венец.

Вот очень характерный отрывок из уже упоминавшейся нами работы «Классы и партии в их отношении к религии и церкви»:

«Представитель контрреволюционной буржуазии хочет укрепить религию, хочет укрепить влияние религии на массы, чувствуя недостаточность, устарелость, даже вред, приносимый правящим классам „чиновниками в рясах“, которые понижают авторитет церкви. Октябрист воюет против крайностей клерикализма и полицейской опеки для усиления влияния религии на массы, для замены хоть некоторых средств оглупления народа, слишком грубых, слишком устарелых, слишком обветшавших, недостигающих цели,- более тонкими, более усовершенствованными средствами. Полицейская религия уже недостаточна для оглупления масс, давайте нам религию более культурную, обновленную, более ловкую, способную действовать в самоуправляющемся приходе,- вот чего требует капитал от самодержавия».

Отношение Ленина к представителям Церкви как к приспособленцам — сущность его представления о любой Церкви и религии. Лидера большевиков не интересовали сложные вопросы богословия или мистики, в отличие от Сталина он не пытался использовать религиозные аргументы для укрепления собственной власти, но, напротив, протестовал против возможного превращения себя в «безвредную икону». В этом смысле лидер большевиков всей своей жизнью подтвердил знаменитые строчки из письма к Горькому:

«Богооискательство отличается от богостроительства или богосозидательства или боготворчества и т. п. ничуть не больше, чем желтый черт отличается от черта синего. Говорить о богоискательстве не для того, чтобы высказаться против всяких чертей и богов, против всякого идейного труположства (всякий боженька есть труположство – будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, все равно),- а для предпочтения синего черта желтому, это во сто раз хуже, чем не говорить совсем».

Письмо Горькому, содержащее эти известные строки, было ответом на конкретную внутрипартийную дискуссию, но отношение к религиозной вере как к чему-то пустяковому, а к Церкви как к реакционному осталось у Ленина на всю жизнь, и именно оно во многом определило жестокость гонений на православных христиан. Как ни странно, это не было проявлением глупости. Фанатично преданный революции, Владимир Ульянов нашел свою веру и своих богов, а потому все остальные проявления религиозных чувств казались ему лукавством.

Православные священники об отношении к В.И. Ленину и его наследию.

21 января исполняется 91 год со дня смерти В.И. Ленина. Интернет-издание «Православный Взгляд» попросило православных священников рассказать о своем отношении к этой исторической фигуре

Иерей Димитрий Ненароков,

Помощник атамана Центрального казачьего войска

К Ленину нужно относиться как к Нерону или Марку Аврелию. Ленин — это злодей, самый беспринципный человек среди своих коллег, поэтому его и избрали на эту роль.

Мавзолей — это страшное сооружение оккультного характера, копия вавилонского зиккурата. Вавилонский зиккурат строился для общения с главным божеством Вавилона — Вилом. Под вавилонской башней лежал рыжий человек, терафим Вила, которым являлась специально обработанная голова рыжего мужчины, запечатанная в хрустальный купол. А у нас в Мавзолее лежит В. И. Ленин, тоже ВИЛ. Получается, Ленин — это терафим — специально подготовленный покойник, через которого осуществляется общение с высшими демоническими сущностями. По иудейскому и каббалистскому обряду после общения с покойником омываются пеплом, поэтому рядом с комнатой, где лежит тело Ленина, находится пепельная комната, в которой наши правители посыпали себя пеплом.

К сожалению, наша власть до сих пор не созрела для того, чтобы стать русской властью. Но мы знаем, что Путин лично подписал указ о строительстве памятника патриарху Гермогену, и если бы не было его подписи, не было бы ни памятника патриарху Гермогену, ни памятника-стелы в честь 300-летия Дома Романовых, ни памятника царю Александру I в Александровском саду. Путин также заявил о необходимости восстановления Чудова и Вознесенского монастырей в Кремле, которые являются царскими монастырями. Поэтому мы наблюдаем некое противостояние элит, когда, с одной стороны, на Красной площади стоит башня вавилонского божества Вила, а с другой стороны, памятник патриарху Гермогену, памятник-стела в честь 300-летия Дома Романовых и памятник царю Александру I в Александровском саду.

Ленина нужно поскорее захоронить. Но это решение должно вызреть в недрах народа, а не произойти по указу правительства. Но правительство должно направить соответствующие информационные потоки, чтобы люди созрели для этого. На месте Мавзолея нужно восстановить часовню, которая там была до этого.

Внутренняя, сакральная сторона власти может поменяться только с принятием монархии, все остальное — это разные формы одного и того же. Сейчас мы наблюдаем реанимацию социализма и коммунизма. Православная Церковь не смогла сказать своего слова ни в России, ни на Украине. Церковная идея не возобладала над идеей социалистической. В целом народ так и остался советским, и на Донбассе тоже, поэтому ни революция, ни гражданская война не закончились до сих пор. Какие еще нужно совершить подвиги и какую пролить кровь, знает один Господь Бог.

Игумен Сергий Рыбко,

игумен Русской православной церкви, известный миссионер, настоятель храма Сошествия Святаго Духа на апостолов на Лазаревском кладбище города Москвы

Ленин — палач русского народа. Человек, который воцерковляется, по мере узнавания Православия и истории своей страны, начинает понимать, кем были на самом деле Ленин и большевики, которые сделали все для разрушения великой страны. К сожалению, остались пожилые люди, которые воспринимают большевизм как религию. В Новороссии фигура Ленина и философия коммунизма также объединяют определенные круги, воюющие за русскую идею, поэтому здесь нужно быть осторожными. Эти люди воспринимают покушение на Ленина как покушение на советскую идею, которая для многих людей ассоциируется с русской идеей. Он проливал НАШУ кровь, боролся с Церковью и верой. Любой настоящий священнослужитель — антикоммунист и антиленинец.

Иерей Алексий Шляпин,

настоятель церкви великомученика Димитрия Солунского, деревни Ивакино Можайского района Московской области

Ленин как человек подлежит суду Божию, а как историческая фигура — он злодей. Преподобный Ефрем Сирин сказал: «Кто любит убийц, тот обнаруживает ненависть свою к убитым». Если мы начинаем оправдывать Ленина или Сталина, то мы согрешаем против тех людей, которые пострадали. Мы согрешаем и против самой Церкви, которая была гонима со стороны этих злодеев. Поэтому христианин не должен испытывать никакой симпатии к Ленину. Те, кто пытаются оправдать или проявить к Ленину историческое уважение, ошибаются. Христианин не должен считать нормальным, когда памятники этому злодею стоят до сих пор во всех городах страны, а его тело лежит на почетном месте в центре Москвы. Красную площадь нужно очистить от этого злодея. Тело Ленина надо перезахоронить, предать земле без всяких почестей и желательно там, где его не найдут для почитания коммунисты. На месте мавзолея поставить храм или часовню. Такой опыт в Церкви имеется. Места, оскверненные языческими капищами, христиане обращали в храмы и святыни, чтобы таким образом был поруган дьявол. Никакой солидарности у христиан с коммунистами нет и быть не может. Это явные гонители Церкви.

Протоиерей Виктор Горбач,

настоятель прихода Святителя Иннокентия Московского в Южно‐Сахалинске, руководитель Молодежного отдела Южно-Сахалинской и Курильской епархии

Ленин был одним из главных организаторов того погрома, который был учинен в России в начале XX века. Это очень мрачная, отрицательная фигура. Он был православным христианином, но сам добровольно отрекся от веры и даже подвел себя под анафему. Святейший патриарх Тихон анафематствовал всех революционеров, развязавших гражданскую войну.

Конечно, необходимо убрать все памятники Ленину в стране и мавзолей с Красной площади, но, возможно, наше общество к этому пока еще не готово, поэтому надо объяснять людям, что Ленин — отрицательный герой и памятников ему не должно быть.

Совершив революцию, большевики заставляли людей отказываться от своих ценностей и идти за химерой коммунизма, а сегодня новые революционеры призывают нас идти за химерой неолиберализма. Дай Бог, чтобы в России не появились новые Ленины, которые не будут жалеть «русского мужика» ради строительства светлого будущего, которое никогда не наступит. Советское время преподнесло нам очень важный урок, который мы не должны забывать. Гражданская война и уничтожение государства не приносит счастья, как не принесло в начале XX века.

Иерей Димитрий Алешкевич,

настоятель храма в честь иконы Божьей Матери «Всех скорбящих Радость» в городе Севастополь

В свете опубликованных в последние годы материалов, посвященных событиям, произошедшим после 1917-го года, личность Ленина представляется мне вполне однозначной. Это духовно глубоко больной человек, сыгравший колоссальную роль в разрушении многовекового российского государства. Благодаря ему и подобным ему мерзавцам исполнились пророческие слова прп. Анатолия Оптинского: «Будет шторм. И русский корабль будет разбит…» Все то, чем жила Россия веками, было объявлено «темным прошлым» и подлежало тотальному уничтожению: уклад жизни, сословия, православная вера, экономический потенциал государства и, в конце концов, генофонд. Эта банда во главе с Лениным, незаконно захватившая власть в 17-м году, попросту переломила хребет России. И по сей день находятся люди, полагающие, что именно благодаря коммунистам мы смогли создать нечто великое. Но этим людям мне хотелось бы напомнить слова ныне покойного протоиерея Василия Ермакова, который сказал, что без коммунистов наш народ смог бы достичь много большего. Я искренне полагаю, что коммунистическая идеология должна возглавить список учений тоталитарных сект в учебнике «Сектоведение». Ведь это действительно сектантская идеология, насаждавшаяся принудительно в течение нескольких десятилетий.

Сегодня в нашем обществе идут споры о том, надо ли убрать мавзолей на Красной площади, демонтировать ли памятники Ленину, возвращать ли улицам городов их старые дореволюционные названия. Это все второстепенно. Нам крайне необходимо выявить и утвердить историческую правду: да, ленинский и весь советский период – это наша история, но в том, как эта история преподносилась нам десятилетиями и преподносится до сих пор, очень мало правды. Гитлер и фашизм — это тоже история Германии, но оценка этому периоду истории была дана на Нюрнбергском процессе. Опираясь на архивные материалы, исторические свидетельства, нам так же следовало бы дать правдивую и объективную оценку советскому периоду. Устроить свой антикоммунистический нюрнберг. Если это было бы сделано, то, я уверен, не осталось бы ни одного памятника не только Ленину, но и любому другому деятелю большевизма на площадях наших городов. Подобно тому, как мы не видим памятников Гитлеру в немецких городах.

Часто приходится сегодня слышать, что нельзя, мол, ворошить прошлое, чтобы не ранить то поколение, которое жило в советские годы. Этот бы судебный процесс над большевизмом, я полагаю, открыл бы многим глаза на то время, в которое, кроме почитателей социалистической идеи, жили те, которые от этой идеологии сильно пострадали. Вот об этих людях нам стоит помнить прежде всего, ибо страдание выше сытой жизни, и не уничижать их память. Кроме того, как православный человек, хотел бы напомнить, что, после того как князь Владимир крестился в Херсонесе, по возвращении в Киев он снес всех идолов, не заботясь о таких «ранимых» жрецах и почитателях идольских культов. И сделал он так потому, что по благодати Божьей чувствовал, что правда Божья была на его стороне. Последующие столетия существования православного российского государства подтвердили правильность его решения.

Читайте также:  Какие правила нужно соблюдать чтобы сохранить зрение
Источники:
  • http://pravoslavie.ru/71.html
  • http://www.liveinternet.ru/users/2021656/post94611697
  • http://www.nsad.ru/articles/vo-chto-veril-lenin
  • http://www.pravmir.ru/kak-lenin-otnosilsya-k-bogu-i-cerkvi/
  • http://orthoview.ru/pravoslavnye-svyashhenniki-ob-otnoshenii-k-v-i-leninu-i-ego-naslediyu/