Цивилизация это с точки зрения морали

МОРАЛЬ И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Мы рассмотрели ряд учений, каждое из которых предлагает собственную программу нравственно достойной и счастливой жизни. Они, конечно, не исчерпывают разнообразия этических программ в истории человечества (для качественной полноты здесь недостает как минимум аскетической этики, этики созерцательного блаженства, героической этики, этики свободы). Но совершенно несомненно: они входят в число важнейших и общепризнанных.

Каждая из рассмотренных моральных программ (этико-нормативных систем) своеобразна, дает свой особый и вполне законченный ответ на вопрос о том, как преодолеть саморазорванность человеческого бытия, обнаруживающуюся в конфликте между стремлением к счастью и нравственными обязанностями, суверенностью моральных решений индивида и их общезначимостью. Программы эти не просто различны, они еще и альтернативны; нельзя (да и нет нужды) быть одновременно, например, конфуцианцем и христианином, буддистом и мусульманином, эпикурейцем и толстовцем. В этом смысле они — больше, чем интеллектуальные системы, они являются жизнеучениями. Они представляют собой разные образы человека и человеческого общежития в их идеально мыслимом воплощении.

Различия между рассмотренными жизнеучениями глубоки и очевидны. Но между ними есть и нечто общее, что позволяет объединить их в единый ряд и называть этическими, моральными программами жизни. Их можно сравнить с различными картинами гениальных художников, написанными на один сюжет.

16.2. Культура и цивилизация

16.2. Культура и цивилизация О. ШПЕНГЛЕРДревний мир – Средние века – Новое время – вот невероятно скудная и бессмысленная схема, безоговорочное господство которой над нашим историческим мышлением без конца мешало нам воспринимать действительное место, ранг, гаштальт,

4. Культура и цивилизация

4. Культура и цивилизация Проблема цивилизации сегодня выдвинулась на передний план. Причин интереса к этой проблеме несколько. Во-первых, развитие научно-технической революции в современном мире способствует быстрому формированию автоматизированного,

Цивилизация антихриста

Цивилизация антихриста Проблема того мира, который начинается за пределом Церкви, а во второй экклесеологический период за пределом Православного царства, и является строго говоря “проблемой антихриста”. Антихрист стоит на противоположном полюсе от церковного

IX ВАРВАРСТВО И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Наука и цивилизация

ЦИВИЛИЗАЦИЯ

ЦИВИЛИЗАЦИЯ Общества возникают, организуются и эволюционируют не изолированно друг от друга, а в более обширной среде миров, которую я называю цивилизацией. Возникновение цивилизаций связано с возникновением обществ. Становясь доминирующим фактором в тех или иных

Так что же такое цивилизация?

Так что же такое цивилизация? Сам термин «цивилизация» (от лат. civilis — гражданский, государственный) до сих пор не имеет однозначного толкования. В мировой исторической и философской (в том числе футурологической) литературе он употребляется в четырех смыслах:1. Как

СОЗНАНИЕ И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

СОЗНАНИЕ И ЦИВИЛИЗАЦИЯ Тема, вынесенная в заголовок, конечно, очень многозначна, вызывает обилие ассоциаций, но для меня она конкретна и связана с ощущением современной ситуации, которая меня беспокоит и в которой я вижу черты, похожие на какую-то структуру, могущую

Эрос и цивилизация

Эрос и цивилизация Предисловие к первому изданию В этом эссе я использую психологические категории, так как они уже стали политическими. Традиционное разграничение психологии, с одной стороны, и политической и социальной философии, с другой, устарело вследствие условий

Цивилизация и жестокость

Цивилизация и жестокость Способ полностью парализовать нацию и сделать ее совершенно неуправляемой мог бы состоять в запрете образования любого рода в пределах этой нации и во внушении каждому человеку, принадлежащему к этой нации, чувства, что он не должен принимать ни

2. Искусство, наука и цивилизация

2. Искусство, наука и цивилизация К искусству относили (Протагор A 5) арифметику, геометрию, музыку, как и (Архелай B 4) искусство счета. Однако о Демокрите (A 1=II 82, 13) говорили, что сам он занимался всевозможными искусствами, а не только физикой, этикой, математикой,

ЦИВИЛИЗАЦИЯ МАДОННЫ

ЦИВИЛИЗАЦИЯ МАДОННЫ Индийский жрец: Бог многолик… У Бога много имен. Английская леди-туристка: Ну, видите ли, у нас это не так. Жрец: Нет, даже и у вас. Отец, Сын, Дух святой, Непорочная Матерь. Леди-туристка: Простите, пожалуйста, мы не католики. Жрица (резко): Разве на ваших

Трансгрессия и цивилизация.

Трансгрессия и цивилизация. Итак, закрепление на первых рубежах (слоиеческого потребовало колоссальных жертв, и людьми могли стать лишь те, кому удалось преодолеть притяжение начала, стартовой точки социогенеза, удержаться на отметке «нельзя», не подрывая её вопросом

Мифология и цивилизация

Мифология и цивилизация Природные условия имели первостепенное значение для развития ранних цивилизаций. «С нашей точки зрения, основной причиной зарождения и развития цивилизации являются реки», – писал Мечников (Мечников ЛИИ Цивилизация… С. 355). Соглашаясь с этим

Цивилизация (Civilisation)

Цивилизация (Civilisation) Слово «цивилизация» имеет два значения – более широкое и более узкое.В широком значении цивилизация – нормативная, способная к развитию и иерархически выстроенная совокупность творений человечества. В этом смысле цивилизация противостоит природе

Глава шестая Ключевая проблема: мораль системы и мораль бытия

Глава шестая Ключевая проблема: мораль системы и мораль

Цивилизация это с точки зрения морали

Цель предлагаемых заметок – в тезисной форме поставить вопрос о существенных изменениях, происходящих в настоящее время в моральной культуре общества, и наметить одно из важнейших направлений этого изменения. Оба термина, входящих в название – «цивилизация» и «мораль» – являются неопределенными. Я буду пользоваться ими в значениях, очень близким к общеупотребительным. Под моралью будет пониматься ступень исторического развития, следующая за первобытным обществом (варварством) и рассмотренная по преимуществу в аспекте материальной культуры и государственно-политической организации общества. Под моралью будет пониматься человеческая солидарность, основанная на признании самоценности личности, безусловный ценностный базис человеческой жизнедеятельности.

1. Традиционно мораль (сама по себе или в контексте религии) признавалась в качестве высшей санкции цивилизации, всех ее форм и состояний. Это убеждение разделяли не только редкие радикальные критики цивилизации (как, например, Гесиод и Руссо), но и ее многочисленные сторонники. В настоящее время ситуация существеннно меняется: под сомнение поставлены универсалистские претензии морали, само ее право быть последней инстанцией духовной легитимации цивилизационных преобразований. Налицо переход от моральной критики цивилизации к цивилизационной критике морали.

Признаков такого изменения существует много. Назову только некоторые: а) высвобождение различных сфер общественной жизни из под прямого диктата моральных норм, резкое расширение этически нейтральной зоны вплоть до семейно-брачных и сексуальных отношений; б) отделение моральных норм от их мировоззренческих (философских, религиозных, политико-идеологических) обоснований; в) проведение резкой разделительной линии между моралью и позитивным знанием, включая попытки создания научной этики; г) преобладание в нравственном самоощущении общества алармистских настроений. Ситуация зашла настолько далеко, что современная цивилизация не может быть позитивно осмыслена ( «освящена» ) в рамках и на языке той морали, в лоне которой она сложилась и развилась. К христианскому Западу это относится в такой же мере, в какой, например, и к мусульманскому Востоку.

2. Существует тенденция придавать разрыву морали и цивилизации фундаментальный характер. В этом случае в качестве ответов предлагаются решения, которые колеблются в диапазоне от морализирующего отрицания цивилизации до прагматически-циничного отрицания морали. Обе крайности существуют не только в виде более или менее четко заявленных интеллектуальных позиций, но и как определенные общественные установки, практики (одной тенденции, состоящей в том, чтобы легализовать «отходы» цивилизации – наркоманию, проституцию, брутальную преступность и т.п. – если не в качестве нормы, то, по крайней мере, в качестве вечной, неустранимой аномии, противостоит другая тенденция, состоящая в сектантском уходе, отпадении от цивилизации, вплоть до участившихся случаев идейных, коллективно-ритуальных самоубийств). Более верно, на мой взгляд, не останавливаться на видимости и попытаться понять, не является ли разрыв морали и цивилизации всего лишь симптомом (пусть и очень болезненным), свидетельствующим о более глубоких изменениях во взаимоотношениях между ними. Ниже предлагается одна из таких попыток. Она исходит из различия двух стадий в развитии и морали (этики добродетелей и институциональной этики), и цивилизации (традиционное и посттрадиционное общество).

3. Когда говорят о моральном кризисе современной цивилизации, ее бездуховности дегуманизирующем начале и т.п., то обычно исходят из образа морали, который сложился приблизительно в первом тысячелетии до н.э. («осевое время») и классически воплотился в учениях великих моралистов (Конфуция, Будды, Моисея, Сократа, Иисуса, Мухаммеда и др.). В рамках этого понимания мораль рассматривается как: а) взаимность добра, выраженная в золотом правиле нравственности; б) абсолютный приоритет, определяющий порядок благ в мире; в) ее осуществимость ставится в зависимость от индивидуальных усилий по ее осуществлению. Суть дела состоит в том, что мораль опирается на добрую волю и ее можно кратко определить как этику личностных добродетелей. Добродетельность индивида требует, конечно, каких-то внешних благоприятных предпосылок, но в определяющей мере она зависит от его внутренней решимости. Предполагается, что благо индивида (совпадающее в существенном содержании с добродетелями души) и благо общества типологически сходны, они различаются только размерами. Что касается этико-нормативных программ, включавших достаточно конкретные правила и схемы поведения, то они также апеллировали исключительно к нравственным усилиям воли, личной аскезе, внутренней самодисциплине. Словом, добрая воля – основа добродетельности индивидов, а добродетельность индивидов – основа добродетельности общества.

4. Этика добродетелей соотнесена с той стадией цивилизационного развития, которая охватывает доиндустриальную (добуржуазную) эпоху и в социологии чаще всего именуется традиционным обществом. Существенная специфика общественных отношений на этом этапе состоит в том, что они, как отметил К.Маркс, являются отношениями личной зависимости. Отношения господства и подчинения имели характер личной зависимости (рабство, крепостничество и т.д.). Но не только. Содержательная определенность общественных отношений также была скрыта за формой личных отношений. Экономика выступала как продолжение домашнего хозяйства, политика замыкалась на узкосословные и семейно-родственные отношения, культура была формой совместного досуга. Общественные отношения были субъективно (личностно) окрашены и ограничены. Одной из основных несущих конструкций социума на стадии традиционного общества была добродетельная личность. Философскую идеализацию соотнесенности общественных структур с моральными добродетелями человека мы находим в утопии Платона (соответствие трех функций и трех сословий идеального государства трем основным добродетелям души) и в практической философии Аристотеля, в которой этика была основной политической (полисной) наукой.

5. С переходом от традиционного общества к посттрадиционному, которое в разных теоретических схемах именуется по разному (индустриальным, буржуазным, техногенным, рациональным и т.д.), общественные отношения разрывают форму личных зависимостей и структурируются соответственно своей собственной объективной логике (приобретают «вещный» характер). Общество расширяется до размеров, неизбежно придающих общественным отношениям анонимность, и качественно усложняется, разделяясь внутри себя на самостоятельные социальные системы. В современных развитых обществах, как принято считать, по крайней мере, экономика, политика, наука начинают функционировать по законам социальных систем. Каждая из этих социальных практик оказывается тем эффективнее, чем менее она зависит от личных связей и, что особенно кажется парадоксальным, от индивидуальной моральной мотивации.

6. Функционирование социальных систем, рассмотренное с точки зрения их субъективных (человеческих) предпосылок связано с двумя важными особенностями. Во-первых, от работников требуется специальная и длительная подготовка (в первую очередь многолетнее образование), в ходе которой усваиваются специальные знания и навыки. Речь идет о выработке качеств, которые связаны больше с развитием ума и тела, чем души, и которые существуют, в целом, независимо от моральных качеств индивида (типичный пример – расхождение профессиональных и моральных качеств). Во-вторых, социальные системы представляют собой столь тонкую и сложно организованную сеть отношений, что они не могут выдержать нагрузки, связанной с расхождением намерений и действий, давлением порочных мотивов. Это хорошо видно на примере современных (ядерных, биологических и иных) технологий, где индивидуальное зло непосредственно может обернуться всеобщей катастрофой. В ситуации, когда один-два маньяка, завладевшие, например, ядерным оружием, могут держать в своих руках судьбу планеты уже не приходится надеяться на невидимую руку провидения, хитрость мирового разума, железную поступь прогресса или иную внечеловеческую силу, которая волшебным образом суммирует частные пороки в общее благо.

Выход состоит в том, что люди в неконтролируемой случайности их морально-волевых качеств выводятся за пределы социальных систем, оказываются по отношению к ним, как пишет профессор Н.Луман, «внешней средой». Вернее, они становятся элементами социальных систем не как моральные личности, а в специальных, нужных данной системе качествах. Степень зрелости социальных систем определяется их способностью воспроизводить самих себя, свои субъективные предпосылки, включая сюда способность индивидов быть эффективными независимо от меры их добродетельности или порочности в традиционном понимании. Вопрос не в том, что добрая воля становится ненужной роскошью, а в том, что она в определенных сферах перестает быть надежной гарантией.

Одними из первых новую общественную реальность исследовали Н.Маккиавели и А.Смит, первый применительно к политике, второй применительно к экономике. Издавна было известно, что в политике нечего делать тому, кто хочет сохранить в чистоте свою совесть, а в экономике – тому, кто желает руководствоваться мотивами милосердия. Маккиавели и Смит не просто признали и научно санкционировали данное обстоятельство. Они наметили перспективу, в которой нравственная сомнительность мотивов политиков и бизнесменов не является препятствием для конституирования политики и экономики в качестве нравственно значимых, благотворных сфер деятельности. В самом деле, демократически организованная политика, предполагающая разделение властей, систему сдержек и противовесов, сменяемость лидеров и т.п., словно расчитанная на «дьявольского народца» (И.Кант), и рыночная экономика, основанная на продуктивном использовании эгоистических мотивов, представляют собой наиболее очевидные случаи независимости социальных систем от моральной мотивированности тех самых действий, результатом которых эти системы являются.

7. Социальное поведение и в том случае, когда оно детерминировано жестко заданной логикой социальной системы, остается нравственно нагруженным. Только в этом случае нравственность обнаруживает себя иначе.

Во-первых, она опосредована общественно значимыми результатами деятельности. Мораль дает человеку сознание своего достоинства, задает основания, по которым люди могут уважать себя и друг друга. Эти основания, в силу которых, например, самоотверженность, мужество, щедрость являются добродетелями, а себялюбие, трусость, скупость – пороками, имеют всеобщее значение. Социальные системы наряду с этим имеют свои собственные – каждый раз специфичные – критерии оценки человека. От человека, желающего заслужить уважение в науке требуются иные качества, чем от человека, желающего заслужить уважение в политике или бизнесе. Нравственная значимость этих качеств может быть определена только в системном контексте. К примеру, хороший ученый по общепринятым канонам может считаться человеком черствым, эгоистичным, поскольку он освобождает себя от многих семейных, дружеских, светских обязанностей; хороший бизнесмен в своем деле может быть жестким, скупым, бессердечно расчетливым, но тем не менее и тот и другой являются нравственными в общественно значимых результатах своей деятельности и могут расчитывать на всеобщее уважение именно в качестве хорошего ученого и хорошего бизнесмена.

Во-вторых, нравственность перемещается с уровня мотивов поведения на уровень сознательно задаваемых и коллективно вырабатываемых общих рамок и правил, по которым протекает соответствующая деятельность. Социальная система – не только индивидуально мотивированные действия, из которых она складывается, но также (и даже в первую очередь) совокупность правил, которые задают рамки этим действиям. Эти правила, имеющие конкретную форму законов, установок общественного мнения, традиций и т.д., вбирают в себя нравственные представления общества, отражают существующие в соответствующей культуре нравственные критерии дозволенного и недозволенного. К примеру, при решении вопроса о том, что, в каких пределах, каких формах может быть предметом рыночного регулирования (скажем, можно ли торговать человеческими органами, вводить платное обучение и т.д.) общественной морали принадлежит решающее место. В социальных системах мораль заявляет себя через нормативные, институциональные рамки их функционирования. Так, моральность поведения человека, включенного в рыночную конкуренцию, определяется не мотивами, которые предполагают страсть к наживе, беспощадность, хитрость и многое другое из «букета» эгоизма, а тем, что он ограничивает свой эгоизм заданными обществом рамками, нравственно санкционированными правилами, подобно тому, как, если воспользоваться сравнением проф. К.Гомана, моральность автомобилиста в городе определяется не тем, куда он едет (навестить ли больного друга, или грабить банк), а тем, что он соблюдает правила уличного движения.

В-третьих, в совокупность норм и механизмов, институционально оформляющих функционирование социальных систем, включаются также собственно этические кодексы и арбитражы. Они призваны взять под контроль те действия (прежде всего в зонах повышенной опасности), которые не поддаются жесткой кодификации и предполагают индивидуализированность решений (типичным примером является биоэтическая проблематика). За этическими кодексами и комитетами скрывается необходимость гарантировать нравственно мотивированные действия, задействовать их в качестве системныхъ качеств. Новизна ситуации заключается в том, что такие действия не отдаются во власть доброй воле индивидов, а организационно обеспечиваются определенными процедурами, вписываются в структуру профессиональных решений.

8. Этика дородетелей, связанная по преимуществу с мотивами поведения, сохраняет важное (быть может, даже возрастающее) значение в области личных отношений и во всех ситуациях, имеющих ярко выраженный личностный, индивидуализированный характер, т.е., говоря обобщенно, в зонах личностного присутствия . В системном (общественно-функциональном, профессионально-жестком) поведении она дополняется институциональной этикой. Этим понятием выражается та особенность функционирования морали в современном обществе (на второй стадии цивилизационного развития), когда она обнаруживает свою практическую действенность не прямо через индивидуальные мотивы, а косвенно через общественные институты, нормативные системы. Институциональная этика отличается от этики добродетелей, если брать самый существенный признак, следующим: в ее рамках моральные требования, не исключая добрую волю индивидов, обеспечиваются рациональной организацией деятельности в рамках социальных систем, перемещаются на уровень правил функционирования последних, что позволяет с большей предсказуемостью гарантировать нравственно значимый общественный результат.

Возьмем для примера идею самоценности человека – краеугольный камень гуманистической этики до всех ее исторически, конфессионально, культурно различных вариантах. Традиционно она заявлялась как этико-мировоззренческая позиция, общий принцип поведения (жень, ахимса, золотое правило, любовь к ближнему, категорический императив и т.д.), а основной гарантией ее осуществления считалось индивидуальное человеколюбие, понимаемое как сознательно культивируемый внутренний настрой и совокупность определенных душевных качеств. Ситуация кардинально меняется тогда, когда эта идея приобретает правовую форму («права человека»), закрепляется в юридических актах, становится конституциональным требованием. Теперь уже ее осуществление институционально защищено, оно не зависит только от доброй воли, меры моральности отдельных индивидов. На ее страже стоят также законы, мощь демократического государства. И обстрактно говоря, вполне можно представить себе правозащитника, который настойчиво борется за права человека в институциональном смысле слова, руководствуясь карьерными или иными нравственно-сомнительными мотивами и оставаясь в личном смысле (по душевному настрою и индивидуальным качествам) человеком скорее мизантропичным и жестким, чем добрым и мягким. Тем не менее деятельность правозащитника по критериям институциональной этики заслуживает высокой оценки.

9. Вопрос о соотношении этики добродетелей и институциональной этики нельзя понимать так, будто в традиционном обществе не было институционализированных форм морали, а в современном обществе теряют значение личностные добродетели. Речь идет лишь об их сравнительном удельном весе в социальном поведении. Смещение акцентов в сторону институциональной этики – тенденция, которая, придавая размышлениям о моральном кризисе современной цивилизации более продуктивное направление, в то же время свидетельствует о кризисе самой морали, о том, что она также находится в процессе существенной трансформации.

Взаимосвязь культуры и морали. Цивилизация, культура и мораль

Феномены культуры и морали, трактовка и современное значение слов. Мораль и культура, их важнейшие категории и правила. Взаимосвязь и взаимодействие цивилизации, культуры и морали. Мораль как высшая санкция цивилизации, ее формы в контексте религии.

Рубрика	Культура и искусство
Вид	реферат
Язык	русский
Дата добавления	21.10.2015
Размер файла	29,1 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство сельского хозяйства Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Красноярский государственный аграрный университет

Кафедра: «Анатомии и патанатомии животных»

Тема: Взаимосвязь культуры и морали. Цивилизация, культура и мораль

Выполнила: Брюханова Екатерина

Проверил: Смердов А.Н.

Слова «культура» и «мораль» знакомы практически каждому человеку, но при этом в них вкладывается самый различный смысл. Многообразие обыденного словоупотребления перекликается со множеством научных определений, что свидетельствует, прежде всего, о многообразии самого феномена.

Мораль, как вид культуры

Многие ученые считают, что в сфере духовной культуры наиболее древним образованием является мораль (от лат. moralis «относящийся к нраву, характеру, привычкам» от mos, mores «обычаи, нравы, поведение»). Исследование этнографов и антропологов показали, что совместная деятельность людей на заре человеческой истории потребовала не только создание орудий труда, но и выработки определенных норм взаимоотношений и некоторых запретов, которое диктовались необходимостью. Поскольку первые орудия труда являлись и одновременно орудиями убийства, одним из первых запретов — табу — был запрет на убийство соплеменника. Считалось, что за нарушение табу, имеющего священный смысл, могла последовать кара сверхъестественных сил.

Усложнение отношений между людьми привело к появлению новых запретов, регулировавших жизнь и деятельность каждого человека и общины в целом. Кроме запретов, в процессе жизнедеятельности складываются нормы взаимодействия между людьми, которые закрепляются в обычаях (стереотипный способ поведения, который воспроизводится в определенном обществе или социальной группе и является привычным для их членов), превращаясь в традиции (от лат. tradition «передача» — элементы социального и культурного наследия, передающиеся из поколения в поколение в течение длительного времени и действующие так или иначе в любом обществе и во всех областях общественной жизни.) С появлением государства часть норм перешла на уровень правовых и закрепилась законодательным путем, другая часть сохранилась в моральных нормах и правилах поведения в обществе.

Мораль обычно определяется как такой вид общественных отношений, который регулирует действия человека в обществе. Отличием морали от других обычаев и традиций, существующих в мире людей, является то, что моральные нормы выступают как всеобщие, охватывающие специфику человеческого, человечного в человеке. Мораль включает в себя исторически складывающиеся идеалы и принципы, связанные с поведением людей. Они возникают в каждом обществе стихийно и зависят от различных обстоятельств: особенностей трудовой деятельности, кочевого или оседлого образа жизни, господствующей религии, форма организации общества и иных конкретно-исторических реалий.

Весь способ существования общества, формы отношений между людьми постоянно воспроизводят эти идеалы и принципы как неотъемлемые, составляющие самую суть общественной жизни. Моральные установки существуют не только в качестве представлений о полезном и целесообразном поведении, в результате которого можно достигнуть конкретных результатов. Моральные нормы — это требование должного, безусловного, или, строго говоря, императивы (от лат. imperatives «повелительный» — повеление, настоятельное требование, приказ, закон), лежащие в основании любой деятельности, достижения любых целей. Причем нормы морали, в отличие от норм другого рода, не связан с какими-либо учреждениями или общественными санкциями, а поддерживаются общественным мнением, привычным поведением общества в целом или его определенного слоя и самим человеком.

В любом обществе и в любой социальной сфере мораль имеет характерные черты. Во-первых, это выработанные ходом исторического развития представления о добре и зле, долге, совести, справедливости. Они реализуются и поддерживаются общественными оценками, обобщением или порицанием, воплощаются в неписанные нормы и правила, существующие на обыденном уровне. Во-вторых, нравственность — реальные нравы и поступки людей, которые могут как совпадать с представлениями о добре и зле, так и отличаться от них. В-третьих, этикет — манеры поведения людей. Кроме того, в обществе существует философское осмысление поведения человека через категории этики — учения о морали, как один из видов общественного сознания, ее сущности законов ее исторического развития и роли в общественной жизни.

Все стороны морали, нравственной культуры реализуются в поведении людей, в тех поступках, которые они совершают. И здесь стоит отличать воспитания, привычку соблюдать нормы отношений в обществе, этикет и т.п. от нравственной установки человека, связанной с самым глубинным смыслом каждой категории.

Моральные отношения никогда не были неизменными, раз и навсегда данными. Они возникали по мере необходимости, вбирали в себя эту необходимость, на протяжении тысячелетий пополнялись все новыми и новыми правилами. Каждое новое поколение, приходя в этот мир, уже застает определенный уровень развития морали. Вся система отношений между людьми приобщает его к этому уровню, прежде всего передавая существующие в обществе представления о добре и зле, должном и не приемлемом, чести и бесчестье. Эта система отражена в повседневной жизни и поведении людей. Меняется образ жизни — меняется и представление о моральных мотивах и способах их реализации. Система морали очень динамична. Моральные нормы постоянно укрепляются, расшатываются, видоизменяются, отмирают.

Одновременно со становлением новых моральных принципов появились и способы имитировать желательные для общества или только одного сословия формы отношений. С развитием морали возникает этикет (от фр. etiquette «ярлык, этикетка») — совокупность правил поведения, касающихся внешнего проявления отношения к людям. Как правило, это сложная система детально проработанных правил учтивости с четкой классификацией обхождения с представлениями разных классов и сословий, должностными лицами в зависимости от их ранга и положения, а так же в различных кругах (дипломатический этикет, придворный этикет). В тоже время за строгим соблюдением этикета может скрываться недоброжелательное и неуважительное отношение к людям. Он часто является узаконенной формой лицемерия в отношениях между людьми. Наиболее отвратительным как раз является противоречия между хорошими манерами и недоброжелательностью человека по отношению к другим людям в обществе.

Одновременно с этим человечество выработало и некоторые универсальные принципы должного отношения между людьми, как, например, известное с древности «золотое правило» морали: не делай другому человеку того, чего не хочешь, чтобы делали тебе.

Таким образом, мораль включает в себя основные принципы существования человека среди людей, нормы и правила, в которых эти принципы существуют. С развитием и усложнением отношений, с появлением социальных групп, ведущих различный образ жизни, складывается и сословная мораль. Она проявляет себя как в системе своих императивов, так и в манере поведения, в этикете. Этикет же выступает как своеобразная оболочка морали.

Мораль не существует в обществе сама по себе — она взаимосвязана с другими культурными феноменами, являясь всепроникающей формой духовной культуры, поскольку без нее любая деятельность человека и общества станет саморазрушительной. Особенно глубоко мораль связанна с искусством и религией, столь же древними видами культуры.

Золотое правило морали

В середине первого тысячелетия до н.э. родилось так называемое золотое правило нравственности. Оно знаменовало важный поворот в духовном развитии человека. Смысл этого правила состоит в том, чтобы каждый человек, обдумывая свои поступки, не совершал таких действий, которые нежелательны по отношению к самому себе. Скажем, если он не хочет, чтобы его убили, он не убивает сам. Чтобы проверить, хороша ли нравственная норма, ее надо сначала испытать на себе. Чего не любишь в другом человеке, не делай этого сам. Поступай с людьми так, как ты хочешь, чтобы они поступали с тобой.

Весьма любопытно, что золотое правило (такое название оно получило в XVIII в.) родилось одновременно и независимо в различных культурах. Став признанной нормой, золотое правило вошло не только в повседневную жизнь и культуру, но и позже и в философию, в общественное сознание в целом. В конечном итоге из золотого правила и вытекает понятие отношений норм морали и норм права.

Для того чтобы существовать в социальном мире, человеку необходимы общение и сотрудничество с другими людьми. Но существенным для реализации совместного и целенаправленного действия должно быть такое положение, при котором люди имеют общее представление о том, как им следует поступать, в каком направлении направлять свои усилия. При отсутствии такого представления нельзя добиться согласованных действий. Таким образом, человек, как существо социальное, должен создавать множество общепринятых шаблонов поведения, для того чтобы успешно существовать в обществе, взаимодействуя с другими индивидами. Подобные шаблоны поведения людей в обществе, регулирующие это поведение в определенном направлении, называют культурными нормами. В возникновении последних большую роль играют традиционные и даже подсознательные моменты. Обычаи и способы складывались тысячелетиями и передавались из поколения в поколение. В переработанном виде культурные нормы воплощены в идеологии, этических учениях, религиозных концепциях.

Так нормы нравственности возникают в самой практике массового взаимного общения людей. Моральные нормы воспитываются ежедневно силой привычки, общественного мнения, оценок близких людей. Уже маленький ребенок по реакции взрослых членов семьи определяет границы того, что «можно», а что «нельзя». Огромную роль в формировании норм культуры, характерных для данного общества, играют одобрение и осуждение, выражаемые окружающими, сила личного и коллективного примера, наглядные образцы поведение (как описанные в словесной форме, так и в виде образцов поведения). Нормативность культуры поддерживается в ходе межличностных, массовых взаимоотношений людей и в результате функционирования различных социальных институтов.

Огромную роль в передаче духовного опыта от поколения к поколению играет система образования. Индивид, вступающий в жизнь, усваивает не только знания, но также принципы, нормы поведения и восприятия, понимания и отношения к окружающей действительности.

Нормы культуры изменчивы, сама культура носит открытый характер. Она отражает те трансформации, которые претерпевает общество при совместной деятельности людей. В результате некоторые нормы перестают соответствовать удовлетворению потребностей членов общества, становятся неудобными или бесполезными. Более того, устаревшие нормы служат тормозом дальнейшего развития человеческих отношений, синонимом рутины и косности. Если в обществе или в какой либо группе появляются подобные нормы, люди стремятся их изменить, чтобы привести в соответствие с изменившимися условиями жизни. Преобразование культурных норм происходит по-разному. Если некоторые из них (напр. нормы этикета, повседневного поведения) могут быть преобразованы относительно легко, то нормы, которые направляют наиболее значимыми для общества сферами человеческой деятельности (напр., государственные законы, религиозные традиции и т.д.), изменить крайне сложно и принятие их в измененном виде членами общества может протекать крайне болезненно. мораль культура цивилизация религия

Различные социальные группы и общество в целом постепенно формируют набор «работоспособных» образцов поведения, позволяющих их членам наилучшим образом взаимодействовать как с окружающей средой, так и друг с другом. Насчитываются тысячи общепринятых образцов поведения. Всякий раз из огромного числа вариантов возможного поведения выбираются самые «работоспособные» и удобные.

Путем проб и ошибок, в результате влияния со стороны других групп и окружающей действительности социальная общность выбирает один или несколько вариантов поведения, повторяет, закрепляет их и принимает для удовлетворения отдельных потребностей в повседневной жизни. На основе успешного опыта такие варианты поведения становятся способами жизни народа, повседневной, обыденной культурой, или обычаями. Таким образом, обычаи — это просто привычные, нормальные, наиболее удобные и достаточно широко распространенные способы групповой деятельности.

Можно выделить два типа обычаев: образцы поведения, которым следуют как примеру хорошим манер и вежливости, и образцы поведения, которым мы должны следовать, ибо они считаются существенными для благополучия группы или общества и их нарушение крайне нежелательно.

Такие идеи относительно того, что должно совершать, а что не должно, которые соединены с определенными общественными способами существования индивидов, называются нравственными нормами, или нравами. Следовательно, нравственные нормы — это идеи о правильном и неправильном поведении, которые требуют выполнения одних действий и запрещают другие. Люди в социальных группах пытаются реализовать свои потребности сообща и ищут для этого различные способы. В ходе общественной практики они находят различные приемлемые образцы, шаблоны поведения, которые постепенно, через повторение и оценку превращают в стандартизированные обычаи и привычки. Спустя некоторое время эти шаблоны и образцы поведения поддерживаются общественным мнением, принимаются и узакониваются. На этой основе разрабатывается система санкций. Процесс определения и закрепления социальных норм, правил, статусов и ролей, приведение их в систему, которая способна действовать в направлении удовлетворения некоторой общественной потребности, называется институционализацией. Без институционализации, без социальных институтов, не одно современное общество существовать не может. Институты, таким образом, являются символами порядка и организованности в обществе.

В то время как нравственные нормы базируются в основном на моральных запретах и разрешениях, существует сильная тенденция их объединения и реорганизации в законы. Люди подчиняются нравственным нормам автоматически или считая, что поступают правильно. При такой форме подчинения у некоторых возникает искушение нарушить нравственные нормы. Подобных индивидов можно подчинить существующим нормам угрозой узаконенного наказания. Следовательно, закон — это усиленные и формализованные нравственные нормы, требующие неукоснительного выполнения. Выполнение норм входящих в законы, обеспечивается специально созданными для этой цели институтами (милиция, суд и т.д.)

Важнейшие категории морали

Чтобы лучше понять понятие морали в отношении к культуре, мы должны коротко рассмотреть понятие добра и зла.

Добро и зло — важнейшие категории морали. Добро — это основная моральная ценность, нравственная ценность сама по себе. Зло — противоположность добру. От понимания зла зависит и определение добра. Многие культурологи искали ответы на вопросы, каким образом зло пришло в мир, можно и следует ли его устранить, играет ли зло какую-либо роль, а если играет, то какую?

Представители этической философии полагают, что личность не является ни доброй, ни злой. Человеческая природа такова, что человек одинаково способен и на добро и на зло. В рамках этого направления философской мысли этически ценным (добрым) признается поступок такого человека, который предпочитает злу добро в любой конкретной ситуации, но непременно по свободному выбору.

Культура и мораль очень тесно связанны, и они не могут существовать раздельно. Но мораль в большей степени существует как часть культуры, или лучше сказать как ее вид. Без развития этих дисциплин невозможно не только развитие и улучшение жизни, но и продолжение как таковой, в рамках закона и порядка.

Цивилизация, культура и мораль.

Традиционно мораль (сама по себе или в контексте религии) признавалась в качестве высшей санкции цивилизации, всех ее форм и состояний. В настоящее время ситуация существенно меняется: налицо переход от моральной критики цивилизации к цивилизационной критике морали.

Признаков такого изменения существует много:

· высвобождение различных сфер общественной жизни из под прямого диктата моральных норм, резкое расширение этически нейтральной зоны вплоть до семейно-брачных и сексуальных отношений;

· отделение моральных норм от их мировоззренческих (философских, религиозных, политико-идеологических) обоснований;

· проведение резкой разделительной линии между моралью и позитивным знанием, включая попытки создания научной этики;

· преобладание в нравственном самоощущении общества алармистских настроений. Ситуация зашла настолько далеко, что современная цивилизация не может быть позитивно осмыслена в рамках и на языке той морали, в лоне которой она сложилась и развилась. К христианскому Западу это относится в такой же мере, в какой, например, и к мусульманскому Востоку.

Существует тенденция придавать разрыву морали и цивилизации фундаментальный характер. В этом случае в качестве ответов предлагаются решения, которые колеблются в диапазоне от морализирующего отрицания цивилизации до прагматически-циничного отрицания морали. Обе крайности существуют не только в виде более или менее четко заявленных интеллектуальных позиций, но и как определенные общественные установки,

практики (одной тенденции, состоящей в том, чтобы легализовать «отходы» цивилизации — наркоманию, проституцию, брутальную преступность и т.п. — если не в качестве нормы, то, по крайней мере, в качестве вечной, неустранимой аномии, противостоит другая тенденция, состоящая в сектантском уходе, отпадении от цивилизации, вплоть до участившихся случаев идейных, коллективно-ритуальных самоубийств). Более верно, на мой взгляд, не останавливаться на видимости и попытаться понять, не является ли разрыв морали и цивилизации всего лишь симптомом (пусть и очень болезненным), свидетельствующим о более глубоких изменениях во взаимоотношениях между ними. Ниже предлагается одна из таких попыток. Она исходит из различия двух стадий в развитии и морали (этики добродетелей и институциональной этики), и цивилизации (традиционное и посттрадиционное общество).

Когда говорят о моральном кризисе современной цивилизации, ее бездуховности дегуманизирующем начале и т.п., то обычно исходят из образа морали, который сложился приблизительно в первом тысячелетии до н.э. и классически воплотился в учениях великих моралистов (Конфуция, Будды, Моисея, Сократа, Иисуса, Мухаммеда и др.).

В рамках этого понимания мораль рассматривается как:

· взаимность добра, выраженная в золотом правиле нравственности;

· абсолютный приоритет, определяющий порядок благ в мире;

· ее осуществимость ставится в зависимость от индивидуальных усилий по ее осуществлению.

Суть дела состоит в том, что мораль опирается на добрую волю и ее можно кратко определить как этику личностных добродетелей. Добродетельность индивида требует, конечно, каких-то внешних благоприятных предпосылок, но в определяющей мере она зависит от его внутренней решимости. Предполагается, что благо индивида (совпадающее в существенном содержании с добродетелями души) и благо общества типологически сходны, они различаются только размерами. Что касается этико-нормативных программ, включавших достаточно конкретные правила и схемы поведения, то они также апеллировали исключительно к нравственным усилиям воли, личной аскезе, внутренней самодисциплине. Словом, добрая воля — основа добродетельности индивидов, а добродетельность индивидов — основа добродетельности общества.

Этика добродетелей соотнесена с той стадией цивилизационного развития, которая охватывает доиндустриальную (добуржуазную) эпоху и в социологии чаще всего именуется традиционным обществом. Существенная специфика общественных отношений на этом этапе состоит в том, что они, как отметил К.Маркс, являются отношениями личной зависимости. Отношения господства и подчинения имели характер личной зависимости (рабство, крепостничество и т.д.). Но не только. Содержательная определенность общественных отношений также была скрыта за формой личных отношений. Экономика выступала как продолжение домашнего хозяйства, политика замыкалась на узкосословные и семейно-родственные отношения, культура была формой совместного досуга. Общественные отношения были субъективно (личностно) окрашены и ограничены. Одной из основных несущих конструкций социума на стадии традиционного общества была добродетельная личность. Философскую идеализацию соотнесенности общественных структур с моральными добродетелями человека мы находим в утопии Платона (соответствие трех функций и трех сословий идеального государства трем основным добродетелям души) и в практической философии Аристотеля, в которой этика была основной политической (полисной) наукой.

С переходом от традиционного общества к посттрадиционному, которое в разных теоретических схемах именуется по разному (индустриальным, буржуазным, техногенным, рациональным и т.д.), общественные отношения разрывают форму личных зависимостей и структурируются соответственно своей собственной объективной логике (приобретают «вещный» характер). Общество расширяется до размеров, неизбежно придающих общественным отношениям анонимность, и качественно усложняется, разделяясь внутри себя на самостоятельные социальные системы. В современных развитых обществах, как принято считать, по крайней мере, экономика, политика, наука начинают функционировать по законам социальных систем. Каждая из этих социальных практик оказывается тем эффективнее, чем менее она зависит от личных связей и, что особенно кажется парадоксальным, от индивидуальной моральной мотивации.

Функционирование социальных систем, рассмотренное с точки зрения их субъективных (человеческих) предпосылок связано с двумя важными особенностями. Во-первых, от работников требуется специальная и длительная подготовка (в первую очередь многолетнее образование), в ходе которой усваиваются специальные знания и навыки. Речь идет о выработке качеств, которые связаны больше с развитием ума и тела, чем души, и которые существуют, в целом, независимо от моральных качеств индивида (типичный пример — расхождение профессиональных и моральных качеств).

Во-вторых, социальные системы представляют собой столь тонкую и сложно организованную сеть отношений, что они не могут выдержать нагрузки, связанной с расхождением намерений и действий, давлением порочных мотивов. Это хорошо видно на примере современных (ядерных, биологических и иных) технологий, где индивидуальное зло непосредственно может обернуться всеобщей катастрофой. В ситуации, когда один-два маньяка, завладевшие, например, ядерным оружием, могут держать в своих руках судьбу планеты уже не приходится надеяться на невидимую руку провидения, хитрость мирового разума, железную поступь прогресса или иную внечеловеческую силу, которая волшебным образом суммирует частные пороки в общее благо.

Социальное поведение и в том случае, когда оно детерминировано жестко заданной логикой социальной системы, остается нравственно нагруженным. Только в этом случае нравственность обнаруживает себя иначе.

Эти основания, в силу которых, например, самоотверженность, мужество, щедрость являются добродетелями, а себялюбие, трусость, скупость — пороками, имеют всеобщее значение. Социальные системы наряду с этим имеют свои собственные — каждый раз специфичные — критерии оценки человека.

От человека, желающего заслужить уважение в науке требуются иные качества, чем от человека, желающего заслужить уважение в политике или бизнесе. Нравственная значимость этих качеств может быть определена только в системном контексте. К примеру, хороший ученый по общепринятым канонам может считаться человеком черствым, эгоистичным, поскольку он освобождает себя от многих семейных, дружеских, светских обязанностей; хороший бизнесмен в своем деле может быть жестким, скупым, бессердечно расчетливым, но тем не менее и тот и другой являются нравственными в общественно значимых результатах своей деятельности и могут рассчитывать на всеобщее уважение именно в качестве хорошего ученого и хорошего бизнесмена.

К примеру, при решении вопроса о том, что, в каких пределах, каких формах может быть предметом рыночного регулирования (скажем, можно ли торговать человеческими органами, вводить платное обучение и т.д.) общественной морали принадлежит решающее место. В социальных системах мораль заявляет себя через нормативные, институциональные рамки их функционирования. Так, моральность поведения человека, включенного в рыночную конкуренцию, определяется не мотивами, которые предполагают страсть к наживе, беспощадность, хитрость и многое другое из «букета» эгоизма, а тем, что он ограничивает свой эгоизм заданными обществом рамками, нравственно санкционированными правилами, подобно тому, как, если воспользоваться сравнением проф. К.Гомана, моральность автомобилиста в городе определяется не тем, куда он едет (навестить ли больного друга, или грабить банк), а тем, что он соблюдает правила уличного движения.

В-третьих, в совокупность норм и механизмов, институционально оформляющих функционирование социальных систем, включаются также собственно этические кодексы и арбитражи. Они призваны взять под контроль те действия (прежде всего в зонах повышенной опасности), которые не поддаются жесткой кодификации и предполагают индивидуализированность решений (типичным примером является биоэтическая проблематика). За этическими кодексами и комитетами скрывается необходимость гарантировать нравственно мотивированные действия, задействовать их в качестве системных качеств.

Новизна ситуации заключается в том, что такие действия не отдаются во власть доброй воле индивидов, а организационно обеспечиваются определенными процедурами, вписываются в структуру профессиональных решений.

Этика добродетелей, связанная по преимуществу с мотивами поведения, сохраняет важное (быть может, даже возрастающее) значение в области личных отношений и во всех ситуациях, имеющих ярко выраженный личностный, индивидуализированный характер, т.е., говоря обобщенно, в зонах личностного присутствия . В системном (общественно-функциональном, профессионально-жестком) поведении она дополняется институциональной этикой. Этим понятием выражается та особенность функционирования морали в современном обществе (на второй стадии цивилизационного развития), когда она обнаруживает свою практическую действенность не прямо через индивидуальные мотивы, а косвенно через общественные институты, нормативные системы. Институциональная этика отличается от этики добродетелей, если брать самый существенный признак, следующим: в ее рамках моральные требования, не исключая добрую волю индивидов, обеспечиваются рациональной организацией деятельности в рамках социальных систем, перемещаются на уровень правил функционирования последних, что позволяет с большей предсказуемостью гарантировать нравственно значимый общественный результат.

Возьмем для примера идею самоценности человека — краеугольный камень гуманистической этики до всех ее исторически, конфессионально, культурно различных вариантах. Традиционно она заявлялась как этико-мировоззренческая позиция, общий принцип поведения, а основной гарантией ее осуществления считалось индивидуальное человеколюбие, понимаемое как сознательно культивируемый внутренний настрой и совокупность определенных душевных качеств. Ситуация кардинально меняется тогда, когда эта идея приобретает правовую форму («права человека»), закрепляется в юридических актах, становится конституциональным требованием.

Теперь уже ее осуществление институционально защищено, оно не зависит только от доброй воли, меры моральности отдельных индивидов. На ее страже стоят также законы, мощь демократического государства. И абстрактно говоря, вполне можно представить себе правозащитника, который настойчиво борется за права человека в институциональном смысле слова, руководствуясь карьерными или иными нравственно-сомнительными мотивами и оставаясь в личном смысле (по душевному настрою и индивидуальным качествам) человеком скорее мизантропичным и жестким, чем добрым и мягким. Тем не менее деятельность правозащитника по критериям институциональной этики заслуживает высокой оценки.

Вопрос о соотношении этики добродетелей и институциональной этики нельзя понимать так, будто в традиционном обществе не было институционализированных форм морали, а в современном обществе теряют значение личностные добродетели. Речь идет лишь об их сравнительном удельном весе в социальном поведении. Смещение акцентов в сторону институциональной этики — тенденция, которая, придавая размышлениям о моральном кризисе современной цивилизации более продуктивное направление, в то же время свидетельствует о кризисе самой морали, о том, что она также находится в процессе существенной трансформации.

1. Быстрова, А.Н. / Мир культуры. Основы культурологи / А.Н. Быстрова. — М.: ЮКЭА, 2008.

2. Трофименко, В. / Поговорим о этикете / В. Трофименко, А. Волгин, — М.: Московская правда, 2007.

3. Марченко Ю.Г. / Культурология / Ю.Г. Марченко, И.И. Мамай. — Новосибирск «РАН», 2006.

4. Пархоменко, И.Т. / Культурология в вопросах и ответах / И.Т. Пархоменко, А.А. Радугин. — М.: «Центр», 2007.

5. Радугин, А.А. / Культурология / А.А. Радугин. — М.: «Центр», 2008.

Источники:

http://guseinov.ru/publ/moral_zivil.html
http://revolution.allbest.ru/culture/00613039_0.html