17 век в россии точка зрения

17-Й ВЕК — ВЕК УПУЩЕННЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ?

С.В. Багоцкий , М.С. Багоцкая .

В истории России 17 век занимает особое место. С одной стороны это был век укрепления крепостничества, постепенного формирования абсолютизма и отмирания институтов и механизмов, ограничивающих власть самодержца. С другой стороны, это был век беспрецедентной социальной активности самых широких народных масс, недвусмысленно предъявляющих свои законные претензии власть имущим. В 18 и 19 веке народ вел себя гораздо пассивнее (если, разумеется, не говорить о восстании под руководством Е. Пугачева). Лишь в начале 20 века уровень активности народа оказался сравнимым с тем, что было в 17 веке.

17 век подарил Москве прекрасные памятники архитектуры, такие, как церкви Троицы в Никитниках , Воскресения в Кадашах , Воскресения в Путинках , Покрова Пресвятой Богородицы в Филях. И глядя на них, мы никак не можем поверить в распространенную точку зрения, согласно которой допетровская Русь была дикой страной, выведенной из состояния спячки петровскими реформами.

Раздумья над историей 17 века ставят перед нами острые, и по сей день актуальные вопросы. И первый вопрос — отношение к реформам Петра Великого, расколовшее русскую мысль 19 века на славянофилов и западников.

Без сомнения, реформы царя Петра сыграли важную роль в развитии России. Но нельзя забывать и о том, что эти реформы привели к утверждению режима военно-феодального абсолютизма, довольно быстро превратившегося в тормоз развития страны. И поэтому очень важно понять, существовала ли ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ АЛЬТЕРНАТИВА Петровским реформам, которая сумела бы сочетать промышленную и военную модернизацию с развитием демократических форм жизни, ограничением всевластия чиновничества, ликвидацией крепостничества и гармоничным развитием промышленности. Иными словами, существовала ли перспектива «британского» или даже американского пути развития России.

Второй вопрос — отношение к церковному Расколу. По этому поводу высказывались 2 точки зрения. Одна точка зрения рассматривает Раскол как оригинальное явление русской истории, не имеющее аналогов в истории западных стран. Эта точка зрения пользуется популярностью в кругах, любящих порассуждать о «дикой России», жители которой способны резать друг друга из-за разногласий по поводу того, сколькими перстами креститься.

Сторонники этой точки зрения видят в старообрядцах только реакционеров.

Альтернативная точка зрения не видит в церковном Расколе чего-то уникально русского и сравнивает его с проходившей в странах Западной Европы сто лет назад Реформацией. Такой подход позволяет выявить общие черты в развитии России и Западной Европы и увидеть общие черты между старообрядцами и прогрессивными протестантскими конфессиями .

Думается, что вопросы о демократической альтернативе Петровским реформам и о церковном Расколе тесно связаны друг с другом.

17 век в России начался Отечественной войной 1612 года, превратившей массу царевых подданых в обладающий чувством собственного достоинства народ. И в течени и всего 17 века дети и внуки ополченцев 1612 года вели себя не как придавленные властью верноподданные, а как свободные граждане.

Пока символ национального единства царь Михаил Федорович был жив, социальных взрывов не было. Но обстановка постепенно становилась все более и более взрывоопасной. Нарастали социальные противоречия. Росли налоги и повинности. В 1637 году правительство продлило срок поиска беглых крестьян с 5 до 9 лет, а в 1642 году — и до 15 лет. А положение свободных бедняков было столь незавидным, что они предпочитали потерять свою свободу, » заложившись » богатому и влиятельному землевладельцу ( Клю , с. 341-342). В конце концов государство было вынуждено запретить подобные сделки и телесно наказывать желающих потерять свободу ( Клю , с. 342).

Набирал силу и непременный атрибут абсолютистского государства — бюрократия.

Правительство взошедшего на престол в 1645 году царя Алексея Михайловича уже с большим трудом контролировало обстановку. В июне 1648 г. прои c ходит первое массовое выступление народа — Соляной Бунт в Москве. Для успокоения восставших царю пришлось отправить в ссылку одного из своих ближайших сотрудников Б.И. Морозова, а некоторых его приспешников выдать разъяренной толпе. Через два года происходят мощные восстания в Пскове и Новгороде. Россия кипит.

Разумеется, сплошь и рядом исчезала граница между социальным протестом и обычным разбоем. Бедность значительной части населения, буйные нравы и слабость правоохранительных структур делало разбой очень распространенным явлением ( Сол ., С. 501-502). А отсутствие элементарной безопасности никак не благоприятствовало успешному развитию страны.

Острые социальные проблемы России 17 века затрагивали и церковь. Положение рядовых священнослужителей мало отличалось от положения крестьянина. Сплошь и рядом они становились жертвой произвола как со стороны высших церковных иерархов, так и со стороны местных бояр или дворян. «У дворян и боярских людей уже похвальное слово стало: «Бей попа, что собаку, лишь бы жив был, да кинь пять рублей за бесчестье .» — говорилось в челобитной сельского духовенства (Ник., стр. 123). Челобитные по поводу избиения приходских батюшек не прекращаются в течени и всего 17 века, но, разумеется, не достигают цели (там же).

Систематические поборы с батюшек были существенным источником дохода для высших церковных иерархов. Пошлины за поставление и архииерейский оброк достигли огромных размеров (Ник, с. 121). Узаконенными поборами дело не ограничивалось. Так, патриарх Никон велел собрать по всему государству со всех церквей лошадей и преспокойно 500 голов разослал по своим вотчинам. «Возлюбил он стоять высоко, ездить широко» — говорили батюшки (Ник, с. 123).

Больших сре дств тр ебовало и строительство новых монастырей, прежде всего амбициозный проект строительства «Нового Иерусалима» под Москвой. Значительная часть денег выколачивалась из рядовых священнослужителей и, разумеется, из крестьян.

Бесправие рядовых священнослужителей и их незавидное положение вело к интеллектуальной и нравственной деградации клира. Подобная ситуация подрывала авторитет церкви.

В 40-х годах вокруг царского духовника Стефана Вонифатьева сложился кружок священнослужителей, озабоченных сложившимся положением и стремящихся его изменить. Активным членом этого кружка стал архимандрит Новоспасского монастыря Никон, ставший в 1648 году митрополитом Новгородским, а в 1652 г. избранный патриархом.

Проведенные патриархом Никоном реформы, направленные на унификацию богослужебных обрядов привели к взрыву, который можно сравнить лишь с Реформацией, проходившей в странах Западной Европы в 16 веке.

Для современного человека нет принципиальной разницы, сколькими перстами креститься: двумя или тремя; для человека 17 века, наверное, тоже. Это и пытался объяснить Никону разумный человек Константинопольский патриарх Паисий : «Не следует думать, что извращается наша православная вера, если кто-нибудь имеет чинопоследование , несколько отличающееся в вещах, которые не принадлежат к числу существенных или членов веры, лишь бы соглашался в важных и главных с кафолической церковью .» ( Ник, С. 131). Но дело было совершенно в другом : в уверенности начальства, что оно может по своему усмотрению решать, сколькими пальцами должен креститься православный человек. Начальство отстаивало свое право предписывать все что угодно, а население — право жить так, как оно считает нужным. И поэтому нововведения в ритуалах, сами по себе достаточно безобидные, были восприняты населением, как вопиющее проявление бюрократического самодурства , с каковым никоим образом не может смириться сын и внук воина, сражавшегося за Русь в ополчении Минина и Пожарского.

За Никоновскими реформами люди почувствовали главное: власть склонна ставить свой произвол выше традиции. И отреагировали на действие власти должным образом.

Главный теоретический вопрос, встающий перед нами при изучении церковного Раскола заключается , по-видимому, в следующем: МОЖЕМ ЛИ МЫ СЧИТАТЬ ЦЕРКОВНЫЙ РАСКОЛ РОССИЙСКИМ АНАЛОГОМ РЕФОРМАЦИИ?

В случае положительного ответа на этот вопрос, придется спросить, кто (старообрядцы или никониане) являются аналогом протестантов, а кто — аналогом католиков.

Думаю, что на первый вопрос следует дать положительный ответ. И аналогом западных протестантов признать старообрядцев. Реформы Патриарха Никона, не слишком значительные сами по себе, спровоцировали выступление значительной части верующих, как священнослужителей, так и мирян, против церковной иерархии и, в конечном счете, к формированию ряда религиозных течений, которые мы вправе считать российским аналогом протестантизма.

Старообрядчество с его приверженнностью к старым традициям внешне совершенно не похоже на протестантизм. Но, тем не менее, при более внимательном рассмотрении мы без труда увидим сходные черты между старообрядцами и протестантами.

1. И старообрядчество и протестантизм формировались в борьбе с церковной иерархией, что способствовало развитию более демократических форм церковного устройства. А это, в свою очередь, не могло не способствовать развитию свободомыслия (разумеется, в определенных пределах).

2. Как старообрядчество, так и протестантизм не представляли собой единого течения. Они довольно быстро распались на большое количество ветвей (толков), что в перспективе позволило Европе и, особенно, США, перейти к «религиозному плюрализму». В России развитие пошло, правда, не по пути развития религиозного плюрализма, а по пути отхода широких масс населения от религии.

3. Как в протестантской, так и в старообрядческой среде началось формирование «протестантской этики», необходимой для развития промышленного капитализма. Результаты этого сказались значительно позже, во второй половине 19 века, когда появились русские промышленные капиталисты, среди которых было очень много старообрядцев (Морозовы, Гучковы , Прохоровы и т.д.).

Внешне консервативные старообрядцы обладали гораздо более мощным потенциалом развития, чем более склонные к восприятию западных традиций никониане. Ибо внутренняя сущность важнее внешней видимости.

Унификация обрядов, проведенная патриархом Никоном, стала шагом на пути превращения Православной церкви в централизованную и хорошо управляемую организацию. И сразу же встал вопрос о ее роли в государстве. Должна ли Православная церковь быть служанкой государства или же она должна навязывать государству свою волю. Этот вопрос незримо стоял за конфликтом между царем Алексеем (и, разумеется, стоявшими за его спиной светскими политиками) и патриархом Никоном, претендовавшим на роль фактического главы государства.

По иронии судьбы форма государственного управления, о которой мечтал патриарх Никон, реализовалась в те годы во Франции. Фактическим главой французского государства был не король, а Великий Кардинал: вначале Ришелье, а затем — Мазарини . И это не мешало Франции быть светским государством, ибо и Ришелье и Мазарини были совершенно светскими политиками, лишь силой обстоятельств вынужденными носить рясу. И их политика была совершенно светской . Патриарх Никон был деятелем совершенно иного склада и вряд ли можно сомневаться в том, что его победа над царем и его окружением должна была превратить Россию в клерикальное государство наподобие Испании. Этот вариант к счастью не прошел.

После отстранения Никона борьба со старообрядчеством не только не прекратилась, но даже еще и усилилась. Ибо старообрядчество превратилось из чисто религиозного движения в социальное. Оно приобрело яркого и талантливого лидера. Им стал протопоп Аввакум. Старообрядчество вливается в мощный поток социальных движений, потрясающих Россию начиная со 2-й половины 60-х годов. Восстают донские казаки под руководством Степана Разина. Вспыхивает восстание в Соловецком монастыре, в котором старообрядцы впервые оказывают вооруженное сопротивление регулярным правительственным войскам. Начинаются старообрядческие восстания на Дону. По-существу, в стране начинается гражданская война. И отнюдь не война между феодальными группировками, подобная Религиозным войнам 16 века во Франции, а общенародная война против феодально-абсолютистского государства. Такая, как война 40-х годов 17 века в Англии.

Создается впечатление, что РОССИЯ СТОЯЛА НА ПОРОГЕ БУРЖУАЗНОЙ РЕВОЛЮЦИИ!

Могла ли эта революция одержать победу? И если да, то какими бы были ее последствия?

История, разумеется, не знает сослагательного наклонения. Но, тем не менее, мы можем попытаться пофантазировать.

Для военной победы над правительством оппозиции не хватило единства. Но мы можем себе представить появление старообрядческого Кромвеля, сумевшего объединить оппозицию и из разрозненных повстанческих отрядов создать регулярную армию. Наиболее вероятным кандидатом на роль русского Кромвеля был по-видимому бежавший на Дон старообрядец кузнец из Ельца Кузьма Косой, захваченный властями и казненный в 1687 году (Ник, С. 182-184). Блестящий проповедник и великолепный организатор, Кузьма Косой создал старообрядческие вооруженные силы и сеть крепостей, которые не могли взять правительственные войска. Он, не скрывая своих целей, методично и целенаправленно готовил военный поход на Москву. И этот поход вполне мог увенчаться успехом.

Что же могло произойти дальше?

Новая власть попыталась бы, наверное, отменить крепостное право. Но была ли для этого реальная возможность? Сомнительно. Для того , чтобы обеспечить безопасность страны, нужна армия. Причем значительно большая чем в 16 и 17 веках. А офицерам нужно платить. При существовавшем в те времена уровне товарно-денежных отношений платить приходилось земельными пожалованиями. А на земле должны работать крестьяне, которые могут в любой момент уйти. Или на свободные земли, или к более богатому и щедрому барину. Чтобы этого не произошло, и нужно крепостное право: без него развалится армия и Россия станет добычей алчных соседей.

«В государстве, где вместо денежного жалования раздают землю, где земли больше, чем денег, — в таком государстве не думают об освобождении крестьян; напротив, думают об их закрепощении, ибо, давши землю, надобно и дать постоянного работника, иначе — жалование не в жалование .» ( Сол , С. 500).

Если бы над Россией не висела опасность внешней агрессии, перспектива развития по американскому пути была бы реальна. Но увы, России нужно было держать большую армию и, более того, модернизировать ее. Разумеется, отмена крепостного права обеспечила бы со временем значительный экономический подъем, который позволил бы решить задачу модернизации армии, но времени не было. И поэтому, революционному правительству, скорее всего, пришлось бы сохранить крепостное право, хотя бы в центральных районах России.

В то же время опора на свободные от крепостничества районы заставило бы новую власть (в котором, надо думать, ключевые позиции заняли бы казаки и северяне) активно способствовать развитию свободных окраин. И это обстоятельство благоприятствовало бы более быстрому развитию России, которая, возможно, стала бы похожей на США начала 19 века со свободным Севером и рабовладельческим Югом.

Надо думать, что революционная власть с гораздо большей осторожностью относилось бы к культурным заимствованиям с Запада, более бы ценило традиционное российское благочестие. На высших государственных постах не было бы немцев и прочих иностранцев. Талантливым выходцам из окраинных районов России, таким, как М.В. Ломоносов, Строгановы, была бы открыта дорога к высшим государственным должностям. И, надо думать, не возникла бы столь глубокая культурная пропасть между дворянством и крестьянством.

В перспективе можно ожидать нарастания конфликта между свободными и крепостническими районами России. Этот конфликт, в конце концов мог привести к гражданской войне, наподобие Гражданской войны 1861-65 гг. в США.

Нельзя исключить и вариант с временным распадом России и возникновением независимых государств на Севере и на Дону.

Превращение России в морскую державу справедливо считается одной из важнейших заслуг Петра Великого. Однако же морская политика царя Петра наглядно иллюстрирует ограниченность и неоптимальность проводимых реформ с точки зрения долговременных интересов России.

Важнейшим приоритетом было для Петра завоевание выхода к Балтийскому морю. Однако у непредубежденного наблюдателя сразу возникает вопрос: А так ли уж нужен России выход к Балтийскому морю, если она уже имеет выход к Северному Ледовитому океану?

Завоевание выхода к Балтике было очень актуально во времена Ивана Грозного, когда важнейшими торговыми центрами России были Новгород и Псков. Однако вместо того, чтобы добиваться выхода к Балтийскому морю Иван Грозный сделал прямо противоположное: он раздавил Новгород и Псков, не без основания усматривая в их существовании угрозу самодержавной власти. Интересы России закономерно отошли на второй план. А внешняя торговля переместилась на Север, где возник крупный морской порт Архангельский город (Архангельск).

Торговые и военные возможности, которые давал России завоеванный при Петре Великом выход к Балтийскому морю, были невелики. В случае большой войны русский военный и торговый флот оказывался в мышеловке.

Гораздо более перспективным с точки зрения интересов России было бы развитие Северного флота и, в частности, строительство незамерзающего порта на Баренцевом море. Создание такого порта открывало пути для превращения России в великую океанскую державу. Однако этот проект, многократно выдвигавшийся и многократно откладывавшийся на потом, Россия начала осуществлять только перед революцией 1917 года. И лишь после Великой Отечественной войны, когда был построен Северный Севастополь — Североморск, советский флот по настоящему освоил океанские просторы.

Одна многозначительная деталь. Если страна создает свой флот, то наиболее разумным было бы готовить матросов и морских офицеров из жителей приморских районов. Но Петр посылает за границу учиться морскому делу не поморских мужиков, а боярских недорослей, большинство из которых, наверное, и плавать то не умело. А в матросы брали никогда не видевших моря крестьян центральной России.

Объяснить этот факт простым недомыслием нельзя. Петр был очень умным человеком, он неоднократно бывал на Севере и хорошо знал деловые качества местного населения. И, несомненно, очень хорошо понимал и военные и торговые перспективы, открывающиеся в связи с созданием флота на Северном Ледовитом океане. Но отказался от них.

По-видимому, может быть только одно объяснение: царь Петр не доверял северянам. И отнюдь не из-за приверженности к старине (среди северян было немало старообрядцев), а из-за вольнолюбия и независимости. Царям нужны управляемые подданные, поэтому Петр предпочитал иметь дело с более покорными жителями Центральной России.

Фигура царя Петра достаточно двойственна . С одной стороны, это был великий царь-реформатор, не щадя сил трудившийся для блага страны. А с другой стороны, лидер победившей контрреволюции, беспощадно подавлявший народное движение, не терпевший независимых людей и рассматривавший своих подданых , как бессловесных рабов. И, по-видимому, старообрядцы вызывали у царя особенно сильную ненависть. Эта ненависть выплескивалась дикими выходками даже по отношению к обычному и достаточно верноподданному православию. Да и просто к русским национальным традициям. За всем этим скрывалось не столько законное возмущение прогрессивного реформатора косной массой, сколько подсознательный страх перед народом.

1. Несмотря на некоторое отставание от западных стран в военном и экономическом отношении, Россия была достаточно развитой страной с весьма активным и свободолюбивым населением, готовым отстаивать свою свободу от посягатель ств вл асти.

2. Произошедший в 17 веке церковный Раскол по своим последствиям может сравниваться с проходившей на Западе Реформацией. При этом обособившееся в результате раскола старообрядческое меньшинство, наряду с реакционными чертами сохранило свободолюбивые традиции 17 века.

3. В рамках старообрядчества происходило формирование протестантской этики, сыгравшей в дальнейшем важную роль в развитии промышленного капитализма в России.

4. Массовое народное движение 70-х — 80-х годов 17 века открывало возможность победы раннебуржуазной революции в России и последующего быстрого развития свободных от крепостничества окраин (прежде всего, Севера).

5. Победа народного движения 70-х — 80-х годов могло обеспечить демократическую альтернативу реформам Петра Великого, законсервировавшим на полтора столетия крепостное право в России.

1. В.О. Ключевский. О русской истории. М.: Просвещение, 1993. 574 с .

2. Н.М. Никольский. История русской церкви. М.: Политиздат, 1985. 320 с .

3. С.М. Соловьев. Об истории Древней России. М.: Дрофа, 1997. 543 с .

XVII век исполнен тайн. Разыщутся ли когда-нибудь «прелестные письма» И. И. Болотникова? До сих пор у историков нет ни одной его прокламации! Удастся ли восстановить следственное дело Степана Разина? Оно сгорело в московский пожар. Найдены три отрывка из него, девять личных вопросов Разину царя Алексея Михайловича, приговор. Это уже большой успех. Но до полного восстановления дела — далеко. Кто возглавлял «медный бунт», во время которого горожане добрались до царя? Были ли стрельцы во время знаменитой «Хованщины» лишь орудием в руках царевны Софьи и бояр? Могла ли Софья удержаться у власти, не уступить ее повзрослевшему Петру? Эти и другие вопросы ждут ответа.

XVII век — переломный в русской истории. В начале его Россию потрясли бурные события, которые иностранцы-современники называли «московском трагедией», а русские кратко и выразительно «смутой». В них причудливо переплелись борьба за власть, крестьянская война, иностранная интервенция и освободительная борьба в ней.

В середине века был принят общегосударственный крепостнический кодекс — Соборное уложение 1649 года, на два столетия обрекшее русских крестьян на ужасное существование. А в ответ на закрепостительную политику, произвол господ, феодальный гнет — беспрерывные восстания в городе и деревне, две грандиозные крестьянские войны, давшие современникам право называть век «бунташным».

В конце века — вслед за кровавым подавлением стрелецких восстаний — петровская реформа знаменует приступ к «европеизации» России, переход страны на капиталистический путь развития. На исторической сцене рядом с традиционными фигурами вотчинника и помещика, купца — представителя торгового капитала, ремесленника появляются купец-капиталист, мануфактурист и мастеровой.

«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!»
Русская пословица

«. А легче ли народу?
Спроси его. Попробуй самозванец
Им посулить старинный Юрьев день.
Так и пойдет потеха».
А. С. Пушкин. «Борис Годунов»

Начало XVII столетия ознаменовалось на Руси страшным голодом, продолжавшимся три года и унесшим до трети населения страны. Голод дал непосредственный толчок крестьянской войне, которая готовилась предшествующим веком. Именно на рубеже XVI–XVII веков крепостное право в России было законодательно оформлено. Но об этих-то законах, заставивших крестьян и холопов взяться за оружие, мы имеем весьма приблизительное представление. Польские интервенты, хозяйничавшие в Кремле в 1610—1611 годах, а затем московский пожар 1626 года нанесли русским архивам непоправимый урон. В результате многие важные законы не сохранились. Только совсем недавно мне удалось обнаружить летописный текст, говорящий о «заклятье» Ивана Грозного, наложенном на крестьянские выходы в Юрьев день. Прежде мы могли судить об этом указе Грозного лишь по отдельным упоминаниям в новгородских актах.

Некоторые историки полагали даже, что никакого общегосударственного законодательного акта о запрещении крестьянского выхода просто не было и «выход крестьян» отмер сам собой в силу экономических и бытовых причин. Но в новгородском приказном делопроизводстве нашлись ссылки на соответствующий указ царя Федора. Значит, он был. Однако полный его текст не разыскан до сих пор.

Но загадочный указ может быть найден! Где? В материалах Поместного приказа, например. Они хранятся в Центральном государственном архиве древних актов в Москве и совсем недавно приведены в порядок. Теперь там можно искать указ. Может он найтись и в областных архивах; может оказаться и в архивах польских или шведских, куда в начале XVII века были вывезены многие русские документы.

Тексты указов Бориса Годунова о частичном разрешении перехода крестьян в 1601—1602 годы известны, но их суть долгое время ускользала от исследователей. Полагали, что Борис Годунов, пойдя на это в голодные годы, имел в виду интересы служилого дворянства. Но тогда возникал парадокс: раньше выход в дворянских интересах запрещали, позже в дворянских же интересах разрешали. Может быть, указы Годунова 1601—1602 годов были просто временной уступкой, вырванной крестьянами в антифеодальной борьбе.

«Ох, помню! Привел меня Бог видеть злое дело,
Кровавый грех. Тогда я в дальний Углич
На некое был послан послушанье. »
А. С. Пушкин. «Борис Годунов»

Самозванец объявился во владениях могущественного польского князя Адама Вишневецкого. Свою карьеру он начал с роли одного из многочисленных слуг князя в 1603 году. Первые попытки выдать себя за царевича он, видимо, предпринял еще в 1602 году. По одной версии, он во внезапном порыве возмущения открылся князю в бане, где должен был ему прислуживать. По другой, более вероятной, — княжеский слуга, тяжко заболев, поведал свою тайну священнику, а тот доложил об услышанном князю.

Вся эта история стала возможной потому, что 15 мая 1591 года в Угличе при загадочных обстоятельствах погиб царевич Дмитрий, младший сын Ивана Грозного. Мать царевича, Мария Нагая, выбежав во двор, увидела его уже на земле, с перерезанным горлом. Схватив подвернувшееся под руку полено, она набросилась на царевичеву мамку Василису Волохову, крича, что царевича зарезали сын мамки и сын дьяка Михаила Битяговского, приставленного к Нагим Борисом Годуновым. На крик прибежали братья царицы. Ударил набатный колокол. Угличане восстали. Предполагаемые убийцы и связанные с ними местные богатеи были перебиты. Поплатился жизнью и дьяк Битяговский.

Вступившие затем в город московские стрельцы учинили суровую расправу. После этого в город явилась специальная следственная комиссия во главе с хитрым князем Василием Шуйским. Недавно Борис Годунов возвратил Василия из ссылки, и тот был готов на все, чтобы выслужиться. Комиссия признала, что царевич в припадке падучей болезни упал на нож. Однако в народе упорно ходили слухи, что царевича зарезали по приказанию Годунова. Позднее возникла увлекательная легенда о «подмене» и «спасении» царевича. Когда первый самозванец достиг Москвы, ее всенародно подтвердили князь Василий Иванович Шуйский, возглавлявший следственную комиссию в 1591 году, и мать царевича — Мария, в иночестве Марфа, нарочно вызванная из далекой ссылки в столицу.

Став царем после свержения самозванца, Шуйский тотчас выступил против легенды о подмене, но к прежней официальной версии, созданной при его непосредственном участии, не вернулся. Новая официальная версия по существу возрождала первоначальные убеждения матери Дмитрия и восставших угличан в том, что царевича зарезали агенты Годунова.

На маленькое тельце царевича было навалено столько трупов, следствие велось так тенденциозно, а главнейшие свидетели, не исключая матери, так кардинально меняли свои показания под влиянием политического момента и нажима со стороны властей, что гибель царевича по-разному оценивалась уже современниками. Дьяк Иван Тимофеев безоговорочно обвинял Бориса в злодеянии и даже сам брался доказать его вину. Ловкий и осмотрительный троицкий келарь Авраамий Палицын говорил о том, что инициатива в убийстве царевича принадлежала советникам, «ласкателям», окружавшим Бориса. Но в общем все публицисты «смутного времени» (кроме, пожалуй, такого откровенного сторонника Бориса, как патриарх Иов) признавали если не прямое, то косвенное участие Годунова в этом кровавом деле.

Мнения историков в XIX–XX веках разделились. По существу, ученые придерживались тех же самых трех версий, выдвинутых современниками Лжедмитрия (случайное самоубийство, убийство, чудесное спасение).

Решить эту загадку трудно, но можно, если принять во внимание все материалы: летописные, следственного дела, актовые и делопроизводственные, записки и письма иностранцев, проживавших тогда в России.

Вот некоторые новые аргументы против Бориса.

В «Новом летописце» говорится о том, что Годунов хотел сначала поручить убийство Никифору Чепчюгову и Владимиру Загряжскому. Те отказались и претерпели за это от всемогущего правителя притеснения — «многие беды и злые напасти содеяху им». Историк М. П. Погодин усомнился в реальности упомянутых лиц. С ним вступил в спор А. С. Пушкин, придерживавшийся версии летописца.

Реальность существования Н. Чепчюгова и В. Загряжского с тех пор подтверждена многочисленными документами. А совсем недавно исследователь А. Л. Станиславский установил, что Чепчюговы и Загряжские в конце 80-х годов XVI века были действительно «понижены родом» и выведены из ближайшего государева окружения. Значит, наказание со стороны Годунова вправду последовало. Выходит, было и «преступление» — отказ от участия в убийстве! Советские историки М. Н. Тихомиров, И. А. Голубцов, О. А. Яковлева и другие привлекли дополнительные факты о том, что следствие по делу об убийстве велось пристрастно, и что Борис Годунов был заинтересован в устранении царевича и его беспокойной родни Нагих.

О. А. Яковлева установила, что важный свидетель угличских событий Первой Болин, дворовый царевича, даже не упомянут в следственном деле, хотя он сидел в Угличе в тюрьме в течение года, а затем был сослан в Пермь и насильственно пострижен. М. Н. Тихомиров обратил внимание на щедрое награждение Борисом Годуновым всех, кто расследовал этот «несчастный случай». Член угличской следственной комиссии окольничий Андрей Клешнин, правая рука Годунова, получил, например, в подарок от него целый небольшой город Печерники.

«Ей, ей, ты будешь на коле».
Дневник Борши, польского сторонника Лжедмитрия

«Тень Грозного меня усыновила,
Димитрием из гроба нарекла.
Вокруг меня народы возмутила
И в жертву мне Бориса обрекла».
А. С. Пушкин. «Борис Годунов»

Личность первого самозванца, человека талантливого, мужественного, смело бросившего вызов судьбе, издавна привлекала к себе внимание не только историков, но и поэтов, драматургов, художников. Образ отважного претендента вдохновил Лопе де Вега, Фридриха Шиллера, А. С. Пушкина. Лопе де Вега следовал прокатолической тенденции. У него добивается московского престола истинный царевич. У Шиллера Дмитрий сначала видит в себе истинного царевича и только много позже узнает, что это не так. Пушкин разделял взгляды современных русских публицистов и летописцев. Те согласна считали самозванца Григорием Отрепьевым, беглым монахом Чудова монастыря, расходясь между собой лишь в некоторых деталях его биографии. Если прогодуновская правительственная версия о гибели царевича Дмитрия сразу же подверглась критике, то здесь, напротив, царило полное единодушие.

Сомнения возникли два столетия спустя — в XIX веке. Тогда было предложено несколько решений. В человеке, одиннадцать месяцев занимавшем русский престол, пытались видеть: поляка или литовца по происхождению, выкормыша иезуитов, чуть ли не внебрачного сына польского короля Стефана Батория; некоего неизвестного русского, подготовленного боярами, чтобы свалить Бориса Годунова; истинного Рюриковича, спасенного от убийц своими доброхотами. Наконец, было высказано мнение о существовании двух Григориев Отрепьевых, из которых один так и остался дьяконом, а другой стал царствовать на Москве.

Но новые версии не мешали старой находить новые подтверждения. В 1851 году священник Амвросий Добротворский, посланный начальством на поиски местных исторических достопримечательностей, обнаружил в Загоровском монастыре на Волыни Постническую книгу Василия Великого, напечатанную в Остроге в 1594 году, а на книге — надпись о том, что подарил ее 14 августа 1602 года киевский воевода князь К. К. Острожский «нам, Григорию, царевичу московскому, з братею с Варламом да Мисаилом». При этом слова «царевичу московскому» приписаны позднее. Значение этой надписи еще больше возросло после того, как советские историки И. А. Голубцов и Е. Н. Кушева, независимо друг от друга, пришли к выводу, что знаменитый Извет Варлаама, спутника Григория Отрепьева во время бегства за границу, представляет собой подлинную челобитную, поданную во время царствования Василия Шуйского, а не публицистическое произведение, вышедшее из правительственных сфер. В своем Извете Варлаам описывает не только встречу с Григорием Отрепьевым в Москве и бегство в Литву, но и совместные похождения за рубежом, в частности посещение имения князя К. К. Острожского. Известно, что за рубежом Григорий Отрепьев часто отклонялся от норм монашеского жития — пил вино, ел в постные дни мясо, водился с разгульными запорожскими казаками. Князь, исповедовавший православную веру, напоминал ему своим подарком о недопустимости такого поведения. Важной вехой в разгадывании тайны стали замечательные палеографические и филологические работы С. Пташицкого и И. Бодуэна де Куртене. Эти ученые исследовали собственноручное письмо самозванца к папе Клименту VIII, найденное в 1898 году в Ватиканском архиве католическим священником Пирлингом. По характеру ошибок и манере написания отдельных букв они заключили, что самозванец, переписавший по-польски письмо, заранее для него составленное, был русским человеком, получившим церковное образование, возможно, москвичом. Последнее утверждение требует еще дополнительных обоснований. И их, думается, можно найти, сравнивая почерк Лжедмитрия I с тем, как было принято писать в скриптории Чудова монастыря, где Григорий Отрепьев занимался перепиской книг. Споры о том, кем был Лжедмитрий I, продолжаются и в наши дни. Недавно М. Н. Тихомиров предложил видеть в нем выходца южного мелкого служилого дворянства. Выступая против отождествления самозванца с Григорием Отрепьевым, М. Н. Тихомиров не дал, однако, какого-либо другого определенного лица, биографию которого можно было бы восстановить, ограничившись общими соображениями о быстроте, с которой самозванец сделал свою карьеру, и о том, что он хорошо знал Северскую Украину (через которую, кстати сказать, проходил во время бегства в Литву и Григорий Отрепьев).

В 1966 году в Бостоне вышла книга американского историка Ф. Барбура, в которой он прослеживает историю восхождения и краха первого самозванца. Ф. Барбур восхищается тем, что претендент прекрасно владел польским языком и знал правила этикета. Он тоже против признания самозванца Григорием Отрепьевым, хотя серьезно обосновать свою точку зрения не смог. Зато Ф. Барбур сделал важную находку, которая свидетельствует как раз против самого американского историка. Это — наиболее ранний акварельный портрет самозванца, обнаруженный в Дармштадте (ФРГ). Этот портрет помогает нам не только представить себе, как выглядел самозванец, но и понять, кем он был в действительности.

На поясном портрете Дмитрий изображен анфас на фоне роскошной драпировки, занимающей левую часть картины. Он в польской одежде. Слегка видна его правая рука. Он несколько идеализирован по сравнению с известными его изображениями на гравюрах. Но две знаменитые бородавки сохранены. У него темные волосы, несколько удлиненное лицо. Поражают умные, проницательные глаза. Нижняя часть лица, согласно традиционным представлениям, свидетельствует о силе и решимости. Справа, на уровне головы, — надпись, которой Барбур, к сожалению, не придал значения: «Demetrius Iwanowice Magnus Dux Moschoviae 1604. Aetatis swem 23», что означает: «Дмитрий Иванович Великий Князь Московии 1604. В возрасте своем 23». Прежде всего бросается в глаза, что в надписи латинские слова перемежаются с польскими. Причем отчество самозванца («Iwanowice») передано по-польски неправильно (надо «Iwnowicz»). С другой стороны, латинское слово «Моschоviae» вставкой буквы «h» — полониэировано. Следовательно, автор надписи не был в ладах ни с польской речью, ни с латынью. Автором надписи не мог быть художник. Ведь портрет и надпись имели политическую цель: пропагандировать личность и дело самозванца. Портрет в Германию привез великий маршал польского двора, человек достаточно образованный, чтобы правильно писать по-польски и латыни. И ученые иезуиты, блестящие стилисты, составлявшие для самозванца письмо к папе Клименту VIII, переписанное лично Лжедмитрием по-польски со многими ошибками, тоже не могли допустить таких промахов. Пташицкий и Бодуэн де Куртенэ уже в письме к папе обратили внимание на постоянные недоразумения самоозванца с буквой «z» при написании польских слов. Характерно, что в надписи на портрете камнем преткновения оказалась та же злосчастная буква, превращенная в «e». Можно предположить, что «автором надписи был сам Лжедмитрий, набросавший ее на листке бумаги, откуда она и была пунктуально переписана художником. В довершение всего оказывается, что Лжедмитрий I не знал точно времени рождения царевича. Согласно надписи. Лжедмитрию 1 в 1604 году исполнилось 23 года, тогда как царевич Дмитрий должен был достичь этого возраста лишь 19 октября 1605 года. Между тем давно установлено, что Григорий Отрепьев был старше царевича на год или два. Возраст, указанный в надписи на портрете, поразительно совпадает с возрастом Григория Отрепьева. Это новый серьезный довод в пользу того, что самозванец и Григорий Отрепьев были одним и тем же лицом.

Недавно мне удалось обнаружить послание самозванца патриарху Иову — единственный пока дошедший до нас плод его литературного творчества. Патриарх Иов был ярым и непреклонным обличителем самозванца. Он всенародно предал Лжедмитрия анафеме, по всей стране распространялись патриаршьи грамоты, называвшие самозванца Григорием Отрепьевым. В час своего торжества Лжедмитрий обратился к патриарху с посланием, где в виде «заслуг» Иова перечислялись как низкие стороны его характера — «златолюбие и сребролюбие», «властолюбие», лишь прикрытые постом и молитвой.

Называя патриарха «царского корени искоренителем» и «первым всея Руси изменником», самозванец потешался над проклятием, которому предал его Иов со всем «богоненавистным своим собором». В конце послания самозванец прямо угрожал расправиться с патриархом и всеми, кто его поддерживает. Лжедмитрий исполнил свои угрозу. Иова лишили патриаршества и отправили в Старицкий монастырь, где когда-то он начал свою духовную карьеру. Выспренний стиль послания, полного церковных славянизмов, изощренность в изобличении слабых сторон Иова указывают на церковную образованность автора и, более того, как будто даже на его личное знакомство с патриархом. А ведь черный дьякон Григорий Отрепьев, по летописным данным, был в прошлом приближен к Иову. Возможны и новые архивные находки о Лжедмитрии I. И когда-нибудь, может быть, историки решительно и безоговорочно назовут его подлинное имя.

Личность Лжедмитрия II еще более таинственна. В царских грамотах фигурирует как «стародубский», «тушинский» или «калужский» вор. Современники строили самые невероятные догадки. Его считали школьным учителем; поповым сыном (хорошо знал церковную службу); неким Богданком, письмоводителем Лжедмитрия I; сыном князя М. Курбского; выходцем из семьи стародубских детей боярских Веревкиных. Летописец, видимо, отчаявшись примирить столь различные версии, пишет о нем, как о «человеке незнаемом». Не пришли к какому-либо определенному мнению и историки.

Зато никаких споров не вызывает вопрос, кем был Лжедмитрий III. В нем летописец, а за ним и все, писавшие о «смуте», видят дьякона Матюшку, пришедшего в Ивангород, где его нарекли царем Дмитрием Ивановичем, «с Москвы из-за Яузы».

«Рукописи не горят».
М. Булгаков

В опричном 1568 году оборвалась официальная летопись. В 1630 году окончательно оформлен «Новый летописец». А вот летописей, которые велись между этими датами, у историков нет. Неужели летописцы прошли мимо этих трагических лет, исполненных борьбы буйных, непримиримых сил, остались равнодушны к бедствиям, обрушившимся на русскую землю, к народным страданиям, не воспели благородный патриотизм русских людей, освободивших с Мининым и Пожарским во главе Москву от интервентов? Неужели только плод фантазии — пушкинский Пимен?

Однако дело было не так. Историк В. Н. Татищев держал в руках летопись о «смуте» — «Историю Иосифа о разорении русском». Он называл ее в письме академику Шумахеру «сокровищем» и хотел непременно напечатать, чтобы сделать достоянием всех историков. Увы, драгоценная летопись после смерти историка сгорела в его имении. Однако ничто настоящее не исчезает бесследно. В сочинениях В. Н. Татищева сохранились ссылки на «Историю Иосифа», позволяющие получить представление о ее содержании.

О самом летописце мы знаем только, что он был келейником патриарха Иова. Но и это скупое свидетельство говорит о многом. Находясь в патриаршем окружении, пользуясь доверием Иова, живя в Москве в Чудове монастыре, в келье у патриарха, он получал огромную информацию, стекавшуюся сюда со всей страны. Многие важные события Иосиф мог наблюдать собственными глазами.

«История Иосифа» охватывает время с 1560 по 1613 год. Опричнина Ивана Грозного, судьба его сыновей, возвышение Бориса Годунова, его конфликт с боярами, появление, торжество и гибель самозванца, «разорение русское» от интервентов и героическая борьба с ними русского народа — все это нашло отражение в летописи Иосифа. А возможно, что она повествовала и о первых годах царствования Михаила Федоровича. Видимо, летописец был суров, а перо его живописало события ярко и беспристрастно. В. Н. Татищев пишет: «Монах Иосиф сказует, что он (Борис Годунов — В. К.) тому, которого погубить намеревался, наиболее ласкал и за великого приятеля почитал, а, погубя, со слезами лицемерно сожалел и тяжкою клятвою свою невинность утверждал: толико тайно людей погубил украдчи, что и до днесь никто не знает, где делось и как украдены».

Иосифа интересовали не только судьбы царей и борьба придворных группировок за власть, участие в ней патриарха, Годунова и других бояр, но и положение народных масс. От Иосифа мы узнали, что холопы подали челобитие Василию Шуйскому, чтобы не быть им рабами.

Как мне удалось установить, еще до Татищева летописью Иосифа воспользовался монах Желтоводского монастыря на Волге Тихон, когда составлял во второй половине XVII века так называемую Латухинскую степенную книгу. В. Н. Татищев, истинный сын своего века, убежденный рационалист, стремясь выделить политическое содержание летописи, пересказывал труд Иосифа своими словами. Тихон же, интересовавшийся теорией стихосложения и сам сочинявший вирши, натура поэтическая, привел с небольшими сокращениями подлинные куски из летописи, поражающие литературным даром автора, драматизмом и экспрессивностью в изображении событий, людских- страстей и характеров. Н. М. Карамзин поместил эти куски в примечаниях к своей «Истории государства Российского». Один из них, повествующий о бегстве князя Курбского и о присылке им своего «верного раба» В. Шибанова с «досадительным письмом» к царю, пройдя через «Историю» Карамзина, вдохновил А. К. Толстого на создание баллады «Василий Шибанов», другие — использованы тем же А. К. Толстым в знаменитой драматической трилогии.

«История Иосифа» отражена и в «Новом летописце». Поэтому, когда А. С. Пушкин, знакомый с примечаниями Н. М. Карамзина и с «Летописью о многих мятежах», представляющей одну из редакций «Нового летописца», писал в 1830 году, что при создании «Бориса Годунова» «. в летописях старался угадать образ мыслей и язык тогдашних времян», он, не ведая того, указывал на свое следование прежде всего Иосифу. Именно Иосиф, стремившийся дойти до сути событий, предсказать их развитие и результаты, Иосиф, ясно понимавший неотвратимость исторического возмездия, более всего отвечает пушкинскому идеалу историка — «быть судиею, наблюдателем и пророком веков и народов». Именно он, в конечном счете, стал прототипом бессмертного образа Пимена. Возможно, мы бы вновь встретились с Пименом, если бы Пушкину удалось исполнить свой замысел и написать в продолжение «Бориса Годунова» — «Лжедмитрия» и «Василия Шуйского».

А встретимся ли мы еще с летописцем Иосифом? Как решить проблему пропавшей летописи? Лучший выход, конечно, — найти новый ее список. Но это зависит не только от ученых. Другой путь — путь научной ее реконструкции. С каждым шагом в решении этой проблемы будут решаться другие загадки того времени.

17 век в россии точка зрения

Причины Смутного времени:

1. Династический кризис. Завершение династии Рюриковичей.
2. Намечающееся отставание России от Запада приводит к появлению большого числа сторонников развития по западному пути. В качестве образца для подражания называют Польшу, которая к этому времени превращается в аристократическую республику («Речь Посполитая» — «республика» по-польски). Польский король избирается Сеймом. Умеренным «западником» становится и Борис Годунов.
3. Растущее недовольство общества властью.

Началом Смутного времени принято считать избрание Бориса Годунова царем в 1598 г. Новый царь готовил проект преобразований, вел довольно успешную внешнюю политику. Относительно спокойный ход событий был прерван неурожаями и страшным голодом в 1601-1603 гг. Доведенное до отчаяния население во всех своих бедах винило нового царя. Считалось, что голод – это Божье наказание за убийство Годуновым царевича Дмитрия.

1602-1604 гг. – восстание Хлопка на Украине и юге России.

В 1602 г. в Речи Посполитой появился Лжедмитрий I – беглый монах Григорий Отрепьев объявивший себя царевичем Дмитрием. Его поддержали король Речи Посполитой Сигизмунд III, польско-литовские магнаты и шляхта. Один из магнатов даже обручил с Лжедмитрием свою дочь Марину Мнишек.

В декабре 1604 г. Лжедмитрий во главе небольшого отряда перешел границу Руси и был разбит царским войском под Добрыничами. Однако он получил массовую поддержку русского населения, давно ожидавшего прихода законного государя. Начинается триумфальный поход Лжедмитрия на Москву. В апреле 1605 г. скоропостижно скончался Борис Годунов. Царем стал его 16-тилетний сын Федор. В июне в Москве произошел переворот – Федор с матерью были убиты и самозванец занял престол.

Став царем, Лжедмитрий не спешил выполнять обещания, данные полякам – ввести католицизм в России, передать Польше Смоленск и т.д. В то же время, своими польскими манерами и нежеланием восстанавливать «Юрьев день» он разочаровал и русское население. Масла в огонь подливали слухи о принятии царем, ради брака с Мариной Мнишек, католичества. 17 мая 1606 г. Лжедмитрий был убит. Царем стал Василий Шуйский – сторонник традиционного русского уклада.

Борьба различных слоев населения против боярского царя началась уже в 1606 г. Ее возглавил Иван Болотников, бывший военный холоп, выдающий себя за воеводу Лжедмитрия. Войско Болотникова состояло из крестьян, холопов, посадских людей, казаков и дворян, недовольных боярством. Накануне решающего сражения под Москвой в декабре 1606 г. значительная часть дворян во главе с Прокопием Ляпуновым перешла на сторону Шуйского, что обеспечило царю победу. Войско Болотникова отступило к Туле, было там осаждено и в октябре 1607 г. капитулировало. Одной из причин победы царя стало его обещание даровать прощение восставшим холопам. Болотников и часть восставших были казнены.

В 1607 г. на юго-западной окраине Руси появился новый Лжедмитрий – Лжедмитрий II. Он выдавал себя за спасшегося (уже во второй раз) Дмитрия. Его слова подтвердила Марина Мнишек, Признавшая Лжедмитрия как своего супруга. Такой массовой поддержки населения, как Лжедмитрий I, Лжедмитрий II уже не получил, поэтому собрать значительные силы ему не удалось. В 1608 г. он подошел к Москве и стал лагерем в Тушино (отсюда и прозвище Тушинский вор). Началось противостояние боярского царя, сидящего на престоле в Москве, и тушинского самозванца. Фактически страна разделилась на две части. В обоих есть цари, приказы, Боярские Думы и даже патриархи: в Москве – Гермоген, в Тушино – Филарет.

Будучи не в силах справиться с Тyшинским вором, Шуйский в феврале 1609 г. заключил договор со Швецией. Он отдавал шведам Карельскую волость, получая взамен военную помощь. Однако шведы не спешили помогать Шуйскому. В то же время король Речи Посполитой Сигизмунд III, постоянно враждовавший со Швецией, расценил этот договор как желанный предлог для открытой интервенции против России. В сентябре 1609 г. Сигизмунд осадил Смоленск. В 1610 г. Лжедмитрий, в котором Сигизмунд больше не нуждался, был убит поляками. Первоначально борьба с польской агрессией шла относительно успешно. Талантливый молодой полководец, племянник царя, М.В. Скопин-Шуйский смог одержать ряд побед. Однако его слава победителя вызвала напугала Василия Шуйского. Скопин-Шуйский был отравлен. В 1610 г. польский гетман Ходкевич разбил войско Шуйского в генеральном сражении у деревни Клушино (западнее Можайска).

17 июля 1610 г. бояре и дворяне во главе с Гермогеном свергли потерявшего всякий авторитет Шуйского. Власть в Москве до избрания нового царя перешла в руки правительства из 7 бояр – семибоярщины. Возглавил семибоярщину боярин Ф. Мстиславский.

По инициативе Филарета, с целью прекращения интервенции, на престол был приглашен сын Сигизмунда Владислав. При этом ставились условия: Владислав должен был дать обещание сохранить московские порядки и принять православие. Хотя Сигизмунд не согласился на последнее условие, договор все же был заключен. В 1610 г. в Москву вошло польское войско во главе с воеводой Гонсевским, который в качестве наместника Владислава должен был управлять страной. Тем не менее, польская интервенция продолжается. Швеция, воспринявшая свержение Шуйского как освобождение от всех обязательств, оккупировала значительную часть севера Руси и начала осаду Новгорода.

В этих условиях в Рязани в 1611 г. формируется Первое ополчение, целью которого было освободить страну от захватчиков и возвести на престол русского царя. 3начительная часть тyшинских дворян и казаков, а также немногие бояре, поддержавшие самозванца, примкнули к нему. Вождем ополчения стал рязанский воевода Прокопий Ляпунов, который возглавил Совет всея земли (руководящий орган ополчения). Ополчение осадило Москву и после сражения 19 марта 1611 г. захватило большую часть города; однако Китай-город остался за поляками. Началась долгая осада Москвы, осложнявшаяся противоречиями между руководителями осаждающих. Наиболее ярко они проявились во взаимоотношениях лидеров дворян и казаков – Прокопия Ляпунова и казачьего атамана Ивана 3аруцкого. Стремление дворян восстановить деспотическое государство и крепостной порядок не удовлетворяло казаков. Постоянные столкновения завершились летом 1611 г. убийством Ляпунова, после чего большинство дворян покинули ополчение.

В июне 1611 г. пал Смоленск, обороной которого руководил боярин Михаил Борисович Шеин. Через месяц шведы захватили Новгород. В условиях, когда независимое существование русского народа оказалось под угрозой, на востоке страны, в Нижнем Новгороде, осенью 1611 г. Возникает Второе ополчение. Главным его организатором стал купец Кузьма Минин, руководителем же был избран участник первого ополчения князь Д.И. Пожарский. Собрав большие силы, ополчение в мае 1612 г. вошло в Москву, слившись с остатками первого ополчения, и полностью блокировало Кремль. 26 октября (4 ноября) 1612 г. польский гарнизон в Кремле капитулировал.

В январе 1613 г. в Москве собрался 3емский собор, на котором новым царем Руси был избран 16-летний Михаил Федорович Романов – сын патриарха Филарета (в миру – бывшего опричника боярина Федора Никитича Романова). Это событие принято считать датой окончания Смутного времени, хотя иностранная интервенция еще продолжалась. В 1617 г. был заключен Столбовский мир со шведами: Россия вернула Новгород, но потеряла все побережье Финского залива. В 1618 г. в деревне Деулино было заключено перемирие с Речью Посполитой: Россия уступала Смоленск и ряд городов и земель, расположенных по западной границе.

Социально-экономическое и политическое развитие России в XVII в.

После Смуты в России почти три десятилетия шел восстановительный процесс. Только с середины XVII в. в хозяйстве начинают проявляться новые, прогрессивные тенденции:

1. Идет процесс районирования – хозяйственной специализации различных регионов. На северо-западе, в новгородских, псковских, смоленских землях культивируется лен, конопля (пенька) и другие технические культуры. Северо-восток – ярославские, казанские, нижегородские земли – начинает специализироваться на скотоводстве. Черноземные районы (их освоение начинается в XVII в.) и Поволжье выращивают пшеницу. Московский регион (в т.ч. Тула) становится центром металлургии.
2. Заметное развитие получают крестьянские промыслы: на северо-западе – ткацкий, на северо-востоке – кожевенный. В Тульском крае возникает оригинальный Филимоновский промысел (Филимоновская игрушка).
3. Возрастающий обмен сельскохозяйственной и промысловой продукцией привел к возникновению центров товарообмена – ярмарок. Всего их существовало около 80, три из которых были центральными: Макарьевская (Нижегородская), Ирбитская (Южный Урал) и Свенская (под Брянском).
4. Производство приобретает мелкотоварный характер (ориентировано на продажу).
5. Новым явлением в экономике стали мануфактуры – крупные производства с разделением труда, в основном ручного. Количество мануфактур в России XVII в. было незначительным. Единственной отраслью, в которой они возникали, была металлургия.
6. Совершенствовалась монетная система. При Михаиле Федоровиче общегосударственной монетой стал серебряный рубль, состоящий из ста копеек.

Наличие этих, новых для России, тенденций свидетельствует о складывании в стране единого общероссийского рынка, т.е. глобальной общегосударственной системы товарообмена.

В социальном отношении все более значительной силой становится дворянство. Продолжая давать служилым людям земли за службу, правительство избегало их отбирать. Все чаще поместья переходят по наследству, т.е. становятся все более похожими на вотчины и государство, заинтересованное в усилении дворянства, способствует этому процессу.

В 1649 г. Соборным Уложением было окончательно оформлено крепостное право: сыск беглых становился бессрочным. Это закрепощение носило пока еще формальный характер – у государства не было сил, чтобы реально прикрепить крестьянство к земле. Кроме того, Соборное Уложение еще больше сблизило поместье и вотчину.

Власть приняла меры для поддержания торгового сословия. В 1653 г. был принят Торговый устав, установивший высокие протекционистские пошлины.

Земские соборы при сыне Михаила Федоровича Алексее Михайловиче (1645-1676 гг.) перестают созываться. Последний полноценный собор был созван в декабре 1653 г. и принял решение о присоединении Украины к России. Боярскую думу царская власть берет под свой контроль, вводя в нее думных дьяков и дворян (до 30% состава), безоговорочно поддерживавших царя. Таким образом, в России начинается переход к абсолютизму, т.е. неограниченной власти монарха.

Доказательством возросшей силы царской власти и ослабления боярства явилась отмена в 1682 г. местничества. Бояре лишились, таким образом, сословных привилегий при назначении на должность и, в этом смысле, были уравнены в правах с дворянами.

Укрепляется и разрастается приказная бюрократия, служившая опорой царю. Приказная система становится громоздкой и неуклюжей: к концу XVII в. существовало более 70 приказов, часть из них носила функциональный характер – Посольский, Поместный, Стрелецкий и пр., а часть территориальный – Сибирский, Казанский, Малороссийский и пр. Попытка ее контролировать при помощи приказа Тайных дел не увенчалась успехом.

На местах в XVII в. окончательно изживаются выборные органы управления. Вся власть переходит в руки к воеводам, назначаемым из центра.

Во второй половине XVII в. в России появляются полки нового строя (пехота) и рейтарские полки (конница), в которых служили за жалованье “охочие люди” – добровольцы. Тогда же на Волге был построен «Орел» — первый корабль, способный выдержать морское плавание.

Одной из главных проблем в годы правления Алексея Михайловича Тишайшего (1645-76 гг.) становится вопрос о преодолении добровольной международной изоляции России. Царь создает островок европейской жизни на озере Кукуй – Немецкую слободу – колонию для эмигрантов из Европы. По его приказу открывается Славяно-греко-латинское училище (позднее, с 1687г., – академия), готовящее переводчиков и дипломатов. Однако расширению связей с Западом препятствует церковь, которая, к тому же, претендует на контроль над государством. Такая тенденция возникла при Михаиле Федоровиче, поскольку фактически страной правил его отец патриарх Филарет.

Алексей Михайлович, стремясь подорвать экономическое могущество церкви, создает для управления ее имуществом Монастырский приказ.

Чтобы ослабить влияние церкви на общественную жизнь и расширить связи с Западом Алексей Михайлович начинает в 1654 г. реформу церкви. Главным идеологом реформы стал патриарх Никон. Повод к реформе – необходимость исправления церковных книг (переводов с греческого начала XI в.), в которых за столетия накопилась масса ошибок. Образцом для исправления стали греческие оригиналы, что уже само по себе означало признание церковью возможности культурного заимствования из Европы. Кроме того, были незначительно изменены церковные обряды: введено троеперстие, разрешен католический крест наряду с православным и т.д.

Реформа имела колоссальное значение:

1. Начала разрушаться вековая духовная изоляция русского общества. Созданы условия для будущих глобальных преобразований общества.
2. Государство, став инициатором реформы, подтвердило свое приоритетное право на управление обществом. Это подтвердил Большой Московский собор 1666-1667 гг. Этот же собор, по настоянию Алексея, отправил в отставку Никона, попытавшегося усилить свою власть.
3. Реформа привела к Расколу – разделению общества на сторонников и противников реформы (раскольников) во главе с протопопом Аввакумом. В знак протеста раскольники уходят в малозаселенные места или совершают гари

Внешняя политика России в XVII в.

Первоочередной задачей России во внешней политике было возвращение Смоленска – важнейшей крепости на западной границе, захваченной во время Смуты Речью Посполитой.

В 1632-1634 гг. Россия вела Смоленскую войну, которая закончилась победой Польши. Поляновский мир 1634 г. оставил за поляками Смоленск. Тем не менее, война имела и положительное значение – король Речи Посполитой Владислав IV отказался от претензий на российский престол.

В 1648 г. на Украине вспыхнуло восстание, возглавляемое Богданом Хмельницким. Восстание началось победами казаков над войсками Речи Посполитой. Однако с 1651 г. украинское войско начинает терпеть поражения. Хмельницкий обратился к России за поддержкой. В 1653 г. Земский собор в Москве, а затем, в 1654 г., Переяславская рада на Украине высказались за воссоединение Украины и России. После этого началась очередная русско-польская война.

Первые действия русских войск были успешными: в 1654 г., они вернули Смоленск и захватили значительную часть восставшей против поляков Белоруссии. Однако, не доведя до конца эту войну, в 1656 г. Россия начала новую войну со Швецией, пытаясь прорваться к Балтийскому морю. Затяжная борьба на два фронта шла с переменным успехом. В конце концов, Россия добилась гораздо меньше желаемого. По Кардисскому миру со Швецией (1661) Россия вернула ей все прибалтийские территории, захваченные во время войны. Не удалось добиться полного успеха и в войне с Речью Посполитой: по Андрусовскому перемирию (1667 г.) Россия получала Смоленск, Левобережную (Восточную) Украину и часть Правобережной Украины с Киевом и Запорожской Сечью. Подписал Андрусовское перемирие со стороны России А.Л. Ордин-Нащекин.

После этих войн резко обострились отношения России с Османской империей, претендующей на территорию Левобережной Украины. В 1677 г. объединенное османо-крымское войско осадило Чигирин – русскую крепость на Украине. В 1678 г. ее удалось захватить, однако осада Чигирина ослабила османов и на другие военные действия у них уже не хватило сил. В 1681 г. в Бахчисарае подписан договор, по которому турки признавали право России на ее украинские территории. В этих событиях впервые прославился как полководец князь В.В. Голицын.

В 1686 г. Россия заключила Вечный мир с Речью Посполитой, по которому Восточная Украина навсегда закреплялась за нашей страной. По этому же договору Россия стала членом Священной лиги – союза Австрии, Речи Посполитой и Венеции, созданному для борьбы с Османской империей.

Народные движения в XVII в.

Современники называли XVII век бунташным. Характерная черта этого времени – восстания в городах и на окраинах государства.

Причины народных выступлений:

1. Рост военных расходов, который заставляет правительство Алексея Михайловича вводить все новые формы податей.
2. Общее усиление контроля государства над обществом. Закрепощение крестьян.
3. Церковная реформа. Многие народные восстания стали частью раскольничьего движения.

В середине 1640-х гг. была введена высокая пошлина на соль, которая из-за этого резко выросла в цене. В 1647 г. правительство отказалось от соляной пошлины; тем не менее, в 1648 г. вспыхнул «Соляной бунт», направленный против инициаторов ее введения: боярина Морозова, городского головы Шакловитого, думного дьячка Чистого, гостя (купца, занимающегося внешней торговлей) Василия Шорина и других. Бунт поддержали стрельцы, также пострадавшие от повышения цен на соль и давно не получавшие жалование. Застигнутое врасплох правительство выдало или казнило большинство ненавистных толпе деятелей.

В 1650 г. начинается восстание в Пскове. Оно было подавлено одним из соратников Алексея Михайловича боярином А.Л. Ординым-Нащекиным.

В 1662 г. правительство, испытывавшее острый недостаток в драгоценных металлах, попыталось заменить серебряную монету медной. Все свои платежи оно вело медными деньгами, а налоги собирало серебряными. Такая политика стала причиной «Медного бунта» В июле 1662 г. возбужденная толпа ворвалась в село Коломенское – летнюю резиденцию Алексея Михайловича, стрельцы с трудом справились с восставшими. Власть временно отказалась от выпуска медной монеты.

С середины XVII в., в связи с поиском в южных районах беглых крестьян, осложнились отношения правительства с донским казачеством. Постоянные конфликты между ними привели к казачьему восстанию Степана Разина.

На первом этапе восстания (1669-1670 гг. – т.н. Поход за зипунами) – Разин совершает грабительские походы в Персию и нападает на торговые караваны. Разграбив западное побережье Каспийского моря, Разин вернулся в Астрахань с большой добычей и славой непобедимого вождя.

Весной 1670 г. начался второй этап восстания. Разин открыто выступил против царского правительства. Участие в его войске крестьян придало походу антикрепостнический характер, поэтому его с оговорками можно назвать крестьянской войной. Захватив в апреле Царицын, Разин в июне вернулся в Астрахань и провозгласил здесь свою власть. Летом 1670 г. на сторону Разина перешли Саратов и Самара, крестьянские волнения, таким образом, охватили огромную территорию. Только под Симбирском большая, но плохо обученная и вооруженная крестьянская армия была разбита. Разин бежал на Дон где был схвачен и выдан властям богатыми (домовитыми) казаками. В 1671 г. Степан Разин был казнен в Москве.

Еще одним народным выступлением стало Соловецкое восстание 1667-1676 гг. – одна из самых ярких страниц истории Раскола. Носившее чисто антиреформенный характер, восстание было подавленно только после предательства одного из защитников Соловецкого монастыря.

Культура XVII века

Главной тенденцией в развитии культуры этого периода стало обмирщение, проявившееся во всех областях культуры.

XVII в. характеризовался заметным ростом грамотности среди различных слоев населения. Широкое распространение получают учебные пособия. Особой популярностью пользовался «Букварь» Василия Бурцева (1633 г.).

Появлялись средние школы, где изучали иностранные языки и другие предметы (1640-е – частная школа боярина Ф. Ртищева для молодых дворян; 1650-е – школа в Чудовом монастыре; 1660-е – государственная школа для подьячих). В 1687 г. Славяно-греко-латинское училище приобрела статус академии и стала первым в России высшим учебным заведением.

При царском дворе распространялась рукописная газета «Куранты».

Произведения общественной мысли начала века создавались под свежим впечатлением Смутного времени, бурные события которого рассматривались в них с различных точек зрения. Дьяк Иван Тимофеев во «Временнике» (1620-е гг.) осуждал Грозного и Годунова, истреблявших боярство и тем, по его мнению, ослаблявших царскую власть. Авраамий Палицын в своем «Сказании» винил русских людей в забвении религии и нравственности.

В середине и второй половине XVII в. появляются сочинения Симеона Полоцкого (первые памятники поэзии и драматургии), «Политика» Юрия Крижанича, в которых обосновывается полезность самодержавия для развития страны. Симеон Полоцкий стал воспитателем старших детей Алексея Михайловича.

Среди произведений, содержащих резкую критику государственной власти и официальной церкви, выделяется «Житие протопопа Аввакума» – своего рода автобиография, написанная духовным вождем Раскола.

Особенно ярко процесс обмирщения в литературе проявляется в росте популярности произведений таких жанров как бытовая повесть и сатира.

Бытовые повести посвящались темам столкновения младшего и старшего поколений, нравственного выбора героев, их личным переживаниям («Повесть о Горе-злосчастье» — середина XVII в.; «Повесть о Савве Грудцыне» — 1660-е гг.; «Повесть о Фроле Скобееве» — 1680-е). Основные персонажи – купцы и небогатые дворяне, как правило, люди авантюрного склада, легко отвергающие патриархальные устои и нравственные нормы прошлого.

Социальные конфликты XVII в. породили еще один жанр – сатиру, которая пародировала жития («Слово о бражнике»), судопроизводство («Шемякин суд», «Повесть о Ерше Ершовиче»), высмеивали быт монахов («Калязинская челобитная»).

Господствующим стилем церковной архитектуре окончательно становится шатровый стиль. Однако уже во второй половине XVII в. он постепенно теряет свои позиции. Церкви середины XVII в., как правило, нарушали крестово-купольные образцы, отличались асимметрией и чрезвычайно богатым декоративным украшением фасадов (московские церкви Рождества Богородицы в Путинках, Троицы в Никитниках; ярославские церкви Ильи Пророка, Иоанна Златоуста). Этот стиль в архитектуре получил название «нарышкинское» (или московское, или северное) барокко. Из гражданских построек самыми замечательными были Теремной дворец Московского Кремля и деревянный дворец Алексея Михайловича в Коломенском (не дошедший до наших дней).

Контроль за деятельностью живописцев осуществляла Оружейная палата Кремля. В иконописи первой половины XVII в. продолжала господствовать «Строгановская школа», мастера которой (Прокопий Чирин) все свое искусство посвящали тщательному и технически совершенному исполнению канонов. Во второй половины XVII в. заметным явлением становится живопись Симона Ушакова, в которой уже проявляются реалистические тенденции: он пишет иконы с учетом анатомического строения лица, используя светотень и перспективу. («Спас Нерукотворный»). Новые черты живописного искусства проявились и в парсунах – портретах реальных лиц (царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича, юного Петра I), выполненных в иконописной манере.

Княгиня Ольга (после крещения – Елена) правила Киевской Русью после гибели мужа, князя Игоря Рюриковича, как регент при своем сыне Святославе Игоревиче.