Кэти пайпер я хочу вернуть зрение

Жертва кошмарной атаки с использованием серной кислоты бывшая модель Кэти Пайпер сумела окончательно восстановить здоровье. Терапия стволовыми клетками помогла девушке вернуть зрение в левом глазу.

Врачи госпиталя Королевы Виктории в Западном Сассексе смогли восстановить зрение пострадавшей. Для этого потребовалось получить глазную ткань от роговицы неназванного донора.

Выделенные стволовые клетки обрабатывались и росли в лаборатории в течение трех недель, после чего были пересажены в поврежденный глаз Кэти. Сам глаз покрыли специальной амниотической мембраной (внутренняя плодная оболочка матки), пожертвованной женщиной, прошедшей через кесарево сечение. Эта оболочка использовалась в качестве бандажа.

Напоминаем: 29-летняя Кэти Пайпер получила ожоги третьей степени в 2008 году, когда ее бывший бойфренд нанял молодого человека, который плеснул в лицо девушке серную кислоту. Оба злоумышленника ныне отбывают пожизненное тюремное заключение. Кислота выжгла модели лицо и повредила левый глаз.

С тех пор Кэти прошла через сотни пластических операций, включая и пересадку отдельных участков кожи вокруг глаз. 23 часа в сутки ей приходилось носить специальную маску для натяжения кожной ткани.

«Сейчас я гуляю с внучкой, чтобы моя дочь Кэти могла отдохнуть, — пишет Диана Пайпер. — У нее есть муж, двое детей, она занимается карьерой, и я с удовольствием помогаю ей, возясь с детьми. Но еще недавно такие простые заботы и простое счастье казались нам невозможными. Десять лет назад мою дочь изуродовал человек, с которым она несколько раз встречалась. Она решила бросить его — в отместку он запер ее в гостиничном номере и изнасиловал, а затем подговорил своего знакомого, чтобы тот облил Кэти кислотой».
Кэти пришлось пережить более 250 операций. Хирурги заново восстановили ей лицо, грудь и руки. «Я была в страшной ярости, — говорит Диана. — То, что пришлось пережить Кэти, было ужасно. Но она с самого начала старалась вернуться к обычной жизни. То, что сейчас у нее все в порядке, — это счастье».

«Я помню, как впервые увидела Кэти на больничной койке, — пишет Диана в своих мемуарах. — Ее лицо раздулось и было размером с футбольный мяч, кожа была черно-коричнево-оранжевой, дышать она могла лишь с помощью системы вентиляции легких. Я могла думать лишь о том, что ее жизнь кончена. Множество ужасных сценариев пронеслось в моей голове. Вдруг она ослепнет? Вдруг всю жизнь будет нуждаться в моем уходе? Вдруг потеря самостоятельности окажется для нее разрушительной, непереносимой? Я до сих пор считаю чудом то, что мы смогли пережить все это. И то, что мы справились, родило во мне уверенность, что можно преодолеть любые трудности. Этой мыслью я хочу поделиться с каждым».

Преступников, изуродовавших девушку, поймали и приговорили к пожизненному заключению. Но это не помогло Кэти, страдавшей от невыносимых болей. На этом фото Кэти полтора года спустя после нападения. Первые месяцы оказались для них с матерью настоящим адом. «Самым страшным был момент, когда Кэти, которая еще не могла говорить, написала на листочке записку, попросив меня убить ее. Ей было так больно, что она не могла выносить страдания, к тому же она боялась, что насильник найдет ее и довершит свое дело. Я чувствовала себя беспомощной и все время ощущала свою вину за то, что с ней произошло, что ни я, ни ее отец не смогли уберечь ее, не смогли подготовить к опасностям, с которыми она может столкнуться в жизни».

«Любая мать с радостью перенесет боль сама, если это избавит от боли ее ребенка, — говорит Диана. Я не могла этого сделать, и это заставляло меня страдать. Но со временем я научилась отвлекаться от моментов горя и страдания, сосредоточиваясь на том, что давало надежду. Кэти все чаще заговаривала о том, как сложится ее будущее, когда она сможет вернуться к работе и обзавестись собственным домом. Но так было не всегда: иногда мы вновь проваливались в пучину отчаяния. Вздлеты и падения чередовались, как на американских горках. Когда мы, наконец, смогли забрать ее из госпиталя, чтобы ухаживать за ней дома, мы как будто вновь вернулись во времена ее младенчества. Она не могла себя обслуживать, е приходилось кормить из тюбика, она часто вдруг начинала бесконтрольно и безутешно рыдать. Время шло, и мы будто перешли к ее подростковым годам: она стала постоянно злиться на мир, срываясь на тех, кто был под рукой, — на своих родителях».
К счастью, через несколько месяцев после возвращения Кэти домой настал переломный момент, показавший матери, что девушка полна решимости вернуться к жизни: Кэти решила самостоятельно отправиться в магазин.

«Когда она впервые отправилась в магазин, я проводила ее до конца дорожки и смотрела ей в спину, пока она не скрылась, — пишет Диана в мемуарах. — Десять минут, которые она отсутствовала, тащились, как целый день. Наконец, она появилась. Она была безмерно счастлива тем, что вернулась в мир. Особенно радостно она рассказывала о том, что, несмотря на ее пластиковую маску и выбритые волосы, какой-то водитель спокойно остановился и спросил у нее дорогу».
Кэти все еще боялась незнакомцев на улицах, но уже могла посмеиваться над своей реакцией. Она быстро набиралась уверенности, и в октябре 2010 года уехала в Лондон, чтобы работать на телевидении. «Отпускать ее впервые было очень трудно», — признается Диана.
Однако страхи оказались напрасными, все в жизни Кэти складывалось удачно. Скоро она встретила Ричи, плотника по профессии, который искренне полюбил ее, невзирая на шрамы. Они поженились в 2015 году.

Через несколько лет роли матери и дочери поменялись. У Дианы Пайпер диагностировали рак пищевода, и теперь уже она оказалась на больничной койке. Кэти заходила к матери регулярно — и когда бла беременна своей первой дочкой, Белль, и после рождения малышки. «Я просила ее не приходить, не тратить силы, но она ничего не хотела слушать», — говорит Диана. «Ты ухаживала за мной в госпитале — теперь моя очередь», — говорила Кэти матери. К тому времени девушка чувствовала себя совершенно уверенно и без смущения давала интервью многочисленным журналистам. На записи видно, что девушка держится совершенно свободно.

«Лишь когда я сама стала матерью, я поняла, каково пришлось моей маме, когда она увидела меня в столь ужасном состоянии, — говорит Кэти Пайпер. — Он приложила невероятные усилия, чтобы скрыть от меня свое горе и страдание, чтобы поддержать меня. Я бесконечно уважаю ее за то, что она смогла оставаться сильной ради меня. Я до сих пор чувствую свою вину за то горе, что ей пришлось пережить. Когда они с мамой привезли меня домой, я была совершенно беспомощна. Мама массировала мою обожженную кожу, закапывала капли в глаза и утешала меня в моих бесконечных рыданиях. Это помогало мне бороться, идти вперед, искать свое место в жизни. Но сейчас, когда прошло десять лет, моя борьба окончена. У меня есть все, что мне нужно».

«Не знаю, как мы смогли это пережить, — говорит Диана. — Но теперь, десять лет спустя, вся эта боль постепенно вытесняется тем хорошим, что появилось в нашей жизни». Последней прекрасной новостью для Кэти и ее матери стало рождение у Кэти второй дочки, Пенелопы, которой сейчас два месяца.

Сегодня Кэти Пайпер, помимо работы на телевидении, выступает как мотивационный спикер и лектор, поддерживая людей, оказавшихся в тяжелых жизненных обстоятельствах. Недавно они с матерью написали книгу «Мать и дочь: о чем я расскажу своему ребенку». В ней они описывают все, что случилось с ними, начиная с того ужасного дня в 2008 году, когда Кэти, обожженную кислотой, привезли в госпиталь. Как говорят Диана и Кэти Пфайфер, их целью было донести до каждого, оказавшегося в тяжелых жизненных обстоятельствах, мысль о том, что любую беду можно преодолеть. Для Кэти Пайпер ключом к преодолению стали собственная воля и бесконечная материнская любовь.

Облитая кислотой модель полностью восстановила зрение 3

Как «О!» уже сообщал, на тогда 25-летнюю Кэти напали 31 марта 2008 года. Нападавшими были ее экс-бойфренд Дэни Линч, который изнасиловал ее, а его сообщник вылил на лицо девушки банку серной кислоты. Она была доставлена в больницу, где медики пытались нейтрализовать кислоту и предотвратить дальнейшее повреждение кожи, в течение 10-и часов промывая ее лицо под проточной водой. Но, несмотря на работу врачей, состояние Кэти было ужасающим. Вся левая сторона лица была сожжена, оставались лишь мышцы и кости. Она потеряла зрение в левом глазу, кислота также попала на ее шею, уши и руки, проникла в нос и горло. Более 100 операций, ношение специальной маски, стягивающей лицо по 23 часа в сутки и огромная сила воли помогли девушке вернуться к жизни. Недавно Кэти согласилась на революционную операцию по восстановлению зрения, хотя до конца не верила в успех. «У меня было множество операций, точное число — 110, но я никогда не верила, что смогу вновь видеть», — признается Кэти, — когда врачи говорят, что ты слеп, ты просто веришь в это и не думаешь о том, что можно как-то это исправить». Однако врачи совершили чудо — использовав роговицу анонимного донора, они смогли восстановить зрение Кэти. В ее поврежденный глаз были имплантированы стволовые клетки, а сами глаза покрыты плацентой, которую предоставила некая женщина. Плацента служила своеобразной повязкой во время восстановления глаз. «Зрение возвращалось постепенно, это не произошло сразу после снятия повязки, — вспоминает Кэти, — это чувство просто потрясающее!»

Жертва атаки кислотой Кэти Пайпер

Марина Голубева, фото: Bulls Press

Ужасная история с хорошим концом

Года два назад делала пост о британской телеведущей и модели Кэти Пайпер (30), которую изуродовал бывший бойфренд, вылив ей на лицо банку серной кислоты. Девушка пережила 110 операций, одна из последних помогла ей полностью восстановить зрение.

Тогда еще сплетницы меня просили следить за ее историей и рассказать, как все закончится. Начало этой истории можете прочитать здесь.

Вся левая сторона лица была сожжена, оставались лишь мышцы и кости. Она потеряла зрение в левом глазу, кислота попала на ее шею, уши и руки, проникла в нос и горло. Она пережила более 100 операций, носила специальную маску, чтобы восстановить хоть что-то. «У меня было множество операций, точное число — 110, но я никогда не верила, что смогу вновь видеть, — признается Кэти, — когда врачи говорят, что ты слеп, ты просто веришь в это и не думаешь о том, что можно как-то это исправить». Но врачи смогли совершить чудо — использовав роговицу анонимного донора, они восстановили зрение Кэти. В ее поврежденный глаз были имплантированы стволовые клетки, а сами глаза покрыты плацентой, которую предоставила некая женщина. Плацента служила своеобразной повязкой во время восстановления глаз. «Зрение возвращалось постепенно, это не произошло сразу после снятия повязки, — вспоминает Кэти, — это чувство просто потрясающее!»

Сейчас она старается помочь таким же женщинам, как и она. Занимается благотворительностью, покровителем ее фонда стал Саймон Коуэлл (создатель американской версии шоу «Х-фактор»). Кроме того, Пайпер в 2012-м снималась в ролт менеджера спа-центра в телесериале ‘Hotel GB’. Об этой роли Кэти говорит: «Это забавно, потому что я на самом деле работала косметологом, когда впервые бросила школу в 16 лет».

И самая,наверно, удивительная новость, что Кэти беременна.

«Я всегда знала, что хочу детей, но были моменты, после того, что случилось со мной, когда я думала, что это со мной никогда не случится, я не верила в то, что это мое будущее», — сказала она в интервью газете Sunday Mirror и добавила:»Это просто невероятно». Имя своего любимого она не называет, но в марте месяце объявляла о том, что они начали жить вместе, а теперь уже ждут первого малыша.

Как сложились судьбы молодых красавиц, которых облили кислотой

Если вы были уверенны, что в наше время обливают людей кислотой лишь во второсортных «мыльных» телесериалах, то мы вынуждены вас разочаровать. Звучит ужасающе, но складывается впечатление, что такой изощренный способ мести довольно популярен в отношении красивой женщине.

В этой подборке собраны 5 самых нашумевших историй, когда молодых красавиц обливали кислотой, лишая их при этом не только эффектной внешности, но и здоровья. Кто и почему отнял у моделей, телеведущих и простых девушек их красоту таким жестоким образом? И главное — смогли ли они после долгого лечения вернуться к нормальной жизни?

Джессика Нотаро

Финалистка конкурса «Мисс Италия — 2007» пострадала от рук бывшего возлюбленного. Расставание с красавицей лишило Эдсона Тавареса разума: мужчина стал преследовать модель, после чего решился на крайний шаг — плеснул ей в лицо кислотой. «Пока кислота разъедала мое лицо и тело, я на коленях просила Бога лишить меня красоты, но сохранить мне зрение», — вспоминала позднее Нотаро (Gessica Notaro) в студии шоу, где впервые продемонстрировала изувеченное лицо. «Я хочу, чтобы ты увидел, что сделал со мной. Это не любовь», — обратилась девушка к экс-бойфренду, сняв платок.

Спустя пять месяцев после трагедии Джессика вернулась к работе в дельфинарии города Римини, где она тренировала морских львов, — карьеру модели пришлось оставить из-за рубцов, появившихся на коже девушки. И все же на сцену Нотаро выходит: весной она приняла участие в итальянской версии шоу «Танцы со звездами».

Элеонора Кондратюк

Свою историю участница конкурса «Мисс Сочи — 98» откровенно рассказала в книге «Я выбираю жизнь» — только спустя 19 лет после трагедии. Жизнь белокурой красавицы разделилась на «до» и «после» 2 сентября 1999-го года. 19-летняя Эля шла к морю, чтобы встретиться с подругой, когда на нее напали со спины, резко дернули за волосы и вылили на лицо что-то обжигающее. Элеонора смогла добежать до школы, где ей оказали первую помощь, и сразу же направили в краевой ожоговый центр в Краснодаре — настолько серьезными были повреждения. Врачи диагностировали ожоги четвертой степени и разводили руками: шансов на выживание практически не было.

Но Кондратюк выжила. И узнала, кто лишил ее беззаботной юности и красоты — заказчиком нападения оказался возрастной поклонник, которому девушка отказала в близости. Мужчина, отсидевший 11 лет, уже вышел из тюрьмы и вернулся к прежней жизни — увы, того же нельзя сказать про Элеонору. За почти 200 операций ей пересадили волосы, кожу, восстановили нос, но не сумели вернуть зрение. «Последнее, что я увидела, — чистое, ярко-синее, невероятно красивое небо», — вспоминает экс-модель в своей биографии. В книге, которой ставит точку в своем тяжелом прошлом.

Кэти Пайпер

Карьера, успех в качестве телеведущей, фотосессии в модных журналах — всего этого британская журналистка лишилась после знакомства с Дэниелом Линчем. Спортивный мужчина очаровал блондинку, Пайпер (Katie Piper) и подумать не могла, какими мучениями завершится для нее короткий роман. Через две недели после знакомства Дэниел избил и изнасиловал девушку, пригрозив расправой, если та обратится в полицию. Запуганная Кэти ничего предпринимать не стала — и даже простила мужчину, согласившись на еще одну встречу с ним. Свидание оказалось ловушкой: сообщник Линча напал на красавицу, облив ее кислотой.

ЧТОБЫ ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ, ПЕРЕЙДИТЕ НА СЛЕДУЮЩУЮ СТРАНИЦУ:

Поделиться «Как сложились судьбы молодых красавиц, которых облили кислотой»

Как материнская любовь вернула к жизни дочь, облитую кислотой (9 фото + 1 видео)

«Сейчас я гуляю с внучкой, чтобы моя дочь Кэти могла отдохнуть, — пишет Диана Пайпер. — У нее есть муж, двое детей, она занимается карьерой, и я с удовольствием помогаю ей, возясь с детьми. Но еще недавно такие простые заботы и простое счастье казались нам невозможными. Десять лет назад мою дочь изуродовал человек, с которым она несколько раз встречалась. Она решила бросить его — в отместку он запер ее в гостиничном номере и изнасиловал, а затем подговорил своего знакомого, чтобы тот облил Кэти кислотой».
Кэти пришлось пережить более 250 операций. Хирурги заново восстановили ей лицо, грудь и руки. «Я была в страшной ярости, — говорит Диана. — То, что пришлось пережить Кэти, было ужасно. Но она с самого начала старалась вернуться к обычной жизни. То, что сейчас у нее все в порядке, — это счастье».

«Я помню, как впервые увидела Кэти на больничной койке, — пишет Диана в своих мемуарах. — Ее лицо раздулось и было размером с футбольный мяч, кожа была черно-коричнево-оранжевой, дышать она могла лишь с помощью системы вентиляции легких. Я могла думать лишь о том, что ее жизнь кончена. Множество ужасных сценариев пронеслось в моей голове. Вдруг она ослепнет? Вдруг всю жизнь будет нуждаться в моем уходе? Вдруг потеря самостоятельности окажется для нее разрушительной, непереносимой? Я до сих пор считаю чудом то, что мы смогли пережить все это. И то, что мы справились, родило во мне уверенность, что можно преодолеть любые трудности. Этой мыслью я хочу поделиться с каждым».

Преступников, изуродовавших девушку, поймали и приговорили к пожизненному заключению. Но это не помогло Кэти, страдавшей от невыносимых болей. На этом фото Кэти полтора года спустя после нападения. Первые месяцы оказались для них с матерью настоящим адом. «Самым страшным был момент, когда Кэти, которая еще не могла говорить, написала на листочке записку, попросив меня убить ее. Ей было так больно, что она не могла выносить страдания, к тому же она боялась, что насильник найдет ее и довершит свое дело. Я чувствовала себя беспомощной и все время ощущала свою вину за то, что с ней произошло, что ни я, ни ее отец не смогли уберечь ее, не смогли подготовить к опасностям, с которыми она может столкнуться в жизни».

«Любая мать с радостью перенесет боль сама, если это избавит от боли ее ребенка, — говорит Диана. Я не могла этого сделать, и это заставляло меня страдать. Но со временем я научилась отвлекаться от моментов горя и страдания, сосредоточиваясь на том, что давало надежду. Кэти все чаще заговаривала о том, как сложится ее будущее, когда она сможет вернуться к работе и обзавестись собственным домом. Но так было не всегда: иногда мы вновь проваливались в пучину отчаяния. Вздлеты и падения чередовались, как на американских горках. Когда мы, наконец, смогли забрать ее из госпиталя, чтобы ухаживать за ней дома, мы как будто вновь вернулись во времена ее младенчества. Она не могла себя обслуживать, е приходилось кормить из тюбика, она часто вдруг начинала бесконтрольно и безутешно рыдать. Время шло, и мы будто перешли к ее подростковым годам: она стала постоянно злиться на мир, срываясь на тех, кто был под рукой, — на своих родителях».
К счастью, через несколько месяцев после возвращения Кэти домой настал переломный момент, показавший матери, что девушка полна решимости вернуться к жизни: Кэти решила самостоятельно отправиться в магазин.

«Когда она впервые отправилась в магазин, я проводила ее до конца дорожки и смотрела ей в спину, пока она не скрылась, — пишет Диана в мемуарах. — Десять минут, которые она отсутствовала, тащились, как целый день. Наконец, она появилась. Она была безмерно счастлива тем, что вернулась в мир. Особенно радостно она рассказывала о том, что, несмотря на ее пластиковую маску и выбритые волосы, какой-то водитель спокойно остановился и спросил у нее дорогу».
Кэти все еще боялась незнакомцев на улицах, но уже могла посмеиваться над своей реакцией. Она быстро набиралась уверенности, и в октябре 2010 года уехала в Лондон, чтобы работать на телевидении. «Отпускать ее впервые было очень трудно», — признается Диана.
Однако страхи оказались напрасными, все в жизни Кэти складывалось удачно. Скоро она встретила Ричи, плотника по профессии, который искренне полюбил ее, невзирая на шрамы. Они поженились в 2015 году.

Через несколько лет роли матери и дочери поменялись. У Дианы Пайпер диагностировали рак пищевода, и теперь уже она оказалась на больничной койке. Кэти заходила к матери регулярно — и когда бла беременна своей первой дочкой, Белль, и после рождения малышки. «Я просила ее не приходить, не тратить силы, но она ничего не хотела слушать», — говорит Диана. «Ты ухаживала за мной в госпитале — теперь моя очередь», — говорила Кэти матери. К тому времени девушка чувствовала себя совершенно уверенно и без смущения давала интервью многочисленным журналистам. На записи видно, что девушка держится совершенно свободно.

«Лишь когда я сама стала матерью, я поняла, каково пришлось моей маме, когда она увидела меня в столь ужасном состоянии, — говорит Кэти Пайпер. — Он приложила невероятные усилия, чтобы скрыть от меня свое горе и страдание, чтобы поддержать меня. Я бесконечно уважаю ее за то, что она смогла оставаться сильной ради меня. Я до сих пор чувствую свою вину за то горе, что ей пришлось пережить. Когда они с мамой привезли меня домой, я была совершенно беспомощна. Мама массировала мою обожженную кожу, закапывала капли в глаза и утешала меня в моих бесконечных рыданиях. Это помогало мне бороться, идти вперед, искать свое место в жизни. Но сейчас, когда прошло десять лет, моя борьба окончена. У меня есть все, что мне нужно».

«Не знаю, как мы смогли это пережить, — говорит Диана. — Но теперь, десять лет спустя, вся эта боль постепенно вытесняется тем хорошим, что появилось в нашей жизни». Последней прекрасной новостью для Кэти и ее матери стало рождение у Кэти второй дочки, Пенелопы, которой сейчас два месяца.

Сегодня Кэти Пайпер, помимо работы на телевидении, выступает как мотивационный спикер и лектор, поддерживая людей, оказавшихся в тяжелых жизненных обстоятельствах. Недавно они с матерью написали книгу «Мать и дочь: о чем я расскажу своему ребенку». В ней они описывают все, что случилось с ними, начиная с того ужасного дня в 2008 году, когда Кэти, обожженную кислотой, привезли в госпиталь. Как говорят Диана и Кэти Пфайфер, их целью было донести до каждого, оказавшегося в тяжелых жизненных обстоятельствах, мысль о том, что любую беду можно преодолеть. Для Кэти Пайпер ключом к преодолению стали собственная воля и бесконечная материнская любовь.

Подробная информация

Переводчик : Оксана Благина

Правообладатель: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»

Дата написания: 2011

Год издания: 2016

ISBN (EAN): 9789661442039

Объем: 431.6 тыс. знаков

Отзывы на книгу

Люди похожи на оконные стекла. Они сверкают и сияют, когда светит солнце, но, когда воцаряется тьма, их истинная красота открывается лишь благодаря свету, идущему изнутри.

Красота — это ведь не большие груди или наращенные волосы, не изысканный макияж и модная одежда. Она заключена не в идеальных чертах и безупречной коже. Красота — это поступки людей.

Наверно сразу стоит оговориться, что книга, сама по себе, никакой литературной ценности не представляет, с моей точки зрения. Но как история мужества, силы, терпения, а так же развития личности, книга бесспорно заслуживает внимания.

Кэти Пайпер, молодая красивая девушка, с перспективами в карьере и личной жизни. Кэти работает моделью, ведущей молодёжных шоу, участвует в рекламе, снимается в малобюджетном кино. Но она уверена в себе, терпелива, и вообще, собирается стать богатой и знаменитой. Красивое лицо, точёная фигурка, внимание мужчин. Кажется, у такой девушки всё должно сложиться в жизни удачно.

А марте 2008 года она была изнасилована и избита своим парнем. А затем по его заказу облита серной кислотой. Нужно ли говорить, о физических повреждениях, если девушку с трудом откачали в больнице? Помимо обезображенного лица, шеи и груди, она получила увечья пищевода и частично потеряла зрение.
Без боли, жалости и содрогания смотреть на фото невозможно.

(для неслабонервных ещё фото внизу под катом)
Конечно, когда Кэти пришла в себя и увидела своё новое лицо, вернее отсутствие лица, она не хотела жить. Девушке, которая считала свою красоту главным достоинством и единственным способом достижения целей, потерять её -настоящая трагедия. Но она не только потеряла красоту, надежды на карьеру модели или актрисы. Она потеряла веру в себя, в добро, в будущее, своё место в обществе.
_

Я_потеряла_будущее,_карьеру,_силу_духа,_тело,_красоту,_чувство_собственного_достоинства_—_список_можно_продолжать_до_бесконечности,_—_яростно печатала я._—_Все,_что_от_меня_осталось,_—_пустая_оболочка._Часть_меня_умерла,_и_ее_уже_не_вернуть._Это_хуже,_чем_смерть._Избитая,_изнасилованная,_обезображенная_кислотой_—_я_словно_живой_труп_.

Конечно, Кэти помогали в восстановлении и прекрасные врачи, новейшие методики, доброе отношение людей и любящая семья. Но согласитесь, наверно сложно адаптироваться в обществе, в котором по общепринятым канонам человек не просто урод, а какое-то страшилище.
Кэти молодец! Она не просто преодолела свои страхи, вынесла несколько десятков операция, добилась наказания для преступников, сумела принять и полюбить себя новую. Она смогла найти свой путь, понять, что в жизни важное и бесценное, пересмотреть свои взгляды на жизнь и духовно вырасти.

Знаете, какая наверное сила в человеке самая редкая и ценная? Это когда на долю человека выпадают тяжкие испытания, и он, пройдя через них, становится не просто сильнее, а благодаря им находит свой путь, делает заведомые недостатки достоинством.

Трагедия сделала Кэти не только сильной, но принесла её известность. И вызывает глубокое уважение, что свою известность она использует не только во благо себе, но и помогает многим другим жертвам подобных нападений. Фонд Кэти Пайпер оказывает финансовую поддержку людям и организациям, таким, как ожоговое отделение госпиталя Вестминстера и Челси, где лечилась сама Кэти. Фонд также изыскивает способы помочь людям, пострадавшим от ожогов, обрести уверенность в себе. Он предлагает семинары по косметологии, где людей обучают, как маскировать шрамы, укладывать волосы, делать маникюр, наклеивать искусственные ресницы.

Только потеряв то, что Кэти считала самым главным, она наконец поняла, что главное на самом деле.

_Странная_штука_—_жизнь,_ — размышляла я вечером. Я так долго оплакивала свое прошлое, но теперь с уверенностью могла сказать: я не хотела бы его вернуть. Слишком многое изменилось, и, прежде всего, я сама. Мне не хотелось быть одной из этих знаменитостей, которых боготворят поклонники. В жизни есть вещи важнее, чем красота и слава, подумала я, засыпая.

Как-то медсестра в больнице сказала Кэти
— В жизни все имеет причину, — однажды сказала она своим красивым спокойным голосом. — Не бойся, Кэти. Господь уготовил для тебя еще много хорошего. Это не конец жизни.

И в который раз убеждаюсь, что в жизни не бывает ничего случайного. Если бы с Кэти не случилась эта трагедия, то скорее всего она так и осталась бы пустоголовой, ветреной моделью, актрисой дешёвых фильмов, эгоистичной, самоуверенной, тщеславной, с лёгкостью обижающей людей. И как бы кощунственно это ни звучало, благодаря трагедии у неё произошёл огромный личностный и общественный рост.

Ну и в заключение. Кэти практически восстановила своё лицо, вернуть полностью зрение не удалось. Сейчас Кэти ведущая на ТВ, актриса, замужем и имеет дочь.

Жертвы кислотных нападений Кэти Пайпер и Элеонора Кондратюк: жизнь до и после

Страшная «кислотная» трагедия произошла с английской ведущей и моделью Кэти Пайпер. В 2008 году жизнь девушки в буквально смысле перечеркнула недолгая связь с психопатом Дэнни Линчем. При первом знакомстве Линч сумел произвести впечатление на Пайпер и представился девушке преуспевающим бизнесменом, студентом престижного колледжа и подающим надежды спортсменом. «Он был высоким и невероятно мужественным. Мне показалось забавным, что он стеснялся и нервничал, но эта застенчивость мне очень понравилась», — вспоминала Кэти о бывшем бойфренде.
На первом свидании Дэнни подарил девушке милого плюшевого медвежонка, что окончательно покорило красавицу-модель, и у них начались отношения. В дальнейшем Линч вел себя как настоящий влюбленный — он звонил Кэти по несколько раз в день, был щедр на комплименты, дарил очаровательные подарки и писал страстные письма по электронной почте, а также не забывал слать ей огромные послания через социальную сеть. Был случай, когда администрация социальной сети заблокировала аккаунт Кэти, решив, что она подверглась спам-атаке. Однако если бы она догадывалась, с кем завела знакомство, то тысячу раз подумала бы, прежде чем начать с ним общаться. Ведь в прошлом Линча были черные пятна — он был судим за то, что плеснул своему другу кипятком в лицо.

Однако, так или иначе, их роман продлился очень короткое время. Девушка испугалась вспышек гнева, которые Линч совершенно не мог контролировать, и в один из дней сказала ему, что им пора расстаться. После чего пара решила провести прощальный вечер. Дэнни пригласил модель в ресторан, и они отлично провели время в компании друг друга. Кэти даже решила, что поспешила с выводами и пожалела, что заявила накануне о своем желании закончить отношения. Под конец романтического ужина, когда Линч предложил подняться в снятый им заранее гостиничный номер, она решила на это согласиться.

Но как только они вошли в номер, Дэнни переменился. Он набросился на Пайпер, жестоко избил ее, а затем изнасиловал. Он запугивал ее, угрожал перерезать ей горло бритвой и сыпал ругательствами и оскорблениями. Кэти тогда была уверена, что не выйдет из номера живой. Однако Дэнни решил закончить тот страшный вечер спокойно и отпустил девушку, не забыв на дорогу сказать, что она должна молчать о произошедшем, иначе ей будет хуже. На следующее утро преступник послал Пайпер через смс сотню извинений и умолял ее прочесть письмо, которое он отправил на ее электронный ящик. Кэти же, вместо того чтобы прочитать его из дома, решила развеяться и пойти в интернет-кафе неподалеку, о чем и сообщила Линчу. Что происходило дальше, девушка долго не могла не то что рассказывать, а даже вспоминать.

За свое чудовищное преступление Дэнни Линч получил 16 лет тюрьмы

«Выходя из квартиры, я очень нервничала, — спустя много времени рассказала Кэти. — Но я думала, что это мой последний шанс расставить все точки над «и» и объясниться с Дэнни. Пока мы разговаривали по телефону, он несколько раз спросил меня, во что я буду одета. Я не заподозрила никакого подвоха и подробно описала ему мой наряд. Когда я вышла на улицу, то увидела мужчину в капюшоне, который шел мне навстречу и держал в руке чашку. Я подумала, что это нищий, и сунула руку в сумку, чтобы достать оттуда кошелек. Как только мы поравнялись, он выплеснул содержимое чашки мне в лицо. Боль была просто неописуемой. Помню, я еще подумала — как невежливо с его стороны облить меня горячим кофе, ведь я собиралась помочь ему». В действительности «нищий» был пособником Линча по имени Стефан Сильвестр.

Когда Кэти с ужасом поняла, что это за «кофе», она начала метаться вдоль дороги и стучаться во все машины, прося о помощи. Пайпер была доставлена в больницу, где медики пытались нейтрализовать кислоту и предотвратить дальнейшее повреждение кожи, в течение 10-и часов промывая ее лицо под проточной водой. Но, несмотря на работу врачей, состояние Кэти было ужасающим. Вся левая сторона лица была сожжена, оставались лишь мышцы и кости. Она потеряла зрение в левом глазу, кислота также попала на ее шею, уши и руки, проникла в нос и горло. Казалось у нее больше нет будущего.

Однако сильная воля Кэти и поддержка окружающих сделали невозможное — девушка смогла вернуться к нормальной жизни. Чтобы уменьшить рубцы, Кэти в течение двух лет носила специальные маски Perspex 23 часа каждый день. «У меня было только два года, за которые мои шрамы могли быть сведены к минимуму, — рассказала Кэти. — И я делала это. И старалась не расстраиваться, когда дети на улице спрашивали: «А почему у этой тети пластиковое лицо?!» Было время, когда я была уверена, что никогда не выйду больше из дома, но благодаря врачам и поддержке родителей я теперь в полном порядке. И хоть шрамы останутся на всю жизнь, у меня новое нормальное лицо, причем весьма симпатичное».

Врачи не только привели в порядок внешность Кэти, но и смогли вернуть ей зрение. «У меня было множество операций, точное число — 110, и я никогда не верила, что смогу вновь видеть больным глазом», — признавалась Кэти. Однако доктора, использовав роговицу анонимного донора, смогли восстановить его. В ее поврежденный глаз были имплантированы стволовые клетки, а сами глаза покрыты плацентой, которую предоставила некая женщина. Плацента служила своеобразной повязкой. «Зрение возвращалось постепенно, это не произошло сразу, — вспоминала Кэти, — но это чувство просто потрясающее!»

Девушка нашла силы не только на собственную реабилитацию, но и решила помогать другим людям. В 2009 году Кэти создала фонд помощи женщинам, которые пострадали от ожогов или других травм, принесших уродство. Героическая девушка говорит, что создание фонда, а также ее собственный путь к выздоровлению дали ей невероятно много и превратили в другого человека. А еще Пайпер написала книгу под названием «Красота», которая стала в ее родной стране бестселлером.

17-летняя Королева красоты

Самым громким подобным инцидентом в России была трагедия, которая случилась с уроженкой Сочи Элеонорой Кондратюк в далеком 1999 году. Обладательницу титула «Мисс Сочи-98» облили серной кислотой всего за пару суток до ее участия в конкурсе «Мисс Россия-99». Ущерб, нанесенный девушке, оценили всего в 150 тысяч рублей. Организатора и непосредственных исполнителей преступления за полгода следствия вообще не смогли разыскать.

Так же как и Кэти Пайпер, Элеонора стала жертвой отвергнутого поклонника — бандита с Кавказа. Радужным планам девушки не суждено было сбыться. Буйный кавказский поклонник Рубен Григорян решил отомстить ей за отказ начать с ним роман. Когда он понял, что с Элеонорой ему ничего не светит, кавказец, занимавшийся спортом и состоящий в одной из сочинских преступных группировок, решился на страшную месть. Подельниками бандита, в одной из драк потерявшего глаз, выступили его земляки из Абхазии.

Нападение произошло днем 2 сентября в курортном поселке Дагомыс, когда девушка прогуливалось в парке неподалеку от той школы, где училась. Двое преступников поджидали девушку в сквере, через который она обычно ходила домой. Один из них схватил Кондратюк за волосы и запрокинул ей голову, а второй вылил девушке на лицо пол-литровую банку серной кислоты. Исполнителем преступления выступил Роман Дбар, которому тогда было всего 20 лет. Кислота сожгла глаза, дыхательные пути, кожу на лице, шее и плечах. В тяжелейшем состоянии девушку доставили в краевой ожоговый центр, где врачи буквально вытащили Элеонору с того света. Поймать бандитов по горячим следам не удалось.

Изуверское, не имеющее прецедентов в уголовной практике преступление получило огромный резонанс. Дело в том, что Элеонора Кондратюк была самой красивой девушкой Сочи — незадолго до нападения она победила в конкурсе «Краса Сочи-99» и собиралась принять участие в общероссийском конкурсе.

В ходе следствия выяснилось, что нападение на Кондратюк «заказал» адлерский преступный «авторитет» Рубен Григорян. Для совершения акции он нанял за $3 тыс. абхазских уголовников Адгура Гочуа и некоего Романа. А обеспечить абхазов транспортом, жильем и кислотой поручил своим подчиненным, 37-летнему Артему Восканяну и 39-летнему Богосу Нубаряну. Сам Григорян уехал в Ярославль и руководил подготовкой по телефону. На случай если милиция вдруг станет прослушивать его переговоры, Григорян приказал называть его только Игорем, а все ключевые фразы, относящиеся к преступлению, закодировать. К примеру, «облить кислотой» звучало как «привезти мандарины».

Злоумышленники долго подбирали химреактивы, испытывая их действие на собственной коже. Серную кислоту нелегально доставал Нубарян. Причем первую партию Григорян забраковал. Он решил провести проверку на собственной коже, чтобы насладиться той болью, от которой будет корчиться строптивица. Но кислота недостаточно глубоко прожигала плоть. Нубаряну пришлось повторить попытку и добыть более концентрированный раствор. Экспериментировали до тех пор, пока у одного из них от капли 92-процентного раствора серной кислоты на руке не образовалась обширная язва. Тогда изуверы решили: концентрация что надо. Раствор перелили в банку с широкой горловиной и легко открывающейся крышкой — чтобы на тело жертвы попало как можно больше кислоты. Причем Григорян для большего эффекта размешал его с маслом, которое сложнее смыть.

После совершения преступления его соучастники не торопились заметать следы и прятаться: все четверо встретились на даче Восканяна. Там Роман сжег в мангале свои джинсы, на которые попали капли кислоты. Затем вся компания выпила, закусила, и сочинцы отвезли Романа и Адгура Гочуа к границе с Абхазией. Из всей банды задержать удалось только двоих исполнителей, которые и предстали перед судом. Остальные преступники, по мнению следователей, скрываются в Абхазии.

Тем не менее, по выражению одного из участников судебного процесса, «тень мстительного и коварного Григоряна постоянно витала над судом». Большинство свидетелей вообще не явились на заседание, а те, кто пришли, стали отказываться от своих прежних показаний. «Видел, но не запомнил», «К сожалению, не обратил внимания» — так многие из них отвечали на вопросы судьи. Своего страха перед Григоряном не скрывали и подсудимые. «Только угрозами и шантажом он заставил нас пойти на это»,— говорили они. Однако судья не внял оправданиям бандитов и признал их виновными в «пособничестве в нанесении тяжкого вреда здоровью». Двоих исполнителей приговорили к 7 и 6 годам лишения свободы. Кроме того, осужденные должны выплатить потерпевшей 150 тысяч рублей.

А вот заказчика преступления искали долго. Дело в том, что Григорян скрылся в далекой от Сочи Карелии, где купил лесопилку. Но двухметровый кавказец атлетического сложения со страшным шрамом на голове и протезом вместо глаза не мог не привлечь к себе внимания в этом северном крае. Заинтересовавшиеся им следователи в конце концов выяснили, что это преступник, находящийся в розыске.

«Учитывая физические данные Григоряна и тяжесть им содеянного, мероприятие по задержанию проводилось с усилением СОБРа и ОМОНа. В ночь с 29 на 30 марта 2000 года мы взяли Рубена из засады на одной «засвеченной» квартирке. Сопротивления он никакого не оказывал. Не успел. Зато сказал: потерпевшая, мол, во многом виновата была сама. Вела себя по отношению к нему, Григоряну, очень надменно. Как Клаудиа Шиффер какая-то. Повторял, что продолжает любить свою жертву неземной любовью. И здесь, в глухих лесах Карелии, зарабатывает деньги на ее лечение…» — рассказал один из оперативников, бравших преступника. На суде Григорян получил 11 лет лишения свободы.

А «Краса Сочи-99» полтора месяца провела в ожоговом центре Краснодара, вообще не приходя в сознание. Позже ее перевезли в Москву — в Институт хирургии им. Вишневского. За полгода девушка, перенесла более 200 пластических операций на лице, но зрение к ней так и не вернулось. Большую часть времени она находилась в специально изготовленном вакуумном костюме, в котором разглаживаются хирургические швы. По словам врачей, Элеонора общалась только со своей мамой и не хотела, чтобы о ней писали.

На лечение девушку перевезли в Германию

Несмотря на более чем триста операций под общим наркозом, вернуться к нормальной жизни Элеоноре Кондратюк так и не удалось. Немецкие врачи частично вернули ей зрение и могли вернуть его чуть ли не полностью, однако этому постоянно мешали трагические случайности. Первая из операций по пересадке роговицы была отменена в самый последний момент из-за инфекции, обнаруженной в донорском глазу. Через месяц после этого немцы сумели найти вторую донорскую роговицу. Но она принадлежала очень старому человеку. Даже в случае самой удачной операции остатки зрения стали бы исчезать с катастрофической быстротой.

В третий раз надежду принесла трагедия — в Сочи в автокатастрофе погибла родная сестра Элеоноры Юля. И у Кондратюк появился шанс увидеть этот мир глазами своей сестры. Когда решение использовать роговицу мертвой сестры было принято, счет шел буквально на минуты. Ведь сочинским медикам в кротчайшие сроки нужно было взять из остывающего разбитого тела необходимые анализы, передать их в Германию, после чего через переводчиков по телефону проконсультироваться, а затем провести ювелирно тонкую операцию по удалению все еще сохраняющих жизнь роговиц.

Когда роговицы были отделены, драгоценный груз доставили в Москву, а уже оттуда они должны были транспортироваться в Германию. Контролировал процесс их доставки к трапу самолета один из московских врачей. Передавая органы доктору, мама Элеоноры не забыла несколько раз повторить про необходимость срочного, но очень аккуратного перемещения роговичек в специальный немецкий раствор. Однако сам процесс этого она не стала контролировать. А врач, чье имя никто даже не запомнил, просто. оставил все как есть. В лучшем случае по причине недостаточной своей квалификации — он побоялся нарушить стерильность роговиц при их перемещении из одной емкости в другую. В худшем — российский медик элементарно поленился, самонадеянно решив: до клиники в Дюссельдорфе трансплантаты и в старой упаковке доедут. Без подпитывающего раствора роговицы сделались окончательно непригодными к пересадке всего за 40 минут до прибытия в клинику! Это был страшный удар, поставивший крест на возможности Кондратюк вернуть зрение!

Сейчас эта женщина живет затворницей, а если и выходит, то скрывает свое лицо вуалью. Элеонора часто посещает ожоговые клиники и делает все возможное, чтобы жизнь попавших в беду людей была хоть капельку легче. Она оказывает неоценимую помощь многим людям, побывавшим в схожих с ней ситуациях, просто разговаривая с ними и ненавязчиво советуя, каким образом найти в себе силы, чтобы жить дальше.

Текст книги «Красота»

Представленный фрагмент произведения размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО «ЛитРес» (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Оплатили, но не знаете что делать дальше?

Автор книги: Кэти Пайпер

Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 18
Празднования

Выстрелила пробка от шампанского. Раздались радостные крики. Вечером того дня, когда был зачитан приговор, я впервые с момента нападения пила спиртное. Холодные колючие пузырьки оставляли во рту металлический привкус. Но скоро по телу разлилось приятное тепло – зря я кривилась, когда глотала шампанское.

И хотя все было уже позади, хотя мы праздновали победу, на которую могли только надеяться, мне оказалось трудно избавиться от мыслей о Дэнни.

А на следующее утро я включила компьютер и просмотрела все новости. Мне хотелось знать, напечатаны ли статьи об этой истории. Нашла. «Два человека были приговорены к пожизненному заключению за нанесение тяжких телесных повреждений с использованием кислоты» – гласил один из заголовков. «Пожизненное заключение для насильника, облившего жертву кислотой» – гласил другой. В статьях Дэнни называли «объевшимся стероидами отморозком». Я жадно читала все, что смогла найти, словно надеясь отыскать ответ на вопрос: «ЗАЧЕМ ОН ЭТО СДЕЛАЛ?»

Поскольку я не присутствовала при оглашении приговора, Уоррен прислал нам стенографическую запись речи судьи (выдержки из обвинительной речи цитировали и в газетных статьях). «У девушки было лицо чистой красоты. А лица ваши, Дэнни Линч и Стефан Сильвестр, – воплощение зла». «Было» – это слово резануло сердце, будто острый нож. Да, у меня было красивое лицо. Теперь его не вернуть.

«Факты этого дела просто шокируют. Вы спланировали и совершили чудовищное преступление. Вы решили разрушить жизнь жертвы, облив ее лицо серной кислотой, только потому, что разгневались на нее, – читала я, глотая слезы. – Жертва получила колоссальные психологические травмы, в результате чего возник серьезный риск развития клинической депрессии, которая могла привести к необратимым изменениям в психике. Однако она, несомненно, отважная девушка. Я уверен, она еще многого добьется в жизни. Ее стремление к справедливости, ее правдивость перед лицом тяжелейшего испытания, выпавшего на ее долю, – яркий пример отваги и силы духа. Она поразила и моих коллег, и меня. Поэтому нам особенно неприятен тот факт, что вы, Дэнни Линч, не выказали ни сожаления, ни раскаяния в содеянном».

Я тоже была не в силах понять. Как мог Дэнни сотворить такое и при этом не испытывать ни жалости, ни вины?! Так жестоко поступить со мной – и не дрогнуть. Неужели у него совсем нет совести? Нет души?

Еще труднее мне было читать отчет о его криминальном прошлом. Полицейские не имели права доносить до нас эти сведения прежде. Теперь же передо мной лежали листки с описанием всех его злодеяний. Против него выдвигался целый ряд обвинений. В 1997 году его приговорили к четырем с половиной годам тюрьмы за то, что он плеснул кипятком в лицо какого-то человека. Надо же, совпадение! Только на этот раз он решил, что кипяток – слишком мало для меня.

За что, Дэнни? – думала я. – Почему кислотой? Если ты хотел испортить мою внешность, хватило бы и простого кипятка. Но ты лишил меня зрения, искалечил внутренние органы!

Однако это было не все. В 2007 году он ворвался в дом к какой-то женщине и изнасиловал ее. Значит, он не врал мне там, в номере гостиницы, когда хвастался своими прежними «подвигами»? Выходит, есть, по крайней мере, еще одна женщина, которая знает, каково это – быть полностью в его власти. Судья прав: Дэнни способен на тягчайшие преступления.

У Стефана за плечами тоже были обвинения в применении насилия.

На меня вдруг навалилась такая усталость! Мне, наверное, никогда не понять, как работает мозг таких людей. Как могли их души стать средоточием ненависти? Как можно с такой легкостью калечить жизнь другого человека?

Я выключила компьютер и решила больше никогда не читать эти статьи. Это все равно, что ковырять рану. Я должна оставить ее в покое, иначе она никогда не заживет.

Через несколько дней папа заглянул ко мне в комнату и предложил:

– Не хочешь сходить в паб?

Я посмотрела на него, как на сумасшедшего.

Папа, однако, так просто не сдался.

– На меня будут таращиться, – пробормотала я. Что за глупый вопрос! Разве и так не ясно?

– Ну и что? Это их проблемы. Решайся, Кэти, это пойдет тебе на пользу. Ведь иначе ты никогда не сможешь с этим справиться.

Пойдет мне на пользу? Это Франция идет мне на пользу – там на меня никто не обращает внимания. Но здесь, в родном городке, я… «Ну, та, дочка Пайперов, которая раньше была красоткой, а потом ее изнасиловал и изуродовал ее бывший парень. Бедняжка!»

Так что поход в местный паб точно не попадал в категорию «пойдет на пользу».

– Ты имеешь полное право прогуляться туда, – настаивал папа.

Я вздохнула. Мне действительно было невыносимо скучно торчать дома, пялясь в телевизор. Если я просмотрю еще хоть одну серию «Алана Партриджа», я взвою. Трубку из желудка мне уже удалили, я значительно лучше себя чувствовала. Может, папа прав и мне пора выйти «в свет»?

– Ну давай, – вздохнула я, решившись. Водрузила на голову огромную шляпу, на шею намотала шарф, как у Джоан Коллинз в «Династии», и спустилась вниз, где меня уже ждали папа с мамой.

– Если мне там не понравится, мы сразу же вернемся домой, – настаивала я, пока мы спускались с холма, на котором стоит наш дом. Каждый раз, когда мимо проезжала машина, я представляла себе, что люди из жалости сигналят мне: «А, это та девушка, которую облили кислотой! Какой кошмар! Она была такой хорошенькой, а теперь – только посмотрите на нее!»

Когда мы подошли к пабу, я успела накрутить себя до предела.

– Идите сначала вдвоем, найдите нам столик. Я не хочу заходить и топтаться там посреди зала, чтоб все на меня глазели.

Родители вошли внутрь, потом помахали мне рукой, и я шмыгнула следом. Папа заказал выпивку. Я потягивала водку с содовой и соком лайма и делала вид, будто я обычная девчонка, такая же, как все, просто пришла пропустить стаканчик с родителями. Конечно, мне по-прежнему не нравилось, когда кто-нибудь смотрел на меня. Но я понимала, что должна привыкнуть к этому. С этим ничего не поделать.

Может, именно потому, что все знали о происшедшем со мной, нас никто не беспокоил. И пока мы брели назад к дому, я была рада, что решилась. Поэтому, когда моя подруга Кэй предложила организовать небольшую вечеринку в честь завершения судебного процесса, я не спешила категорически отвергать эту идею.

– Я не знаю… – задумчиво протянула я. – Идея хорошая. Но Лондон… Там я чувствую себя неуютно.

– Понимаю. Но мы можем пойти в какое-нибудь хорошее местечко, в котором ты раньше не бывала. Тут, в южной части Лондона, неподалеку от моего дома, есть уютный бар. У них наверху отдельный зал, который можно снять для частной вечеринки. Это место прекрасно подойдет.

Я задумалась. Поход в местный паб в родном городке – это одно. А то, что предлагала Кэй, – совсем иное. Дэнни и Стефан оба из Лондона. Их семьи, друзья все еще живут там. Именно там меня изнасиловали и изуродовали. Этот город такой огромный, такой опасный и совершенно непредсказуемый. С другой стороны, как здорово будет увидеть всех друзей! Я смогу пригласить мистера Джавада, людей, которые мне помогали, своих бывших соседей. Я смогу поблагодарить всех, кто помог мне выжить. Конечно, будет очень страшно. Но я должна двигаться вперед, должна как-то строить свою жизнь дальше. Поэтому я с благодарностью согласилась на предложение Кэй, и та принялась за дело.

Как и на вечеринке по поводу дня рождения, мне хотелось выглядеть как можно лучше. Поэтому Сьюзи предложила отправиться на поиски платья. Я не ходила по магазинам со времени той трагедии – походы с мамой за покупками не в счет, они, скорее, были просто поводом вытянуть меня из дому, тем более что я почти всегда отказывалась. Но, заглянув к себе в душу, я почувствовала решимость, потому на этот раз согласилась. И даже отважилась снять неизменные шляпу и шарф по дороге в торговый центр вместе со съемочной группой, которая по-прежнему снимала документальный фильм обо мне.

Когда мы со Сьюзи ходили по магазину, многие обращали на меня внимание. Покупатели пялились на мое лицо, рассматривали маску и шрамы. Какие-то подростки толкали друг друга локтями, потом один из них показал на меня пальцем. «Видели ту девчонку?» – потрясенно сказал он. Это было ужасно.

– Ненавижу, когда мальчишки так себя ведут, – прошептала я Сьюзи еле слышно.

– Притворись, что их здесь нет, – ответила та. Как я благодарна своей сестре! Я была старшей и всегда присматривала за ней. Но теперь наши роли поменялись. Теперь она взрослая, и именно она заботится обо мне.

– Зайдем? – предложила сестра, указывая на магазин «Карен Миллен». Мы ходили вдоль стоек, ахая и замирая над роскошными платьями. Я прикидывала, чего бы мне хотелось. Наверное, что-нибудь стильное, но не сексуальное. Чтобы по фигуре, но не слишком облегающее. Мне хотелось чувствовать себя привлекательной, чтобы все одобрительно смотрели на меня, но при этом ни один мужчина не захотел меня изнасиловать. Также не хотелось выглядеть смешно: мерзкая образина в ультрамодном платье. Сложная задача. Меня просто раздирали противоречивые желания.

И тут я заметила великолепное черно-белое платье и восторженно взвизгнула: «Потрясающее платье! Я должна его примерить!» – и тут же кинулась за ширму.

– Идеально, – сказала Сьюзи, когда я вышла из кабинки и покрутилась перед ней. Роскошное и утонченное, с приподнятыми рукавами и овальным вырезом. Как раз то, что нужно.

Мы расплатились за платье.

– Не могу поверить, что хожу тут в маске – и без шляпы, – усмехнувшись, призналась я сестре, потом повернулась и обняла ее. Я была так ей благодарна!

Потом мы решили купить жидкость для снятия лака. И вдруг моя решимость покинула меня. Как я могу войти в один из этих шикарных отделов косметики? Там холеные, ухоженные продавщицы с их идеальными прическами. И вдруг я. Они наверняка ничего подобного в жизни не видели!

– Я не могу, Сьюзи! – Голос предательски дрожал. Я поняла, что теряю самообладание.

– Тебе никто не запрещает пользоваться косметикой! – возразила сестра.

Но я была уверена, что они только взглянут на меня и сразу подумают: «Зачем ей это? Такое лицо никакая косметика не спасет». Поэтому я осталась ждать снаружи, пока Сьюзи покупала то, что нам нужно. Меня так смутила собственная слабость, так расстроила нерешительность!

– Не дури. Ты прекрасно справилась! – настаивала Сьюзи и была права. Я выдержала встречу с внешним миром – в маске, без шляпы. И даже отважилась зайти в три магазина!

Мы вернулись домой в приподнятом настроении. Я одолела новую веху на долгом пути и не могла скрыть счастливой улыбки, когда дефилировала перед мамой, показывая платье.

– Прекрасно, – одобрительно кивнула мама, и я еще шире заулыбалась. Я уже не надеялась, что когда-нибудь это слово будет снова произнесено применительно ко мне.

А через пять дней мы все поехали в Лондон на вечеринку. Чтобы не возвращаться поздно вечером домой, мы поселились в гостинице. Когда я вошла в номер, меня охватила дрожь. Но сейчас это было предвкушение, а не страх.

– Девочки, я вас тут оставлю и спущусь в бар, – сказал папа. Он выглядел настоящим щеголем в нарядной голубой сорочке.

– Кто хочет выпить? – со смехом спросила Сьюзи, открывая бутылку вина. Весело болтая, мы начали готовиться к вечеринке, как в старые добрые времена. Накрутив волосы на бигуди, я старательно наносила маскирующий макияж. Сегодня вечером я решила устроить своей маске выходной, поэтому нанесла на кожу толстый слой основы, а сверху слой пудры, которая выровняла цвет лица и скрыла шрамы. Потом наклеила ресницы, нарисовала брови. Чуть помады, капля духов, хотя по-прежнему из-за своих искалеченных ноздрей я не чувствовала запахов. Под конец я старательно взбила волосы, чтобы они свободными волнами легли вокруг лица. Скользнула в шикарное платье и уставилась в зеркало, чтобы увидеть результат своих усилий.

Ну что ж, ты сделала все, что можно из того, что было, – подумала я, стараясь не обращать внимания на незрячий глаз, бесформенное ухо и безобразные шрамы на груди. Я вспомнила фотографии других жертв нападения с применением кислоты. У них вообще лица не было. Мне повезло – я получаю самое современное лечение. И теперь выгляжу намного лучше. И потом, есть много людей – среди них мистер Джавад, мои родные, друзья, – для которых моя внешность не имеет значения. Они любят меня не за личико – и я тоже учусь ценить свои душевные качества.

– Я чувствую себя почти как прежде, – с восторгом смеялась я, когда мы со Сьюзи спустились вниз, где нас уже ждали родители.

– Ух ты! – восхищенно восклицала мама, когда я крутилась перед ней, давая возможность рассмотреть себя со всех сторон.

Пока мы ехали в такси к тому кафе, в котором должна была состояться вечеринка, мне в голову лезли всякие ужасы: там может возникнуть драка, или кто-то случайно уронит сигарету, и начнется пожар. А вдруг на меня нападут, изобьют или изнасилуют?

Ничего такого не случится! – одернула я саму себя. – Не позволяй страху одержать над тобой верх!

Такси подъехало к кафе. Я вышла – и вздрогнула: с двух сторон от входной двери горели факелы. Оранжево-красные языки пламени взвивались вверх. Я готова была расплакаться.

– Я не могу пройти! – взвыла я. – Что, если они рухнут на меня? Или какая-нибудь искра попадет на одежду – я загорюсь! Платье моментально вспыхнет!

– Ничего не бойся, – успокоила меня мама. – Идем!

Я глубоко вдохнула и двинулась по направлению к огню – огню, который мог уничтожить весь труд мистера Джавада по восстановлению моего лица. Чем ближе я подходила, тем сильнее колотилось сердце. Я еле двигалась. И уже слышно было шипение пламени. Пожалуйста, не обожги меня! – мысленно взмолилась я. Еще несколько шагов – и я уже чувствовала жар на обнаженных руках, на лице. Но не остановилась.

– Ты сделала это! – радостно воскликнула Сьюзи, и я поняла, что уже зашла внутрь.

– И правда! – рассмеялась я, взбираясь по винтовой лестнице наверх, в зал, который арендовала Кэй.

Там уже были Марти и еще несколько моих друзей. Их лица сияли, когда они увидели меня.

– Прекрасно выглядишь! Такая нарядная! – говорили они наперебой. Мистер Джавад с супругой, мои бывшие соседи, двоюродные сестры… Все были в приподнятом настроении, и даже горящие свечи, украшавшие стол, не сильно испугали меня, хотя я все-таки задула несколько штук, пока никто не видел.

Мистер Джавад налил всем шампанского, и я произнесла речь, которую приготовила заранее.

– У меня потрясающая семья, которую я очень люблю. Родители – мои лучшие друзья, они неустанно помогают мне, а Сьюзи в это тяжелое для нас время вынуждена была стать мне старшей сестрой. Но теперь я возвращаюсь. Я хочу выразить признательность офицерам из Управления столичной полиции, благодаря которым добилась справедливого суда. Спасибо этим людям за то, что я смогу жить дальше, не опасаясь за свою жизнь. Хочу поблагодарить человека, который дал мне надежду на будущее. Во время судебного слушания его справедливо назвали гением медицины. – Голос мой дрогнул, когда я повернулась к своему герою. – Спасибо вам, мистер Джавад! Вы всегда верили в меня и заставили тоже поверить в себя.

– За Кэти! – закричали все хором. Это был невероятный момент. Год назад я была готова покончить с собой. Я думала, что выброшусь из машины по дороге из больницы домой. А в следующие месяцы я ни на шаг не продвигалась, сомневаясь, стоит ли мне вообще жить. А теперь я смеюсь, болтаю с друзьями, меня окружают любящие люди, которые мне дороги.

Дальше помню все, как в волшебном тумане: мистер Джавад фотографировал меня на камеру в телефоне, чтобы показать мои успехи хирургам, которые тоже трудились над моим лицом. Я позировала перед камерой в компании моих бывших соседей по квартире. Мама со слезами рассказывала всем, какая я замечательная дочь.

Все как-то слишком быстро закончилось, мы, взбудораженные, возвращались в отель. Остановились где-то, чтобы купить чипсов. И тот факт, что я не могла их есть, не имел никакого значения. Мы со Сьюзи вернулись в свой номер и еще долго лежали, болтая о том о сем. Вечер прошел просто восхитительно. И я знала, что он ознаменовал начало нового этапа в моей жизни. Я была готова двигаться дальше. Вперед и вверх. Будет нелегко, но теперь наконец я полностью готова.

Глава 19
Первое свидание

Я сидела в глубокой задумчивости, нехотя ковыряла шоколадный кекс и вздыхала.

– В чем дело, дорогая? – спросила Рита. Мы как раз сидели у нее на кухне. Я пожала плечами.

– Просто иногда я думаю… что в меня теперь не влюбится ни один мужчина, – пробормотала я, чувствуя себя очень глупо. Рита – мама моей подружки, но мне было легче разговаривать о таких вещах с ней, чем с кем-либо из сверстников.

– Не глупи! – фыркнула она. – Ты прекрасный человек, и если мужчина не видит этого, то не стоит того, чтобы иметь с ним дело.

– Я бы, например, согласилась встречаться с парнем, у которого шрамы от ожогов. Я понимаю, что важна не внешность, а то, что за ней скрывается. Но не знаю, что думают по этому поводу парни, – печально сказала я.

Прошло несколько недель после той знаменательной вечеринки в Лондоне, и я все пыталась найти способ снова начать жить, как обычная девушка. Теперь, когда судебный процесс окончился, с души словно свалился огромный камень, исчезла та невыносимая тяжесть. Да, я по-прежнему подскакивала каждый раз, когда звонили в дверь, и часто просыпалась по ночам от собственного крика: мне снова и снова снился Дэнни. Я по-прежнему пугалась, когда ко мне на улице приближался какой-нибудь молодой человек, и все еще не могла выходить из дома одна. Но я жаждала стать нормальной.

– Все у тебя еще впереди, – улыбнулась Рита.

Мне очень хотелось ей верить. Если не считать бесконечные поездки в больницу и редкие походы в местный бар с родителями, дни мои были скучными и однообразными. Даже съемки документального фильма уже закончились. Мне хотелось каких-то романтических отношений, хотя я не знала, готова ли к ним, и сомневалась, что вообще могу кому-то понравиться. Мне хотелось найти работу, хотя я не представляла, что могу делать. Хотелось жить.

– Я просто не знаю, куда податься, – сказала я однажды маме, когда мы были в больнице на очередной процедуре по расширению пищевода.

– А как насчет учебы? Ты могла бы вернуться в колледж и прослушать какой-нибудь курс, – предложила она. Но что изучать? Я не особенно люблю учиться. А студенческий городок с кучей странных парней вокруг перепугает меня до смерти.

Шли недели. Я все думала, чем могу заняться. Все мои прежние мечты казались теперь такими мелкими, банальными. Мне хотелось помогать людям, как мистер Джавад. Но как? Не так давно я сделала себе тату бровей. И подумала, может, я смогу стать мастером перманентного макияжа? Но потом вспомнила о своих дрожащих руках и плохом зрении – я ведь не буду видеть, что делаю. Также была идея о том, что можно помогать женщинам, которые потеряли волосы вследствие химиотерапии. А может, я смогу заниматься благотворительностью, помогая людям, пострадавшим от ожогов?

Но все по порядку. Не научившись ходить, не побежишь. Мне предстояло преодолеть еще много преград. Например, заново научиться самой ходить по улицам. «Ты же делала это во Франции, – уговаривала я себя, – сможешь и здесь!»

И вот однажды я решила, что с меня хватит. Нужно брать быка за рога.

– Я иду с Барклаем в магазин, – храбро заявила я маме, хотя в душе дрожала от страха.

– Правда? Отлично! – поддержала та, вручая мне поводок.

Мучительное беспокойство, паника, откровенный ужас охватили меня, когда я открыла входную дверь и вышла за порог. Мама помахала мне рукой. Ее глаза светились гордостью – и тревогой. Я робко миновала калитку и двинулась вдоль по улице.

Хоть бы со мной никто не заговорил! – молилась я, когда Барклай останавливался, чтобы пометить территорию. – Только бы никто не напал на меня, не обидел! Прошу тебя, Господи! Тело напряглось, во рту пересохло, горло саднило, словно оно было поцарапано наждаком. Я постоянно оглядывалась, чтобы убедиться – за мной никто не идет.

До магазина всего пять минут ходу, но мне они показались вечностью. И когда я наконец дошла до него, то шепотом возблагодарила Бога. Я привязала Барклая к поручню снаружи, скользнула внутрь, купила несколько журналов и поспешила выйти на улицу. Теперь домой, в безопасное место…

– Простите, пожалуйста, – послышался вдруг мужской голос. Сердце бешено стучало, тело охватила дрожь. Что ему нужно? Что он со мной сделает? Оставьте меня в покое!

– Вы не подскажете, как пройти на железнодорожную станцию? – спросил мужчина. Но я лишь низко наклонила голову и припустила вверх по улице, домой. Именно в тот момент, когда мне отчаянно хотелось, чтобы меня оставили в покое, кому-то понадобилось заговорить со мной! Прямо боевое крещение какое-то! Но чем ближе я подходила к дому, тем лучше становилось настроение. Я справилась!

– Молодчина! – мама, сияя, встретила меня в дверях. Мы улыбались, глядя друг на друга, а Барклай крутился у наших ног и радостно лаял.

Воодушевленная моим успехом, мама спросила меня, не буду ли я возражать, если она вернется на работу – всего на два дня в неделю. Это означало, что утром я на несколько часов буду оставаться дома одна, до того времени, пока папа не придет из своей парикмахерской на обед. Я была готова к этому.

– Ты уверена? – спросила мама. – Если хочешь, я могу уволиться. И буду с тобой все время.

– Спасибо, мам. Я же все равно не встаю до обеда. Так что даже не замечу, что тебя нет, – уверяла я. И это было правдой. Я прекрасно справилась.

Чуть позже я начала встречаться со своими подругами – Сэм, Ники и Дейзи. Мы ходили в местное кафе или заглядывали в паб пропустить по стаканчику. Мне было достаточно таких походов, чтобы укрепиться в мысли – когда-нибудь я смогу заново собрать мою жизнь воедино. Как головоломка, кусочек за кусочком, фрагмент за фрагментом она соединялась в цельную картинку.

В пятницу вечером, где-то в конце июня, мы всей компанией пошли выпить. Я нарядилась в леггинсы из мокрого трикотажа и красивый зеленый топ. Маску решила не надевать, а вместо этого нанесла маскирующий макияж. Мне по-прежнему было неприятно, когда кто-нибудь смотрел на меня. Но приглушенный свет пивной помог скрыть смущение. Как и несколько глотков спиртного.

– Что-то я опьянела, – икая, сообщила я Сэм, и мы рассмеялись.

А спустя полчаса – я сидела у стойки – какой-то парень повернулся ко мне.

– Привет, как дела? – с улыбкой поинтересовался он. – Тебе тут нравится?

– Да, – усмехнулась я, глядя на симпатичное лицо, теплые карие глаза. И вдруг вспомнила, как выгляжу. Он, наверное, говорит со мной из вежливости или из жалости.

– Меня зовут Джонатан, – он протянул мне руку. – Ты живешь где-то поблизости?

– Я Кэти, – ответила я. – Да, я живу тут с родителями.

Следующие полчаса мы болтали так, словно давно знали друг друга. Джонатан рассказал, что живет в соседней деревне и работает консультантом по подбору кадров. Я уклонялась от ответов на вопросы, чем занимаюсь и почему живу с родителями. Я ни на секунду не допускала, что понравилась ему. До тех пор, пока он вдруг не наклонился и не поцеловал меня.

О Боже! – подумала я, когда его губы коснулись моих. Меня поцеловал мужчина! Впервые после изнасилования. После того, как мое лицо было обезображено, а жизнь – разрушена. Я ждала, что во мне вспыхнет воспоминание о Дэнни. Но ничего такого не произошло. Мягкие губы Джонатана прижаты к моим губам. Его теплая рука на моем плече.

Я на самом деле целуюсь с парнем! И он такой классный! – потрясенно думала я. Когда Джонатан выпрямился, на моем лице появилась мечтательная улыбка.

– Дашь мне свой номер телефона? Мне бы хотелось снова с тобой встретиться.

Я продиктовала номер, и он записал его в память своего телефона. Потом он ушел.

– Поверить не могу! – твердила я Сэм, когда мы возвращались домой.

– Это здорово! Он такой милый, – вторила подруга. Но я лишь пожимала плечами. Часть меня была очень рада, что это произошло. Ведь я искренне считала, что ни один мужчина не захочет поцеловать меня и чем больше времени пройдет, тем сложнее все будет. Но другая – все отвергала. Было темно, парень выпил. Он, вероятно, не представляет, как я выгляжу на самом деле. А если бы увидел, не приблизился и на пушечный выстрел. Чтобы не разочаровываться, не буду питать пустых надежд.

Не нужно было давать ему свой номер телефона! – внезапно я рассердилась на себя. – Откуда мне знать? Вдруг он убийца? Конечно, Джонатан показался милым. Но Дэнни тоже когда-то очаровал меня. Нужно немедленно выбросить это из головы! Радоваться, что это произошло, но не строить иллюзий. Как и многое другое в моей новой жизни, это событие не было однозначно белым или черным. Его окутывал плотный туман моих страхов и желаний.

На следующий день, когда я снова была в гостях у Риты, мне пришло сообщение: Привет, Кэти! Это Джонатан. Ты не против встретиться у реки, сходить куда-нибудь выпить? Я уставилась на экран телефона и вдруг разрыдалась.

– Что случилось? – воскликнула Рита.

– Я познакомилась с парнем. Он мне понравился. И только что пригласил меня на свидание.

– Но это же прекрасно! Значит, ты ему тоже понравилась.

– Поверь мне, это не так! Он, наверное, даже не помнит, что я вся в ожогах. Если он увидит меня при свете дня, то развернется и уйдет. Что же мне делать?

– Иди на свидание! Если ты ему не понравишься, ему же хуже.

Так просто! Но я так не могла.

Я бы с удовольствием, Джонатан, но не могу – семейный обед, – ответила я.

Однако парень так просто не сдался. Он позвонил через неделю. Когда я увидела на экране телефона его имя, то помчалась наверх, в свою комнату, как подросток. Потом попыталась успокоиться, отдышаться. Нажала кнопку приема и произнесла: «Алло?»

– Привет, Кэти! Чем ты занята? – спросил он. Я не знала, что сказать. У меня в планах не было ничего, кроме посещения больницы, но не могла же я ему об этом сообщить. Так же, как не могла сказать: «Ну, знаешь, сейчас я стараюсь побороть свою агорафобию[8] 8
Боязнь открытого пространства.

[Закрыть] . Но большую часть времени сижу дома, и родители массируют мне кожу, которую мой бывший парень-психопат сжег кислотой вскоре после того, как изнасиловал меня».

– Да так, знаешь, то одно, то другое, – выдохнула я. – А ты?

После этого мы стали иногда общаться по телефону – раз в несколько дней. Говорили о его работе, о погоде, о последних новостях. Джонатан был очень милым, веселым и, похоже, не собирался оставлять меня в покое. «Нам нужно как-нибудь встретиться», – повторял он. И я каждый раз соглашалась, хотя при одной мысли об этом у меня все внутренности скручивало от страха. Может, лучше держать дистанцию? Но тогда он потеряет всякий интерес – ему же не нужна виртуальная подружка. И потом, мне и самой хотелось снова увидеть его.

– Что мне делать? – в растерянности спрашивала я себя.

Через несколько недель я наконец сдалась и согласилась встретиться с Джонатаном в баре. Я стеснялась рассказывать об этом маме с папой – вдруг все пойдет не так! И, кроме того, я столько времени чувствовала себя маленькой девочкой, что теперь мне отчаянно хотелось своей собственной жизни. Поэтому я пошла к Рите, чтобы подготовиться к свиданию – вместе с Сэм и другими девушками.

– Вы пойдете со мной в паб? – упрашивала я, надевая черно-белое платье, которое купила для своего вечера в Лондоне.

– Ну, не можем же мы явиться всей компанией на твое свидание! – возразила Сэм.

– Я просто боюсь встречаться с ним один на один. Вы можете зайти в бар и убедиться, что он уже там. Мы притворимся, что незнакомы, и я смогу отправить тебе сообщение, если что-то пойдет не так. Пожалуйста! Мне будет легче, если я буду знать, что вы поблизости.

– Ладно, ладно, – согласилась Сэм. Я сняла маску и начала наносить маскирующий макияж. Это ведь тоже своего рода маска, – с грустью подумала я. Но должна же я скрыть эти шрамы! По крайней мере там будет темно.

Мы подошли к бару все вместе, потом девочки исчезли внутри. Я глубоко вздохнула, сосчитала до десяти и нырнула следом. Я не смотрела в их сторону, чтобы не начать нервно хихикать от волнения. Просто спустилась вниз, где уже ждал Джонатан.

– Привет, Кэти! Прекрасно выглядишь! – Он широко улыбнулся, и я села напротив него. – Что будешь пить?

– Водка, сок лайма и содовая, пожалуйста, – улыбнулась я в ответ, стараясь успокоиться. Это же просто свидание. Я ходила на них уже тысячу раз. Всего лишь свидание! Все в порядке.

Джонатан вернулся с коктейлем как раз в тот момент, когда пискнул мой телефон. Это было сообщение от Сэм: Как он?

Славный, – набрала я ответ. Потом заметила, что Сэм с девочками спускаются вниз. Они сели ближе к нам. Что они делают? Если они будут на меня пялиться, я начну смеяться. Соберись, Кэти! – велела я себе.

– Я должна тебе кое в чем признаться. Здесь собрались все мои подружки, – смущенно улыбнулась я.

– Да я узнал их! – рассмеялся Джонатан, и я немного расслабилась. Слава Богу, он не спросил меня, с чего это я решила привести их с собой. Мы болтали о той поре, когда учились в колледже. Спустя какое-то время я, стараясь ни о чем не думать, повернулась к Джонатану.

– Есть еще кое-что, о чем я хочу тебе сказать. Мой бывший парень подговорил своего друга плеснуть мне в лицо кислотой, – выпалила я.

Он растерянно заморгал. Повисла тяжелая тишина. Потом он покачал головой.

– Это ужасно! Прости, мне очень жаль, – мягко произнес он.

– Я совсем недолго встречалась с ним. А еще… он… он изнасиловал меня.

Что я несу?! Замолчи, Кэти! – кричало все внутри. Не следует говорить все это на первом свидании. Но я не могла остановиться. Словно внутри открыли кран, и слова хлынули из меня.

– А потом он велел своему другу облить меня кислотой прямо на улице. Это случилось почти восемнадцать месяцев назад, так что я пока только восстанавливаюсь. Я прохожу лечение здесь и во Франции.

– Ну… Я не знаю, что сказать, – запинаясь, произнес Джонатан. – Мне очень жаль. Это ужасно, Кэти.

– Ничего. Я просто подумала, что должна тебе сказать, – в душе проклиная себя, неуклюже закончила я и залпом допила коктейль. Наверное, сейчас он встанет и уйдет – и я его больше никогда не увижу. Ну какой парень захочет возиться со всем этим?

Но Джонатан не встал и не ушел. Он ласково улыбнулся мне и спросил, не хочу ли я еще выпить. Я посмотрела на пустой бокал и кивнула. Моя история его не оттолкнула. И мне стало легче оттого, что я все ему рассказала. Он еще не знает о маске. Но я смогу справиться и с этим, когда настанет время. А пока можно расслабиться.

Внимание! Это ознакомительный фрагмент книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра — распространителя легального контента ООО «ЛитРес».

Представленный фрагмент произведения размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО «ЛитРес» (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.