Что такое учебник с точки зрения логики

На данной странице мы подобрали полезные книги и учебники, которые помогут вам углубить свои знания в логике и логическом мышлении:

Оглавление:

Учебник «Прикладная логика» Николая Николаевича Непейводы является простейшим пособием по современной математической логике. Книга рекомендована Государственным комитетом Российской Федерации по высшему образованию в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальностям «Прикладная математика», «Математика», «Лингвистика», «Психология» и «Философия». Учебник дает подробное и комплексное описание прикладной логики, а также логического аппарата, систематически используемого для решения конкретных практических задач.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Учебник логики». Георгий Иванович Челпанов

«Учебник логики» Георгия Ивановича Челпанова – является одним из самых известных в России. Он был написан выдающимся русским философом и логиком, отмечен премией Петра Великого и еще в дореволюционный период пережил девять изданий. Когда в СССР после войны было решено включить логику в перечень предметов средней школы, первым учебником стало издание труда Г. И. Челпанова в сокращенном варианте. Сам автор говорил о книге, что она предназначена не только для гимназий, но и для самообразования.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Краткий курс логики: искусство правильного мышления». Дмитрий Алексеевич Гусев

Этот труд Дмитрия Алексеевича Гусева посвящен детальному анализу аристотелевской (или формальной) логики – научной области о получении знания на основе применения законов и правил мышления. Прекрасно подойдет учащимся старших классов, всем интересующимся логикой. Книга написана простым и понятным языком. Несомненным плюсом книги является размещение в конце тестовых заданий и сборника занимательных логических задач и головоломок, благодаря которым мы и любим логику.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Логика». Евгений Акимович Иванов

В основу учебника положены лекции, прочитанные автором – Евгением Акимовичем Ивановым, доктором философских наук, профессором. Книга специально адаптирована для будущих юристов. Материал (иллюстрации, описанные примеры) также подобран соответственно потребностям целевой аудитории.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Логика. Учебник для юридических вузов». В. И. Кириллов, А. А. Старченко

Учебник переиздавался больше пяти раз и сегодня остается одним из лучших материалов для самоподготовки и подготовки к экзаменам в рамках изучения логики студентами юридических специальностей. Последний нюанс нашел в книге достаточное обоснование – ключевые моменты проиллюстрированы на примерах из юридической практики. Темы раскрыты кратко и по существу, как и должно быть в учебнике логики. В то же время материал излагается просто и доступно.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Логика для юристов» (со сборником задач). А. Д. Гетманова

Учебник посвящен тем аспектам логики, которые широко применяются юристами и правоведами. Он предназначен для изучения логики на юридических факультетах и отделениях по маркетингу, в юридических вузах, юридических колледжах, а также для изучения права в общеобразовательных школах. Подойдет для студентов, юристов, учителей, слушателей в системе повышения квалификации и всех интересующихся проблемами логики и юриспруденции.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Логика. Учебник для гуманитарных факультетов». А. А. Ивин

Рекомендованный Министерством образования учебник логики для вузов, студенты которых изучают науки гуманитарного цикла. Этому заданию подчинена структура и поднимаемые в тексте проблемы логики. Особое внимание уделяется логическому анализу естественного языка, проблеме понимания и искусству полемики и дискуссии. Структура и подбор тем позволяют моделировать курс логики соответственно объему учебного времени и профилю учебного заведения.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Логика. Учебник для средней школы». С. Н. Виноградов, А. Ф. Кузьмин

Советский учебник 1954 г. одобренный Министерством просвещения РСФСР. «В труде и в быту, в учебной и общественной работе, в научном трактате и в школьном сочинении – везде и всегда необходимо правильное, т. е. определённое, непротиворечивое, последовательное, обоснованное, мышление. Без правильного мышления, которое осуществляется с помощью языка, человек не мог бы ни трудиться, ни общаться с другими людьми». В простой и доступной форме этот школьный учебник и должен был дать основы знаний о логике.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

«Логика. Конспект лекций». Д. А. Шадрин

Книга-шпаргалка с лекциями, которые по утверждению авторов имеют ответы на самые распространенные вопросы зачетов и экзаменов. Конспект лекций составлен в соответствии с общегосударственным стандартом по указанной дисциплине; призван помочь систематизировать полученные ранее знания и успешно сдать экзамен или зачет по логике.

Узнать больше, а также скачать и прочитать книгу вы cможете на данной странице.

Отзывы и комментарии

Если вы знаете и другие полезные учебники по логическому мышлению или хотите поделиться своим мнением об описанных выше книгах, можете оставить комментарий в форме ниже.

Что такое учебник с точки зрения логики

Книга Г.И. Челпанова Учебник логики. Ниже выдержки из книги.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ И ЗАДАЧИ ЛОГИКИ

Определение логики. Для того чтобы определить, что такое логика, мы должны предварительно выяснить, в чём заключается цель человеческого познания. Цель познания заключается в достижении истины при помощи мышления, цель познания есть истина. Логика же есть наука, которая показывает, как должно совершаться мышление, чтобы была достигнута истина; каким правилам мышление должно подчиняться для того, чтобы была достигнута истина. При помощи мышления истина иногда достигается, а иногда не достигается. То мышление, при помощи которого достигается истина, должно быть названо правильным мышлением. Таким образом, логика может быть определена как наука о законах правильного мышления, или наука о законах, которым подчиняется правильное мышление.

Из этого определения видно, что логика исследует законы мышления. Но так как исследование законов мышления как известного класса психических процессов является также предметом психологии, то предмет логики выяснится лучше в том случае, если мы рассмотрим отличие логики от психологии в исследовании законов мышления.

Психология и логика. На мышление мы можем смотреть с двух точек зрения. Мы можем на него смотреть прежде всего как на известный процесс, законы которого мы исследуем. Это будет точка зрения психологическая. Психология изучает, как совершается процесс мышления. С другой стороны, мы можем смотреть на мышление, как на средство достижения истины. Логика исследует, каким законам должно подчиняться мышление, чтобы оно могло привести к истине.

Итак, разница между психологией и логикой в отношении к процессу мышления может быть выражена следующим образом. Психология рассматривает безразлично всевозможные роды мыслительной деятельности: рассуждение гения, бред больного, мыслительный процесс ребёнка, животного — для психологии представляют одинаковый интерес, потому что она рассматривает только, как осуществляется процесс мышления; логика же рассматривает условия, при которых Мысль может быть правильной. В этом отношении логика сближается с грамматикой. Подобно тому, как грамматика указывает правила, которым должна подчиняться речь, чтобы быть правильной, так логика указывает нам законы, которым должно подчиняться наше мышление для того, чтобы быть правильным.

Для того чтобы понять утверждение, что существуют известные правила, которым должно подчиняться мышление, рассмотрим, в чём заключается задача логики.

Задача логики. Есть положения или факты, истинность которых усматривается непосредственно, и есть положения или факты, истинность которых усматривается посредственно, именно через посредство других положений или фактов. Если я скажу: “я голоден”, “я слышу звук”, “я ощущаю тяжесть”, “я вижу, что этот предмет большой”, “ я вижу, что этот предмет движется” и т. п., то я выражу факты, которые должны считаться непосредственно познаваемыми. Такого рода факты мы можем назвать также непосредственно очевидными, потому что они не нуждаются ни в каком доказательстве: их истинность очевидна без доказательств. В самом деле, разве я нуждаюсь в доказательстве, что передо мной находится предмет, имеющий зелёный цвет? Неужели, если бы кто-нибудь стал доказывать, что этот предмет не зелёный, а чёрный, я поверил бы ему? Этот факт для меня непосредственно очевиден. К числу непосредственно очевидных положений относятся, прежде всего, те положения, которые являются результатом чувственного восприятия.

Все те факты, которые совершаются в нашем отсутствии (например, прошедшие явления, а также и будущие), могут быть познаваемы только посредственно. Я вижу, что дождь идёт, — это факт непосредственного познания; что ночью шёл дождь, есть факт посредственного познания, потому что я об этом узнаю через посредство другого факта, именно того факта, что почва мокрая. Факты посредственного познания или просто посредственное познание является результатом умозаключения, вывода. По развалинам я умозаключаю, что здесь был город. Если бы я был на этом месте тысячу лет назад, то я непосредственно воспринял бы этот город. По следам я заключаю, что здесь проехал всадник. Если бы я был здесь час назад, то я непосредственно воспринял бы самого всадника.

Посредственное знание доказывается, делается убедительным, очевидным при помощи знаний непосредственных. Этот последний процесс называется доказательством.

Таким образом, есть положения, которые не нуждаются в доказательствах, и есть положения, которые нуждаются в доказательствах и очевидность которых усматривается посредственно, косвенно.

Если есть положения, которые нуждаются в доказательствах, то в чём же заключается доказательство? Доказательство заключается в том, что мы положения неочевидные стараемся свести к положениям или фактам непосредственно очевидным или вообще очевидным. Такого рода сведение положений неочевидных к положениям очевидным лучше всего можно видеть на доказательствах математических; Если возьмём, например, теорему Пифагора, то она на первый взгляд совсем не очевидна.

Но если мы станем её доказывать, то, переходя от одного положения к другому, мы придём в конце концов к аксиомам и определениям, которые имеют непосредственно очевидный характер. Тогда и самая теорема сделается для нас очевидной. Таким образом, познание посредственное нуждается в доказательствах; познание непосредственное в доказательствах не нуждается и служит основой для доказательства познаний посредственных.

Заметив такое отношение между положениями посредственно очевидными и положениями непосредственно очевидными, мы можем понять задачи логики. Когда мы доказываем что-либо, т. е. когда мы сводим неочевидные положения к непосредственно очевидным, то в этом процессе сведения мы можем сделать ошибку: наше умозаключение может быть ошибочным. Но существуют определённые правила, которые показывают, как отличать умозаключения правильные от умозаключений ошибочных. Эти правила указывает логика. Задача логики поэтому заключается в том, чтобы показать, каким правилам должно следовать умозаключение, чтобы быть верным. Если мы эти правила знаем, то мы можем определить, соблюдены ли они в том или другом процессе умозаключения.

Из такого определения задач логики можно понять значение логики.

Значение и польза логики. Для выяснения значения логики обыкновенно принято исходить из определения её. Мы видели, что логика определяется как наука о законах правильного мышления. Из этого определения логики, невидимому, следует, что стоит изучить законы правильного мышления и применять их в процессе мышления, чтобы можно было мыслить вполне правильно. Многим даже кажется, что логика может указывать средства для открытия истины в различных областях знания.

Но в действительности это неверно. Логика не поставляет своею целью открытие истин, а ставит своею целью доказательство уже открытых истин. Логика указывает правила, при помощи которых могут быть открыты ошибки. Вследствие этого, благодаря логике можно избежать ошибок. Поэтому становится понятным утверждение английского философа Д.С. Милля, что польза логики главным образом отрицательная. Её задача заключается в том, чтобы предостеречь от возможных ошибок. Вследствие этого практическая важность логики чрезвычайно велика. “Когда я принимаю в соображение, — говорит Д. С. Милль, — как проста теория умозаключения, какого небольшого времени достаточно для приобретения полного знания её принципов и правил и даже значительной опытности в их применении, я не нахожу никакого извинения для тех, кто, желая заниматься с успехом каким-нибудь умственным трудом, упускает это изучение. Логика есть великий преследователь тёмного и запутанного мышления; она рассеивает туман, скрывающий от нас наше невежество и заставляющий нас думать, что мы понимаем предмет, в то время когда мы его не понимаем. Я убеждён, что в современном воспитании ничто не приносит большей пользы для выработки точных мыслителей, остающихся верными смыслу слов и предложений и находящихся постоянно настороже против терминов неопределённых и двусмысленных, как логика”.

Многие часто ссылаются на так называемый здравый смысл и говорят: “Да ведь ошибки можно находить без помощи логики, посредством лишь одного здравого смысла”. Это, конечно, справедливо, но часто бывает недостаточно найти ошибку, нужно ещё объяснить её, уметь точно охарактеризовать и даже обозначить её. Иной знает, что в том или другом умозаключении есть ошибка, но он не в состоянии сказать, почему это умозаключение нужно считать ошибочным. Это часто возможно сделать только благодаря знанию правил логики.

Логика имеет также значение для определения взаимного отношения между науками. Различие между науками, например математическими, физическими и историческими, может стать ясным только в том случае, если мы рассмотрим различие методов познания с логической точки зрения.

История логики и главное направление её. Творцом логики как науки следует считать Аристотеля (384—322). Логика Аристотеля имела господствующее значение не только в древности, но также и в средние века, в эпоху так называемой схоластической философии. Заслуживает упоминания сочинение последователей философа Декарта (1596—1650), которое называлось: La logique ou lart de penser (1662). Эта логика, которая называется логикой Port, которая, принадлежит к так называемому формальному направлению. В Англии Бэкон (1561—1626) считается основателем особого направления в логике, которое называется индуктивным, наилучшими выразителями которого в современной логике являются Д.С. Милль (1806—1873) и Л. Бэн (1818—1903).

Для того, чтобы понять, в чем заключается различие между формальным и индуктивным направлением в логике, заметим, что называется материальной и формальной истинностью. Мы считаем какое-либо положение истинным материально, когда оно соответствует действительности или вещам. Мы считаем то или другое заключение истинным формально в том случае, когда оно выводится с достоверностью из тех или иных положений, т.е., когда верен способ соединения мыслей, самое же заключение может совсем не соответствовать действительности. Для объяснения различия между формальной и материальной истинностью возьмём примеры, нам даются два положения:

Все вулканы суть горы

Все гейзеры суть вулканы

Из этих двух положений с необходимостью следует, что “все гейзеры суть горы”. Это заключение формально истинно, потому что оно с необходимостью следует из двух данных положений, но материально оно ложно, потому что оно не соответствует действительности; гейзеры не суть горы. Таким Образом, умозаключение истинное формально может быть ложным материально.

Но возьмём следующий пример:

Все богачи тщеславны

Некоторые люди не суть богачи

След., некоторые люди не суть тщеславны.

Это заключение истинно материально, потому что действительно “некоторые люди не суть тщеславны”, но оно формально ложно, потому что не вытекает из данных положений. В самом деле, если бы было сказано, что только богачи тщеславны, тогда о всяком не-богаче мы сказали бы, что он не тщеславен. Но у нас в первом положении утверждается: “все богачи тщеславны”; этим не исключается, что и другие люди могут быть тщеславными. В таком случае можно быть небогатым и в то же время быть тщеславным; из того, что кто-нибудь не есть богач, не следует, что он не может быть тщеславным . Из этого ясно, что указанное заключение не вытекает из данных положений необходимо.

Те правила, которые указывают, когда получаются заключения истинные формально, мы можем назвать формальными критериями истинности; те правила, которые определяют материальную истинность, мы можем назвать материальными критериями истинности.

Формальная логика по преимуществу изучает те отделы логики, в которых может быть применяем формальный критерий истинности. Индуктивная логика, в противоположность формальной логике, по преимуществу разрабатывает те отделы, в которых применяется материальный критерий.

Краткий курс логики — Искусство правильного мышления — Гусев Д.А

Краткий курс логики

Искусство правильного мышления

Москва «Издательство НЦ ЭНАС»

УДК 373:16 ББК 87.4 Г96

Грифцова И. Н. – доктор филосовских наук, профессор Московского педагогического государственного университета;

Мареева Е. В. – кандидат философских наук, профессор Московского государственного университета культуры и искусств.

Краткий курс логики: Искусство правильного мышления. – Г96 М.:НЦ ЭНАС, 2003. – 00 с. – (Факультатив).

Книгапредставляет собой краткоеизложениеоднойиздревнейших наук – логики Аристотеля. Ее завершают тестовые задания, сборник занимательных логических задач и краткий словарь терминов. Автор – кандидат философских наук, доцент Московского педагогического государственного университета – с неизменным успехом использует материалы книги в многолетней преподавательской практике.

Книга адресована учащимсястарших классов общеобразовательных уч- ногоцикла,гимназийилицеев).Онасможетпомочьстудентамвысшихучебных заведений сделать изучение логики интересным и увлекательным. Книга будет полезна всем интересующимся логикой и другими гуманитарными науками.

УДК 373:16 ББК 87.4

© Д. А. Гусев, 2002 © «Издательство НЦ ЭНАС», 2003

Глава 1. Понятие .

1.1. Понятие как форма мышления .

1.2. Определенные и неопределенные понятия .

1.3. Виды отношений между понятиями .

1.4. Ограничение и обобщение понятия .

1.5. Операция определения понятия .

1.6. Операция деления понятия .

1.7. Логическая сумма и логическое произведение .

Глава 2. Суждение .

2.1. Суждение как форма мышления.

2.2. Простые суждения .

2.3. Распределенные и нераспределенные термины.

2.4. Преобразование простого суждения .

2.5. Логический квадрат .

2.6. Сложные суждения .

2.7. Логические формулы.

2.8. Виды и правила вопросов .

Глава 3. Умозаключение .

3.1. Умозаключение как форма мышления.

3.2. Фигуры и модусы простого силлогизма .

3.3. Общие правила простого силлогизма .

3.4. Виды сокращенного простого силлогизма.

3.5. и чисто разделитель-

ческий и чисто условный силлогизмы .

3.8. Индуктивные умозаключения.

3.9. Установление причинной зависимости.

3.10. Виды и правила аналогии .

Глава 4. Основные законы логики .

4.1. Закон тождества .

4.2. Закон противоречия .

4.3. Закон исключенного третьего.

4.4. Закон достаточного основания .

100 занимательных задач .

Ответы и комментарии .

Логика – один из обязательных предметов в высших учебных заведениях.Впоследнеевремяонатакжеизучаетсявнекоторыхсреднихучебныхзаведениях.Практикапоказывает:тем,ктопознакомился с логикой в школьные годы, намного легче осваивать эту науку в вузе.

Книга состоит из четырех основных глав, теста, ста занимательных задач. Первые три главы посвящены логическим формам: понятию, суждению и умозаключению, четвертая – рассказывает о важнейших законах логики и распространенных нарушениях этих законов, которые делают наше мышление запутанным, речь – неясной, а значит, мешают полноценно общаться и понимать друг друга. Каждую тему завершают вопросы и задания для самопроверки и закрепления материала. Примеры, содеращиеся в книге, показывают практическую значимость логики для современного человека.

Тестсостоитизстазаданийзакрытоготипа(при несколькихвариантах ответов на каждый вопрос, только один является правильным). Для выполнения теста обязательны теоретические знания по логике.

Стозанимательныхлогическихзадач,представленныхвкниге,различаются по типу построения и уровню сложности. Объединяет их то, что для правильного решения задач требуется нестандартный подход и творческая работа мысли. Задачи направлены на развитие мышления, памяти, внимания и воображения; они могут развлечь в часы досуга. Для решения задач не обязательны теоретические знания по логике, достаточно жизненного опыта и смекалки, т. е. интуитивной логики, которой в большей или меньшей степени обладают все люди, независимо от пола, возраста и уровня образования. Ко всем задачам приведены ответы и комментарии.

Книгу завершает список литературы, рекомендуемый для дальнейшего, более широкого изучения предмета.

Надеемся, что книга вам понравится, а изучение логики станет интересным и увлекательным.

В словаре приведены определения наиболее важных логических терминов, его можно рассматривать как конспект курса логики, построенный по принципу.

Логика – наука о формах и законах правильного мышления. Эта наука появилась приблизительно в V в. до н. э. в Древней Греции. Ее создателем считается знаменитый древнегреческий философ и ученый Аристотель. Логике 2,5 тысячи лет, однако она до сих пор сохраняет свое практическое значение. Многие науки и искусства Древнего мира навсегда ушли в прошлое и представляют для нас только «музейное» значение, интересны исключительно как памятники старины, но некоторые из них пережили века, и в настоящее время мы продолжаем ими пользоваться. К их числу относится геометрия Евклида (в школе мы изучаем именно ее) и логика Аристотеля. В XIX в. появилась и стала быстро развиваться символическая (математическая, современная) логика, которая является разделом высшей математики. Однако наша книга, посвящена исключи-

тельно аристотелевской логике.

Так зачем нам нужна логика, какую роль она играет в нашей жизни? Логика помогает нам правильно строить свои мысли и верно их выражать, убеждать других людей и лучше понимать собеседника, объяснять и отстаивать свою точку зрения, избегать ошибок в рассуждениях.

Каждый из нас хорошо знает, что по содержанию человеческое мышление бесконечно многообразно, ведь мыслить (думать) можно о чем угодно, например, об устройстве мира и происхождении жизни на Земле, о прошлом человечества и его будущем, о прочитанных книгах и просмотренных фильмах, о сегодняшних занятиях и завтрашнемотдыхе. Носамоеглавноезаключаетсявтом,чтонашимысли возникают и строятся по одним и тем же законам, подчиняются одним и тем же принципам, укладываются в одни и те же схемы или формы. Причем если содержание нашего мышления чрезвычайно разнообразно, то форм, в которых выражается это разнообразие, совсем немного.

Приведем простой пример. Рассмотрим три совершенно различных по содержанию высказывания: « Все караси – это рыбы», «Все треугольники – это геометрические фигуры», «Все стулья – это предметы мебели». Несмотря на различное содержание, у этих выс-диняет форма. Отличаясь по содержанию, они сходны по форме – каждое из трех высказываний строится по форме: «Все А – это В», где А и В –предметы. Понятно, что само высказывание:

«Все А – это В», – лишено всякого содержания. Это высказывание представляет собой чистую форму, которую можно наполнить лю-

бым содержанием, например: « Все сосны – это деревья», «Все города – это населенные пункты», «Все школы – это учебные заведения», «Все тигры – это хищники ».

Другой пример: возьмем три различных по содержанию выска-

зывания: «Если наступает осень, то опадают листья», «Если завтра пройдет дождь, то на улице будут лужи», «Если вещество – металл,тооноэлектропроводно» .Будучинепохожимидругнадру-

га по содержанию, эти высказывания сходны между собой тем, что строятся по одной и той же форме: «Если А, то В». Понятно, что

к этой форме можно подобрать огромное количество различных содержательных высказываний, например: « Если не подготовиться

к контрольной работе, то можно получить двойку», «Если взлетная полоса покрыта льдом, то самолеты не могут взлетать», «Если слово стоит в начале предложения, то его надо писать с большой буквы» .

Логика не интересуется содержанием мышления (им занимаются другие науки), она изучает только формы мышления; ее интересует не то, что мы мыслим, а то, как мы мыслим, поэтому она часто называется формальной логикой . Аристотелевскую (формальную) логику также часто называют традиционной.

Если по содержанию высказывание: «Все комары – это насекомые», – является нормальным, а высказывание: «Все Чебурашки – это инопланетяне», – абсурдным, то для логики эти два высказывания равноценны, так как она занимается формами мышления, а форма у этих высказываний одна и та же: «Все А – это В».

Форма мышления – это способ выражения мыслей, или схема их построения.

Существует всего три формы мышления:

1. Понятие – это форма мышления, которая обозначаетобъект или признак объекта. Примеры понятий: карандаш, растение,

2. Суждение – это форма мышления, которая состоит из понятий, связанных между собой, иутверждает или отрицает.

Примеры суждений: « Все планеты являются небесными телами», «Некоторые школьники – это двоечники», «Все треугольники не являются квадратами ».

3. Умозаключение – это форма мышления, в которой из двух или нескольких исходных суждений (посылок) вытекает новое суждение (вывод).

В логике принято располагать посылки и вывод друг под другом и отделять посылки от вывода чертой.

Все планеты движутся. Юпитер – это планета. Юпитер движется.

Железо электропроводно. Медь электропроводна. Ртуть электропроводна.

Же лезо, медь, ртуть – это металлы. Все металлы электропроводны.

Весь бесконечный мир наших мыслей выражается в понятиях, суждениях и умозаключениях. Об этих трех формах мышления будет подробно рассказано на страницах книги.

Помимо форм мышления логика также занимается законами мышления. Законы мышления – объективные принципы или правила мышления, соблюдение которых всегда приводит рассуждение (независимо от его содержания) к истинным выводам при условии истинности исходных суждений.

Основных законов мышления (или законов логики) четыре. Здесь они будут только перечислены: это законы: тождества; противоречия; исключенного третьего; достаточного основания. Подробно каждый изнихбудетрассмотренпослеизучения форммышления.Нарушение этих законов приводит к различным логическим ошибкам, как правило,кложнымвыводам.Иногдазаконылогикинарушаютнепроизвольно, по незнанию, но иногда это делают преднамеренно, с целью запутать собеседника и доказать ему ложную мысль. Такие преднамеренныенарушениялогическихзаконовдлявнешнеправильного доказательства ложных мыслей называются софизмами .

Одного здравого смысла и жизненного опыта часто бывает доста- комый с логикой, сможет найти подвох в следующем рассуждении:

Хождение в школу – это движение. Следовательно, хождение в школу вечно.

в разных значениях: в первом суждении оно употребляется в широком, философском смысле, а во втором – в узком, механическом. Однако найти ошибку в рассуждении не всегда просто. Рассмотрим такой пример:

Все мои друзья знают английский язык.

Нынешний президент Америки тоже знает английский язык. Следовательно, нынешний президент Америки – мой друг.

Понятно, что в этом рассуждении не так. Но что именно? Тот, кто знаком с логикой, скажет, что в данном случае допущена ошибка Которая называется «нераспределенность среднего термина в простом силлогизме». Или такой пример:

Во всех городах за полярным кругом бывают белые ночи. не лежит за полярным кругом.

Следовательно, в не бывает белых ночей.

Как видим, из двух истинных суждений вытекает ложный вывод. В этом рассуждении тоже есть ошибка. Вряд ли не знакомый

с логикой человек сможет сразу же ее найти. А тот, кто владеет логической культурой, немедленно установит эту ошибку. Она называется «расширение большего термина в простом силлогизме».

Итак, здравого смысла и жизненного опыта, как правило, достаточно для того, чтобы ориентироваться в различных затруднительных ситуациях. Но если к нашему здравому смыслу и жизненному опыту добавить еще и логическую культуру, то мы от этого только выиграем. Конечно, логика никогда не решит всех проблем, но помочь в жизни она, несомненно, может. Давайте же познакомимся

с основными положениями этой древней и в то же время всегда молодой науки.

1. Что такое логика?

2. Что такое содержание и форма мышления? Почему логику часто называют формальной логикой?

3. Какие существуют формы мышления? Придумайте несколько примеров понятий, суждений и умозаключений.

4. Что такое законы логики? Какую роль они играют в нашем мышлении? Что такое софизмы?

5. Когда и где появилась логика? Кто считается ее создателем? Какая еще существует логика, кроме аристотелевской?

6. Как вы думаете, зачем нужна человеку логика? Какую роль она играет в нашей жизни? Можно ли, на ваш взгляд, без нее обойтись?

1.1. Понятие как форма мышления

В окружающем нас мире существует бесконечное множество различных объектов и свойств, а в нашем сознании они отражаются

Понятие – это форма мышления, которая обозначаетобъект или его свойство. Например, один объект мы называем го-

рой , другой – небесным телом , третий – растением ; одно свойство или признак мы называем мужеством , другой – хитростью . Любое понятие выражается в слове или словосочетании, например: дом,

осенний лист, первый президент Америки . Каждое понятие имеет содержание и объем.

Содержание понятия – это наиболее важный признак (или признаки) того объекта, который обозначен (выражен) этим понятием. Например, чтобы установить содержание понятия « человек » надо указать такой признак, который является наиболее важным для человека, который отличает его от всех других существ, объектов и предметов. Такой признак для человека – наличие разума. Следовательно, в содержание понятия « человек » входит только один важный признак – наличие разума. А в содержание понятия « мужчина » входит уже два важных признака: наличие разума (этот признак повторяется, потому что любой мужчина – это человек); принадлежность к определенному полу (к одной из половин человечества; слово «пол» происходит от слова «половина»). А если надо установить содержание понятия « русский мужчина », то следует указать три важныхпризнака:наличиеразума;принадлежностькопределенномуполу; принадлежность к определенной национальности. Таким образом, содержание понятия может включать в себя как один признак какоголибообъекта(илиобъектов),такидваилимножествопризнаков, причем их число зависит от объекта, который обозначается данным понятием. Но почему в одном случае содержание понятия состоит из единственного признака, а в другом – из множества признаков? На этот вопрос ответить несложно, если знать, что такое объем понятия.

Объем понятия – это количество объектов, охватываемых этим понятием, входящих в него. Например, объем понятия « человек » го-

Риторика:Георгий Челпанов. Учебник логики (гоблинский перевод Олега Макаренко)

Итак, коллеги, учебник Логики Георгия Ивановича Челпанова откомментирован от корки до корки.

И здесь, наверное, пора задаться вопросом, а зачем вообще нужна логика нормальному человеку? Разве не обладает каждый взрослый человек достаточным здравым смыслом, чтобы понять все законы логики самостоятельно, без помощи учебников?

К сожалению, не обладает. Разница между «здравомыслящим» человеком и тем, кто обучался логике по учебникам, примерно как между опытным гопником и бойцом спецназа. Или, скажу больше, как между рабочим-с-лопатой и рабочим-на-экскаваторе.

Логика помогает нам думать, помогает нам вести дискуссии, и, главное, помогает нам отделять разумные суждения от разнообразной демагогии. Если бы мне предложили выбрать несколько самых важных навыков для реальной жизни, знание логики вошло бы в их число. Да-да, я не оговорился, для реальной жизни. Например, для ведения бизнеса или для работы на ответственной должности.

[править] Глава 1. Определение и задачи логики

Для меня, как и для Челпанова, логика — это инструмент. При этом главное предназначение инструмента — вовсе не победа в спорах (хотя и это тоже важно), а поиск истины. Определение Георгия Ивановича следующее:

Мы должны правильно мыслить, чтобы приходить к правильным выводам относительно неочевидных фактов на основе очевидных фактов. Чем эти факты различаются?

Очевидные факты — это то, что мы непосредственно ощущаем. Например, если мы выльем горячий кофе себе на джинсы, мы обожжёмся. И тут нам не нужна логика — мы непосредственно ощутим, как по нашей коже расползается кипяток.

Если же кофе стоит на столе, то мы не чувствуем его тепла. Нам неочевидно, что кофе — горяч. Но мы видим пар, который поднимается от кружки, и можем сделать вывод, что в кружке затаился именно горячий кофе. Это — неочевидный факт.

Снова дам слово Челпанову:

В моём примере доказательство заключалось в том, что неочевидное (горячий кофе) мы свели к очевидному (от кружки идёт пар).

Кстати, на этом месте в сетевых дискуссиях обычно кто-нибудь вставляет: «А если в чашку налит жидкий азот, и пар исходит [1] от него?». Или: «А если в кружку хитро подведена трубочка, через которую злоумышленники подпускают пар?». Или даже: «А если ты упорот и пар тебе мерещится?».

Как правило, эти «доводы» не имеют права на жизнь. Если мы не хотим утонуть в софистике, нам не следует выдумывать инопланетян и заговорщиков, пока мы не обнаружим веских доказательств их существования.

Именно здесь, кстати, кроется причина, по которой в школах более-менее справляются с преподаванием математики, но совершенно не справляются с преподаванием философии. Математика — наука точная и понятная. Теоремы выводятся из аксиом, стройные ряды формул складываются в стремительные доказательства. Сомнениям в математике нет места.

Философия же требует от нас значительной смелости ума. Грубо говоря, продвигаясь вперёд в философии, мы постоянно должны говорить себе: «Да, здесь налит именно кофе, а не жидкий азот». Даже в тех случаях, когда мы не знаем, что за вещество находится в чашке. И, одновременно, мы должны отличать очевидное от неочевидного, чтобы не начать рассуждать про число ангелов, которые могут поместиться на острие иглы.

Для этого требуется определённая зрелость и смелость ума, которыми обычно не обладают ни школьники, ни, увы, стандартные учителя философии.

Ладно. Тем ценнее логика для философов. И, пожалуй, самое место для очередной цитаты из учебника:

Как же так, скажете вы, но ведь несколькими абзацами раньше было сказано, что как раз для поиска истин и нужна логика?

Никакого противоречия тут нет. Логика — это важнейший инструмент роющегося в куче новых идей учёного, при помощи которого он отличает действительно стоящие находки от не заслуживающего внимания мусора.

Как я давно хотел написать, сильный мозг стоит на двух ногах. Одна нога — интуиция — ищет новое. Часто новое приходит даже во сне, как пришла к Менделееву его таблица. Вторая нога — логика — отделяет гениальные идеи от бреда. Логика не выводит сложные идеи из простых, а, наоборот, членит сложные идеи на элементарные кирпичики.

Помните дедуктивный метод Шерлока Холмса? Однажды мой учитель математики, ехидно улыбаясь, указал на «ошибку» Конан Дойля. Дескать, метод «от частного (сигаретного пепла) к общему (картине убийства)» должен называться не дедуктивным, а индуктивным. Но сейчас я вижу, что прав был всё же Конан Дойль.

Шерлок Холмс сначала представлял себе картину убийства, и только потом проверял её, посредством мелких улик (типа собачьей шерсти в постели), и логических умозаключений. Поэтому его метод является именно дедуктивным, а не индуктивным.

Вернёмся к логике. Родителем логики, утверждает Челпанов, следует считать Аристотеля. После Аристотеля Декарт, Бэкон, Милль и прочие талантливые логики всячески развивали и растили эту науку. В итоге, в логике появилось два направления — формальное и индуктивное. Обсудим их отличия на примере формально истинного и материально истинного высказывания.

Большой Джон – негр. =

Большой Джон курит анашу

«Большой Джон курит анашу» — формально истинное высказывание, так как оно логически следует из двух предыдущих. Но вот материально высказывание вполне может быть и ложным. Например, Большой Джон может быть шестилетним ребёнком, у которого пока нет денег на наркотики.

Некоторые летучие твари – не птицы. =

Некоторые летучие твари не имеют перьев.

Высказывание «Некоторые летучие твари не имеют перьев» — формально ложно, так как не вытекает из данных положений. Однако материально оно истинно. Например, мы отлично знаем, что мухи не имеют перьев. Кстати, Вы заметили, где спряталась логическая ошибка? Приведу пример аналогичного рассуждения:

Некоторые сотрудники милиции — не зоофилы. =

Некоторые сотрудники милиции – не люди.

Утверждение «Некоторые сотрудники милиции — не люди» ложно как формально, так и материально.

Если я правильно понял Челпанова, формальная логика считает, что логика — это некий совершенный инструмент, с помощью которого единственно и возможно мыслить. Ну а материальная логика, если я, опять-таки, правильно понял о чём идёт речь в учебнике, полагает, что логика — это не что-то априори истинное, а всего лишь одно из орудий в руках мыслителя.

Например, если фанатичный приверженец формальной логики придёт к выводу, что ему надлежит повеситься, он намылит верёвку и повесится. А если к такому же выводу придёт фанатичный приверженец материальной логики, он решит, что где-то ошибся в рассуждениях.

Впрочем, возможно, Георгий Иванович говорил совсем не об этом. Однако, если это так, я полагаю, что среди моих читателей есть знатоки логики, которые меня поправят.

[править] Глава 2. О различных классах понятий

Понятия — это кирпичи, из которых строится здание нашей мысли. Вполне очевидно, что одноэтажный свинарник строится из одних кирпичей, а небоскрёб «Газпром-сити» — из совсем других. И если мы хотим думать о важных и сложных вещах, нам следует уделить особое внимание этому строительному материалу — понятиям.

Разумеется, понятия очень плотно привязаны к языку. Слово «дом», например, выражает одно понятие, а слова «home» и «house» — совсем другие. Различия в понятиях — это одна из причин, по которой компьютеры так плохо выполняют работу переводчика: они не понимают смысла переводимых ими текстов.

Однако в этой главе речь пойдёт не про различия между языками, а про виды понятий. Челпанов начинает свою типологию с объяснения разницы между индивидуальными и общими понятиями.

Индивидуальное, оно же единичное понятие — это всегда один предмет. Например, Жириновский и Эрмитаж — это индивидуальные понятия. Жириновский, как и Эрмитаж, существуют в единственном числе.

Общее понятие — это понятие, которое относится сразу к нескольким предметам, имеющим сходные свойства. Например, политик и музей — это общие понятия. Политиков и музеев много.

Кстати, господа, а зачем нам это нужно знать? Понятия-шмонятия, какое отношение они имеют к сути Логики? Или Георгий Иванович, как многие другие авторы, решил пойти по лёгкому пути и начать рассказ о Логике с инвентаризации?

Примерно так халтурщики описывают мобильные телефоны. Новая модель… Вес… Стандарт… Толщина… Перечислили технические характеристики — и обзор готов.

Впрочем, у меня был один знакомый философ, который полагал, что точные значения слов безумно важны, и тратил немало времени на штудирование разных толковых словарей. Справедливости ради отмечу, что Вольдемар и в самом деле был довольно умён. Правда, после ста грамм водки у него так срывало крышу, что находиться рядом с ним становилось опасно.

Ладно, зайду с другой стороны. Я воспользовался поиском и нашёл дальше по тексту только одну ссылку на «индивидуальное понятие». Если различия между «общими» и «индивидуальными» понятиями действительно важны для изучения логики, почему Челпанов практически не употребляет эти термины дальше, по ходу учебника?

Ну да Б-г с ними, с общими и индивидуальными. Посмотрим лучше, что ещё интересного припас для нас Георгий Иванович в этой главе.

Дальше идут общие, собирательные и разделительные термины. Тут всё хитро.

«Банда Кирпича» — это собирательный термин, так как в банду собраны разные бандиты. В словосочетании «банды гопников», «банды» — это общий термин, так как речь идёт о бандах, как о неких неделимых единицах. Ну а когда мы говорим «вся банда Кирпича ест семечки», банда — это разделительный термин, так как речь идёт про каждого бандита в отдельности.

Это деление нужно понимать, чтобы делать правильные выводы из суждений. Например, когда мы говорим «Банда Кирпича перебила все окна в детском саду» мы используем слово «банда» в качестве собирательного термина. И из нашего утверждения совсем не следует, что гопник Шоколадка тоже бил стёкла — вполне вероятно, он в этот момент сидел дома и пил своё вечернее пиво.

Следующее деление, про которое рассказывает Челпанов, это деление на абстрактные и конкретные термины.

Абстрактный термин — это термин, который может существовать отдельно от каких-либо вещей. Например, «прожорливость» — это абстрактный термин. Конкретный термин — это термин, который реально существует, и который можно пощупать. Например, «обжора» — это конкретный термин.

Абстрактные термины получаются из конкретных путём абстрагирования (обобщения). Например, мы берём несколько обжор, и находим у них общее свойство — прожорливость.

Кстати, вы знаете, кто такие дебилы? С точки зрения логика, дебилы — это неспособные к абстрактному мышлению люди. Проверить, является ли ваш товарищ дебилом, довольно просто: нужно попросить его что-нибудь абстрагировать. Скажем, спросить, что общего у Чайковского, Бориса Моисеева и Фредди Меркьюри.

Здоровый человек моментально ответит, что все трое являются музыкантами. Ну а дебил сильно затруднится с ответом и скажет какую-нибудь чушь типа «надо поставить чайник, чтобы чайковского погонять». Дебил просто не сможет понять, что между этими персонами общего — он умеет мыслить исключительно конкретно.

Я однажды услышал одну архилюбопытную теорию про абстрактные термины. Суть её заключалось в том, что у абстрактных терминов есть одно любопытное свойство — их невозможно объяснить. Можно только поставить человека в условия, когда он сам догадается. Представим себе, что мы объясняем индейцу, что такое «два». Всё что мы можем — это показать индейцу два пальца, две палки, два ананаса и две стрелы. Ну а догадаться, что между всем этим общего, индеец должен самостоятельно.

Отмечу, что кроме дебилов неспособны к абстрактному мышлению и компьютеры. И это ещё одна причина, по которой до Искусственного Интеллекта нам в настоящее время как до Парижа на четвереньках.

С положительными и отрицательными терминами всё просто. Красивый — это положительный термин (обладающий красотой), а некрасивый — отрицательный (не обладающий красотой).

Забавно, что моё любимое определение красоты звучит так: «Красота — это отсутствие деталей». В этом определении «красота» — тоже отрицательный термин.

Остались абсолютные и относительные термины.

Абсолютный термин — самодостаточен. Например, «Джон». Относительный термин требует какого-нибудь другого термина в качестве опоры. Например, «любовник» — это относительный термин. Потому что любовник не бывает сам по себе. Любовник всегда является чьим-то любовником.

В основе лежат абсолютные термины, а относительные отталкиваются уже от них. То есть, мы сначала должны познакомиться с Джоном (абсолютным термином), и только потом мы сможем определить Роберта как любовника Джона (относительный термин).

[править] Глава 3. Содержание и объём понятий

Начнём с того, что у понятий есть признаки. Признаки делятся на основные, которые присущи понятию всегда, и второстепенные, без которых понятие вполне может и обойтись.

Например, гладко выбритый череп — это основной признак для скинхеда. А вот умение играть на пианино — это для скинхеда второстепенный признак. С другой стороны, для пианиста выбритый череп, наоборот, будет второстепенным признаком. Основным признаком для пианиста будет умение искусно массировать клавиши фортепиано.

Далее Челпанов предлагает нашему вниманию некие пять классов понятий, которые исходят «из времён Аристотеля». Мне, кстати, непонятно, кто таки придумал эти пять классов. Сам Аристотель? Его учитель Платон? Или его ученик Александр Македонский?

Жаль, что Георгий Иванович уже умер, и вряд ли ответит на мой вопрос. Ладно, вот эта пятёрка.

[править] Признаки

[править] Родовой признак

Родовой признак я бы на месте древних греков назвал родительским. Проще говоря, родовой признак — это признак, который включает в себя наше понятие.

Например, признак «преступление» для понятия «изнасилование» — это родовой признак. Изнасилование — это всегда преступление, однако существуют и другие преступления, кроме изнасилований.

[править] Видовое различие

Видовое различие — это такой признак, который отличает наше понятие от других.

Например, когда мы говорим, что «изнасилование — это преступление, при котором жертву сношают», признак «при котором сношают» — видовое различие. Это различие отличает изнасилование от других преступлений, таких как кража или убийство.

Согласно определению Челпанова, «видовое различие служит, чтобы выде­лять понятие из ряда ему подобных». То есть, в нашем примере, признак «при котором сношают» выделяет изнасилование из ряда других преступлений.

[править] Вид

Если мы соединим два предыдущих признака — родовой признак и видовое отличие — мы получим вид.

Например, «орган, покрытый эмалью» — это зуб. «Орган» — родовой признак. «Покрытый эмалью» — видовое отличие.

Эту конструкцию можно (и нужно) использовать, чтобы давать красивые определения.

Например, «сгущёнка — это консервы с молоком». «Консервы» указывает нам на некую группу особым образом упакованных продуктов, а «с молоком» — на видовое отличие, которое позволяет нам отличить сгущёнку от шпрот, тушёнки и других консервов.

Ещё определение: «крыса — это маленький грызун с длинным хвостом».

[править] Собственный признак

Собственный признак присущ всем вещам данного класса, как и существенный признак. Однако, в отличие от существенного признака, собственный признак не нужен нам, чтобы определить вещь.

Например, существенный признак гаишника — это служба в ГИБДД. Ну а его собственные признаки — это наличие удостоверения и полосатой палки. Эти собственные признаки выводятся из главного (существенного) признака — службы в ГИБДД.

[править] Несобственный признак

Несобственный признак также присущ всем вещам данного класса, однако его нельзя вывести из существенного признака.

Например, несобственный признак гаишника — это откормленная ряха. Признак несобственный, так как мы не можем вывести откормленную ряху из службы в ГИБДД.

Несобственные признаки, в свою очередь, делятся на неотделимые несобственные признаки и отделимые несобственные признаки.

Например, отличное знание и соблюдение правил дорожного движения — это неотделимый несобственный признак гаишника. Согласно статистике штрафов, гаишники крайне редко нарушают ПДД.

А вот неподкупность — это отделимый несобственный признак гаишника. Так как, увы, встречаются ещё изредка на дорогах оборотни с жезлом, которых несознательные водители соблазняют на взятки.

По отношению к людям признаки тоже могут быть отделимыми и неотделимыми, но уже, насколько я понял Челпанова, в другом смысле.

Например, одноглазость — это неотделимый признак человека. Новый глаз у человека не вырастет, сколько ни старайся. А вот алкогольное опьянение — это отделимый признак. С некоторой долей вероятности, пьяный человек может снова стать трезвым.

Один из читателей проиллюстрировал классификацию признаком следующим анекдотом:

Юмор тут в том, что владение понятиями «минет» и «пенис» не является для сварщика основным признаком. Для сварщика это — второстепенный признак.

Вот если бы извращенец спросил мальчика, знает ли он, что такое «электрод» и «инвертор» — мальчик был бы вправе оправдать своё незнание тем, что он не настоящий сварщик.

[править] Содержание и объём понятий

Содержание понятия — это то, что у понятия внутри. Например, внутри понятия «собака» мы мыслим «четвероногая», «хвостатая», «с шерстью» и ещё много других признаков. При этом надо понимать, что содержание понятия будет одним для пограничника, и совсем другим — для повара-корейца.

Объём понятия — это виды, на которые можно понятие расчленить. Например, объём понятия собака — это болонка, бультерьер, бульдог и так далее.

Чем больше у понятия содержание — тем меньше у него объём, и наоборот. Например, если мы добавим собаке признак «крупная», нам придётся вычеркнуть из её объёма болонку. А если мы включим в объём понятия вид «лошадь Пржевальского», то наше понятие из «собаки» превратится в «четвероногое». При этом содержание понятия станет меньше. Например, нам придётся вычеркнуть признак «имеет лапы».

Георгий Иванович по какой-то причине полагает эту тему — объём и содержание — сложной для понимания. И даже пишет, что греческий философ Порфирий попытался нарисовать какое-то хитрозадое дерево, чтобы объяснить, чем отличается содержание понятия от объёма понятия. Но лично я ровно ничего в этом дереве не понял.

[править] Ограничение и обобщение

Мы можем манипулировать понятием, ограничивая его и обобщая. Чтобы ограничить понятие, надо добавить ему какой-нибудь видовой признак. Чтобы обобщить понятие, нужно ему какой-нибудь видовой признак отрезать.

Например, чтобы ограничить понятие «иудей» нужно добавить ему какой-нибудь признак. Например, «улыбчивый». Согласитесь, «улыбчивых иудеев» меньше, чем просто «иудеев».

Чтобы обобщить понятие «иудей», нужно убрать у него какой-нибудь признак. Например, уберём признак «исповедующий иудаизм». Получится просто «мужчина». Ну а мужчина — это большее понятие, чем иудей, так как пока ещё не все мужчины являются иудеями.

На этой жизнеутверждающей ноте третья глава учебника Логики завершается. От себя же хочу добавить, что Челпанов почему-то совсем ничего не пишет про ещё один вид понятий — про воровские понятия, знание которых так важно в некоторых не столь отдалённых, сколь трудонодоступных местах.

[править] Глава 4. Логические категории и отношения между понятиями

Начинается глава с перечисления десяти Аристотелевых категорий. Насколько я понял Георгия Ивановича, эти категории — это самые общие, корневые классы всех понятий. Вот, собственно, список:

1. Субстанция (substantia);
2. Количество (quantitas);
3. Качество (qualitas);
4. Отношение (relatio);
5. Место (ubi);
6. Время (quando);
7. Положение (situs);
8. Обладание (habitus);
9. Действие (actio);
10. Страдание (passio).

Вы, наверное, наивно полагаете, что сейчас Челпанов пробежится по списку и скажет несколько слов по каждой категории? Я тоже так думал. Однако Георгий Иванович ограничивается простым перечеслением.

Лично я же хочу сказать пару слов за десятую категорию — «Страдание». Довольно показательно, что именно слово «страдание» является русским аналогом слова «пассивность». В нашей культуре принято считать, что тот, «кого сношают» — страдает. И это простое соответствие слов — «страдание» и «passio» — отлично иллюстрирует это мнение.

Впрочем, с моей точки зрения, приравнивание пассивности к страданию не так уж лишено смысла. Пассивные, покорные, ведомые люди редко бывают счастливы. Человек по природе своей активен. В хорошем смысле этого слова.

Ладно. Возможно эти 10 категорий уже успели устареть со времён Аристотеля. Потому что, как сказано в учебнике, «в новейшей философии в качестве наиболее общих классов мыслимого философы различают вещь, свойство и отношение.

То есть, какое бы понятие мы ни взяли, это будет или вещь, или свойство, или отношение.

Вещь — поясняет Челпанов — это нечто, что имеет постоянство формы. Например, гроб сегодня имеет ту же самую форму, что и вчера. Нам представляется, что такую форму он будет иметь и впоследствии.

Однако это определение — «постоянство формы» — лично мне кажется нелепым. Например, понятия «мелочность» или «толще» также не меняются во времени. На мой взгляд, вернее было бы сказать так: «вещь — это нечто, что имеет форму».

Вещи имеют свойства, совершают действия, и находятся в состоянии. Например, гроб — чёрный, гроб — лежит, и гроб — новый.

Одна вещь может относиться к другой вещи. Например, левое ухо может быть толще правого. Это пространственное отношение. На левом ухе могут вырасти волосы. Это будет уже причинное отношение — именно ухо послужило причиной волос (в том смысле, в котором слово «причина» употребляют философы). Наконец, ухо может вырасти раньше, чем зубы. Это будет временное отношение.

Вот, в общем, и всё, что говорит Челпанов про категории. Переползём теперь к отношениям между понятиями.

1. Подчинение понятий

Это когда одно понятие входит в объём другого. Например, понятие «презерватив» подчинено понятию «резиновое изделие». А понятие «вино» подчинено понятию «спиртное».

2. Соподчинение понятий

Это когда сразу несколько понятий входят в объём одного. Например, понятию «наркотик» соподчинены понятия «героин» и «кокаин».

3. Равнозначащие понятия

Это когда речь идёт про одно и то же, но по разным поводам. Например, когда мы говорим «редкостный мерзавец» и «начальник отдела закупок» — мы имеем в виду одного и того же человека, то есть, объём понятий одинаковый. Однако содержание понятий разное. В понятие «редкостный мерзавец» мы вкладываем содержание «жаден» и «болтлив». В понятие «начальник отдела закупок» мы вкладываем содержание «принимает решение о закупке лосятины» и «распоряжается месячным бюджетом в 5 000 долларов».

4. Противные и противоречащие понятия

Начнём с противных понятий. Возьмём группу малолетних преступников, и выстроим их по росту на уроке физкультуры. На разных концах шеренги будут самый низкий и самый высокий гопник. Так вот. «Самый низкий гопник» и «Самый высокий гопник» — это противные понятия. То есть, противные понятия — это понятия, которые находятся на разных концах некой шкалы.

Надо заметить, что не все понятия имеют противные им понятия. Челпанов тут приводит в качестве примера понятие «голубой», как не имеющее противного понятия. Надо полагать, Георгий Иванович просто не знает, кто такие голубые. Скорее всего, он имеет в виду, что цвет «голубой» стоит в середине радуги, и соответственно, не является крайним.

Теперь про противоречащие понятия. Разобъём наших хулиганов на две группы — мальчиков и всех остальных. «Мальчики» и «не мальчики» будут противоречащими понятиями.

5. Скрещивающиеся понятия

Скрещивающиеся понятия — это понятия с разным объёмом, но частично совпадающим содержанием.

Например, понятия «алкоголики» и «тунеядцы» — скрещивающиеся. Не все алкоголики являются тунеядцами и не все тунеядцы являются алкоголиками. Однако есть значительная группа людей, которые являются одновременно и алкоголиками и тунеядцами.

6. Несравнимые понятия

Это понятия, у которых нет общего родового признака. Например, «слон» и «логарифм».

Тонкий момент — через задницу мы можем сравнить любые понятия. Например, мы можем сказать, что в слове «слон» четыре буквы, а в слове «логарифм» — ровно в два раза больше. Для этого просто нужно подобрать родовой признак. Скажем, сказать, что и «слон» и «логарифм» являются словами русского языка.

Главное понимать, что сравниваем мы не просто так, а именно по этому самому родовому признаку. Который Челпанов называет «третьим понятием», или, на языке Калигулы, «tertium comparationis».

[править] Глава 5. Об определении

Как известно, любой спор довольно быстро доходит до стадии определений. И тогда, зачастую, выясняется, что один человек имеет в виду под коммунизмом государственный строй СССР, а другой — некий абстрактный государственный строй, где каждый получает по потребности.

Следовательно, если мы хотим умело вести дискуссию, мы должны грамотно давать определения. Блогер sredni_vashtar проиллюстрировал сложности, которые испытывают незнакомые с логикой люди, следующим анекдотом:

Сегодня Георгий Иванович будет нас учить, как можно давать определения без помощи револьвера.

Чтобы определить понятие, нужно раскрыть его содержание. То есть, перечислить все признаки этого понятия. Например, мы можем так сказать про мотоцикл: «транспортное средство», «с мотором», «имеет два колеса» и так далее.

Однако не все понятия могут быть определены. Нельзя определить так называемые «простые» понятия. Например, «равенство», или «пара». Они настолько просты, что у них нет признаков.

Также Георгий Иванович утверждает, что нельзя определить индивидуальные понятия, например, «этот бриллиант». Вероятно, профессор имеет в виду, что индивидуальные понятия нельзя определить перечислением. Определить их другими способами можно.

Дальше нужно задуматься о том, что перечислять признаки — не очень эффективно. Например, про одного талантливого автора можно сказать, что он имеет красивую бороду, большой еврейский нос и пронзительный взгляд. Можно перечислять разные признаки этого автора ещё на двадцати страницах. А можно просто сказать, что этого автора зовут Фриц Моисеевич Морген, и нам тут же станет понятно, о ком идёт речь.

Итак, вот правильный способ давать определения:

Например, нам нужно определить телевизор. Род телевизора — бытовой прибор. Видовое отличие — принимает и показывает телепрограммы. Готовое определение: телевизор — это бытовой прибор, который принимает и показывает телепрограммы.

Морфинист. Род — наркоман. Видовое отличие — употребляет морфий. Определение: морфинист — это наркоман, который употребляет морфий.

Обратите внимание — недостаточно указать только род или только вид. Наркоман может употреблять разные наркотики, не только морфий. И употребляют морфий не только наркоманы — морфий также употребляют больные в лечебных целях.

Ещё пример. Зомби. Род зомби — мертвец. Видовое отличие — ходячий. Определение: зомби — это ходячий мертвец.

[править] Правила годного определения

Повторюсь, идея в том, чтобы указать род понятия, а потом указать отличие, которое позволит отделить понятие от его «братьев». При этом, во время порождения определения, нам следует соблюдать следующие правила:

1. Определение должно быть соразмерным

Накосячить можно сделав определение или слишком широким, или слишком узким.

Например, если мы скажем, что «извращенец — это психически больной человек», мы дадим слишком широкое определение. Психически больными людьми являются также, например, параноики, но далеко не все из них — извращенцы.

Если же мы скажем, что «извращенец — это человек, который ест пирожные с майонезом», мы дадим слишком узкое определение. Встречаются в природе извращенцы и похлеще.

2. Определение не должно делать круга

Тут речь идёт, скорее, о паре определений. Например, если мы скажем, что «могила — это место для гроба», а «гроб — это предмет, который кладут в могилу» мы сделаем круг.

3. Определение не должно быть отрицательным

Это, скорее, пожелание, а не требование. Суть проблемы в том, что отрицательные определения слишком широки.

Например, если мы скажем, что «пионер — это тот, кто никогда не говорит неправды», мы огульно причислим к пионерам всех немых, животных и покойников. Они тоже не говорят неправды.

Если мы скажем, что «хороший муж — это муж, который не пьёт», мы автоматически запишем в хорошие мужья, например, не употребляющих алкоголь наркоманов.

Исключение из правила — определения, которые и должны быть отрицательными. Например, «гастарбайтер — работник, не являющийся гражданином той страны, в которой он работает».

4. Определение должно быть ясным

Другими словами, мы должны объяснять сложные вещи через простые, а не наоборот. Приведу классический пример нарушения этого правила: «сатанист — это тот, кто имеет инвольтацию к эгрегору Сатаны». Очевидно, что термины «инвольтация» и «эгрегор» для нетренированного уха звучат гораздо сложнее, чем определяемое им понятие «сатанист».

Ещё примеры непорядочных определений. «Схоластика — это интеллектуальный онанизм». «Болонка — это сосиска с ножками».

[править] Приёмы, заменяющие определения

Иногда дать определение классическим способом (род + видовое отличие) невозможно. Специально для этих случаев Челпанов припас несколько хитрых приёмов.

Указание — это непосредственное знакомство с предметом через восприятие. «Смотри, сынок, это — море».

При описании стараются максимально полно перечислить признаки предмета. Описание используется, как правило, при попытках определить индивидуальные понятия. «Я купил такие шортики, бежевые, с тесёмочками…».

Кроме того, описание используется, например, в зоологии. Там учёные перечисляют признаки животного, чтобы мы поняли, о каком существе, собственно, идёт речь.

Выдавая объекту характеристику, мы приводим характерные, самые заметные свойства предмета. Например, мы можем дать характеристику готу как «подростку во всём чёрном». Характерной особенностью медсестры является любвеобильность, а особенностью вахтёра — подозрительность.

При этом способе определения вещи, мы можем сравнить сложный предмет с простым.

Например, сказать, что электричество течёт по проводам как вода по трубам. Или сказать, что совесть — это клещ в нашей голове, который кусает нас, когда ему что-то не нравится.

Это определение с формулой не «род + видовое отличие», а «брат + видовое отличие».

Например, мы можем сказать, что «морфинист — это кокаинист, но только употребляющий морфий вместо кокаина».

[править] Глава 6. О делении

Деление и определение в чём-то похожи. Определение высвечивает признаки понятия (содержание), а деление — виды понятия (объём).

Например, если мы захотим раскрыть содержание понятие «женщина», мы можем перечислить такие признаки женщин как ум, красоту и духовность. Объёмом для понятия «женщина» будут, например, блондинки, брюнетки и рыжие.

[править] Основание деления

Когда мы делим понятие на виды, мы делим не просто так, а на основании чего-нибудь. Если мы делим женщин на блондинок, брюнеток и рыжих основанием будет являться их цвет волос. Если мы делим женщин на русских, цыганок и негритянок, основанием будет являться национальность.

[править] Дихотомия

Дихотомия — это приём, который используется при делении. Работает он так.

1. Берём понятие «рабочий» и делим на два вида: «каменщик» и «не-каменщик».
2. Берём понятие «не-каменщик» и делим на два вида: «бетонщик» и «не-бетонщик».
3. Берём понятие «не-бетонщик» и делим на два вида: «сварщик» и «не-сварщик».

Преимущество дихотомии в том, что мы точно никого не упустим. Какого бы рабочего мы ни изловили на стройке, он неминуемо попадёт в одну из наших групп. Недостаток дихотомии в том, что часть «не-» обычно слишком многочисленна.

[править] Правила деления

1. Деление должно быть соразмерно

Другими словами, мы должны никого не забыть. Если мы разделим холодное оружие на сабли и кастеты — это будет несоразмерное деление. Так как есть ещё и, например, топоры. Деление должно быть полным.

Обратная ошибка — перечислить больше видов, чем входит в понятие. Например, если мы разделим мясо на говядину, свинину и пиво — мы допустим именно такую ошибку. Это тоже будет несоразмерным делением.

2. Члены деления должны исключать друг друга

Давайте вспомним старый несмешной анекдот.

Так вот. Лев совершил эту самую ошибку, от которой предостерегает нас Георгий Иванович. Льву следовало учесть, что ум не исключает красоты, и некоторые животные не только умны, но и красивы.

3. Деление должно иметь одно основание

Если верить Челпанову, это самая частая ошибка при делении. «У нас служат трое русских, два украинца и один юрист». Раз уж начали делить по национальному признаку, нужно и продолжать, а не перескакивать на деление по профессии.

Ещё пример. «Девушки делятся на умных, глупых, красивых и некрасивых». Эта ошибка, насколько я понял, называется перекрёстным делением. Мы делим сразу по двум признакам — по уму и по красоте.

Правильно будет делить последовательно. «Девушки делятся на умных и глупых. Как те, так и другие могут обладать или не обладать красотой».

4. Деление должно быть непрерывным

Это значит, что нельзя сразу же делить слишком мелко, а то получится «скачок» в делении.

Например, неправильно будет сказать, что люди делятся на столяров, слесарей и карманников. Нужно сначала поделить людей на интеллигентов, рабочих и преступников. И только затем обозначить виды рабочих и виды асоциальных элементов.

Короче, деление должно идти по ступенькам — от крупного к мелкому. Перепрыгивать через эти ступеньки нежелательно.

[править] Глава 7. О суждении

Чтобы соврать или сказать правду нам недостаточно произнести вслух «пенопласт» или «чемодан» или «дракон». Понятия сами по себе не являются ни истинными, ни ложными.

Истинными и ложными являются суждения. Например, «пенопласт тонет в воде». Или «у чемодана есть ручка».

[править] Грамматический анализ

Предложения состоят из подлежащего, сказуемого и ещё кучи всего. В суждениях тоже есть свои элементы. Этих элементов три: субъект, предикат и связка.

Субъект — это тот, кто действует, в широком смысле этого слова. В суждении «Родион прикончил старушку» субъектом является Родион. В суждении «Старушка погибла от топора Родиона» субъектом является старушка.

Кстати, юристы под словосочетанием «субъект преступления» понимают преступника.

Предикат — это тот, с кем мы сравниваем субъекта. В суждении «Родион — подлый убийца» мы сравнивам Родиона (субъект) с «подлым убийцей» (предикатом).

Связка — это, например, слово «есть».

Кстати, я до старших классов школы не очень понимал, что значат слова «есть» и «суть». Оказывается, их можно грубо перевести на русский язык глаголом «являться».

Например. «Василий есть урод». Перевод: «Василий является уродом». «Все мужики суть сволочи». Перевод: «Все мужики являются сволочами».

[править] Форма суждений

В прошлой главе мы учились правильно делить. Сейчас мы будем делить по всем правилам. Сначала по субъектам, потом по предикатам и потом по связкам.

[править] Деление по субъектам

Субъект может быть определённым и неопределённым. Определённый субъект: «Петя разбил окно». Неопределённый субъект: «Заниматься онанизмом неприлично».

Суждения с неопределённым субъектом удобно использовать в демагогии. Например, вместо суждения «Мой сосед Гоги сказал мне, что Путин — еврей по дедушке» убедительнее будет сказать «Знающие люди говорят, что Путин — еврей по дедушке». Как Вы понимаете, «знающие люди» — это таки не субъект. Это имитация субъекта.

Суждения с определённым субъектом делятся на индивидуальные, частные и общие. Индивидуальное суждение: «Коля прожорлив». Частное: «Некоторые скрипачи прожорливы». Общее: «Все скрипачи прожорливы».

[править] Деление по предикатам

Повествовательные суждения рассказывают о событиях, которые начались, продлились и закончились. Например, «Карл похитил кларнет». «Альпинист сломал ногу». «Столетняя война длилась 116 лет».

Описательные суждения рассказывают о постоянных свойствах субъекта. «Павел Васильевич имеет большой живот».

Объяснительные суждения объясняют, к какой группе (роду) принадлежит субъект. Например, «шимпанзе — это обезьяна». «Банан — это трава».

[править] Деление по связке

Точнее, деление по отношению между субъектом и предикатом.

В суждениях тождества субъект равен предикату. «Армия — школа жизни». «Ломоносов кудряв».

Суждения подчинения — это примерно то же самое, что и объяснительные суждения. Приписывают субъект (вид) к предикату (роду). Например, «кровь — это напиток».

Суждения отношения пространства, времени и причинности проще всего показать на примерах. Пространство: «Аня страдает в своей каюте». Время: «Аня загорала вчера с утра до вечера». Причинность: «Солнце производит ожоги».

Суждения существования — это суждения, в которых утверждается, что субъект просто существует. Например, «гоблины существуют».

Кстати, суждения существования можно использовать в демагогии. Допустим, мы спорим, что лучше — капитализм или коммунизм. Для защитника коммунизма критично важно обойти вниманием вопрос существования — «а существует ли коммунизм?».

Ещё один демагогический приём — «поэтому и не существует»:

[править] Аналитические и синтетические суждения

Здесь было сложное для меня место. Если я правильно понял, Георгий Иванович хотел сказать следующее.

Аналитические суждения объясняют и уточняют уже существующие понятия. Например: «У человека два глаза». Перевод аналитического суждения: «Под словом человек мы понимаем некое двуглазое существо». (P уже входит в состав S)

Синтетические суждения вводят нечто новое и неочевидное. Например: «У вислохвостика два глаза». Перевод суждения: «Мы выяснили, что животное вислохвостик, оказывается, имеет два глаза». (внесение нового P смысла в S)

[править] Глава 8. Деление суждений

Суждения бывают общие (относятся ко всему объёму понятия) и частные (относятся только к части объёма понятия). Например:

Общее: «Все женщины суть вертихвостки». (Все S суть P).

Частное: «Некоторые женщины суть вертихвостки». (Некоторые S суть P).

На всякий случай, для тех, кто уже успел подзабыть прошлые главы. S — это субъект. Тот, кто действует. P — это предикат. То, с чем мы сравниваем субъекта. «Суть» и «есть» можно грубо перевести как «являются».

Индивидуальные суждения — это разновидность общих суждений. Например, «Оля Соколова — вертихвостка». Формула та же: «Все S суть P». То есть, «Вся Оля Соколова является вертихвосткой».

Суждения также делятся на утвердительные и отрицательные.

Утвердительное: «Геннадий есть сутенёр». (S есть P).

Отрицательное: «Геннадий не есть сутенёр». (S не есть P).

[править] Количество и качество суждения

Если мы поделим суждения и по количеству, и по качеству, мы получим четыре типа суждений. Каждый тип обозначается своей буквой — А, I, E или O.

1. Общеутвердительное суждение. «Все S суть P». Обозначается буквой А (от латинского «affirmo» — утверждаю).

Пример. «Все свиньи суть прожорливы».

2. Частноутвердительное суждение. «Некоторые S суть P». Обозначается буквой I (вторая гласная того же глагола «affirmo», утверждаю).

Пример. «Некоторые свиньи суть прожорливы».

3. Общеотрицательное суждение. «Все S не суть P». Обозначается буквой E (первая гласная латинского «nego» — отрицаю).

Пример. «Все свиньи не суть трудолюбивы».

4. Частноотрицательное суждение. «Некоторые S не суть P». Обозначается буквой О (вторая гласная буква латинского «nego»).

Пример. «Некоторые свиньи не суть трудолюбивы».

Как запомнить эти латинские глаголы — affirmo и nego? С глаголом nego всё понятно — есть старинное русское слово негатив, которое обозначает фотографию с вывернутыми наизнанку (отрицательными) цветами. С глаголом affirmo чуть сложнее. Я предлагаю три варианта запоминания.

Вариант первый — узнать, что в психологии есть такой термин — «аффирмация». Аффирмация — это, грубо говоря, настройка себя на лучшее. Повторение утверждений типа «я — хороший», «я — красивый» или «я — умный перец». Второй вариант — запомнить не глагол, а только буквы «A» и «I», которые складываются в английское слово «AI» — искусственный интеллект. Третий вариант — положить на этот глагол крест и не напрягаться запоминанием дурацких букв. Итак, вот что у нас, вкратце, получается:

[править] Отношения между субъектом и предикатом

По этому признаку суждения делятся на категорические, условные и разделительные.

Категорическое: «Лысина Петровича блестит». (S есть P).

Условное: «Если Петрович взволнован, его лысина блестит». (Если A есть B, то C есть D). Первая часть условного суждение (Если A есть B) — это основание. Вторая часть (то C есть D) — следствие.

Разделительное 1: «Петрович или ест или спит или смотрит телевизор». (S есть A или B или C).

Разделительное 2: «Или Вася, или Петя, или Коля украл дырокол». (A или B или C есть P).

Чтобы разделительное суждение было правильным, нужно, чтобы деление производилось по правилам, которые мы обсуждали в предыдущих главах. То есть, нужно, чтобы варианты были приведены полностью. Например, суждение «адвокаты делятся на евреев и плохих» — неверно. Верно будет сказать, например, «адвокаты бывают или евреи или неевреи».

[править] Модальность суждений

Модальность — это, грубо говоря, отношение суждения к действительности. По модальности суждения делятся на проблематические, ассерторические и аподиктические.

Проблематические: «Артём, вероятно, хитёр». (S, вероятно, есть P).

Ассерторические: «Артём хитёр». (S есть P).

Аподиктические: «Все сварщики хитры». (S необходимо должен быть P).

Разница между ассерторическими и аподиктическими суждениями заключается в следующем. Ассерторическое суждение сообщает нам просто голый факт. При этом мы не удивились бы, если бы услышали «Артём не хитёр».

Аподиктическое суждение сообщает нам не отдельно стоящий факт, а вывод из других фактов. Все сварщики необходимо должны быть хитры, так как это следует из других суждений.

[править] Глава 9. Отношение между субъектом и предикатом. Объёмы субъекта и предиката

Удивительно, но суть разного рода суждений удобнее всего проиллюстрировать картинками.

[править] Суждения А. Все S суть P

Тут варианта два. Вариант первый — объём S меньше объёма P. Например, «Тумбочка — это мебель». Объём понятия «тумбочка» меньше, чем объём понятия «мебель». В объём понятия «мебель» входят ещё и столы, и шкафы, и кровати и много всего разного.

Вариант второй — объём S равен объёму P. Например, «Рука — это верхняя конечность человека». Объём понятия «верхняя конечность человека» равен объёму понятия «рука». «Рука» и «верхняя конечность человека» — это одно и то же.

[править] Суждения E. Все S не суть P

Здесь всё просто. Понятия полностью разделены. Например, «Ни один баран не является хомяком». И, одновременно, ни один хомяк также не является бараном.

[править] Суждения I. Некоторые S суть P

Тут снова два варианта. Первый вариант — понятие P полностью входит в понятие S. Например, «некоторые люди — евреи».

Второй вариант — понятия S и P пересекаются. Например, «некоторые юристы — евреи».

[править] Суждения O. Некоторые S не суть P

Опять два варианта. В первом случае — все P являются S. Например, «некоторые животные — не суслики».

Второй вариант — некоторые P не являются S. Например, «некоторые животные — не плавают».

[править] Объёмы субъекта и предиката

Если мы говорим «все» или «ни одного» — то понятие распределено. Если мы говорим «некоторые» — понятие не распределено.

Рассмотрим суждение «все гоблины имеют гнилые зубы». Здесь субъёкт — гоблины — распределён, так как мы говорим про всех гоблинов. А вот предикат — «имеющие гнилые зубы» — не распределён. Так как мы говорим только о некоторых гнилозубых.

В суждениях A (Все S суть P) и E (Все S не суть P) субъект распределён. В суждениях I (Некоторые S суть P) и O (Некоторые S не суть P) субъёкт не распределён.

Что касается предиката, то он не распределён в положительных утверждениях (Все S суть P; Некоторые S суть P) и распределён в отрицательных (Все S не суть P; Некоторые S не суть P).

В самом деле, рассмотрим, например, суждение «Все негры хорошо танцуют». Очевидно, что предикат, «хорошо танцуют», не распределён — некоторые хорошие танцоры являются неграми, некоторые не являются.

Если же мы скажем, например, «ни один негр не является блондином», предикат (блондины) будет распределён. В этом суждении мы говорим про всех блондинов сразу.

[править] Глава 10. О противоположности суждений

В этой главе мы заканчиваем с теорией и подбираемся уже к практическому применению наших знаний. Итак, как мы выяснили несколько страниц назад, есть четыре типа суждений: A, I, E, O. Они располагаются на хитрой Челпановской схеме вот так:

Нам, чтобы трезво и правильно мыслить, нужно понимать, какие суждения друг другу противоречат. В частности, для того, чтобы демагоги не могли нами манипулировать. Приведу пример из жизни.

Недавно по телевизору показывали детей, у которых возникли осложнения после прививки. Журналистская логика была примерно следующая:

1. Тезис «все прививки полезны» неверен.

2. Следовательно, верен тезис «все прививки — вредны».

На самом деле, разумеется, такой вывод делать нельзя. Правильный вывод: «Некоторые прививки не полезны». Чувствуете разницу?

Чтобы видеть, что чему и как противоречит, Георгий Иванович начертил свой квадрат (на рисунке). По углам квадрата расставлены типы суждений, а по стрелкам расписаны их связи. На всякий случай, расшифрую буквы (типы суждений).

A: Все крысы любят сало.

I: Некоторые крысы любят сало.

E: Ни одна крыса не любит сало.

O: Некоторые крысы не любят сало.

Разберём теперь связи между суждениями.

[править] Противоречие (A — O, E — I)

Если одно суждение из пары ложно — второе истинно. Если одно суждение из пары истинно — второе ложно.

Возьмём, например, суждение A: «Все врачи пьют кровь» и суждение O: «Некоторые врачи не пьют кровь».

Если хоть один врач не пьёт кровь, суждение «все врачи пьют кровь» — ложно.

Если суждение «некоторые врачи не пьют кровь» ложно, истинно суждение «все врачи пьют кровь».

Если «все врачи пьют кровь», значит второе суждение ложно — ни одного непьющего не существует.

Если суждение «все врачи пьют кровь» ложно, следовательно, существуют непьющие кровь врачи.

[править] Противность (A — E)

Если одно суждение из пары истинно — второе ложно. Но если одно суждение из пары ложно, то… из этого ничего не следует. Второе суждение в этом случае может быть как истинным, так и ложным.

Возьмём пару А: «Все животные умеют прыгать» и Е: «Ни одно животное не умеет прыгать».

Если мы признаём, что «все животные умеют прыгать», то второе суждение неверно. Но если мы говорим, что суждение «все животные умеют прыгать» ложно, то это ещё не значит, что ни одно животное не умеет прыгать. Потому что, вполне вероятно, есть умеющие прыгать животные и не умеющие прыгать животные.

Кстати, знаете ли вы, что одним из немногих не умеющих прыгать млекопитающих является слон?

[править] Подчинение (A — I, E — O)

Здесь всё просто. Если истинно главное суждение (все) — истинно и подчинённое суждение (некоторые). Например, если суждение «все американцы любят картошку фри» истинно, истинно и суждение «некоторые американцы любят картошку фри».

Если главное суждение ложно — подчинённое может быть как истинным, так и ложным.

Если подчинённое суждение ложно — главное тоже ложно. Допустим, ложно суждение «некоторые шахтёры играют на скрипке». Следовательно, и суждение «все шахтёры играют на скрипке» тоже ложно.

Если же подчинённое суждение истинно, то на главное это никак не влияет. То есть, если суждение «некоторые шахтёры играют на скрипке» истинно, то мы ничего не можем сказать обо всех шахтёрах.

[править] Подпротивная противоположность (I — O)

Оба подпротивных суждения не могут быть ложными. Любая другая комбинация допустима.

Возьмём, например, суждение «некоторые книги съедобны». Подпротивным суждением будет «некоторые книги несъедобны».

Оба суждения вполне могут быть одновременно истинными. Тогда какие-то книги будут съедобны, какие-то нет.

А вот если одно из суждений будет ложным, то второе обязательно будет истинным. Например, мы решили, что суждение «некоторые книги несъедобны» — ложно. Тогда нам следует признать, что все книги съедобны. И, следовательно, суждение «некоторые книги съедобны» истинно.

[править] Зачем всё это нужно?

Главный практический вывод из всего этого следующий. Когда кто-то утверждает, что «все наркоманы — убийцы», нам не нужно доказывать, что «все наркоманы — законопослушные граждане». Для опровержения нам вполне достаточно предъявить одного единственного наркомана, который не будет являться убийцей.

И, наоборот, когда некий неприятный нам софист будет пытаться вывести из ложности суждения «ни один наркоман не является убийцей» истинность суждения «все наркоманы являются убийцами» — можно сразу бить его по рукам железной линейкой.

Разумеется, чтобы применять всё это, учить квадрат Челпанова наизусть не нужно. Так как уяснив единожды устройство этого квадрата, забыть его идею будет уже затруднительно.

[править] Глава 11. О законах мышления

Законы мышления ближе по своей сути не к законам физики, а к уголовным законам. Поэтому мы можем выбирать — будем мы соблюдать законы мышления или нет.

Однако за нарушение законов мышления нам придётся заплатить цену. Цена нарушения законов мышления — неправильные выводы.

Как вы понимаете, иногда нас не особо волнует достижение истины. Например, когда мы разводим демагогию, нам не так уж важно, насколько наши суждения верны. В этом случае законы мышления можно безболезненно игнорировать — благо не так уж много людей хорошо в них разбирается.

С другой стороны, если сами мы ещё можем напрячься и простить себе нарушение законов логики, то вот наши оппоненты, увы, обычно бывают значительно менее склонны закрывать глаза на наши шалости.

Поэтому законы мышления следует, по крайней мере, знать.

[править] Закон тождества

Закон звучит так: «В процессе суждения следует рассуждать об одном и том же предмете». Или, проще говоря, «Понятия на переправе не меняют».

Как можно нарушить этот закон? Например, вот так.

Здесь демагог во время суждения подменяет понятие «очередь» на более узкое понятие — «очередь за хлебом и молоком». Очередей за хлебом и молоком в СССР, действительно, почти не было даже при Горбачёве. Очереди были за итальянскими сапогами, книгами, бытовой техникой ну и сами знаете за чем ещё.

[править] Закон противоречия

Два противоречащих суждения не могут одновременно быть истинными. Например, мы не можем утверждать, что Миша одновременно и онанист и не онанист.

Обычно этот закон нарушается, когда вываливается гора «аргументов» в защиту какого-нибудь спорного довода. Например, демагагоги любят одновременно утверждать, что «народ нищает» и «в городе слишком много автомобилей».

Приведу ещё два классических примера нарушения этого закона:

[править] Закон исключённого третьего

Закон исключённого третьего очень похож на предыдущий закон. Звучит он так:

Этот закон обычно нарушают слабосведущие в предмете беседы люди. Например.

Проще говоря, если Вася утверждает, что не брал денег, а Петя говорит, что деньги зажилил именно Вася, то кто-то из них обязательно прав.

[править] Закон достаточного основания

Закон заключается в следующем — всякое суждение, которое не является непосред­ственно очевидным, должно иметь логическое обоснование.

Например, если мы лично не заставали Мишу за онанизмом, мы не можем просто так сказать: «Миша — онанист». Мы должны обосновать наше страшное обвинение. Например, «у Миши волосатые ладони, следовательно Миша — онанист». Или «у Миши ухудшается зрение, следовательно, Миша — онанист». То есть, любое суждение мы должны быть в состоянии «свести» к непосредственно нам очевидным. К тому, что мы можем видеть своими глазами.

Тут, кстати, нужно различать два вида оснований — основание познания и основание становления.

Например, мы можем сказать: «Где-то здесь лежит куча нечистот, так как в воздухе стоит характерный неприятный запах». Неприятный запах — это основание познания. На основе этой информации мы делаем наши выводы.

Также мы можем сказать: «Где-то здесь лежит куча нечистот, так как Альберт нагадил здесь». Альберт — это основание становления. Настоящая причина события.

В спорах закон достаточного основания нарушают часто и бесцеремонно. Чтобы далеко не ходить за примерами, приведу цитату из беседы с одной девушкой про «хочу» и «надо»:

Мой оппонент допустил грубое нарушение четвёртого закона логики, выдав своё суждение за непосредственно очевидную вещь.

Непосредственно можно пощупать лёд, и убедиться, что он — холодный. Непосредственно можно проснуться утром и увидеть своими глазами, что солнце встаёт на востоке. А вот слово «надо» ни ощупать, ни увидеть, ни услышать, ни обнюхать нельзя. Следовательно, если мы хотим мыслить правильно, необходимость слова «надо» требуется таки обосновать.

[править] Глава 12. О непосредственных умозаключениях

Приступаем к самой логической мякотке. К секретному оружию логиков, благодаря которой они легко и непринуждённо могут выискивать слабые места в казалось бы непробиваемой демагогической броне их подлых оппонентов.

Начнём с самого важного, с определения умозаключения. Отмечу, что учёные совсем не зря так много внимания уделяют именно определениям. Понимание терминологии — это 80 % обучения. Конечно, составители учебников часто перегибают палку и вместо простых и понятных определений дают определения полные, но совершенно непонятные… однако это уже тема для отдельного разговора.

Так вот. Определение.

Посылка 2: Ахмед — житель Москвы.

Умозаключение: Ахмед грабит Россию.

Если умозаключение выводится из нескольких посылок, Челпанов называет его индукцией, дедукцией или аналогией.

Если умозаключение выводится из одной посылки, Челпанов называет его непосредственным умозаключением. Например:

Делятся непосредственные умозаключения на следующие виды.

[править] Умозаключения о противоположности

Умозаключения о противоположности снова делятся. На пять групп.

Умозаключение от подчиняющего к подчинённому (A — I; E — O)

Умозаключение от подчинённого к подчиняющему (I — A; O — E)

От ложности обще-утвердительного к истинности частно-отрицательного (A — O; E — I)

От истинности обще-утвердительного к ложности противного суждения (A — E)

От ложности частно-утвердительного к истинности частно-отрицательного (I — O)

[править] Превращение

Процесс превращения состоит в изменении формы суждений. Утвердительные суждения превращаются в отрицательные и наоборот. Это достигается путём добавления и переноса частицы «не» в разные части суждения. Например:

Превращение A — E

Превращение E — A

Превращение I — O

Превращение O — I

[править] Обращение

В обращении субъект меняется местами с предикатом.

Обратите внимание — мы не можем обратить суждение А’ в суждение А. Умозаключение «Все усачи — грузины» будет, очевидно, неверным. А вот суждение I обращается чисто — тоже в суждение I.

Впрочем, иногда чисто обращается и суждение А. Это происходит в тех случаях, когда субъект и предикат — равнозначащие понятия. Например:

Суждение Е также обращается чисто.

А вот суждение О вообще не обращается. Из посылки «некоторые люди не пьют» мы не можем вывести ни суждение «некоторые непьющие не являются людьми», ни, тем более, суждение «все непьющие — не люди».

Практическое значение правил обращений очень велико. В демагогии неправильные обращения используются постоянно. Вот пара примеров:

И чуть более тонко:

[править] Противопоставление

Противопоставление — это смесь превращения с обращением. Например.

Промежуточное умозаключение (Е): Все обезьяны не являются не-любящими обниматься.

Противопоставление (Е): Все не любящие обниматься — не обезьяны.

Промежуточное умозаключение (А): Все коммунисты являются честными людьми.

Противопоставление (I): Некоторые честные люди — коммунисты.

Промежуточное умозаключение (I): Некоторые презервативы являются не-резиновыми.

Противопоставление (I): Некоторые нерезиновые изделия являются презервативами.

Здесь, конечно, легко запутаться во всех этих «не», «ни один» и так далее. Чтобы разложить в голове всё по полочкам, я делаю так. Беру суждение и ставлю в скобки субъект, связку и предикат. Частицу «не» отделяю. Получается следующее:

(I): Некоторые (презервативы) являются (не)(резиновыми)

(I): Некоторые (не)(резиновые изделия) являются (презервативами)

[править] Глава 13. Дедуктивные умозаключения. Силлогизм

[править] Определение силлогизма

Силлогизм — это когда из двух суждений вытекает третье. При этом одно из двух исходных суждений обязательно или общеутвердительное (Все S суть P) или общеотрицательное (Ни одно S не есть P). Например:

Посылка 2: Все работники ФСБ — русские.

Заключение: Все работники ФСБ носят ушанки.

Если наши посылки будут ложными, то даже верно составив силлогизм, мы можем прийти к неправильным выводам. Допустим, вот так:

Посылка 2: Все обезьяны имеют волосатые ладони.

Заключение: Все обезьяны — онанисты.

Здесь все правила соблюдены, и мы приходим к неверному выводу не из-за ошибок в построении силлогизма, а из-за неверных посылок.

[править] Правила составления силлогизмов

[править] Во всяком силлогизме должно быть ровно три термина

Термин — это субъект или предикат. Например, в предыдущем примере про обезьян, терминов три:

а) Онанисты. б) Волосатые ладони. в) Обезьяны.

Что будет, если мы запихнём в силлогизм четыре термина? Тогда у нас ничего не получится. Например:

Какой вывод мы можем сделать из этих посылок? Очевидно, никакого. Однако иногда можно замаскировать четыре термина под три, и получить ложный вывод. Вот наивная маскировка:

П2: Индейцы — это угнетаемый народ США.

З: В Пятёрочке продаётся мясо угнетаемого народа США.

А вот вполне себе хитрозапрятанная:

П2: Наркоманы не способны работать.

З: Через месяц употребления героина человек не способен работать.

На самом деле здесь не три, а четыре термина. Наркоман из первой посылки — это человек, который не может обойтись без наркотика. Наркоман из второй посылки — это человек, который принимал наркотики много лет, и психика которого окончательно подорвана.

[править] Во всяком силлогизме должно быть ровно три суждения

Три суждения — это две посылки плюс одно заключение.

[править] Средний термин должен быть взят во всём объёме хотя бы в одной из посылок

Средний термин — это термин, который присутствует в обеих посылках. «Взят во всём объёме» — это значит, что в суждении перед ним стоит слово «весь». Показать всё это проще всего на примере. Возьмём вот такой силлогизм.

П2: Все курящие портят своё здоровье.

З: Все панки портят своё здоровье.

И нарисуем картинку, на которой обозначим панков, курящих людей, и людей, портящих своё здоровье.

Как видим, панки входят в группу курящих, а курящие входят в группу портящих здоровье.

Теперь посмотрим, что будет, если не брать во всём объёме средний термин.

Никакого заключения из этого мы сделать не можем. А почему — видно на вот этой картинке:

Матросы могут быть панками, а могут и не быть. Из того, что и те, и другие курят ничего не следует.

Кстати, демагоги часто используют этот приём. Например, так:

П2: Все бизнесмены не работают руками.

З: Все бизнесмены — тунеядцы.

[править] Термины, не взятые во всём объёме в посылках, не могут быть взяты во всём объёме и в заключении

Сразу пример, на типичнейшей ошибке демагогов.

П2: Некоторые цыгане торгуют наркотиками.

З: Всем цыганам надо отрубать руки.

Правильный (с точки зрения формальной логики, а не с точки зрения разумного человека) вывод был бы следующим: «некоторым цыганам надо отрубать руки».

Ещё пример неправильного силлогизма.

П2: Некоторые пенсионеры являются ветеранами войны.

З: Всех пенсионеров следует уважать.

Как мы понимаем, пенсионеры бывают разные. Встречаются среди них люди, скажем так, весьма сомнительных моральных качеств.

[править] Из двух отрицательных суждений нельзя вывести никакого заключения

Что следует из этих посылок? Ровным счётом ничего. Синдром Горбино-Телля может быть заразной, а может быть и незаразной болезнью. Пример основанной на этом демагогии:

П2: Василий не имеет высшего образования.

З: Василий — неуч.

Заключение высосано из пальца. Из этих посылок такого заключения не следует.

[править] Если одна из посылок отрицательна, заключение тоже должно быть отрицательным. И, наоборот, чтобы получить отрицательное заключение нам нужна одна отрицательная посылка

Очевидно, из этих посылок можно сделать только один вывод: «Ни один ученик 7Б не моется». И, обратите внимание, этот вывод отрицателен.

[править] Из двух частных суждений нельзя сделать никакого заключения

Частные суждения — это суждения, где используются слова «некоторые» или «этот». Общие суждения — это суждения, где используется слово «все».

Пример двух частных суждений:

Вывода из этих суждений не сделать никакого. Возможно, все мошенники умеют плавать. Возможно, какие-то мошенники умеют плавать, а какие-то нет. Возможно, ни один мошенник не умеет плавать. Любой из вариантов не будет противоречить посылкам.

То же самое будет, если одно из суждений будет отрицательным.

Мы не можем сказать, летают или нет птицы из воронежского зоопарка. Двух частных суждений недостаточно, чтобы делать выводы на этот счёт.

[править] Если одна из посылок частное суждение, то и заключение тоже должно быть частным

Можем ли мы сделать заключение «все военные умеют делать уколы?». Не можем. Этим мы нарушим четвёртое правило — «термины, не взятые во всём объёме в посылках, не могут быть взяты во всём объёме и в заключении». Правильное заключение из наших посылок: «Некоторые военные умеют делать уколы».

[править] Глава 14. Силлогизм. Фигуры и модусы силлогизма

Удивительно, но всё многообразие суждений можно свести к одиннадцати правильным сочетаниям. Обозначаются разные сочетания суждений следующим образом. Возьмём, например, вот такой силлогизм:

П2: Некоторые слуги зла — гоблины. (I)

З: Некоторые слуги зла не добры. (O)

Это сочетание суждений называется EIO, по буквам, которые обозначают входящие в силлогизм суждения. На всякий случай, напомню расшифровку этих букв:

I: Некоторые S суть P.

E: Все S не суть P.

O: Некоторые S не суть P.

А вот перечень правильных сочетаний, сочетаний, которые мы имеем право употреблять в силлогизмах:

Сочетания, которые сюда не вошли мы употреблять не имеем права. Почему, например, сочетание ААО будет неправильным? Потому что оно будет противоречить правилу 6 из предыдущей главы — «чтобы получить отрицательное заключение нам нужна хотя бы одна отрицательная посылка».

[править] Фигуры (модусы) силлогизма

Однако само по себе правильное сочетание — это ещё не всё. Наш силлогизм про гоблинов (EIO) можно записать четырьмя вариантами:

П2: Некоторые слуги зла — гоблины.

З: Некоторые слуги зла не добры.

П2: Некоторые слуги зла — гоблины.

З: Некоторые слуги зла не добры.

П2: Некоторые гоблины — слуги зла.

З: Некоторые слуги зла не добры.

П2: Некоторые гоблины — слуги зла.

З: Некоторые слуги зла не добры.

Отличаются эти фигуры расположением среднего термина — термина, который присутствует в обоих посылках. То есть, в данном примере, расположением гоблинов. Это легко увидеть на рисунке:

Что означают эти буквы — S, P и М?

Буквой M обозначается средний термин (гоблины), буквой S — меньший термин (слуги зла), а буквой P — больший термин (добрые существа).

Средний термин — это термин, который отсутствует в заключении. Меньший термин — это субъект сказуемого, а больший термин — это предикат сказуемого. Чтобы понять, почему они так называются, нужно посмотреть на схему вот этого силлогизма:

П2: Все модно одетые люди (М) суть грешники (P).

З: Все сутенёры суть грешники.

Как видим, самый маленький кружок — это сутенёры (меньший термин), а самый большой кружок — это грешники (больший термин). Средний термин — это, соответственно, средний по размеру кружок — модно одетые люди.

Подвожу итог. В зависимости от расположения среднего термина, у нас будут получаться разные фигуры силлогизма.

[править] Какие фигуры силлогизма можно использовать

Не все фигуры силлогизма можно использовать. Возьмём, например, вот такой силлогизм:

П2: Некоторые покойники не являются упырями. (O)

З: Некоторые покойники не пьют кровь. (O)

Корректен этот силлогизм? Или нет? Как нам это определить? Есть два способа.

Первый способ — вспомнить правила составления силлогизмов из предыдущей главы и проверить, не нарушили ли мы какое-нибудь из них. Сразу скажу — это непросто. Лично я сердцем чувствую, что силлогизм неверен, но так и не смог найти нарушенное правило.

Второй способ — свериться с вот этой таблицей из допустимых фигур (модусов) и сочетаний:

Фигура 2: EAE, AEE, EIO, AOO
Фигура 3: AAI, EAO, IAI, AII, OAO, EIO

Фигура 4: AAI, AEE, IAI, EAO, EIO

Находим наших упырей. Фигура 1, вид AOO — отсутствует. Значит, мы не имеем права так рассуждать.

Кстати, хитроумные мыслители античности придумали вот такой стишок, чтобы им было легко запомнить эту таблицу:

Для тех, кто боится случайно вызывать Дьявола неправильно прочтя стишок на латыни, вот мой вольный перевод:

В этих именах зашифрованы виды суждений — по гласным буквам. Например, Barbara обозначает суждение ААА.

Важное замечание. Если какой-то силлогизм сюда не вошёл, это ещё не значит, что он неверен. Приведу пример.

П2: Все терапевты — врачи. (А)

П3: Некоторые терапевты любят мясо. (I)

Модус силлогизма — первый (фигура 1). Смотрим в таблицу: в первой строчке букв ААI я не вижу. Почему? Потому что мы сделали правильный, но слишком осторожный вывод. Из этих посылок можно было сделать вывод ААА: «Все терапевты любят мясо». Все терапевты, а не только некоторые. Вот список правильных, но чересчур робких силлогизмов:

Фигура 2: EAO, AEO.

[править] Характеристика фигур (модусов) с точки зрения познания

Как молоток и пассатижи, разные фигуры используют для разных задач. Более того, не все йогурты фигуры одинаково полезны. Например, четвёртую фигуру практически не используют.

А вот первые три фигуры имеют своё лицо.

Это фигура подчинения. Она используется, когда нужно показать применение общих положений к частным случаям.

П2: Григорий — чиновник.

З: Григорий имеет пухлые щёки.

С помощью этой фигуры отвергаются ложные подчинения. Например, кто-то говорит нам, что Мария Ивановна — лесбиянка. Чтобы это опровергнуть, нам надо указать на какой-нибудь присущий лесбиянкам признак, который Мария Ивановна не имеет.

П2: Мария Ивановна не здоровается с мужчинами за руку.

З: Мария Ивановна — не лесбиянка.

По этой же фигуре (если верить Челпанову) строятся юридические приговоры.

П2: Обвиняемая не является белой женщиной.

З: Обвиняемая не насиловала этого негра.

Третья фигура используется, когда нужно опровергнуть какое-нибудь общее суждение. То есть, показать, что из него есть исключение.

П2: Билл Гейтс миллиардер.

З: Некоторые миллиардеры — не преступники.

[править] Глава 15. Сравнение фигур силлогизма

Итак, у нас есть 19 правильных видов силлогизмов. Спрашивается, нужно ли нам использовать все девятнадцать?

Оказывается, нет. Не все фигуры равноценны. Предпочтение нужно отдавать фигуре 1, так как доказательства по этой фигуре имеют особенно очевидный характер.

Первая фигура имеет s-образную форму. Вот пример первой фигуры:

П2: Иосиф Кобзон — певец.

З: Иосиф Кобзон — тщеславен.

Так вот. Все фигуры Челпанов рекомендует преобразовывать в первую, чтобы истинность выводов была очевидна. Например, вот так:

П2: Все мохнатые животные линяют.

З: Некоторые линяющие животные — кролики.

П2: Все кролики мохнаты.

З: Все кролики линяют.

Кто дал мне право так менять местами понятия? Те самые мерзкие слова на латыни из предыдущей главы:

Эти девятнадцать слов — названия модусов силлогизмов. В этих названиях зашифровано много всего.

Гласные показывают класс суждений и их порядок. Например, силлогизм Darapti состоит из суждений ‘AAI’.

Первая буква в модусах фигур 2-4 показывает, к каким модусам первой фигуры это суждение сводится. Например, Cesare сводится к Celarent, а Dimaris — к Darii.

Исключение — модусы Baroko и Bokardo. Они сводятся «к нелепости», с помощью модуса Barbara. Об этом нам говорит буква «k» в их названиях.

Эти два исключения легко запомить: с буквы «k» начинается слово «Кретин» и словосочетание «К нелепости». Ну а как именно происходит это самое сведение к нелепости я поясню ниже, на примерах.

Буква «m» в названии

Если в названии модуса есть буква «’m’», то при сведении силлогизма к первой фигуре посылки нужно поменять местами.

Чтобы запомнить — с буквы «m» начинаются слова «Move» или «Менять».

Буква «p» в названии

Суждение перед этой буквой при сведении следует обратить. Например, у нас есть силлогизм Darapti. Перед буквой «p» стоит буква «а», которую я выделил жирным. Допустим, это суждение «A» звучит так:

После обращения посылка будет иметь такой вид:

На этом месте у меня возник вопрос к Георгию Ивановичу. А не может ли при обращении получиться аналог «деления на ноль». Возьмём, например, суждение: «Все упыри суть покойники». Суждение, очевидно, правильное. Но при его обращении мы получим суждение «Некоторые покойники суть упыри», с которым согласится уже далеко не каждый.

Так как Челпанов ответить мне не сможет, мне пришлось искать ответ самому. И я пришёл к выводу, что никакого парадокса тут нет. Потому что если упырей не существует, то суждение «Все упыри суть покойники» тоже неверно.

Да, как запомнить. Запомнить легко, так как на букву «p» начинаются слова «Превращение», «Преобразовать», «Престидижитатор» и «Перверсия».

5. Буква «s» в названии

Буква «s» в названии говорит, что суждение перед этой буквой нужно обращать прямо, «без ограничений». То есть, в этих суждениях надо банально менять местами субъект и предикат.

Например, суждение «Некоторые сволочи являются таможенниками» прямо обращается в суждение «Некоторые таможенники являются сволочами». А суждение «Ни одна обезьяна не умеет материться» прямо обращается в суждение «Ни один матерщинник не является обезьяной».

С буквы «s» начинаются слова «Shift» и «Сдвигать».

[править] Примеры сведений

Возьмём теперь все модусы второй, третьей и четвёртой фигур, и сведём их по очереди к первой фигуре.

Фигура 2. Модус Cesare

П2: Все участники ru_vegetarian — вегетарианцы. (А)

З: Ни один участник ru_vegetarian не является зомби. (Е)

Буква «s» в названии показывает, что первую посылку надо «прямо обратить», то есть поменять местами субъект и предикат. И получить в итоге мы должны модус Celarent.

П2: Все участники ru_vegetarian — вегетарианцы (А)

З: Ни один участник ru_vegetarian не является зомби. (Е)

Фигура 2. Модус Camestres

П2: Ни один тибетский монах не носит бороду. (Е)

З: Ни один тибетский монах не является байкером. (Е)

Снова буква «s» — перед второй и третьей гласной. И буква «m», которая говорит нам о том, что посылки необходимо поменять местами. Получается, как и следовало ожидать, Celarent:

П2: Все байкеры носят бороды. (А)

З: Ни один байкер не является тибетским монахом. (Е)

Фигура 2. Модус Festino

П2: Некоторые физики бьют женщин.

З: Некоторые физики не являются настоящими интеллигентами.

Буква «s»: нужно прямо обратить первую посылку.

П2: Некоторые физики бьют женщин.

З: Некоторые физики не являются настоящими интеллигентами.

Фигура 2. Модус Baroko

П2: Некоторые подлости не совершаются из добрых побуждений.

З: Некоторые подлости не являются злодеяниями.

Буква «k» в названии говорит нам, что нужно применить метод «К нелепому».

Для этого будем отрицать заключение: «Некоторые подлости не являются злодеяниями». Если мы это заключение отрицаем, мы должны признать истинным противоположное суждение: «Все подлости являются злодеяниями». Буква «k» стоит после второй гласной, значит менять на «нелепую» будем вторую посылку. Получаем силлогизм Barbara:

П2: Все подлости являются злодениями.

З: Все подлости совершаются из добрых побуждений.

Однако это заключение противоречит посылке «Некоторые подлости не совершаются из добрых побуждений». Следовательно, истинно заключение «Некоторые подлости не являются злодеяниями».

Фигура 3. Модус Darapti

П2: Все свиньи ленивы.

З: Некоторые ленивые твари прожорливы.

Буква «p» после второй гласной говорит нам о том, что нужно обратить вторую посылку.

П2: Некоторые ленивые твари являются свиньями.

З: Некоторые ленивые твари прожорливы.

Фигура 3. Модус Disamis

П2: Все эротические картинки аморальны.

З: Некоторые аморальные вещи являются произведениями искусства.

Буквы «s» говорят о необходимости прямо обратить первую посылку и заключение. Буква «m» говорит о необходимости поменять посылки местами.

П2: Некоторые произведения искусства являются эротическими картинками.

З: Некоторые произведения искусства аморальны.

Фигура 3. Модус Datisi

П2: Некоторые воры в законе являются грузинами.

З: Некоторые грузины являются заядлыми картёжниками.

Буква «s»: надо обратить второе суждение.

П2: Некоторые грузины являются ворами в законе.

З: Некоторые грузины являются заядлыми картёжниками.

Фигура 3. Модус Felapton

П2: Все гомосексуалисты — творческие люди.

З: Некоторые творческие люди не могут служить в армии США.

Буква «p» — надо преобразовать вторую посылку.

П2: Некоторе творческие люди – гомосексуалисты.

З: Некоторые творческие люди не могут служить в армии США.

Фигура 3. Модус Bokardo

П2: Все настоящие мужики храбрецы.

З: Некоторые храбрецы не умеют читать.

Буква «k» показывает, что надо приводить «к нелепому».

Допустим, что верно обратное заключению высказывание: «Все храбрецы умеют читать». Буква «k» стоит после первой посылки, значит менять на обратную надо именно её. Получим:

П2: Все настоящие мужики храбрецы.

З: Все настоящие мужики умеют читать.

Пришли к нелепости.

Фигура 3. Ferison

П2: Некоторые оборотни в погонах являются многодетными отцами.

З: Некоторые многодетные отцы не заслуживают снисхождения.

Буква «s» — прямо обращаем вторую посылку.

П2: Некоторые многодетные отцы являются оборотнями в погонах.

З: Некоторые многодетные отцы не заслуживают снисхождения.

Фигура 4. Модус Bramantip

П2: Все носящие мундир люди молодцевато выглядят.

З: Некоторые молодцевато выглядящие люди – военные.

Буква «p» — преобразовываем заключение, буква «m» — меняем местами посылки.

П2: Все военные носят мундир.

З: Все военные молодцевато выглядят.

Фигура 4. Модус Camenes

П2: Ни одна сладкоежка не соблюдает пост.

З: Ни одна женщина, которая соблюдает пост, не является проституткой.

Буквы «m» и «s» — меняем местами посылки и прямо обращаем заключение.

П2: Все проститутки сладкоежки.

З: Ни одна проститутка не соблюдает пост.

Фигура 4. Модус Dimaris

П2: Все садисты мерзко улыбаются.

З: Некоторые мерзко улыбающиеся люди — учителя физкультуры.

Буква «m» — меняем местами посылки. Буква «s» — обращаем заключение.

П2: Некоторые учителя физкультуры — садисты.

З: Некоторые учителя физкультуры мерзко улыбаются.

Фигура 4. Модус Fesapo

П2: Все наркотики вредны для здоровья.

З: Некоторые вредные для здоровья вещества не являются витаминами.

Прямо обращаем первую посылку (s) и преобразуем вторую (p).

П2: Некоторые вредные для здоровья вещества являются наркотиками.

З: Некоторые вредные для здоровья вещества не являются витаминами.

Фигура 4. Модус Fresison

П2: Некоторые толстяки являются шахматистами.

З: Некоторые шахматисты не являются монахами Шаолиня.

Буква «s» стоит после первой и второй гласной. Это значит, что нужно преобразовать первое и второе суждение:

П2: Некоторые шахматисты являются толстяками.

З: Некоторые шахматисты не являются монахами Шаолиня.

[править] Глава 16. Условные, разделительные и условно-разделительные силлогизмы

[править] Условные силлогизмы

Условное суждение выглядит так: «Если А есть В, то С есть D». Например: «Если нос холодный, животное здорово».

Таким образом, условный силлогизм — это силлогизм, одной из посылок которого является условное суждение. Условные силлогизмы делятся на два типа.

[править] Тип 1. Modus pones (модус конструктивный)

З: Игнат не может мыслить трезво.

Название «Modus ponens» идёт от латинского глагола «ponere» — «вставить». Cуть в том, что мы утверждаем основание и, исходя из этого, утверждаем следствие. (Правда, я не очень понял, какое к этому отношению имеет слово «вставить»).

[править] Тип 2. Modus tollens (модус деструктивный)

Латинский глагол «tollere» значит «уничтожать». В отличие от modus ponens, мы отрицаем основание и, следовательно, отрицаем следствие.

З: Следовательно, А не есть В.

П2: Юноша Вася — не эмо.

З: Вася плачет не часто.

[править] Неверные заключения в условных силлогизмах

Важно понимать, что умозаключать можно только от утверждения основания к утверждению следствия (modus ponens) или от отрицания следствия (modus tollens) к отрицанию основания.

Приведу характерный пример ошибки.

Можем мы отсюда утверждать, что Коля учился в школе? Таки не можем. Вполне вероятно, Коля приобрёл знания читая книги, смотря телевизор или читая полезные ресурсы в интернете.

Можно ли заключить из этих посылок, что Коля не приобрёл знаний? Конечно же, нет. Вполне вероятно, у Коли есть знания, но эти знания Коля получил вне школьных стен.

[править] Разделительные силлогизмы

Разделительное суждение — это суждение вида «А есть B или C или D». Например, «индейцы бывают или хорошие или живые». Суть разделительного силлогизма в том, что мы можем выбрать только одну из альтернатив.

Есть два типа разделительных силлогизмов.

[править] Тип 1. Modus potendo tollens

П2: Полицейский Лепестков — фанатик.

З: Лепестков — не оборотень.

В этом модусе мы утверждаем, что раз одна из альтернатив истинна, другие альтернативы ложны.

[править] Тип 2. Modus tollendo ponens

Здесь мы делаем другой логический ход: мы говорим, что другие альтернативы неверны, и утверждаем оставшуюся альтернативы.

П2: Носящий серьгу в ухе Георгий — не педераст.

З: Георгий — пират.

[править] Условно-разделительные силлогизмы

Условно-разделительные силлогизмы ещё называются «лемматическими». И делятся на дилеммы, трилеммы и так далее, по числу альтернатив.

[править] Простой modus ponens

П2: Если E есть F, то С есть D. П3: А есть В или Е есть F.

П2: Если Вася ест, он не работает. П3: Вася или ест или спит.

З: Вася не работает.

[править] Сложный modus ponens

П2: Если Е есть F, то G есть Н.

П3: (А есть В) или (Е есть F).

З: (С есть D) или (G есть H).

П2: Если я пойду к падшим женщинам, я потрачу много денег.

П3: Я или буду играть на компьютере или пойду к падшим женщинам.

З: У меня или заболят глаза или я потрачу много денег.

[править] Простой modus tollens

П2: С не есть D и Е не есть F.

П2: Чубайс не вор и не взяточник.

З: Чубайс не богат.

[править] Сложный modus tollens

Как можно здесь ошибиться? Как правило, ошибаются, перечисляя не все альтернативы. Например:

Ошибка в том, что поставщики делятся не только на «честных» и «жуликов». Есть ещё и такие поставщики, которые обманывают только тогда, когда у вас нет грамотно составленного договора.

[править] Глава 17. Сокращённые и сложные силлогизмы

[править] Сокращённые силлогизмы

Склонные к размышлениям люди в обычной жизни общаются именно сокращёнными силлогизмами. То есть, такими силлогизмами, в которых выпущена или одна из посылок, или заключение. Эти «обрезанные» силлогизмы называются энтимемы. Возьмём, например, такой силлогизм:

П2: Гоша — мотоциклист.

З: Гоша — романтик.

Три энтимемы к этому силлогизму будут выглядеть так.

Пропущена посылка «все мотоциклисты романтики»:

Пропущена посылка «Гоша — мотоциклист»:

Пропущено заключение — «Гоша — романтик»:

Кстати, этот вид энтимемы довольно убедителен в беседе. Например:

Убедительность достигается за счёт того, что мы даём возможность собеседнику подумать самостоятельно. Наш партнёр по общению делает вывод самостоятельно и (наивный) доверяется своему собственному выводу.

Эпихейрема — это такой силлогизм, в обе посылки которого входят энтимемы. Вот схема эпихейремы:

П2: S есть M, так как оно есть O.

З: Следовательно, S есть P.

А вот пример эпихейремы:

П2: Геннадий — учитель физкультуры, так как он носит свисток и треники.

З: Геннадия следует кастрировать.

Перейдём теперь к сложным силлогизмам.

[править] Сложные силлогизмы

Полисиллогизм — это несколько силлогизмов, объёдинённых в один. Как правило, именно полисиллогизмами беседуют учёные.

При этом в паре из двух соединённых силлогизмов первый называется «Просиллогизмом», а второй — «Эписиллогизмом». Вообще, греческие приставки «про-» и «эпи-» означают примерно то же самое, что и русские «пре-» и «после-». Например, пролог — это предисловие, а эпилог — послесловие.

Вот типичный полисиллогизм, состоящий из двух частей:

Просиллогизм. П1. Все омоновцы — садисты.
Просиллогизм. П2. Охранники на концертах — омоновцы.
Просиллогизм. З. Охранники на концертах — садисты.

Эписиллогизм. П1. Охранники на концертах — садисты.
Эписиллогизм. П2. Муж Танечки работает охранником на концертах.
Эписиллогизм. З. Муж Танечки — садист.

Есть два типа полисиллогизмов. Прогрессивные и регрессивные.

В прогрессивных полисиллогизмах наша мысль движется от более общего к менее общему. То есть, от утверждения «Люди смертны» мы движемся к утверждению «Ассенизаторы смертны». Например:

Просиллогизм. П1. Все животные прожорливы.
Просиллогизм. П2. Человек – это, прежде всего, животное.
Просиллогизм. З. Люди прожорливы.

Эписиллогизм. П1. Люди прожорливы.
Эписиллогизм. П2. Сергей Кужугетович Шойгу – человек.
Эписиллогизм. З. Сергей Кужугетович Шойгу – прожорлив.

В регрессивных полисиллогизмах мы, наоборот, движемся от менее общего к более общему. От утверждения «Ассенизаторы — люди» к утверждению «Ассенизаторы — смертны». Например:

Просиллогизм. П1. Оружие — это предмет для уничтожения человека.
Просиллогизм. П2. Любовь – это оружие.
Просиллогизм. З. Любовь – это предмет для уничтожения человека.

Эписиллогизм. П1. Предметы для уничтожения человека должны быть под контролем государства.
Эписиллогизм. П2. Любовь – это предмет для уничтожения человека.
Эписиллогизм. З. Любовь должна быть под контролем государства.

Сорит — это цепочка из нескольких сокращённых силлогизмов. Если при сокращении силлогизмов мы вычёркиваем меньшую посылку, у нас получается Аристотелевский сорит. Если мы вычёркиваем большую посылку — у нас получается Гоклениевский сорит. Возьмём, например, вот такую цепочку несокращённых силлогизмов:

П1: Все гопники курят.
П2: Все учащиеся техникумов — гопники.
З: Все учащиеся техникумов курят.

П1: Все курящие люди расточительны.
П2: Все учащиеся техникумов — курящие.
З: Все учащиеся техникумов — расточительны.

П1: Расточительные люди — это будущие воры или нищие.
П2: Все учащиеся техникумов расточительны.
З: Все учащиеся техникумов — это будущие воры или нищие.

Аристотелевский сорит будет выглядеть так:

Гоклениевский сорит будет выглядеть так:

Кстати, помните старый анекдот?

Так вот. Оказывается, Василий Иванович в этом анекдоте говорил не абы как, а Гоклениевским соритом. Ну а Петька, получается, неверно применил modus tollens.

[править] Глава 18. Силлогизм и его значение

С течением времени отношение философов к силлогизмам менялось.

‘Аристотель’, например, считал, что силлогизм — это главное орудие для открытия новых истин.

По мнению Аристотеля, с помощью силлогизмов мы можем связывать понятия друг с другом и, тем самым, понимать природу вещей. Например, определив с помощью силлогизма, что Сократ смертен, у нас не будет необходимости проверять это суждение, проткнув Сократа мечом.

Другими словами, понятия в нашей голове соответствуют реальным вещам. А связь между понятиями в нашей голове соответствует связи между реальными вещами. И с помощью силлогизмов эта самая связь и становится нам известна.

‘Фрэнсис Бэкон’ придерживался иного мнения. Как справедливо утверждал английский философ, понятия отражают суть вещей не более точно, чем использованный презерватив отражает форму органа, на который был одет.

Поэтому главное в научном процессе — это отнюдь не связь между понятиями, а образование самих понятий.

‘Джон Стюарт Милль’, в свою очередь, полагал, что силлогизм не даёт нам никакой новой информации.

Возьмём, например, вот такой силлогизм:

П2: Королева Виктория — женщина.

З: Королева Виктория порочна.

Казалось бы, мы сделали некое открытие относительно Королевы Виктории. Но на самом деле мы не выяснили совершенно ничего нового. Ведь мы уже знали, что порочны все женщины — все без исключения — включая и обсуждаемую нами особу.

Таким образом с помощью силлогизма мы можем получить только то суждение, которое уже спрятано в большей посылке.

Однако Милль не считал силлогизмы бессмысленной игрой ума. Милль пришёл к выводу, что на самом деле силлогизмы просто не то, чем кажутся. Силлогистический процесс — это всегда заключение от частного к частному.

Например, мы размышляем над такой общей посылкой: «Все евреи — хитрецы». Откуда эта посылка у нас взялась? По мнению Милля, мы сделали вывод «Все евреи — хитрецы» на основании общения с несколькими нашими знакомыми евреями. И на самом деле это — частная посылка.

Проще говоря, Милль считает, что общих посылок, со словом «Все», вообще не существует.

Возражение против теории Милля следующее. На самом деле, с общим силлогизом всё в порядке. И мы имеем полное право засунуть в силлогизм посылку «Все евреи — хитрецы». Ошибка в рассуждениях, если она и присутствует, расположена до нашего силлогизма. Например:

Так вот. Во втором силлогизме никакой ошибки нет. Ошибка находится до него.

Я, разумеется, не согласен со всеми тремя предыдущими философами. А именно, я считаю, что силлогизм — это не орудие для поиска истины, а орудие для её опознания.

Когда Шерлок Холмс ищет преступника, он руководствуется нюхом. И только после того как преступник найден, Шерлок Холмс с помощью логики проверяет — того ли он нашёл.

Классический пример открытия истины: Менделеев, которому во сне приснилась периодическая таблица элементов. Обратите внимание: таблица сначала приснилась химику, и только потом, с помощью логики, Менделеев убедился в её применимости. При этом мало кто знает, что ещё до Менделеева эта таблица приснилась Пушкину, однако великий поэт ничего в ней не понял: потому что химией и логикой не владел.

Проще говоря, и логика, и силлогизмы выполняют ту же роль, что и страховка у альпинистов. Карабкаться на гору без страховки даже проще — но уж слишком велик риск сорваться. Только альпинисты срываются в пропасть, а учёные — в разную ересь, вроде уринотерапии.

[править] Глава 19. Об индукции

В предыдущей главе мы с Челпановым обсуждали дедукцию, или умозаключение от общего к частному. Например, от общего заключения «все негры белозубы» мы приходили к частному заключению «Пушкин белозуб». А от общего заключения «у всех пьяниц трясутся руки», Шерлок Холмс приходил к частному заключению «Брат Ватсона был пьяницей».

Сегодня мы будем говорить про индукцию, или про умозаключение от частного к общему. Например, если мы заметим, что в общежитии пединститута много тараканов, мы можем сделать вывод, что тараканы населяют и все другие общежития.

[править] Полная и неполная индукция

Если мы переберём всех футболистов сборной России и выясним, что среди них нет одноногих — это будет полная индукция, она же — «индукция перебором».

Если же мы изучим одного футболиста, и придём к выводу, что играть с протезом в сборной — невозможно, мы сможем сделать тот же самый вывод. Но это будет уже неполная индукция.

Так вот. Челпанов считает, что только неполная индукция достойна называться индукцией. Потому что полная индукция, если смотреть в корень, это всего лишь заключение от общего к общему.

При полной индукции у нас «все футболисты» и в посылках, и в заключении. При неполной индукции у нас в посылках «некоторые футболисты», а в заключении — «все футболисты».

[править] Популярная индукция

Популярная, она же народная индукция — это индукция через перечисление. Та самая, про которую мы говорили вчера. «Если три моих знакомых еврея хитры, то и все евреи хитры».

Популярная индукция — одно из любимых орудий демагогов. Например:

Проще говоря, при использовании популярной индукции демагог ставит знак равенства между словами «некоторые» и «все»:

Некоторые продавцы навязчивы, следовательно, все продавцы навязчивы. Некоторые гоблины воняют, следовательно, все гоблины воняют. Некоторые люди имеют уши, следовательно, все люди имеют уши.

Думаю, нет нужды пояснять, что вполне можно прийти к правильным выводам даже при использовании народной индукции. В конце концов, даже стоящие часы два раза в день показывают верное время.

[править] Научная индукция

Научная индукция работает иначе. Научная индукция объясняет свои выводы. Вернёмся к нашему примеру с хитрыми евреями. Научная индукция для этого примера может выглядеть так:

«Мозг этих трёх евреев имеет особый отдел мозга, отвечающий за хитрость, и этот раздел мозга прячется в носовой горбинке. Именно этому отделу мозга евреи обязаны характерной форме своих носов. Так как нос, а вместе с ним и этот отдел мозга передаются по наследству, мы можем с уверенностью заключить, что среднестатистический еврей отличается значительной хитростью».

Другими словами, для научной индукции мало найти связь вещей. Чтобы индукция считалась научной, эту связь необходимо ещё и обосновать.

[править] Законы природы

Закон природы — это положение, которое выражает постоянное свойство или постоянную связь каких-нибудь явлений.

Например, «ёжики колючие» или «силикон тонет в воде». Первая существенная черта закона природы — это его всеобщность. То есть, суждение «ёжик Жмыш колется» не будет законом. Нам нужно что-нибудь сказать про всех ёжиков.

Следующая черта закона природы — необходимость. Например суждение «все сотрудники полиции вооружены резиновыми дубинками» не может являться законом природы. Потому что мы можем найти полицейских, вооружённых не резиновыми, а пластмассовыми дубинками.

Кстати, именно так развенчивают научные обобщения. Согласно Челпанову, как только из закона природы находится исключение, этот закон тут же перестаёт быть законом.

[править] Основание индукции

На чём мы основываемся, когда делаем общие выводы из частных посылок? Например, исследовав несколько школьников, мы делаем вывод: «все школьники тоскуют и страдают на уроках». Правомерно ли наше заключение?

Георгий Иванович придерживается на этот счёт следующего мнения.

В природе есть определённый порядок. И мы можем быть уверены, что вещи, поставленные в одинаковые условия, будут вести себя одинаково.

Например, если однин школьник, сев за парту, исходит на зевки, мы можем быть уверены, что и другой, аналогичный первому школьник, оказавшись на таком же уроке, будет скучать. Таковы законы природы.

Если же мы видим школьника, который слушает учителя во все глаза, это ещё не значит, что закон природы неверен. Просто какие-то условия не были соблюдены.

Именно этим научная индукция и отличается от популярной. В научной индукции мы показываем не только связь явлений, но и внешние условия, при которых эта связь образуется. Например, «все футбольные фанаты имеют мускулистые шеи, так как они носят шарфы». В популярной индукции мы внешние условия игнорируем: «Все футбольные фанаты имеют мускулистые шеи».

Вернёмся к школоте. Чтобы наша индукция стала научной, нужно показать, из-за чего школьники скучают. Например, так:

Тогда мы увидим, что наш внимательный не является исключением. Просто он понимает учителя. То есть, находится в других условиях.

[править] Глава 20. Методы индуктивного исследования

В прошлой главе мы с Георгием Ивановичем пришли к выводу, что через индукцию можно постичь законы природы и причинную связь вещей. Но что же такое, собственно, есть причина?

Возьмём, например, студента Боровикова, который ежедневно занимается в тренажёрном зале, но иногда ленится навещать после него душ. Будет ли он являться причиной характерного спортивного запаха в аудитории? Проверим.

1. Если Боровиков появляется в аудитории, возникает неприятный запах.
2. Если Боровиков удаляется из аудитории, неприятный запах исчезает.

Оба условия соблюдены. Следовательно, студент Боровиков является причиной запаха пота.

Чтобы определить причинную связь, нам нужно выяснить, какое из двух явлений идёт первым. Например, мы знаем, что среди сотрудников госавтоинспеции много людей с толстыми ряхами. Что из этих двух явлений является причиной? Варианта два.

Во-первых, возможно, есть приказ по ГИБДД, согласно которому при приёме на работу толстощёкие соискатели имеют преимущество.

Во-вторых, есть вероятность, что в момент вручения полосатого жезла сотрудники ГИБДД имеют обычные лица, а постепенно с годами работы, эти лица раздуваются до размеров морд.

Чтобы выбрать один из этих вариантов, нам надо рассмотреть эти явления по отдельности. Делается это следующим образом.

[править] Опыт и наблюдение

Берём тощего человека и устраиваем его работать в ГИБДД. Ждём пять лет, измеряем объём ряхи. Стал толще? Стал. Далее, берём другого тощего человека и начинаем откармливать. Ждём пять лет, смотрим трудовую книжку. Стал сотрудником ГИБДД? Не стал.

Следовательно, причиной толсторяхости является служба в ГИБДД, а никак не наоборот.

То, что мы только что провели с нашими подопытными называется «экспериментом», или «опытом». Также учёные используют в работе ещё и «наблюдение».

Отличается наблюдение от опыта тем, что мы ничего сами не делаем, а только смотрим на уже существующие явления. Например, мы могли не устраивать никого в ГИБДД, а начать наблюдать над свежепринятым на работу гаишником.

Однако настоящие исследователи при прочих равных склоняются именно к экспериментам.

[править] Преимущества эксперимента

Вот чем эксперимент лучше наблюдения:

1. Прежде всего, мы можем сделать много экспериментов. Например, мы проводим исследование — умеет ли таможенник сбивать плевком пролетающую мимо муху.

Если мы засядем в кустах и будем наблюдать за таможенником, может пройти не один день, прежде чем таможеннику придёт в голову совершить прицельный плевок.

Если же мы ставим эксперимент — мы можем налить таможеннику воды, и дать задание плюнуть определённое число раз по выпускаемым нами мухам.

Другими словами, эксперимент «сжимает» время, и позволяет разобраться во взаимосвязи явлений гораздо быстрее.

2. Затем, с помощью эксперимента мы можем изолировать изучаемое явление и, благодаря этому, получить более точные данные.

Например, мы исследуем соотношение веса болонок и веса шерсти на них. Чтобы получить точные данные, нужно поставить эксперимент: состричь шерсть и взвесить её.

3. Кроме того, при помощи эксперимента мы можем разделять явления и выяснять, где причина, а где следствие.

Для определения причинной связи Милль придумал четыре способа: «метод согласия», «метод разницы», «метод остатков» и «метод сопутствующих измений». Вот эти методы.

Начнём, как водится, с примера.

Допустим, мы наблюдаем будущего врача Гоги, которого побили в трёх местах: в институте, в ресторане и в троллейбусе.

Мы могли бы предположить, что Гоги побили за то, что он носит кепку. Однако в троллейбусе Гоги был без кепки.

Мы могли бы предположить, что Гоги побили за то, что он был пьян. Однако в ресторане Гоги был трезв.

Мы могли бы предположить, что Гоги побили за то, что он громко смеялся. Однако в институте Гоги был печален.

Объединяет все три ситуации только одно явление — во всех трёх местах Гоги трогал за грудь незнакомых ему девушек. Следовательно, утверждает Милль, по методу согласия мы должны признать именно эти нескромные действия Гоги причиной его синяков.

Определение метода согласия следующее. Если в двух или более изучаемых случаях явления есть только одно общее обстоятельство, то именно это обстоятельство и является причиной этого явления.

На языке формул Челпанов предлагает изобразить это так. Пусть причины обозначаются буквами «ABCDE», а следствия — буквами «abcde».

Допустим, мы видим, что явление «ABC» влечёт за собой следствие «abc», а явление «ADE» влечёт за собой следствие «ade». Из этого можно сделать вывод, что причиной «a» является именно «A». «B» и «C» не могут являться причиной «а», так как их нет во втором изучаемом случае («ADE»), а «D» и «E» отсутствуют в первом изучаемом случае («ABC»).

Предположим, мы хотим выяснить, кто по ночам пожирает сыр из холодильника. Мы организуем наблюдение, и следим, когда сыр перестанет исчезать.

Допустим, сыр перестал исчезать в тот момент, когда наш сосед Герман не ночевал дома. Из этого мы можем сделать вывод, что причина пожирания сыра — именно Герман.

Формула этого метода будет такая. Из явления «ABC» следует «abc». Из явления «BC» следует «BC». Следовательно, «А» является причиной «а».

Если объединить метод разницы и метод согласия, получится «соединённый метод».

Например, мы видим, что сок «Пятачковый» продаётся в изобилии в магазинах «Пятёрочка» и, одновременно, этого сока нет ни в одном другом магазине. Из этого можно заключить, что именно сеть «Пятёрочка» является производителем этого сока.

Допустим, у нас на полу лежат шесть носков. Мы знаем, что пара красных носков принадлежит Ксюше, а пара оранжевых носков в полоску принадлежит Даше. Следовательно, оставшаяся пара синих носков принадлежит Герасиму, так как больше никого в комнате нет.

Формула будет такой. Явление «ABC» является причиной «abc». Мы знаем, что «B» — причина «b», а «C» — причина «c». Следовательно, «А» — причина «a».

Метод сопутствующих изменений

Предположим, мы хотим выявить связь между фазами Луны и обострением психических заболеваний. Вполне очевидно, что мы не можем в виде эксперимента убрать Луну, равно как не можем мы и убрать психические заболевания.

Однако мы можем нарисовать два графика — число поступлений буйнопомешанных в лечебницы, и изменение фаз луны. Сопоставив эти два графика, мы можем найти (или не найти) искомую связь.

Челпанов сообщает, что метод сопутсвующих изменений широко применяется в общественной жизни. Например, Челпанов находит, что число преступлений уменьшается с распространением народного образования, следовательно, заключает Георгий Иванович, следует предположить, что эти два явления связаны друг с другом.

От себя я хочу добавить, что «метод сопутствующих изменений» открывает широчайшие возможности для манипуляций. То есть, хотя сам метод, несомненно, хорош, часто его используют «не по назначению».

Например, мы можем без труда проследить прямую связь между употреблением наркотиков и распространением гепатита. Однако было бы большой ошибкой полагать, что именно наркотики являются причиной болезней.

Настоящая причиной распространения гепатита — запрет наркотиков. Потому что запрет наркотиков влечёт за собой, во-первых, их внутривенное использование, а во-вторых — пренебрежение наркоманов к собственному здоровью.

[править] Глава 21. Роль дедукций

Речь в этой главе пойдёт не про дедуктивный метод раскрытия преступлений Шерлока Холмса, а, наоборот, про раскрытие законов природы. Дедуктивный метод помогает нам раскрывать законы природы в двух случаях.

Во-первых, дедуктивный метод может объяснить закон, открытый до этого индуктивным путём.

Во-вторых, дедуктивный метод употребляется для выведения новых законов из уже открытых.

[править] Дедуктивное объяснение законов

«Объяснить закон» — это значит вывести этот закон из какого-либо более общего закона.

Например, эмпирическим путём мы обнаруживаем, что бомжи часто имеют гнилые, чёрные зубы. Это — эмпирический закон, и мы вывели его путём индукции — исследовав некоторое количество бомжей.

Далее, мы вспоминаем, что нам известно два других закона:

Из этих общих законов мы дедуктивным путём делаем вывод: бомжи страдают кариесом. Наш эмпирический закон превратился в производный.

В этом и состоит объяснение эмпирического закона — в сведении его на более общий закон. И таких объяснений Милль насчитывает три вида.

[править] Первый вид объяснения

Иногда мы открываем закон с помощью индукции, а затем находим реальное объяснение ему.

Например, известно, что неопытные водители на дороге часто «тошнят» в левом ряду. Как можно вывести этот закон из более общих? Вот так:

Легко видеть, что эти два закона имеют более общий характер, чем первоначальный «закон левого ряда».

[править] Второй вид объяснения

Мы часто открываем причинную связь между А и C. Однако впоследствии нередко оказывается, что А связано с B, а B c C.

Например, мы знаем, что девушки часто носят короткие юбки. Казалось бы — это неотъемлемое свойство девушек — носить юбки. Но на самом деле связь несколько сложнее.

Просто девушки не любят, когда им жарко. А чем короче юбка, тем лучшую вентиляцию конечностям она обеспечивает.

Дедукции тут следующие. Из закона «Девушки не любят, когда им жарко» мы выводим «Девушки носят хорошо вентилируемую одежду». А из «Девушки носят хорошо вентилируемую одежду» мы дедуктивно выводим «Девушки носят юбки».

Обратите внимание: закон «Девушки не любят, когда им жарко» — значительно более общий закон, чем «Девушки носят юбки».

[править] Третий вид объяснения

Третий вид объяснения состоит в объединении нескольких законов в один, объясняющий их. Этот вид объяснения называется обобщением.

Например, мы знаем, что если поднять пьяного из лужи, есть большая вероятность получить от этого самого пьяного в морду. Также мы знаем, что если мы одалживаем товарищу деньги, мы рискуем превратить товарища во врага.

Оба эти закона природы объясняются более общим законом: «Добрые поступки наказываются».

[править] Значение объяснения законов

Итак, объяснение закона заключается в сведении этого закона к более общему. Наука делает шаг вперёд, каждый раз, когда превращает эмпирический (полученный опытным путём) закон в производный (выведенный из других законов).

Казалось бы, какая разница, будет закон эмпирическим или производным? Я попытаюсь показать разницу на примере.

Эмпирическим путём было установлено, что сотрудники ГИБДД часто имеют избыточный вес. Однако недавно было доказано, что причина избыточного веса сотрудников ГИБДД — вредные вещества, которые в изобилии содержатся в выхлопных газах автомобилей.

Теперь, когда эмпирический закон превращён в производный, мы можем делать выводы гораздо точнее. Например, теперь нам ясно, что избыточным весом страдают не все сотрудники ГИБДД, а только те, которые работают «на улице».

[править] Дедуктивное открытие законов

Законы открываются дедуктивным путём, когда смешивается действие нескольких сил и нам надо определить эффект от из комбинации.

Допустим, нам надо вычислить, сколько хомячков сможет поймать за день голодный тролль.

Для начала, нам надо найти простейшие законы при помощи индукции: высчитать поголовье пушистых грызунов на данной нам территории, опытность и настойчивость тролля, подозрительность хомяков.

Дальше следует этап силлогизации, когда мы применяем все эти факторы к нашему конкретному случаю и вычисляем калорийность предполагаемого суточного рациона нашего зелёного питомца.

Наконец, мы проверяем наши выводы путём эксперимента: выпускаем тролля на выпас и подсчитываем отловленный им урожай.

В итоге у нас получится формула, при помощи которой мы сможем делать достаточно точные предсказания относительно охотничьих успехов троллей.

[править] Составные части

Подведу итог. Дедуктивный метод состоит из трёх частей:

1. Индукция (открытие закономерностей).
2. Рассуждение.
3. Проверка.

Именно дедуктивному методу, утверждает Милль, человеческий ум обязан своими наиболее блестящими победами в исследовании природы.

[править] Глава 22. О гипотезе

Некоторые учёные раньше полагали, будто главное в науке — это факты. Дескать, правильный учёный должен не фантазировать, а наблюдать за фактами и делать из них выводы.

И мне и Челпанову совершенно очевидно, что это не так. Учёные почти всегда сначала выдвигают какую-либо гипотезу, и только потом проверяют её опытом.

Например, коллеги, приходилось ли Вам когда-нибудь искать что-нибудь в квартире, хотя бы и в своей собственной? Как происходит обыск?

Вначале выдвигается гипотеза — «возможно, я спрятал их за ковёр». Потом ставится опыт — вы заглядывает за ковёр и смотрите, там ли лежат деньги.

Что же будет, если мы не будем выдвигать гипотезу, а будем просто жить в квартире и держать глаза открытыми? Заначка всё равно найдётся. Может быть, через неделю. Может быть, через год. Может быть, через десять лет. Может быть, не нами, а следующим съёмщиком или владельцем квартиры.

Гипотеза же задаёт направление процессу поиска и значительно ускоряет время получения результата.

Откуда же, спросите вы меня, берутся эти гипотезы?

Способность выдвигать гипотезы присуща здоровым людям изначально, как присуща им, например, способность различать цвета или определять вкус разной еды.

Вначале учёный приобретает путём штудирования книг или проведения экспериментов достаточный объём фоновых знаний. Потом учёный какое-то время размышляет на интересную ему тему. А потом у него в голове что-то щёлкает и — вуаля — рождается гипотеза.

Чтобы показать, как это происходит, вот, пожалуйста, иллюстрация. Что за слово тут спрятано?

Готов поспорить на небольшую сумму, вы не листали словарь, не считали число букв и не заставляли компьютер перебирать все возможные варианты слов русского языка. Вы просто посмотрели на картинку, раздался щелчок и — опаньки — у вас в мозгу нарисовалась готовая гипотеза. Которая, после её проверки эксперментальным засовыванием слова в клеточки, превратилась в верный ответ.

[править] Experimentum crucis

Вернёмся к тексту учебника. Есть такая штука, как еxperimentum crucis (экспериме’нтум кру’кис), или, по-русски, «решающий опыт». Этот эксперимент показывает, верна ли наша гипотеза, и позволяет выбрать из нескольких гипотез единственно верную.

Например, мы наблюдаем загадочное явление — квартиру нашей соседки Марины часто навещают мужчины. У нас есть две гипотезы.

«Решающим опытом» для обеих гипотез будет измерение времени: сколько мужчины находятся в гостях у Марины.

Если верна гипотеза «Самогон», среднее время нахождения гостя в квартире будет ограничено несколькими минутами. Если же верна гипотеза «Тело», мужчины будут находиться в квартире девушки несколько дольше.

[править] Глава 23. Классификация

Классификация — это распределение вещей по классам. Например, когда мы делим мужчин на «козлов», «кобелей», «жмотов» и «импотентов» мы их классифицируем.

Главная задача классификации — распределить понятия по группам таким образом, чтобы было удобнее всего вспоминать как сами понятия, так и их свойства.

Первое требование хорошей классификации — выбирать группы исходя из их практической ценности.

Приведу пример. Молодой негодяй заносит девушек в записную книжку мобильного телефона, и, чтобы не запутаться, распределяет их по группам. Если подлец распределит девушек по буквам алфавита — эта информация будет для него практически бесполезна.

Если же телефоны будут разделены по принципу полезности — «не даёт», «даёт» и «даёт и кормит» — юноше будет гораздо удобнее выбрать, с кем провести вечер.

Второе требование хорошей классификации — она должна давать нам возможность сделать наибольшее число утверждений.

Например, мы можем классифицировать животных в нашем зоопарке по цене. Какие, тогда, утверждения мы сможем сделать про животное стоимостью в полмиллиона рублей? Только одно утверждение — что это ценное существо.

Если бы мы классифицировали животных по зоологическим отрядам, утверждений можно было бы сделать гораздо больше. Например, про животное, относящееся к отряду «хищные», мы бы могли сделать вот такие утверждения:

— Животное питается мясом; — Животное является разновидностью кошки или пса; — Животное регулярно рождает детёнышей; — Животное может быть агрессивным.

Тут вы можете спросить нас с Георгием Ивановичем, чем же отличаются первое и второе требование? Разве «максимум утверждений» и «полезность» не одно и тоже?

Приведу пример, когда эти требования отличаются. Если мы хотим классифицировать продукты так, чтобы сделать максимум утверждений, нужно классифицировать их как «пельмени», «мясо», «колбаса», «овощи» и так далее.

Однако для не любящего готовить человека будет гораздо удобнее классифицировать продукты по скорости приготовления: «меньше пяти минут» и «больше пяти минут».

[править] Естественная и искусственная классификации

Естественная классификация — это классификация по признакам, выражающим природу вещей. Например, если мы классифицируем людей по специальностям — «слесарь», «скрипач», «карманник» — это естественная классификация.

Искусственная классификация — это классификация по произвольным признакам. Например, если мы классифицируем людей по цвету глаз — «синие», «зелёные», «карие» — это искусственная классификация.

При естественной классификации мы даём определения уже существующим группам. При искусственной классификации мы сами создаём новые группы.

Одно из главных преимуществ естественной классификации — возможность давать красивые и точные определения по формуле «родовой признак плюс видовое отличие». По сути, такое определение просто указывает место понятия в естественной классификации.

Например, мы можем сказать, что «дальнобойщики — это профессиональные водители, которые управляют фурами». Если вдуматься, то это определение просто указывает, где расположены дальнобойщики в естественной классификации профессий.

[править] Научная номенклатура

Номенклатура — это собрание всех названий групп из нашей классификации. Например, для классификации мебели номенклатура будет выглядеть так: «стул, стол, шкаф, тумбочка, стеллаж…».

При этом развитая номенклатура предполагает многоуровневое деление. Например, мы не будем выдумывать отдельные названия для разных стульев, а обозначим их дополнительным словом: «стул менеджера», «стул директора», «стул вахтёра», «стул наказанного сотрудника».

В этом плане, кстати, IKEA даёт названия своим деревянным уродцам неправильно. Ну вот что мы можем сказать про предмет мебели под названием «Хержонна»? Гораздо правильнее с научной точки зрения было бы назвать этот предмет «Комод дубовый пятиящиковый».

[править] Научная терминология

Терминология — это совокупность терминов, которыми мы обозначаем признаки, отличающие предметы.

Например, мы классифицируем бейсбольные биты, и делим их на группы «детские», «любительские» и «боевые».

Чтобы правильно разнести биты по группам нам потребуется такой термин, как прочность — «толщина деревянной палки, которую можно перебить битой, не повредив саму биту».

Когда такой термин у нас есть, и этот термин точно определён, мы можем строить классификацию. Например, мы можем сказать, что «боевые биты — это биты с прочностью в восемь сантиметров и более».

Для науки очень важно, чтобы термины были правильно определены. Совершенная терминология должна правильно определять каждый оттенок свойств, иначе прогресс может быть замедлен.

Например, для порнологов важно правильно определять термин «большая грудь». В противном случае они не смогут верно сформулировать требования к актрисам.

[править] Глава 24. О приблизительных обобщениях и об аналогии

Одними из способов поиска истины, наравне, например, с дедуктивным и индуктивным методами, являются приблизительные обобщения и аналогии. На всякий случай, это не одно и то же, это два разных метода.

[править] Приблизительные обобщения

Приблизительное обобщение выглядит так:

Например, «большая часть хипстеров креативна».

Приблизительные обобщения употребляются, например, в медицине. Когда мы говорим, что «для большинства людей 800 грамм этанола — смертельная доза», мы понимаем, что отдельные индивидуумы сумеют выжить даже после приёма этого количества яда.

Особенно часто мы используем приблизительные обобщения в общественной жизни. «Большинство людей стараются не делать ничего такого, за что они могут попасть в тюрьму». «Большинство чиновников любит деньги». «Большинство водителей останавливаются на красный свет, чтобы не попасть в ДТП».

То же самое относится и к национальному вопросу. «Большинство грузин щедры и хорошо готовят». «Большинство евреев умны и меркантильны». «Большинство итальянцев похотливы и разнузданы».

Георгий Иванович утверждает, что мы таки вынуждены использовать приблизительные обобщения в тех случаях, когда законы жизни слишком сложны, чтобы выразить их точно.

Однако это ещё не значит, что приблизительных обобщений следует избегать. Челпанов считает, что в науке и в политике приблизительные обобщения не только допустимы, но и нужны. Например, когда мы разрешаем свободную продажу огнестрельного оружия, мы понимаем, что найдутся психопаты, которые используют его для убийства.

Но мы также понимаем, что большинство граждан использует приобретённое оружие в мирных целях, и общее влияние легализации оружия на общество будет положительным.

Кстати, мой многолетний опыт финансового работника показывает, что приблизительные обобщения — это выбор профессионалов. Например. Мы можем сказать, что «эксплуатация личного автомобиля обходится большинству сотрудников не дороже восьми тысяч рублей в месяц».

Обобщение? Однозначно. Однако если мы попытаемся высчитать точно — кто сколько проехал километров, какой бензин лил, и какие детали менял — мы повесимся. Чтобы двигаться вперёд нужно упрощать.

Процитирую источник мудрости, оригинальный учебник Челпанова:

Золотые слова. Точность для науки — это приятный побочный эффект, а не самоцель.

[править] Вычисление вероятности

Вероятность принято определять так. Допустим, у нас в ящике стола лежат четыре красных презерватива и один синий. Тогда вероятность того, что мы вытащим синий презерватив — один к пяти, или 0,2.

Ещё пример. Мы проснулись ночью от весёлых визгов на улице и не знаем, который сейчас час. Спим мы восемь часов, будильник заведён на девять утра. Следовательно, вероятность того, что уже есть семь утра, один к четырём.

Вероятность равная единице (один к одному) — это достоверность.

Кстати, помните старый анекдот про вычисление вероятности?

[править] Аналогия

Заключение по аналогии выглядит примерно так.

Похоже на индукцию, правда? Отличие заключается в следующем. Аналогия — это заключение от частного к общему и потом обратно к частному. А индукция — только от частного к общему.

Например, если бы мы применили индукцию к примеру с Борисом Моисеевым, наше умственное построение выглядело бы так:

Как вы понимаете, делая выводы «по аналогии» легко ошибиться и, например, обвинить в содомии артиста, который не имеет к ней никакого отношения. Поэтому, чтобы снизить вероятность ошибки, нужно смотреть на следующие приметы верной аналогии:

2. Количества известных нам несходств должно быть мало;

3. Объём нашего знания сравниваемых вещей должен быть достаточно большим.

Эти три правила неочевидны, поэтому здесь есть где разгуляться софистам. Возьмём, например, распространённый софизм «честные выборы»:

Главным из нарушаемых правил здесь является правило три. Аудитория софиста обычно слабо знакома с реалиями других государств и не знает двух вещей — что некоторые страны с честнейшими выборами, типа Аргентины, пребывают в глубочайшей заднице. И что выборы конкретно в США назвать честными можно только с огромной натяжкой, так как последний раз президент от третьей партии выигрывал выборы в Штатах более 150 лет назад.

Сам Челпанов говорит примерно следующее: аналогия — отличный инструмент, но только для выдвижения гипотез. И тут я с Георгием Ивановичем полностью согласен.

[править] Глава 25. О доказательстве, методе и системе

Доказательство — это выведение какого-либо суждения из истинных или очевидных суждений. Этим доказательство отличается от умозаключения — умозаключение вполне может быть выведено из ложных оснований.

Доказательство делится на несколько частей.

Например, мы хотим доказать суждение «все футболисты имеют ноги». Это суждение называется тезис.

Основы доказательства, или аргументы будут такими:

Что делать, если кто-нибудь подвергнет сомнению наши аргументы? Например, аргумент «для игры в футбол нужны ноги»?

Тогда нужно будет этот аргумент доказать, приведя другие аргументы. Например, «чтобы нанести удар по мячу нужна хотя бы одна нога».

В конце концов, мы придём к очевидным аргументам, которые уже не нужно будет доказывать. Например, к аргументу «cогласно правилам футбола, бить по мячу рукой запрещено». Эти аргументы, которые являются простыми и общепризнанными, называются аксиомы или основные принципы.

Прямое доказательство — это выведение истинности тезиса из истинности аргументов.

Например. «Преподаватель Егор Крякин носит лосины под брюками, следовательно, Егор Крякин — гей».

Непрямое доказательство — это доказательство «от противного».

Например. «Если бы преподаватель Егор Крякин не был бы геем, он имел бы нормальную ориентацию. И, следовательно, он бы поставил очаровательной Машеньке зачёт. Однако Егор Крякин не поставил Машеньке зачёт. Следовательно, Егор Моисеевич — гей».

Метод, говорит Челпанов, это порядок расположения суждений, способствующий достижению определённой цели. В качестве примера метода Георгий Иванович приводит начинающую пловчиху.

Если наша пловчиха учится плавать абы как — это будет неметодическое обучение. Если пловчиха учится плавать, руководствуясь определёнными правилами — это будет методическое обучение.

Здесь, сразу отмечу, мне есть что возразить Челпанову. Однако так как автор учебника давным давно спит в своём гробу, возражать ему я не буду. Просто отмечу, что я категорические не готов принять ценность «метода» за аксиому.

Скажу, пожалуй, даже больше. Слова «методическое обучение» — это своего рода тавтология. Как «мокрая вода», «сладкий сахар» или «честный сотрудник полиции».

Система — это соединение взаимосвязанных явлений в одно целое. Например, в библии мы видим массу статей и рассказов на одну тему. Поэтому мы можем сказать, что библия — системная книга.

А вот, например, если мы наберём в Яndex’е слово «Матфей», мы тоже получим массу разнообразных текстов. Но связаны между собой они будут плохо и, по этой причине, не будут считаться системной подборкой.

Теперь, когда мы знаем что такое система, Георгий Иванович готов дать определение науки.

[править] Анализ и синтез

Для открытия научных истин служат анализ и синтез.

Если мы идём от причины к действию — это синтез, или прогрессивный процесс. Если же мы идём от действия к причине — это анализ, или регрессивный процесс.

Допустим, мы хотим решить задачу контроля качества ларьков с шавермой.

Мы знаем, что собаки не любят мясо с консервантами и красителями. Мы знаем, что всё мясо, которое продаётся в магазинах по разумной цене, содержит и консерванты и красители.

Следовательно, если собака будет с аппетитом есть шаверму — эта шаверма сделана не из мяса, купленного в магазине, и следовательно, владелец ларька с шавермой должен быть примерно наказан.

Здесь мы идём от причины — «собаки не любят искусственное мясо» — к следствию. Это синтез.

Возьмём другую задачу — решение извечной армейской проблемы — как обеспечить солдат военной формой, которая подходила бы им по размеру.

Допустим, что задача решена. Следовательно, любой солдат, тощий коротышка и толстый верзила, может прийти и получить на складе форму нужного ему размера. Но мы не знаем, какой именно солдат придёт к нам на склад. Это значит, что наша предполагаемая военная форма должна быть безразмерной. Например, форма может состоять из лосин и водолазки.

Здесь мы начали плясать от следствия — решённой задачи — и пришли к способу её решения. Это анализ.

[править] Химический смысл слов «анализ» и «синтез»

Иногда слово «анализ» понимают как «разложение целого на составные части», а слово «синтез» как «объединение частей в целое».

Нужно понимать, что это химическое толкование этих слов, которое в логике малоприменимо. В науке логике синтез — это выведение следствия из причин, а анализ — это извлечение причин из следствия.

[править] Анализ как индукция и синтез как дедукция

В процессе индукции мы приходим от частных положений к общим принципам. Это значит, что во время индукции мы идём прогрессивным путём, или путём анализа.

В процессе дедукции мы приходим от общих принципов к частным положениям. Следовательно, дедукции соответствует синтез, он же регрессивный путь.

Таким образом, индукция — это анализ, а дедукция — это синтез.

Действительно, на первый взгляд может показаться, что это не так. Что методу индукции соответствует синтез, а не анализ. Давайте, однако, рассмотрим этот вопрос на конкретном примере.

Как мы делаем это заключение? Мы идём от следствия (мои знакомые собаки пускают слюни) к причине (все собаки пускают слюни). Ну а путь от следствия к причине — это и есть анализ.

Иллюзия присутствия синтеза возникает из-за того, что причина и следствие у нас перепутаны местами. Сначала идёт следствие, и только потом причина.

Приведу ещё пример индукции.

Очевидно, что и здесь мы проводим анализ: идём от следствия к причине.

[править] Глава 26. О логических ошибках

Вот мы и добрались до самого интересного, до логических ошибок. Важнейшую часть цивилизованной дискуссии занимает поиск ошибок оппонента и чёткое указание на них.

Логические ошибки принято делить на две группы. Собственно ошибки логики, и ошибки выражения мысли.

Из ошибок выражения мысли мы разберём только одну, с говорящим названием гомонимия.

[править] Homonymia

Допускающий эту ошибку употребляет одно и то же слово в различных значениях. Например, из недавней дискуссии с одним из пользователей ЖЖ:

Гомонимия заключается в том, что слово «бизнесмен» употребляется в двух разных значениях:

1. Владелец крупного состояния. 2. Человек, занимающийся бизнесом.

Автор этого высказывания не учитывает, что можно заниматься бизнесом, не обладая сколько-нибудь крупным состоянием.

Перейдём теперь к ошибкам дедукции.

[править] Ignoratio elenchi (Незнание выдвинутого)

Опровержение тезиса, который оппонент не выдвигал. Например, во время бесед про легализацию оружия я наблюдал примерно такой диалог:

Сторонник выдвигает тезис: «каждый свободный человек должен иметь право владеть оружием». Противник опровергает уже другой тезис: «каждый свободный человек нуждается в оружии».

Здесь либерал выдвинул тезис: «приезжие могут устроиться в Москве на работу водителями или бухгалтерами». Коммунист опровергает другой тезис: «каждый, кто хочет работать в Москве, должен работать именно водителем».

Пётр, очевидно, употребляет слово «преступник» в смысле «наносящий вред обществу человек», а не в юридическом смысле. Павел допускает ошибку.

[править] μετάβασις είσ άλλο γένοζ (Метабасис эйс алло генос, переход в другой род)

Эта ошибка — насколько мне удалось понять Челпанова и Аристотеля — ошибка смены единиц измерения. Например:

Ошибка в том, что богатство не измеряется автомобилями. Альберт может быть по уши в долгах, но ездить на порше.

Ошибка в том, что счастье не измеряется деньгами (да и пенсия у них была не особо большой).

Ошибка в том, что степень дурноты поступка не измеряется в количестве людей, которые совершают этот поступок. Вот ещё примеры той же ошибки:

[править] Qui nimium probat, nihil probat (Кто доказывает черезчур, тот ничего не доказывает)

Пример недостаточного доказательства:

Ошибка в том, что возможно, Зюганов и плескался в бане с ночными феями, но в этот момент рядом не было оператора с видеокамерой.

Пример избыточного доказательства:

Ошибка в том, что из этого доказательства следовала бы и необходимость запретить ножи, гантели, верёвки и все остальные предметы, которыми злоумышленник мог бы нанести детям вред.

В обоих примерах ошибка заключается в неподходящих размерах аргументов. В первом случае мы пытаемся натянуть презерватив на футбольный мяч, во втором случае мы пытаемся запереть крысу в слоновьем вольере.

[править] Argumentum ad hominem (Переход на личности)

Встречается в спорах очень часто. Вариант первый, простой и понятный:

Вариант второй, куда как более хитроумный:

Ошибка в том, что мотивы депутата не имеют никакого отношения к качеству выдвинутого им закона. Продолжу пример: допустим один депутат выступает за этот закон, а другой — против. Достоверно известно, что оба получили взятки за свои выступления.

Но ведь оба одновременно не могут иметь неверную точку зрения на этот вопрос, ага?

Ещё примеры подобных манипуляций:

Дальше мы будем разбирать ошибки по отношению к аргументам.

[править] Error fundamentalis (Ошибка в основании)

Под «основанием» здесь понимаются аргументы, на которых основывается доказательство. Пример:

В Голландии число тяжёлых наркоманов не увеличивалось с 1980-х годов, в отличие от других европейских стран. Причём, что важно, в Голландии гораздо меньше процент неучтённых наркоманов.

Ошибка: для многих детей математика является интересным предметом.

Ошибка: существуют крупные учёные, которые не учились в школах.

[править] Petitio principii (Предвосхищение основания)

Проще говоря, это зацикливание.

[править] Circulus in demonstrando (Круг в доказательстве)

Это упрощённый вариант предыдущей ошибки. Например:

[править] Idem per idem (То же через то же)

Самый простой вариант зацикливания. Примеры:

[править] A dicto secundum quid ad dictum simpliciter (Отбрасывание условия)

Примерный перевод с латинского: «от сказанного с оговорками к сказанному просто». Эту ошибку допускают, когда зажёвывают какое-нибудь важное условие.

Например, из суждения «Человек, употребляющий морфий, становится наркоманом, если принимает его регулярно или в существенных дозах» демагоги делают ошибочный вывод: «Человек, употребляющий морфий, неминуемо становится наркоманом».

Однако морфий используется, например, в медицине как сильное обезболивающее. И далеко не все больные, которым врачи назначают морфий, становятся в итоге наркоманами.

Дальше, из суждения «сдать на права в ГИБДД с первого раза практически невозможно, если инспектор настроен Вас завалить» часто делается ошибочный вывод «сдать на права без взятки невозможно» и, далее, «каждый, кто сдал на права за последние несколько лет, купил их».

Здесь ошибающийся отбрасывает сразу два существенных условия: «с первого раза» и «инспектор настроен завалить».

[править] Fallacia a sensu composite ad sensum divisum (Ошибка от собирательного смысла к смыслу разделительному)

«Сотрудники КГБ» — это собирательный термин. «Владимир Путин» — это разделительный термин. Поэтому будет ошибкой следующее построение:

Переходим к ошибкам индукции.

[править] Fallacia fictae universalitatis (Иллюзия обобщения)

Эта ошибка индукции — поспешное обобщение — встречается чаще всего. «Все полицейские берут взятки». «Все евреи расчётливы». «Все негры имеют длинный член». «Все православные — фанатики».

[править] Post hoc ergo propter hoc (После значит вследствие)

С этой логической ошибкой регулярно сталкиваются люди, которые заняты ремонтом или наладкой чего бы то ни было.

Если автослесарь заменил масло, а на следующий день у клиента перестал работать дальний свет, будьте уверены, клиент предъявит слесарю претензии. И слесарь будет долго оправдываться и объяснять, что это — просто совпадение.

Так, кстати, рождаются народные приметы. Если юноша купил себе галстук, и в тот же день получил отлично на экзамене, он будет уверен, что именно галстук расположил к нему сурового профессора.

В девяностых годах жертвой этой ошибки (post hoc ergo propter hoc) стал Сергей Кириенко. Которого, как Вы помните, назначили премьером непосредственно перед дефолтом. До сих пор значительная часть жителей России уверена, что именно Кириенко и устроил дефолт.

Надо, впрочем, понимать, что подобные приметы зачастую оказываются верными. Например, народная логика утверждает — раз Горбачёв был последним правителем СССР, значит, именно он и довёл страну до развала. Очень вероятно, что в данном случае народная логика делает правильный вывод.

[править] Индукция по простому перечислению

Раньше эту ошибку даже разбирали в школах. Примерно так:

Другими словами, из того, что «всегда было так» не следует, что «всегда будет так». Например, довольно долго все президенты США были белыми. Однако в 2008 году на американский трон взошёл чернокожий Барак Обама.

Точно также, если мы попросили на улице немного денег у двадцати человек, и все двадцать ответили нам вежливым отказом, это не значит, что люди не дают денег незнакомцам. Вполне вероятно, двадцать первый войдёт в наше положение и выручит нас полтинничком.

[править] Ошибка аналогии

Нужно хорошо понимать, что аналогию можно использовать или для объяснения или для построения гипотез, но никак не для доказательств. Другими словами, аналогия сама по себе совершенно ничего не доказывает. Вот примеры ошибочных аналогий:

На самом деле, чем больше мы запоминаем, тем больше может вместить наша память. И, наоборот, чем меньше мы напрягаем мозг, тем хуже память становится.

Cотрудники — люди, а не собаки. Ждать верности в обмен на «миску хлеба», мягко говоря, неразумно.

На самом деле, далеко не все чиновники являются ворами.

[править] Софизмы

Софизмы — это ошибки, которые совершаются намеренно. Сделаю небольшой экскурс в историю, и процитирую краткий исторический обзор.

Итак, знаменитые софизмы. Вначале я хотел их подробно разобрать, и указать где там ошибки, но потом решил, что не буду лишать вас удовольствия.

[править] Бонус: мастер-класс по народной логике

Воспользуемся инструментом «неправильное обращение» и посмотрим что будет, если мы начнём бездумно менять местами части суждения — как это принято по правилам народной логики [2] :

1. Все врачи носят белые халаты, следовательно, каждый человек в белом халате — врач.

2. Все хорошие люди любят детей, следовательно, каждый, кто любит детей — хороший человек.

3. Все святые не имеют денег, следовательно, каждый, кто не имеет денег — святой.

4. Все иудеи обрезаны, следовательно, каждый обрезанный человек — иудей.

5. Все продавцы на рынках — мигранты, следовательно, все мигранты — продавцы на рынках.

6. Все чайники соблюдают правила дорожного движения, следовательно, каждый, кто соблюдает ПДД — чайник.

7. Все баскетболисты — высокие люди, следовательно, все высокие люди — баскетболисты.

8. Все члены Ку-Клукс-Клана белые, следовательно, каждый белый — член Ку-Клукс-Клана.

9. Все оборотни в погонах — полицейские, следовательно, каждый полицейский — оборотень в погонах.

10. Каждый, кто режет кошек на кладбище — сатанист, следовательно, все сатанисты режут кошек на кладбищах.

11. Все гопники носят кожаные куртки, следовательно, каждый, кто носит кожаную куртку — гопник.

12. Все онанисты долго принимают душ, следовательно, каждый, кто долго принимает душ — онанист.

13. Все музыканты имеют тонкие чувствительные пальцы, следовательно, каждый, кто имеет тонкие и чувствительные пальцы — музыкант.

14. Все мошенники умеют убедительно говорить, следовательно, каждый, кто умеет убедительно говорить — мошенник.

15. Все дети любят компьютерные игры, следовательно, каждый, кто любит компьютерные игры — ребёнок.

16. Все скинхеды бреют голову, следовательно, каждый, кто бреет голову — скинхед.

17. Все интернет-зависимые проводят в интернете несколько часов в день, следовательно, каждый, кто проводит в интернете несколько часов в день страдает от интернет-зависимости.

18. Все хакеры хорошо разбираются в компьютерах, следовательно, каждый, кто хорошо разбирается в компьютерах — хакер.

19. Все наркоманы употребляют вещества, следовательно, каждый, кто употребляет вещества — наркоман.

20. Все люди с маленьким членом предпочитают большие автомобили, следовательно, каждый владелец большого автомобиля имеет маленький член.

21. Все бандиты ездят на дорогих чёрных машинах, следовательно, каждый, кто едет на дорогой чёрной машине — бандит.

22. Все сектанты — верующие люди, следовательно, каждый верующий — сектант.

23. Все великие педагоги работают в школах, следовательно, каждый работник школы — великий педагог.

24. Всем хорошим учителям ученики дарят цветы, следовательно, каждый, кому ученики дарят цветы — хороший учитель.

25. Все коммунисты уважают Сталина, следовательно, каждый, кто уважает Сталина — коммунист.

26. Все фашисты уважают Гитлера, следовательно, каждый, кто уважает Гитлера — фашист.

27. Все люди, страдающие запорами — злы, следовательно, каждый злой человек страдает запорами.

28. Все шлюхи одеваются вызывающе, следовательно, каждая вызывающе одетая женщина — шлюха.

29. Все латентные педерасты — ярые противники геев, следовательно, каждый ярый противник геев — латентный педераст.

30. Все сексуально озабоченные — мужчины, следовательно, каждый мужчина сексуально озабочен.

31. Все богатые рэперы — негры, следовательно, все богатые негры — рэперы.

32. Все боевики — чеченцы, следовательно, все чеченцы — боевики.

33. Все взяточники — чиновники, следовательно, все чиновники — взяточники.

34. Все французские вина — хорошего качества, следовательно, все вина хорошего качества — французские.

35. Все маститые учёные носят очки и лысину, следовательно, каждый лысый в очках — маститый учёный.

36. Все сволочи — эгоисты, следовательно, все эгоисты — сволочи.

37. Все наркоманы — преступники, следовательно, все преступники — наркоманы.

38. Все образованные люди знают много сложных слов, следовательно, каждый, кто знает много сложных слов — хорошо образован.

39. Все гениальные художники рисуют непонятные обывателям картины, следовательно, каждый, кто рисует непонятные обывателям картины — гениальный художник.

40. Все талантливые писатели при Сталине сидели в лагерях, следовательно, каждый писатель, который при Сталине сидел в лагере — талантлив.

41. Всё быдло является народом, следовательно, весь народ — быдло.

42. Все эскаписты уходят в виртуальные миры, следовательно, все ролевики — эскаписты.

43. Все страдающие от недолюба сублимируются в сетевом общении, следовательно, каждый, кто общается в Интернете, страдает от недолюба.

44. Все педофилы любят детей, следовательно, каждый, кто любит детей — педофил.

45. Все больные СПИД’ом — наркоманы, следовательно, каждый наркоман болен СПИД’ом.

46. Все козлы и кобеля — мужчины, следовательно, все мужики — козлы и кобеля.

47. Все ошибки рассуждения — логические, следовательно, все логические рассуждения — ошибочны.

48. Все падонки пользуются албанским, следовательно, каждый, кто пользуется албанским — падонаг.

49. Вся селёдка — рыба, следовательно, вся рыба — селёдка.

50. Все фармацевты пьют медицинский спирт, следовательно, каждый, кто пьёт медицинский спирт — фармацевт.

51. Все олигархи — воры, следовательно, каждый вор — олигарх.

52. Все гаишники хотя бы раз брали взятки, следовательно, каждый, кто хотя бы раз брал взятку — гаишник.

53. Все дорожные рабочие дураки, следовательно, каждый дурак — дорожный рабочий.

54. Все развязки проектируются дебилами, следовательно, каждый дебил работает дорожным архитектором.